Входите и закройте дверь. Он сделал ей знак сесть. Статья для номера у вас готова?
Да.
Какие-нибудь упоминания о телеграммах или звонках губернатору Грин об отсрочке приговора Томпсону?
Конечно. Я много об этом думала. И изменю начало. Тот факт, что губернатор заявила, что не отсрочит казни, может стать козырем. Заставить действовать еще многих людей. У нас ведь еще есть двое суток.
Забудьте!
Шэрон уставилась на него.
Как же такзабудьте? Вы же с самого начала меня поддерживали.
Я сказал: забудьте. Когда губернатор приняла решение, она лично позвонила старику и устроила ему разнос. Заявила, что мы нарочно раздуваем сенсацию, чтобы увеличить тираж. Она сказала, что тоже не верит в смертную казнь, но не имеет права отменять приговор суда, если не открылись никакие новые обстоятельства. Она сказала, что, если мы думаем начать кампанию за изменение конституции, это наше право и она будет нам всячески содействовать, но оказывать на нее давление, чтобы она вмешалась в одном каком-то случаезначит играть с правосудием. И старик в конце концов согласился с ней.
У Шэрон возникло такое ощущение, будто ее ударили ногой в живот. На мгновение она испугалась, что ее стошнит. Крепко сжав губы, она попыталась проглотить вставший в горле комок. Редактор внимательно посмотрел на нее.
Вам нехорошо, Шэрон? Вы очень побледнели.
Она кое-как справилась с тошнотой.
Нет, ничего.
Я могу послать кого-нибудь другого на завтрашнее заседание. Отдохните пару-другую дней.
Нет.
В массачусетском законодательном собрании шли дебаты о запрещении смертной казни в штате, и она хотела быть там.
Ну как хотите. Напишите свою колонку и отправляйтесь домой. В его голосе зазвучало сочувствие. Мне очень жаль, Шэрон. Прохождение поправки к конституции может занять годы и годы, и я думал, что, сумей мы добиться, чтобы губернатор Грин была первой, отменившей смертный приговор, то же самое повторялось бы дело за делом по всей стране. Но я могу понять ее положение.
А я понимаю, сказала Шэрон, что протестовать против узаконенного убийства отныне разрешается только в абстракции. И, не дожидаясь его ответа, она вскочила и вышла из кабинета.
Вернувшись к своему столу, она дернула «молнию» отделения большой сумки, которую носила через плечо, и вытащила пачку машинописных листовстатью, над которой она просидела почти всю ночь. Она старательно разорвала пачку пополам, потом еще раз пополам, и еще раз. И смотрела, как обрывки планируют в старую мусорную корзинку у ее стола.
Потом вложила чистый лист в машинку и начала писать: «Общество вновь намерено воспользоваться своей недавно возвращенной прерогативойправом убить. Почти четыреста лет назад французский философ Монтень писал: «Ужас перед человеком, убивающим другого человека, заставляет меня страшиться ужаса его убиения».
Если вы согласны, что конституция должна поставить смертную казнь вне закона»
Она писала два часа, вычеркивала целые абзацы, вставляла новые фразы, переписывала заново Закончив статью, быстро перепечатала ее набело, сдала, вышла на улицу и подозвала такси.
Девяносто пятая улица, сразу за Центральным парком, пожалуйста.
Такси свернуло на север, на авеню Америк, и въехало в парк через Южные ворота. Шэрон мрачно следила, как снег ложится на траву. Если так будет продолжаться, завтра дети придут сюда с санками.
Месяц назад Стив приехал с коньками, и они отправились на Уолменский каток. С ним должен был приехать Нийл. Шэрон планировала, что после катка они пойдут в зоопарк, а потом пообедают в «Таверне на лужайке». Но в последнюю минуту Нийл объявил, что плохо себя чувствует, и остался дома. Он ее недолюбливает, это ясно.
Ну вот, мисс.
Что? Ах, извините. Они свернули на Девяносто пятую улицу. Третий дом слева. Она жила на первом этаже в квартире с садом в перестроенном особняке девятнадцатого века.
Такси остановилось перед ним. Шофер, щуплый мужчина с пробивающейся сединой, поглядел на нее через плечо и ободряюще ухмыльнулся.
Ну не так уж все плохо, дамочка, сказал он. А вы нос повесили.
Шэрон попыталась улыбнуться в ответ.
Такой уж выдался день.
Она взглянула на счетчик, выудила деньги из кармана, добавив щедрые чаевые.
Шофер потянулся назад и открыл для нее дверцу.
Черт, к часу пик от этой погоды много людей полезут на стенки. А если и вовсе разыграется метель? Умнее всего будет сидеть дома и никуда не высовываться.
Попозже я поеду в Коннектикут.
Уж лучше вы, чем я, дамочка. Спасибо.
Энджи, которая приходила к ней убираться утром дважды в неделю, явно ушла совсем недавно. В воздухе чуть попахивало лимонной полировочной пастой, камин был вычищен, растения политы, засохшие листья оборваны. Как всегда в квартире на Шэрон повеяло уютным покоем. Старый восточный ковер, принадлежавший еще ее бабушке, выцвел и поблекшие красные и голубые тона слагались в мягкий узор. Она сама обила голубой материей кушетку и кресла, купленные по случаю. Любовный труд, занявший добрую часть четырех свободных дней, но оно того стоило. Картины и эстампы на стенах и над камином она собирала мало-помалу в маленьких антикварных магазинчиках, на аукционах, за границей.
Стив просто влюбился в эту комнату. И всегда замечал малейшие перемены в ней. «У тебя талант к домашнему уюту», говорил он ей.
Машинально она направилась в спальню и начала раздеваться. Принять душ, переодеться, выпить чаю и попробовать уснуть на час-другой. Она уже была не способна даже думать связно.
В постель она забралась почти в полдень, поставив будильник на половину четвертого. Сон долгое время не шел к ней. Рональд Томпсон. Она была так уверена, что губернатор заменит смертную казнь на пожизненное заключение! Он, вне всяких сомнений, был виновен, и то, что он это отрицал, несомненно, ему повредило. Но, если не считать того другого эпизода, когда ему было пятнадцать, за ним не числилось ничего плохого. И он же еще совсем мальчик!
Стив. Общественное мнение формируют люди вроде Стива. Его репутация высокой принципиальности, честной беспристрастности заставляет людей прислушиваться к его мнению.
Любит ли она Стива?
Да.
Сильно?
Очень сильно.
Хочет выйти за него замуж? Об этом они будут говорить сегодня вечером. Она знала, что именно поэтому Стив хотел, чтобы она осталась ночевать у него в доме. И он так хотел, чтобы Нийл принял ее. Но тут ничего нельзя было поделать: навязать дружбу невозможно. Нийл держался с ней так отчужденно, так непримиримо! Ему не нравится она? Или он отнесся бы так же к любой женщине, которая отняла бы у него отцовское внимание. Ответа на эти вопросы она не знала.
Хочет ли она жить в Карли? Она же так любит Нью-Йорк! Любит его круглые сутки семь дней в неделю. Но Стив никогда не согласится перевезти Нийла в город.
И она только-только обрела признание как писатель. Ее книга вот-вот должна была выйти шестым изданием. Ее опубликовали в бумажной обложке, ни одно солидное издательство не заинтересовалось, однако рецензии и спрос оказались нежданно очень хорошими.
Время ли сейчас думать о бракео браке с человеком, чей сын относится к ней враждебно?
Стив. Бессознательно она потрогала лицо, вспоминая ощущение от этих больших, сильных, греющих рук, когда он попрощался с ней утром. Их так неодолимо влечет друг к другу
Но сможет ли она принять его бескомпромиссное упрямство, когда он находит свое решение вопроса?
В конце концов она задремала. И тут же начались сны. Она пишет статью. И должна ее кончить. Обязательно! Но как она ни бьет по клавишам машинки, бумага остается чистой. Потом в комнате оказался Стив. Он тянул за руку какого-то юношу. А она все еще старалась пропечатать слова на бумаге. Стив заставил мальчика сесть. «Мне очень жаль, твердил он ему, но это необходимо. Ты должен понять, что это необходимо». Шэрон попыталась закричать, а Стив привязал руки и ноги мальчика ремнями и потянулся к выключателю.
Шэрон проснулась от вопля. Хриплый голос, ее собственный, кричал:
Нет Нет Нет
Глава 6
Без пяти минут шесть немногие люди на улицах Карли, штат Коннектикут, бежали от своих машин к магазинам, не замечая ничего, кроме сумрака, холода и снега.
И никто не заметил человека, стоявшего в тени у края автостоянки при ресторане «Хижина». Его глаза беспокойно шарили по сторонам, щурясь от колючих снежных хлопьев. Он стоял там почти двадцать минут, и ноги у него совсем замерзли.
Он раздраженно переменил позу и задел носком брезентовый мешок, лежащий перед ним. И нащупал оружие в кармане пальто. Наготове! Он удовлетворенно кивнул.
Вот-вот подъедут Луфтсы. Он позвонил в ресторан и проверил, что столик заказан на шесть. Они собирались пообедать, а потом пойти на первую селзниковскую версию «Унесенных ветром» в кинотеатре на площади Карли, наискосок через улицу от того места, где он стоял. Сейчас шел четырехчасовой сеанс. А они собирались на сеанс в семь тридцать.
Он напрягся. По улице приближалась машина, она свернула на стоянку. Он замер среди елей, обрамлявших стоянку. Да, это их «универсал». Он следил, как они припарковались почти у самого входа в ресторан. Мужчина за рулем выбрался наружу и обошел машину, чтобы помочь жене, которая опасливо поставила ногу на скользкий асфальт. Нагнувшись навстречу ветру, они неуклюже побрели к дверям ресторана с торопливой осторожностью. Муж поддерживал жену под локоть.
Он выждал, пока дверь за ними не закрылась, а потом нагнулся за брезентовым мешком. Быстрым шагом он обошел стоянку, держась за кустами. Потом перешел улицу и скрылся за зданием кинотеатра.
Там, на стоянке, разместилось около пятидесяти машин. Он направился к темно-коричневому восьмилетнему «шевроле», приютившемуся в укромном углу справа.
Он мгновенно отпер дверцу, скользнул за руль, вставил ключ в зажигание и повернул его. Мотор послушно замурлыкал. Чуть-чуть улыбнувшись и в последний раз оглядев пустынную стоянку, он поставил скорость. Выезжая мимо кинотеатра на тихую улицу, он не включил фары. Четыре минуты спустя старенькая коричневая машина въехала на подъездную дорогу перед домом Питерсона в Дрифтвуд-Лейн и остановилась позади маленькой красной «веги».
Глава 7
На машине из Манхэттена до Карли обычно можно было доехать меньше чем за час, но зловещий прогноз погоды погнал жителей пригородов к машинам раньше обычного. Заторы вкупе с обледенелыми участками шоссе задержали Шэрон, так что до дома Стива она добралась только через час двадцать минут. Но она почти не замечала выматывающих задержек. Всю дорогу она репетировала то, что скажет Стиву: «У нас ничего не получится У нас разные взгляды Нийл никогда меня не примет Будет легче, если мы не станем больше встречаться».
Дом Стива в колониальном стиле, обшитый белыми досками, с черными ставнями, почему-то подействовал на Шэрон угнетающе. Фонарь над крыльцом горел слишком ярко. Кусты вокруг были слишком высокими. Шэрон знала, что Стив и Нина прожили в этом доме всего несколько недель до ее смерти и что он не обновил дом, как они планировали сделать, покупая его.
Она поставила машину сразу за ступеньками крыльца и бессознательно приготовилась к пулеметному приветствию миссис Луфтс и холодной замкнутости Нийла. От этой мысли у нее стало еще более скверно на душе.
Миссис Луфтс, несомненно, выглядывала ее: входная дверь распахнулась, едва она вылезла из машины.
Мисс Мартин, как приятно вас видеть! Полная фигура миссис Луфтс заполняла дверной проем. У нее было беличье лицо с мелкими чертами и блестящими любопытными глазами. На ней были тяжелое красное пальто и ботики.
Здравствуйте, миссис Луфтс. Шэрон прошла мимо нее в дом.
У миссис Луфтс была манера становиться почти вплотную к тем, с кем она разговаривала, и Шэрон неизменно испытывала что-то вроде удушья. И теперь миссис Луфтс только слегка посторонилась, так что Шэрон еле проскользнула внутрь.
Вы так добры, что приехали, сказала миссис Луфтс. Разрешите снять с вас пальто. Такой очаровательный покрой, такой милый, женственный. Вы согласны?
Шэрон положила бумажник и чемоданчик с вещами в прихожей и стянула перчатки.
Да, пожалуй Я как-то об этом не думала Она заглянула в гостиную. А!..
Нийл сидел, поджав ноги, на ковре, а кругом были разбросаны журналы. В руках он держал ножницы с тупыми концами. Его волосы, такие же рыжевато-золотистые, как у Стива, падали ему на лоб, и шея выглядела тонкой и незащищенной. Худенькое лицо было бледным, если не считать красноты под огромными темно-карими глазами, полными слез.
Нийл, поздоровайся с Шэрон, приказала миссис Луфтс.
Он безучастно поднял голову.
Здравствуй, Шэрон, сказал он тихим дрожащим голосом.
Он выглядел таким маленьким, тощеньким и несчастным! Шэрон отчаянно захотелось обнять его, прижать к себе, но она знала, что он поспешит высвободиться из ее рук.
Миссис Луфтс прищелкнула языком.
Ну просто не знаю, что это с ним. Взял и заплакал несколько минут назад и не говорит почему. Никакими силами не понять, что происходит в этой головенке. Ну, может, вы или его отец выпытаете у него, что приключилось. Ее голос взвился на октаву выше:Бииииииллл!
Шэрон подпрыгнула, у нее зазвенело в ушах. Она торопливо вошла в гостиную и встала перед Нийлом.
Что тебе нужно вырезать? спросила она.
Да дурацкие картинки со зверями. Нийл больше не смотрел на нее. Она понимала, как он смутился, потому что она застала его в слезах.
Ну я налью себе рюмочку хереса, а потом помогу тебе, хорошо? Хочешь кока-колы или еще чего-нибудь?
Нет, ответил Нийл, а потом неохотно добавил:Спасибо.
Ну, распоряжайтесь, сказала миссис Луфтс. Чувствуйте себя как дома. Вы знаете, где что лежит. Я купила все по списку, который оставил мистер Питерсон: бифштексы, салат с приправами, спаржу и мороженое. Все в холодильнике. Вы уж извините, что я тороплюсь, но мы хотели успеть пообедать до кино. Билл
Иду, Дора. В голосе слышалось раздражение. Билл Луфтс поднялся по лестнице из подвала. Окна проверял, объяснил он. Посмотрел, заперты ли они. Здрасьте, мисс Мартин.
Здравствуйте, мистер Луфтс.
Ему было за шестьдесят. Низенький с толстой шеей и водянистыми голубыми глазами. Сеть лопнувших капилляров на щеках и у ноздрей говорила сама за себя и напомнила Шэрон, что Стива очень беспокоило пристрастие Билла Луфтса к алкоголю.
Билл, да пошевеливайся ты, а? Голос его жены был полон нетерпения. Ты же знаешь, я не люблю глотать обед наспех, а мы уже задержались. Ты же меня приглашаешь пойти куда-нибудь только на нашу годовщину, так уж мог бы поторопиться
Да ладно, ладно! Билл тяжело вздохнул и кивнул Шэрон. Ну, пока, мисс Мартин.
Желаю приятно провести время. Шэрон вышла за ним в прихожую. И поздравляю вас с годовщиной свадьбы.
Да надень же шляпу, Билл. Не то насмерть простудишься Что? Спасибо, спасибо, мисс Мартин. Вот я сяду, переведу дух, положу кусочек в рот ну и почувствую, что у нас праздник. А то со всей этой спешкой
Дора, это тебе хочется посмотреть фильм.
Да ладно. Я готова. Желаю вам приятного вечера, вам обоим. Нийл, покажи Шэрон свои отметки. Он у нас умница и умеет себя вести, верно, Нийл? Я дала ему перекусить, чтобы он не изголодался до ужина, только он съел всего ничего. Клюет как птичка Да иду я, Билл, иду!
Наконец они вышли за дверь, и Шэрон вздрогнула от ворвавшегося в прихожую ветра. Она пошла на кухню, открыла холодильник и достала бутылку хереса «Бристоль крем». Поколебалась, потом вынула пакет молока. Пусть Нийл говорит, что ничего не хочет. Она все-таки сварит ему горячего какао.
Подогревая молоко, она прихлебывала херес и поглядывала по сторонам. Миссис Луфтс старалась как могла, но хозяйка она была плохая, и кухня выглядела неприбранной. Рядом с тостером на серванте валялись крошки. Плиту не помешало бы хорошенько вымыть. Да, весь дом следовало привести в порядок.
Участок Стива сзади выходил на пролив Лонг-Айленд. «Я бы срубила все эти деревья, которые заслоняют вид, подумала Шэрон, и застеклила бы заднее крыльцо, и сделала бы его частью гостиной с окнами от пола до потолка, убрала бы большую часть стен, устроила бы уголок для завтрака» Она резко одернула себя. Это не ее дело. Просто и у дома, и у Стива, и у Нийла такой неухоженный вид!
Но не ей что-то менять. Ее вдруг охватила черная тоска при мысли, что она больше не увидит Стива, не будет ждать его телефонных звонков, не ощутит эти сильные нежные руки, не улыбнется внезапному веселому выражению, вдруг озарявшему его лицо, когда она говорила что-нибудь забавлявшее его. «Вот что чувствуют, когда расстаются с тем, кто тебе дорог», подумала она. И что чувствует миссис Томпсон, зная, что ее единственный ребенок послезавтра умрет?