Положение призывало к действиям без долгих раздумий. Но хорошо, что цейтнот лучше, чем цугцванг. Долго ли, коротко, но для восьмерых беглянок нашлись мужья, а вот девятую, ту самую Катарину, что писала из монастырских застенков, невзлюбил Гименей. То жених от неё убежит, то онаот жениха. Временно Кэти была пристроена прислугой в дом приятеля Лютерахудожника Лукаса Кранаха. Кстати говоря, бургомистра Виттенберга ни много ни мало. Ему-то в частной беседе Катарина и призналась, что если уж выходить замуж, то только за доктора Мартинуса. Логика в этом есть: не умеешь пристроитьженись сам. Узнав об этом, Лютер лукаво усмехнулся и поехал потешить этой байкой пожилых родителей.
ОТЕЦ.
Да, на момент рождения Мартина его отец был крестьянином. Едва первенцу (а это и был Мартин) исполнился год, семья переехала в город Мансфельд, где глава семейства пошёл в рудокопы. Припомним, панический крик Мартина во время грозы: «Святая Анна!..». Именно эта святая, покровительница шахтёров и мать св. Девы Марии, была весьма почитаема в доме Лютеров.
Работая рудокопом, Ганс Лютер проявил недюжинное трудолюбие, настойчивость, целеустремлённость и добился успеха но не быстро. Мы помним, что Мартин начинал обучение в Айзенахе, находясь по сути на подножном корму. Что напоёт, то и съест. Однако к моменту окончания сыном латинской школы старший Лютер был уже совладельцем одной из шахт. В доме появились деньги, часть которых отец решил вложить в образование Мартина, было оплачено его обучение в Эрфургском университете, и сын рудокопа стал магистром. Теперь его путь Ганс Лютер видел как никогда ясно: старший сын должен стать доктором права, потомбургомистром, а далее удостоиться дворянского титула.
Вам ничего не припомнилось, Серкидон? Мне ненароком припомнилась старуха из пушкинской сказки о золотой рыбке Но стать «столбовой дворянкой» помешал Мартину Его Величество Случай, по планам отца ударила Её Высочество Молния
Когда Ганс Лютер получил от сынка письмо о будущем его монашестве, в доме раздался гром, сверкнула молния, и проклятия полетели в адрес неблагодарного и непослушного отпрыска. Оно и понятно. Мать мечтала его обнять, сёстры хотели примерить его коричневый магистерский берет, отец подыскивал невесту, достойную доктора Мартина Лютера, будущего бургомистра, а этот поганец убегает от забот в монастырь А кто поможет родителям в старости?.. А внуки?.. Старший Лютер почувствовал себя у разбитого корыта
Так что сначала зело досадил наш герой-иноходец отцу, а уже потом разругался с папой. С папойнавсегда, а вот отец скрепя сердце Мартина простил. Отчасти потому, что двоих сыновей, что помладше, прибрала чума, а совсем без потомков на этой земле быть негоже. Дочки что, они крылышками бяк-бяк-бяк, и нет их.
О Катарине Мартин обмолвился, скорее всего, в вечерней беседе и, думается, между делом: мол, представляете, есть такая, которая и не против. К его удивлению отец воспринял возможность женитьбы сына со всей серьёзностью: напомнил Мартину о печальной участи двух его младших братьев, вразумил, что теперь только он, Мартин Лютер, может и должен продолжить род.
На обратном пути Мартину было о чём подумать. Начиная с мая 1521 года, после того, как император Карл V наложил императорский запрет на доктрину Лютера, а его самого объявил еретиком, на долгие сроки Мартин жизнь свою не планировал. Он и сделал много, потому что ничего не откладывал. Император Карл мог в любой момент заявиться с карающим мечом: «А подать-ка ко мне Мартина Лютера!» Тогда в хорошем раскладеголова с плеч, тут же на рыночной площади, а в плохомотправили бы к папе. Ну а если так, если предполагать, что к концу года тебя сожгут на костре, так почему бы и не жениться?!
В Виттенберг Лютер вернулся с готовым решением. Мартина ждало письмо от Спалатина, куратора его вартбургского «заточения», Георг интересовался мнением Лютера о длительных помолвках.
Лютер ответил: «Не откладывай на завтра! Промедлив, Ганнибал потерял Рим. Промедлив, Исав лишился прав, положенных ему по первородству. Христос сказал: «Будете искать Меня и не найдёте». Таким образом, Писание, опыт, и всё творение свидетельствуют о том, что дары Божьи следуют принимать без промедления».
Письмо датировано десятым июня 1525 года, а уже тринадцатого состоялась помолвка, и Лютер стал рассылать приглашение на свадьбу, назначенную на двадцать седьмое.
Георгу Спалатину: «Вы должны приехать на мою свадьбу. Я заставил ангелов смеяться, а бесов рыдать».
Торговцу Леонардо Коппу, подельнику по делу похищения двенадцати монашек: «Я намереваюсь жениться. Мы с госпожой Кати приглашаем вас прислать бочку наилучшего пива из Торгау, а если оно окажется нехорошим, вам самому придётся выпить всю бочку».
Странно, почему заказана бочка пива, а не бочка копчёной сельди. Кати могла бы явиться из бочки, как Афродита из пены волн. Но это если из свадьбы делать пышную постановку. Такая задача молодожёнами (емушёл сорок второй, ей уже было двадцать шесть) не ставилась. Свадьба была достаточно скромной.
Читаем у Бейнтона:
«В назначенный день в десять утра Лютер под колокольный звон провёл Катарину по улицам Виттенберга к приходской церкви, в портале которой на глазах у всех состоялась религиозная церемония. Затем последовал обед в августинской обители, а за ним танцы в ратуше. Вечером был дан ещё один банкет. В одиннадцать вечера все гости разошлись под угрозой того, что обязанность отправить их по домам возьмут на себя судебные исправники».
Отметим два позитивных фактора.
Первый: в августинском монастыре, там, где сновали пришибленные крестом монахи, где царили уныние и смирение, отгуляла достаточно весёлая свадьба.
Второй: свадьба положила конец долгому разладу отца и сына. Старик Лютер был доволен. Дом у Мартина в пять раз больше, чем дом бургомистра в Мансфельде, и сноха из дворянок, и гости на свадьбу пришли знатные. Через год в семье Лютеров родится мальчик, и его назовут Гансом. Дабы в скорбный час мир не остался без Ганса Лютера.
Совсем забыл, Серкидон, сказать Вам о гнёздышке, где поселились после свадьбы две птички БожьиКатарина и Мартин. Согласно евангелическому учению Лютера монахов из Чёрного августинского монастыря выгнали, помещение освободилось полностью, и курфюрст передал его молодожёнам.
Вот ведь бывает как! Смиренный молодой человек двадцати одного года от роду робко стучится в дверь монастыря, а через двадцать один год ходит гоголем по этому монастырю, где только на первом этаже сорок комнат. «Вотвидела! говорит он жене. Пойдём на второй этаж. Келью свою покажудва на три со щелью вверху вместо окна».
Как же нам вновь не воскликнуть: «Чудны твои дела, Господи!..»
Крепко жму Вашу руку, и до следующего письма.
-23-
Приветствую Вас, Серкидон!
Как там наши птички Божии? Да и верно ли такое определение по отношению к Мартину и Катарине? Нет, неверно.
Птичка Божия не знает
Ни заботы, ни труда;
Хлопотливо не свивает
Долговечного гнезда.
А нашим новобрачным пришлось свивать долговечное гнездо в трудах и хлопотах.
Мартин. О нём как о добытчике и снабженце на заре семейной жизни много хороших слов сказать трудно. Что должен делать мужчина? Ходить на охоту, пилить деревья, колоть дрова, носить воду, забивать гвозди. А латинские каляки-маляки да балабольство с кафедры, дела, не дающие сразу видимого результата, мужскими трудами назвать, конечно, нельзя.
На первым порах имелось: докторское жалование, милость влиятельных лиц и небесные попечения архангела Гавриила. Мощным союзником Мартина стало здравомыслие, оно-то и помогло ему выработать семейное кредо: «В домашних делах я уступаю Кати. Во всем прочем меня ведёт Святой Дух».
Катарина. Земная, практичная женщина, понимала, что Святым Духом сыт не будешь, и она взяла на себя все заботы о зримом и насущном. Мощная женская потребность к гнездованию стала ей верной союзницей. Катарина решительно положила конец лютеровскому мотовству и ввела режим жёсткой экономии. Как результат: своё гнездо она и обустроила, и заполнила.
Через десять лет после свадьбы Мартин писал одному из друзей: «Мой господин Катарин шлёт тебе привет! Она засаживает наши поля, пасёт скотину, продаёт коров, et cetera»
Мы с Вами, Серкидон, помним легкомысленное «et cetera» от Онегина, в лютеровском «et cetera» столько всякого, что Вы, городской изнеженный житель, от одного перечисления закачаетесь. Фруктыв садах, овощив огородах, рыбав ручьях Про скотину сказано в письме Мартина, а о домашней птице умолчим, потому что после Божьих Птичек писать о гусях, утках и курах как-то неприлично.
За десять лет в семье родилось шесть детей Ганс (1526), Елизавета (1527), Магдалена (1529),Мартин (1531), Пауль (1533), Маргарет (1534).
Но главным ребёнком был и оставался Лютер. Доктор насидел за письменным столом букет недугов, из которых самым досаждающим и неприятным был геморрой. Говорят, гадка эта болезнь, прежде всего, тем, что ни самому посмотреть, ни людям показать
Лютер требовал постоянного ухода и постоянного врачевания. Сын Пауль, насмотревшись на то, как мать лечит папеньку травами, припарками, массажем, стал впоследствии врачом.
По инициативе Катарины в доме появилась пивоварня. Пиво отвлекало Лютера от вина, расслабляло и помогало заснуть. Не раз Мартин восхвалял жену как знатного пивовара. Ещё одна заботаперестройка монастыря: появилась ванная, три больших погреба, а второй этаж отдали в наём студентам, которые столовались тут же у Лютеров, в бывшей трапезной.
Вечерами на одной стороне стола сидела Катарина с детьми, на другойЛютер со студентами. Кроме студентов, повадились в дом паломникипознакомиться, поручкаться, потолковать. К счастью селфи с мэтром сделать было ещё ничем. Бывший монастырь превратился в весёлый постоялый двор. Одному весьма вельможному господину ехать к Лютеру рассоветовали: «Странная смесь молодёжи, студентов, молодых вдов, старух и детей постоянно шумит в доме доктора. Там очень неспокойно».
Но Лютер царил и буйствовал в этом беспокойстве. Во время вечерних возлияний он расцветал, фонтанировал мудростями, которые тут же конспектировали бойкие перья. Однажды воскликнул: «Кто не любит вина, женщин и песен, тот на всю жизнь останется дураком!»
Как же значительно в сторону истины продвинулся за годы брака доктор-богослов! Под такими замечательными словами и доктор Маркс подписался бы, и Энгельса заставил бы под ними подписаться. И что интересно, принадлежат эти слова человеку, который ранее с робким вожделением смотрел на листочек салата в тарелке брата Гельмута. Причём в этой же самой трапезной. Чудны дела твои, Господи!..
Возможно, гениальность зрелого Лютера состоит в том, что сумел он заполнить собой весь промежуток между безудержным виночерпием и отрешённым молитвенником. Между этими двумя крайностями были обязанности и пастырские, и профессорские, и семейные. Бывало, Лютер сам вызывался ухаживать за садом, крестьянским хватом брал лопату и шёл к деревцам. За ним бежал любимый пёс Тольпель, с которым Мартин мечтал встретиться на Небесах.
Но, конечно, сад-огород, овощи-фрукты были скорее отдохновениями от трудов, чем трудами тяжкими. Главной семейной заботой Лютера были «цветы жизни» дети. Детей было много. Кроме своих детей воспитывались в доме Лютеров его племянники, чьи родители умерли от чумы. У одного друга Мартина умерла жена, и он забрал к себе четверых чужих детей. Да и было ли для этого человека такое понятие«чужие дети»?..
Лютер прививал многочисленным воспитанникам богословие, придумывал игры, проводил детские праздники, к которым сочинял немудреные песенки и музыку.
Конечно, одной Катарине с этой оравой было не совладать. Она пригласила в дом свою тётку Магдалену, и та стала воспитателем этого «детского сада». Кроме того, в доме Лютеров появилась прислуга. Но стержнем всего оставалась Катарина. И богослов-Лютер это понимал, оценивая свою жену через призму Святого Писания:
«Я благодарен Кати более, чем Христу, сделавшему для меня куда больше».
«Как бы я хотел, чтобы Бог говорил со мной ещё нежнее, чем Кати с малышом Мартином».
Второго сына Лютеры назвали Мартином. Дабы мир не остался без Мартина Лютера, когда свершиться неизбежное .
«И пусть соседи посмеиваются, когда муж развешивает во дворе пелёнки, зато ангелы в это время улыбаются на Небесах».
Серкидон! Экспресс-отступление. Когда Вам, профессору кислых щей, жена скажет: « Ну-ка, развесь пелёнки», исполнять это надо быстро-бегом, памятуя о том, что доктор богословия, «немецкий Геркулес» Мартин Лютер не считал это дело зазорным для мужчины, а считалбогоугодным.
Во время вынужденным отлучек Лютер писал своим детям длинные письма. Приведу начало его письма четырёхлетнему сыну Гансу:
«Любезный мой сын!
Радуюсь я известию о том, что ты многому научился и усерден в молитве. Так и продолжай, сынок, а когда я вернусь, то привезу тебе всю ярмарку. Я знаю чудесный сад, где множество детей в золоченых платьях собирают под деревьями румяные яблоки, а также груши, вишни и сливы. Они весело играют и поют. У них есть чудесные пони с золочеными уздечками и серебряными седлами. Спросил я садовника, кто эти дети, и он отвечал мне: «Это дети, которые в послушании и с усердием молятся и учатся». И я сказал: «Добрый человек, у меня тоже есть сын, зовут его Ганс Лютер. Можно, и он придет в сад, и будет есть румяные яблоки и груши, и будет ездить на чудесном пони, и играть с этими детишками?» И человек тот отвечал мне»
Не беспокойтесь, Серкидон, добрый человек дал добро, но письмо не короче моего письма к Вам, поэтому приходится его прервать.
Подведём итог разговору о детях следующими словами Лютера: «Бог послал мне в них больше даров, чем любому епископу за тысячу лет».
Но жизнь так устроена, что радость без горя не бывает. Если вы получаете от института детства великое счастье, будьте готовы получить и не менее великое горе, дабы уравновеситься в земной юдоли своей. Тяжело пережила семья Лютеров потерю двух девочек. Малышка Елизавета не дожила и до года, вторая девочка умерла в отрочестве.
Читаем у Бейнтона:
«Четырнадцатилетняя Магдалена была при смерти. Лютер молился: «Боже мой! Я так её люблю, но да будет волю Твоя!.. Магдалена, девочка моя. Ты хотела бы остаться здесь со своим батюшкой или тебе больше хочется быть с Отцом твоим на Небесах?» Она отвечала: «Как Бог пожелает, батюшка». Поодаль стояла, охваченная скорбью Кати, Лютер же держал на руках умирающего ребёнка. А когда девочка испустила последний вздох, он промолвил: Любимое дитя! Ты восстанешь и воссияешь, подобно звёздам и Солнцу. Как странноя знаю, что она пребывает в покое и ей хорошо, и всё жекакая скорбь!»
Мартин Лютер, узнав институт брака изнутри, заговорил о нём иначе. Не только лекарство против похоти, не только производство детей, но школа жизни, но испытание характера. Лютер видел суровую прозу брака и призывал готовиться именно к прозе, потому что поэзии может и не быть.
Его мудрыми словами я и хочу закончить письмо:
«Брак есть тяжкий крест, поэтому мы видим, столько раздоров в семьях. Когда же они живут в согласии, это милость Бога. Святой Дух провозглашает, что есть три чуда: когда братья согласны друг с другом, когда ближние любят друг друга и когда муж с женой живут душа в душу. Встречая подобную пару, я радуюсь, будто пребываю среди роз. Это случается редко».
Крепко жму Вашу руку, и до следующего письма.
-24-
Приветствую Вас, Серкидон!
Сегодня погода отвратительная, мрачно, «тучи над городом встали, в воздухе пахнет грозой», а тут ещё у нас в шестнадцатом веке скончался Мартин Лютер. Укатали праведного Сивку крутые средневековые горки.
Лютер поехал в Айслебен, в город, где родился, где увидел белый свет: графы Мансфельды пригласили его уладить разногласия в семейном споре. Не сказать, чтобы сразу, но братьев Лютер примирил, а как с этим управился, так и скончался
Многочисленные оппоненты и недруги Лютера, имя которым легион, называли его Виттенбергским папой и семиголовым чудовищем. И в этом был свой резон. Если посмотреть на историю Реформации иных стран, мы увидим, что кто-то оппонирует папе, кто-то переводит Библию, кто-то обращается с проповедями к мирянам, кто-то читает лекции студентам, кто-то реформирует церковное богослужение, кто-то пишет слова и музыку для гимнов и хоралов. В ГерманииЛютер: или один на всё и про всё, илидела во главе. Так был он «старшиной» виттенбергского «переводческого цеха».
Из книги Эриха Соловьёва «Непобеждённый еретик»: