Отвязавшись, Сара вспоминает лицо Софи. Софи, которая сидит напротив в «Черном лебеде». «Ему нравится подливать масло в огонь, создавать проблемы. Он от этого кайф ловит».
Софи знала, на что он способен, понимает Сара. Софи сбежала не от Джорджа. Она сбежала от Уилла.
Пара минут на отдых
Одна мысль, что Уилл вернется, придает Саре сил, и она дергает, крутит и вертит руками, пока перевязка на правом запястье внезапно не соскальзывает с костяшки большого пальца. Еще миг, еще одно мощное усилие, и она свободна. Кровь приливает к пальцам, и Сара всхлипывает от облегчения. Когда подносит руку к лицу, та кажется бледной и отдает фиолетовым, пальцы опухли. Но они свободны.
Через несколько секунд Сара пытается дотянуться до узла с левой стороны, но тот слишком далеко, чересчур высоко. Вместо этого она решает продеть палец под завязку на запястье, чтобы растянуть ткань. Кажется, она туже, чем с другой стороны, или, может, вторая рука опухла сильнее. Пальцы на правой колет, будто булавками или иглами. И Сара перестает чувствовать левую руку.
А потом ей внезапно удается продеть палец под один из слоев, и она оттягивает его, давая руке возможность повернуться. Дергает, и крутит, и вертит, и вот обе руки уже свободны. Сара вскрикивает от внезапной колющей боли в плечах, кладет обе ладони на грудь, потирая одну о другую.
Времени остается мало.
Сгибая колени и прижимая ягодицы к кровати, она наконец садится. Ступни связаны перевязками вокруг носков. По виду вытянуть ноги из носков должно быть легко, они дают ей несколько лишних миллиметров, которые помогут освободиться. Ноги так сильно разведены в стороны, что Сара не может дотянуться ни до одной из них, не приложив для этого массу усилий, но, дергая и выкручиваясь, она в конце концов умудряется подтянуть обе руки к правой лодыжке.
Через несколько минут оковы развязываются. Кажется, будто весь процесс занял около часа. Сара с минуту сидит на кровати, скрестив ноги, разминая окоченевшие ступни. Каждая связка отдается болью, то же самое с головой. Она осторожно прощупывает ухо, проверяя, не порвал ли он что-нибудь, когда бил ее. Мочка кажется ушибленной, опухшей, на ней корка засохшей крови.
Когда Сара чувствует достаточную силу в ногах, чтобы встать, она подходит к окну и отодвигает штору ровно настолько, чтобы выглянуть наружу, смотрит на заходящее солнце. Ее удивляет, что он потрудился закрыть шторы, включить свет; может, хотел дезориентировать ее. Снег прекратился, но на улице белым-бело.
Она осторожно подходит к двери, прислушиваясь к шорохам дома, стараясь не наступать на паркетные доски, которые, как ей помнится, должны скрипеть. В доме царит тишина. Сара быстро перебегает через коридор к собственной спальне, к телефону на втором этаже. Хватает трубку, набирает 999, но линия не отвечает. Ни гудков, ни ответа, пустота.
«Мне нужно отсюда выбраться».
Во-первых, следует хорошо одеться. Джинсы, непромокаемые штаны сверху, футболка, другая кофтаСара одевается быстро, несмотря на онемевшие дрожащие пальцы. Она сама выбирает одеждуесть в этом что-то, придающее силу. Символ свободной воли.
Спускаясь по лестнице, Сара держится края, на тот случай, если Уилл уже вернулся, но в доме до сих пор тихо. Внизу, на кухне, выглядывает в окно. Мир вокруг белоснежный и тихий, над головой сгущаются облака. Сара различает коттедж, следы явно ведут от дома, мимо коттеджа. Две парыУилла и Тесс. Она идет к входной двери за сапогами. Сапоги еще не высохли от снега, но ничего лучшего у нее нет; Сара заправляет джинсы в обувь и надевает сверху водонепроницаемую пленку.
Вытягивается, чувствуя себя лучше теперь, когда оказалась в полной готовности. Еще раз смотрит в кухонное окно.
Замечает фигуру мужчины в лыжных штанах, который выходит из-за угла коттеджа. Уилл возвращается.
Она бежит в другой конец дома в подсобку, сдергивает с крючка старую куртку фирмы «Barbour» Джима и, набрасывая ее на себя, одновременно дергает ручку двери. Та не поддается. Конечно, заперта. Но где ключ? Где же чертов ключ?
Сара выдвигает ящики стола, беспомощно обыскивает глазами крючки, на которых висят все собранные за много лет жизни здесь запасные ключи. Слышит, как в передней части дома открывается и закрывается входная дверь. Сара замирает. Нет времени, на поиски ключа больше нет времени. Как ей выбраться?
И тогда в голову приходит мысль. Она стягивает с крючка другую связку ключей. Слышит, как Уилл шуршит, стаскивая свою куртку и лыжные штаны. Сара думает, что если не будет шевелиться, если только ей удастся сохранить тишину он не узнает, что она здесь.
Сара? зовет он.
«Вот и хорошо, думает она, он на кухне».
Сара, это всего лишь я. Я вернулся.
Куда бы он ни ходил, Тесс осталась там. Сара надеется, собака в безопасности, надеется, он не причинил ей никакого вреда.
Сара прислушивается к тому, как он поднимается по ступенькам, как скрипит паркет. Как только вновь раздается скрип паркета, она срывается, быстро, пытаясь не производить шума. Надеясь, что он будет слишком занят, чтобы различить звуки внизу.
Сейчас он наверху, идет по коридору. Оставила ли она дверь открытой? Не может вспомнить. В любом случае у нее в запасе теперь считанные секунды. Сара прорывается к передней двери, открывает ее и быстро запирает за собой, понимая, что он услышит и пустится в погоню. Она неловко проворачивает ключ в замочной скважине, зная, что замок тугой, зная, что ее пальцы все еще немного слабые, и, как только замок поворачивается, ручка двери дергается, дверь начинает дрожать и он оказывается прямо по другую сторону.
Сара! Сара! Открой чертову дверь! Открой дверь СЕЙЧАС ЖЕ! Сара!
Она разворачивается и бежит сквозь снег, прыгая по свежим следам и не глядя назад.
Выбраться он сможет быстро. На это уйдет минуты две: он отыщет окно, которое откроется достаточно широко для того, чтобы выпрыгнуть из него. Возможно, у нее нет и двух минут.
Она бежит быстро, насколько может, оставив позади коттедж и все дальше удаляясь от дома.
Куда бы Сара ни направилась, он увидит ее следы. Но попытаться тем не менее стоит.
Ветер полностью стих, и небо просветлело; шорох, с которым она бежит по снегу, усиливается опустошенностью ландшафта, как и ее частое тяжелое дыхание.
Она добегает до ворот и тогда слышит какие-то звуки за спиной. Замирает на месте, сердце бешено колотится. Мучительный скрипящий звук, скрежет металла. Она спрашивает себя, что бы это могло быть, а потом понимает, что это, вероятно, скрип садового стула по бетону в оранжерее. Должно быть, он открыл дверь оранжереи.
У нее не остается времени, чтобы убежать. Держась как можно ближе к коттеджу, Сара пробивает себе дорогу, поглядывая за угол.
А вот и он.
Она прячется в тень, не зная, заметил он ее или нет.
Сара! Не будь дурой! Ты замерзнешь до смерти!
А потом ей в голову приходит мысль: коттедж. В нем есть отдельный телефон; может, он еще работает. Возможно, его не выбило из строя снегопадом, как в доме. Хотя в том, что нет связи, не исключено, виновен сам Уилл, который мог обрезать провода. И, даже если телефон не работает, в кухне коттеджа есть подставка с ножами; Сара могла бы раздобыть себе оружие Она задерживает дыхание, прислушиваясь. В какую бы сторону он ни двинулся, она услышит его шаги на снегу.
Сара! Ты же хочешь снова увидеть Китти? Хочешь?
Всего на мгновение она закрывает глаза. «Этого не может быть, думает она. Это сон, наверное, мне все это снится».
Она слышит шуршание его ботинок по снегу. Звук доносится отовсюду. Выглянув из-за угла, Сара больше не замечает Уилла. Скорее всего, теперь он спрятался за коттедж, подходит со спины. Быстро и тихо, прижимаясь к стене, укрытой от снегопада, Сара пробирается к двери в коттедж. Дверь легко открываетсяУилл не запер ее. Господи, спасибо, что он ее не запер!
Она, насколько возможно, тихо закрывает за собой дверь и бежит на кухню. Телефон должен стоять там, но Сара видит лишь подзарядку; трубка исчезла. Ей хочется плакать от отчаяния, глаза лихорадочно шарят по комнате, проверяя каждую поверхность в поисках телефона.
Спальня. Дверь закрыта; должно быть, трубка там. Сара перебегает через открытое пространство гостиной и по пути сквозь двери веранды замечает Уилла. Он увидел ее. Тогда быстро, еще быстрее Сара толкает двери спальни.
В комнате царит сущий ад.
Пол, стены, кроватьвсе залито темно-красной жижей. Вонь ударяет в нос, и Сара закрывает рот ладонью, чтобы не закричать.
«Китти. Где Китти?»
Здесь произошло что-то ужасное. Она делает еще один шаг в комнату, и тогда замечает ееногу.
Сара видит только ногу и часть голени в пространстве между кроватью и окном.
Никаких признаков движения.
«Эйден?»
Слышит, как за спиной открывается и закрывается дверь коттеджа. Она не оборачивается. Уилл дышит, тяжело дышит.
Когда он начинает говорить, голос звучит низко, хрипло о господи, и радостно.
Хочешь посмотреть на то, что от него осталось?
Сара дергается так быстро, что у него не хватает времени ответить: она выкручивается, изо всей силы толкает его, сбивая с равновесия. Уилл отшатывается назад. Это дает ей секунду на побег, еще миги она выбегает за дверь, на всех парах летя через двор к сараю, к машине. Бежать к воротам больше не имеет смысла. До деревни далеко; он бы живо нагнал ее. По крайней мере в сарае будет, где затаиться. Сара пригибается, прячась за «ленд-ровером» и поглядывая через плечо туда, откуда только что прибежала. Ее следы слишком глубокие и явные, и не только отпечатки на нетронутом снегу, но и снежные отметины через весь сарай до места, где она прячется. С таким же успехом Сара могла бы махать флагом.
Он добрался до входа в коттедж и по какой-то причиненаверное, его сбили следы, ведущие к воротам, продолжает бежать туда, не глядя вправо. Двигается Уилл быстро, почти прыгая через снег.
Исчезает.
Снег глубокий, но она могла бы рискнуть и проехать на машине. По крайней мере, могла бы в ней закрыться вот только ключи от автомобиля остались в доме. Джим имел привычку хранить запасной набор в коробке с инструментами, еще когда у них была предыдущая машина, «Фольксваген-Гольф», который и стоил ему жизни.
А потом Уилл подбегает к воротам, смотрит вниз с холма на деревню и возвращается к дому. Она снова прячется за машиной, но Уилл посмотрел прямо в ее направлении. Наверное, увидел отпечатки ее ног.
Когда Сара вновь поднимает глаза, он успевает пробежать полдвора, прыгая по ее следам. Он не зовет ее.
Сара с хныканьем поворачивается, замечает ярко-красный стеллаж с инструментами Джима, начинает выдергивать заедающие железные ящики, рассыпая по полу наборы гаечных ключей. Инструменты крошечные, их сотни, ключи, отвертки, и все слишком маленькие, чтобы быть оружием. Она хватает нижний ящик, тот, что поглубже, и обнаруживает там пластиковые коробки с бог знает чем. В самом углу в маленьком пластмассовом мешочке сложены ключи от машины, их несколько, собрание целой жизни. И еще гаечный ключ, огромный, тяжелый и покрытый ржавчиной.
Сара.
Она замахивается ключом в руке и бьет, наталкивается на что-то твердое и слышит в ответ крик ярости и ужаса.
Уилл, тяжело упав на машину, скатывается на пол. Он не подставляет руки, чтобы смягчить удар.
Гаечный ключ выпадает у нее из ладони и с металлическим лязгом приземляется на цемент.
Сара таращится на растянутое у ее ног тело. Он лежит на правом боку, голова и левая рука за передним колесом «ленд-ровера», ноги аккуратно скрещены в районе лодыжек. Уилл так закутан в лыжную куртку, что Сара не может понять, дышит ли он. Капюшон еще стоит вертикально. Она прижимает ладонь ко рту, будто пытаясь заставить себя не кричать. Широко открыв рот под ладонью, издает какой-то громкий вопль.
«Ну хватит, приказывает себе. Соберись!» Борясь с паникой, Сара пытается восстановить дыхание, дает легким вернуться в ритм. «Думай!»
Она переступает через ноги Уилла, дергает его за плечо куртки, переворачивая на спину, подальше от машины. Его глаза слегка приоткрыты; кровь стекает по щеке из-под черной шерстяной шапки на висок и лоб. Даже не подходя вплотную, Сара замечает пар от дыхания, идущего у него изо рта. Значит, он жив. Наверное, капюшон и шапка смягчили силу удара.
Сара поворачивается обратно к ящику с инструментами, к пластиковому мешочку, полному запасных ключей. Одного быстрого взгляда хватает для того, чтобы понять: ключа от «ленд-ровера» там нет.
Последний раз она смотрит на Уилла. И тогда, развернувшись на каблуках, молниеносно летит через снег к дому.
На то, чтобы забрать ключи, уходит несколько минут. Когда она перебирает содержимое деревянной миски, полной ключей от дома, от студии, внутрикомнатных и запасных, руки дрожат так сильно, что она роняет нужную связку, обнаружив ее. Та падает под кухонный стол, и Саре приходится стать на четвереньки, чтобы извлечь ее. Помимо прочего, за столом обнаруживается и полусжеванная Тесс сыромятная кость.
Сара бежит назад к сараю по собственным следам, крепко сжимая брелок с ключами и глядя, как индикаторы сигнализации приветливо загораются на снежном фоне. Уже стемнело, и снова поднялся ветер. Отдельные снежинки кружат в ярко-желтом сиянии сигнальных огней; невозможно определить, пошел ли свежий снег или снежинки поднялись с земли дуновением ветра.
Придется отодвинуть Уилла подальше от машины, чтобы спокойно выехать, не переезжая его колесами.
Но он исчез.
Она таращится на полоску цемента, где он лежал всего несколько минут назад. Там пусто, ни следа, на полу не осталось даже крови. Она немедленно оборачивается, заглядывая в темные углы сарая, осматривает двор, пространство вокруг коттеджа. Его нигде нет.
Сара распахивает дверцу машины, забирается внутрь и нажимает кнопку автоматического закрытия двери.
Сару окутывает тишина автомобиля. Она видит свое дыхание, которое собирается в облака пара в пустоте.
Не слышно ни единого звука, не ощущается ничего такого специфического, никакого запаха, но Сару внезапно переполняет уверенность, что Уилл находится с ней, в машине.
Это ощущение напоминает электрический шок; все органы чувств Сары напряжены, ее затапливают волны адреналина. Она задерживает дыхание. Ничего, ни звука. Крепко зажмуривает глазагосподи боже, только не этои когда снова открывает их, поворачивается и смотрит назад.
Сзади никого, коврики для ног пусты. Его здесь нет.
Теперь Сара может успокоиться, она попала в знакомое пространство, каким бы холодным оно ни было; и машина заводится с первого раза, и она будто знала, что так произойдет. В безопасности. В надежном комфорте. Включается «Радио 4»; говорит премьер-министр, и Сара ни с того ни с сего с любовью вслушивается в голос Эдди Майера.
А потом рядом раздается внезапный грохот, и Уилл появляется по ту сторону пассажирского окна, стучит по стеклу голой ладонью, оставляя кровавый развод на поверхности.
Она кричит и вдавливает педаль газа в пол. Автомобиль дергает назад, и Уилл соскальзывает, падая в снег.
Сара никогда не испытывала эту машину на глубоком снегу, но, кажется, самое время сделать это.
Автомобиль выезжает из сарая задом и врезается в снег. Сара делает попытки не думать о том, как снег собирается, забиваясь в выхлопной трубе. Она смотрит в окно. Снег доходит до нижнего края двери. Сара выкручивает руль, и машина дергается вперед, рассыпая снег широкими белыми фонтанами по всему двору. Уилла Сара больше не видит и не хочет тратить время на это. Шины скользят, но потом находят дорогу, и вот она уже на выезде со двора и сворачивает на трассу.
Куда он подевался? Сзади ничего, ни следа; никаких темных фигур за углами домов.
Для начала неплохо; но двор и подъездная дорожка были укрыты от худших последствий непогоды. Здесь же, на дороге, снег глубже; фары машины выхватывают расстилающийся перед ней как пуховое одеяло чудесный белый пейзаж. Она включает дворники, потому что снег вздымается над капотом и падает на лобовое стекло, на секунду ослепляя ее.
Сара лавирует между оградой слева и темной пунктирной линией справа, та должна обозначать верхушку баттоновской стены сухой кладки. «Напоминает вышитый узор, думает она. Сметочный стежок». Машина карабкается вперед, и Сара замечает несколько камней, выбивающихся из-под снега перпендикулярно стене. «Обметочный шов».
А потом и то и другое исчезает в снежной белизне, и ей в помощь остается лишь изгородь. Время от времени фары автомобиля выныривают из снежного заноса и высвечивают одну бесконечную белую даль. Но чаще всего они остаются под снегом. Сара подается вперед, изумляясь тому, что машина все еще едет.