Его окликнул Валишевский:
Вы так и просидели здесь всю ночь?
Андреев посмотрел на командира роты, не до конца понимая, чего тот хочет, потом кивнул. Да, так и есть, всю ночь. Хотя нет, ночь ещё не закончилась. Небо по-прежнему черно, воздух по-прежнему тёмен, и не видно тонкой светлой полосы на востокенет ничего, что предвещало бы скорый рассвет, только шаги и звон металла. К чему бы это?
Поднимайтесь, прапорщик. Пора.
Ах да Андреев встал, расправил шинель под ремнём. Война, он на войне и скоро надо идти в бойв его первый в жизни бой.
Окопы были полны солдат. Андреев с трудом добрался до своего взвода, поискал глазами Тугарева. Фельдфебель появился откуда-то снизу, как чёртик из табакерки, только лицо его не было исполнено бессмысленного эгоизма, наоборот, сосредоточенность сквозила во взгляде, в мимике, в словах.
Вашбродь, люди собраны, оружье в порядке.
Андреев не ответил, лишь кивнул слабо. Вспомнился последний разговор с Валишевским: что он там говорил про кладбище? И, кстати, где отец Алексий? Уж ему-то надлежит быть здесь точно. Наверное, ещё не дошёл. Или прошёл. Жаль. А Катерине так и не написал.
С богом, господа, услышал он голос Валишевского.
Штабс-капитан первым поднялся на бруствер, за ним стали подниматься солдаты. Андреев замешкался; впился пальцами в край окопа, попробовал подтянуться, но пальцы скользнули вниз, и он неловко ткнулся лицом в землю. Вспыхнуло возмущение: надо было ступеньки вырубить Кто-то подставил ему плёчо, сверху протянулась рука.
Держись, вашбродь.
Андреев ухватился за руку, неуклюже вскарабкался наверх, огляделся. Только сейчас ночь начала отступать. Воздух посветлел, потяжелел, присел в низинках вязким туманом. Фигуры солдат на фоне уходящей темноты проступали всё отчётливей, и всё отчётливей проступали очертания бесконечно длинных рядов колючей проволоки, той, что вчера днём тянули австрийцы. И ни одного кустика, ни одного клочка травы, пусть пожухшей и помятой после зимы.
Андреев расстегнул кобуру, вынул револьвер. Сердце откликнулось на это действие резким ударом; вот и стал он частью того целого, которое зовётся войной. Прапорщик Надо же, прапорщик. Думал ли он год назад, что наденет военный мундир, прицепит саблю и скажет знакомому миру: прощай. Странно. Что ж, посмотрим, что из этого получится.
Зареготал пулемёт, грянуло запоздалое «ура». Солдатские цепи рванулись вперёд. Не желая отставать, Андреев ускорил шаг. Пулемёту ответили винтовки, и Андреев тоже выстрелилраз, два, три Несильный удар в грудь остановил его. Он опустил глазав шинели чуть правее пуговицы появилась дырка. Вечером её не было, он бы заметил, да и не позволил Ноги подкосились, и он осел в грязь. Голова налилась тяжестью, начала запрокидываться, удержать её сил не было. Андреев вздохнул разочарованно и лёг на спину.
Вашбродь! над ним склонился Тугарев. Ты чего? Живой что ли?
Андреев нащупал руку фельдфебеля, сжал.
Тугарев Тугарев
Здесь я, вашбродь.
Это счастье, Тугарев, это счастье для солдата умереть за Отечество!
Какое ж тут счастье, вашбродь. Тоже мне Это обязанность, Тугарев склонился ниже. Щас мы тебя до лазарету отнесём. Рана так, пустяковая, не бойся. Дохтор у нас добрый А счастье, вашбродь, оно по ту сторону войны, и вздохнул. Прячется.
Крепкие руки подхватили Андреева под плечи, приподняли. Дышать стало легче. Андреев хотел сказать, чтоб оставили его здесь, на земле, что теперь он справится сам, но вместо слов наружу вырвался кашель.
Ты уж помолчи, вашбродь, опять заговорил Тугарев, ты уж помолчи. А мы тебя донесём. Мы тебя донесём.
Андреев улыбнулсяснова запахло яблоками. Казалось бы, должно пахнуть гарью и землёй, в крайнем случае, страданием, ибо ничем иным война пахнуть не может. Но пахло яблоками. Вербными. Кисло-сладкими.
Поговорить с драконом
Вставай, одевайся!
Голос напарницы ворвался в сознание ударом охотничьего копья. Копьё было короткое и тяжёлое, и не с каменным наконечником, как у меня, а из новомодныхс бронзовым. Такой наконечник проникает в плоть легче и глубже, поэтому сознание вздрогнуло и заколыхалось тягучим похмельем вчерашнего веселья.
Что мы пили Кажется, настойку из фиников с добавлением змеиного яда и свиного помёта. Крепкая штука, мозги вырубает на раз. А что праздновали? Что праздновали Помню имя: Улба-Булба Нга, или что-то около того. И ещё девка грудастая с кожей цвета погасшей головни Куда ж меня занесло?
Вставай, надевай штаны. Он рядом!
И в голове прояснилось; будто божья длань протянула сквозь время гнилую соломину, обещая новое рождение.
Какие какие штаны, дура, просипел я. Мы в Африке.
Действительно, какие штаны? У них тут зимой как у нас в бане, а сейчас лето. Свои штаны я сменял на тряпку, которой, по уверениям шамана, сносу не будет. Не знаю, будет или нет, но ходить, одевшись по местной моде, несравнимо легчев этом я убедился до того как выпал из сознания.
Вставай! голос напарницы напрягся. Она никогда не понимала охотничьей стратегии и по утрам всегда давила на нервы. Нет бы поднести чарку на лечение Сколько раз просил я Наставника дать мне другую женщину, но всё напрасно. Ладно, как-нибудь потеряю её в лесу или заведу в болото, тогда точно другую дадут.
В шалаш заглянула гнусная морда. Если бы не подорванное здоровье, я с удовольствием огладил её кулаком, ибо клыки на шее и кольцо в носу ещё ни у кого не вызывали оптимизма. Особенно с похмелья. Но Морда показалась знакомой. Шаман? Улба-Булба? То и другое?
О моя северная друк! Ска ва-ран, здравствуй! оскалилась морда. Ага, похоже, и то и другое. Я, может, и перебрал вчера, и сегодня не очень-то хорошо разбираюсь в обстановке, но память уверенно давила на пяткия его вспомнил.
И тебе солнце навстречу, нехотя отозвался я.
Не очень-то вежливо встречать гостя лёжа, поэтому я попытался встать. Напрасно, сознание заколыхалось ещё сильнее, вытянув из меня болезненный стон. Напарница фыркнула, а шаман понимающе кивнул и протянул мне чашу.
Твоя на. Здоровье.
Я неуверенно принял чашу в дрожащие руки и потянул носом. Запах походил на тот, что я вдыхал во время вчерашнего праздника. Действительно здоровье. Желудок отчаянно забурлил, сопротивляясь, но душа требовала оживления, и я уверенно опрокинул содержимое в глотку.
Тьфу на тебя! плюнула напарница в мою сторону. Пьянь!
А шаман улыбнулся. Морда его приняла благонравное выражение, и настроение чесать об неё кулаки меня покинуло.
Иди. Всё сделай, напутственно произнёс он.
Судя по тону последней фразы, вчера я ему что-то обещал. Что? Исходя из моих профессиональных навыковубить дракона. Тааак Люди зовут меня Судислав, я Странствующий убийца драконов, и этому Улбе-Булбе я обещал Точно. Всё правильно. Именно с этой целью я отправился в Африкуубить сбежавшего от Наставника дракона, и когда мы его нашли, то заодно нашли это племя. Собакоголовые, кажется. Шаман пожаловался, что дракон ворует скот и население, и что народ в его деревне скоро закончится. Сомневаюсь. Вчера на празднике людей было больше, чем пиявок в болоте. Впрочем, это не важно. Я пообещал убить дракона, намекнув, что труд охотника должен быть оплачен, и шаман посулил мне стадо коров. Я попросил эквивалент в золоте или алмазах, но он не знал, что это такое. Ладно, возьмём стадо.
Я выбрался из шалаша. Лекарство подействовало, и я почувствовал себя вполне пригодным для свершения подвига. Напарница выползла следом, сохраняя презрительное безмолвие. Удавил бы, вот только Драконы существа опасные. Наставник держит их в огромных клетках из ливанского кедралишь это дерево способно удержать их в неволе. Но иногда драконы убегают. Какне знаю, не спрашивайте; впрочем, этого не знает никто, и тогда в дело вступаю я. И ещё эта женщина, моя напарница. Только она может найти сбежавшего дракона, ибо чувствует его на расстоянии. Родственные души всегда тянутся друг к другу.
Но да бог с ним. Я выбрался из шалаша, взял своё копьё с каменным наконечником и оглянулся на женщину.
Куда?
Та не стала отвечать, а просто кивнула в полуденную сторону. Она всегда просто кивает, когда не хочет разговаривать со мной, и ещё, я знаю, жалуется Наставнику на то, что я пью и прелюбодействую. Стерва.
Ко мне подбежала вчерашняя грудастая девка, обняла за шею и что-то зашепелявила в ухо.
Нравица ей, перевёл шаман. Твой будет, когда идти обратно.
Я вежливо отстранился, дескать, спасибо, милая, но у нас и без вас есть куда возвращаться, и быстрым шагом двинулся к околице.
Дракон сидел на берегу реки. Я велел женщине спрятаться, а сам опустился на землю и пополз змеёю меж зарослей клочковатого кустарника, стараясь не шуметь и не дышать. Убить дракона трудно. Шкура его сплошь покрыта прочной чешуёй, и есть только два места доступных для копья. Одноэто глаза, но его я отбросил сразу; в мировой истории ещё не было человека, который смог попасть в это место. Второе находится под хвостом. Подбираешься к дракону вплотную, втыкаешь туда копьё и проталкиваешь его до жизненно важных органов. Иногда это удаётся, иногда нет. Если нет, то бежать надо очень быстро, иначе перспектива ужасная. Наставник объяснял, что дракон убивает не сразу, он делает это медленно: откусывает от тебя кусочек за кусочком и всё время обдаёт живым дыханием, дабы жертва не сошла с ума от боли. Бррр!
Я приподнял голову, определяя расстояние: далеко ли? Шагов десять Да, пожалуй что Ещё девять, восемь Я не ползтёк по земле. Правильно ползать лишь половина победы; прижмёшься не так, приподнимешься не эдаки всё, ресурс исчерпан. А вообще, убийца драконов рассчитан на одно-два применения, максимум на три. Драконы чуткие создания, ты ещё чихнуть не успел, а он уже здоровья желает. Шучу: облизывается в предвкушении обеда. Мне повезло, я убил восемь этих тварей и от четырёх убежал. Для глупых юнцов из школы убийц я давно превратился в легенду, для красоток из дома счастьяв заработок. И те и другие донимают меня каждый раз, когда я возвращаюсь в Город. Одних интересуют байки о драконах, других кошель. Кто надоел мне более всегоне знаю Но чертовски приятно, когда идёшь по улице весь такой геройский, а за тобой шлейф поклонников. Эх!
Я вновь приподнял голову. Два шага. Теперь осторожнее дождаться момента Я отвёл назад руку, задержал дыхание. Сейчас он шевельнёт хвостом и
Не делай этого, Судислав.
Голос ровный, глубокий, с привкусом пламени руны Аз. У меня висит такая на шее, в кожаном мешочке. Она приносит удачу, или должна приносить. Наверно
Бежать! Я вскочил, но удар хвостом опрокинул меня на землю. В груди что-то хрустнуло, и по телу огнём побежала боль; всё жарче, жарче. Не подняться. Неужели конец? Вот так просто? Он навис надо мной будто скала. Чёрные глаза с вертикальными зрачками, клыки в палец. Слюна стекает, падает на лицо. Запах ужасный Когда-нибудь это должно было случиться. Должно. Я готов к этому? К чертямне буду бояться! Я Страх всего лишь реакция на близкую смерть, а я уже умерумер в тот день, когда встал перед Наставником и отдал себя в его руки. Я мёртв
Но боль ушла. Растворилась. Вдруг. Я почувствовал, что снова могу двигаться, и в душе возродилась надежда. Я напрягся. Слева деревья, шагов сорок. Ага! По земле драконы передвигаются медленно, и пока он расправит крылья, пока взлетит Поборемся. Мы ещё поборемся!
Не успеешь.
Кончик хвоста задрожал и нацелился мне в голову. И душу накрыло отчаяньем: не успею. Да. А голос продолжает давить:
Сядь. Поговорим.
По спине прокатилась волна. Поговорим? Каждый раз перед выходом из Города Наставник повторяет: не слушай дракона, гони его прочь! И я не слушал. Ни одного из тех, кого убил. А от которых убежал Их я не слышал, не мог слышать хотя они звали. Но я бежал. Невозможно. Стоит только представить их голосаголова кружится.
Я встал. Хорошо, поговорим. Если это всё, что осталось мне в жизни, то почему бы нет? Давай. Я сел рядом с ним. Интересное ощущениесидеть рядом с драконом.
Я ждал тебя, сказал он, и выдохнул, выпуская из пасти облако дыма.
Меня?
Странно. Никто не знает, кого Наставник отправит в погоню за беглецом. Нас много, тех, кто хочет убить дракона.
Ты или другой. Какая разница? Как не называй, а за каждым из нас приходит свой судислав.
А, это он обобщает. Ну понял, понял. Надо же, достался дракон-философ. Мало того, что смерть хвостом маячит, он ещё и мозги на прощанье вынесет. Повезло.
И чем ты тут занимался ожидаючи? не удержался я от сарказма.
Пускал облака, он выдохнул. Видишь?
Новое облако приняло вид веретена и остриём вверх ушло в небо. Да, это они умеютпускать дым. А ещё откусывать от тебя кусочек за кусочком, обдавая живым дыханием, чтобы Нет, о перспективах думать не будемчревато. Надо выяснить, чего он хочет, прикинуться простачком, заставить его потерять бдительность, а потом-таки воткнуть копьё ему в Копьё лежало неподалёкупара саженей. Эта тварь не удосужилась развести нас подальше друг от друга. Зря. Я, чёрт меня дери, профессионал, а не сопливый щеня. Только рассчитать надо всё правильно.
Я как бы невзначай привалился на правый бок, расслабил левую руку и зевнул будто бы от скуки.
О чём говорить будем?
О жизни
Естественно, о чём ещё можно говорить с драконом? Сначала о жизни, потом о вине, потом о женщинахнормальный мужской разговор. Обычный. Стоит ли вообще заводить его, если заранее знаешь все вопросы и ответы?
или о смерти.
Тоже верно. Если в конце разговора тебя съедят, то почему бы не поговорить о будущем? И хотя это будущее рисуется в образе большой кучи, главное, я однозначно попаду туда, куда направлял своё копьё.
Не надо было вспоминать о копье. Ох, не надо! Дракон будто услышал мои мысли, подцепил копьё кончиком хвоста и отшвырнул его далеко в реку. Я проследил глазами за его полётом и вздрогнул, когда оно с громким плеском ударилось о воду. И интуиция шепнула, добивая надежду: прощай.
Прощай, кивнул я. Теперь точно всё, разве что действительно поговорить с этим чудищем, продлить, так сказать, агонию.
Знаешь, я постарался найти наиболее вечную тему для разговора, в жизни бывает столько всяких как бы тебе это объяснить нюансов что ли Не всегда тебе точно известно, что скрывается за тем или иным поворотом. И случается так, что бежишь ты, бежишь и вдругбахстена! Остановиться ты уже не успеваешь, свернуть невозможно, а перепрыгнуть сил нет. Что получается?
Хреновина, вздохнул дракон.
Правильноочень большая и серьёзная хреновина. И у тебя только два варианта: или разбиться, или пробить
Стену?
А иначевсё! развёл я руками. Вот и приходится изворачиваться, наговаривать на друзей, обманывать близких Ну, ты же понимаешь, что стенаэто всего лишь образ, который в сущности является нашими жизненными проблемами?
Как Наставник?
Я замялся.
Нууу можно и так сказать, если, конечно, смотреть на жизнь с твоей точки зрения.
А разве можно смотреть на жизнь с разных точек? дракон снова вздохнул и выпустил облако в виде стрелы.
Наверное. Почему нет? Ведь жизнь у каждого разная, своя, и смотреть на неё приходится по-своему.
Нет, не согласился дракон. Жизнь для всех одинаковая. Смотри: она или есть, в его четырёхпалой лапище вдруг появилась обезьянка. Или её нет, он сжал пальцы в кулак, обезьянка даже не всхлипнула. А стену, он покачал головой, стену пробить нельзя. На то она и стена.
Да, пример убедительный, такую лапу захочешьне прошибёшь. Я сглотнул, сочувствуя обезьянке, потом спросил:
А что тогда можно?
Скорость сбросить пробовал?
Хм В самом деле, почему бы нет. Идёшь себе не спеша, напеваешь, семечки лузгаешь, и каждую стенку издалека видишь. Но
тогда ведь ничего не успеешь.
Не успеешь, согласился дракон. Чем-то приходится жертвовать.
Легко сказать, усмехнулся я.
Жертвовать. Чем я готов пожертвовать ради Какой большой выбор: ради себя, ради женщины, ради всего святого Очень много жертв. Задумаешься.
Легко сказать, повторил я. Сам-то часто жертвуешь? Например, аппетитом своим? Местный шаман на тебя жаловался, весь народ, говорит, в округе сожрал.
Да что я там, отмахнулся дракон. Парочка коров да худосочный старик. Он бы всё равно помер на следующей неделе, а так в дело пошёл, и засмеялся вдруг:
Гы-гу-га-гы, гы-гу-га-гы!
Такой смех у стороннего человека может вызвать разве что удивление, в крайнем случае, ужас, но мне почему-то тоже захотелось рассмеяться, и я подхватил: