Плевать было на всё, что не связано с твоим прекрасным личиком! Я так поглупел с тех пор! Хотя, может, даже развился. Видно, это будет гораздо позже. Ты поймёшь, Лис, не бойся. Если тебе понравилось со мной быть, отчего бы не быть со мной ещё ближе? Вы все строите из себя стесняющихся девочек, а на деле выразвязные до удовольствий существа. У меня таких ощущений не было. Хотя, если они и пробуждались, то я их глушил специально и нарочно. Это точно и абсолютно! Кто бы ни словил потом это письмецо, ему будет неприятно, я знаю. Но придётся переубедить человека, читающего тебе вслух эти каракули. Я стану для вас символом! И тогда вы точно сможете меня полюбить! Люди вообще обожают всяких символических реальных персонажей. Мне не терпится увидеть то, что я подготовил для тебя и, в сущности, для всего мира. Просто незабываемое ощущение! Будто стоишь на краю обрыва, а перед тобой растаявшее зимневесеннее озеро. Стоишь, приветствуешь его, а волосы вьются на ветру, превращаясь в кудрявые макаронины. Держишь дистанцию, дабы рассмотреть его издалека, полностью почувствовать всю его кровавую холодину. А тебе это нравится, ибо твой внутренний холод многократно больше того холода с озера. Так лучше, нежели сидеть дома и получать, и доставлять удовольствие. Первый раз я такое пишу и говорю, о чём заранее сожалею. Мне просто страшно за тебя, за себя, за твоего хахаля. Я серьёзно. На самом деле эти чувства к таким ненавистным мне существам, как вы, сжирают меня. Они заставляют меня таять на глазах, а потом испаряться, улетая в небеса, чтобы там остаться навеки невидимым призраком. Просто сделай это! Закончи это! Ладно, мне уже плохо. Надо убрать всех. Абсолютно всех, Лис. Мне плохо. Плохо и с тобой, и без тебя. У меня в ушах звенит, когда я слышу твой голосочек! Это максимально тупо, да, но прости меня ещё раз. На самом деле писать это не то чтобы глупо. Это больше похоже на протяжную боль, переходящую в судороги. Как будто я попал во Вьетнам. Нет! Я смогу! Я обязан сдержаться! Можно считать эту писанину за признание? Я думаю, тот, кто её читает, не поймёт бредни сумасшедшего, которые опоясали кровью эти страницы. Мне больно в центре груди.
Будто сердце вырвали, а потом засунули обратно с солью и прочей едкой штукой, разжигающей мышцы. Выйдет ли это за рамки разумного? Можно ли вас вообще трогать, убивать? Зелёная трава из окна говорит, что нет. Разрушать ведь можно бесконечно, я думаю. Я успел бы одуматься, если вовремя не вспомнил про то, что праване символ! Да, мне кажется, я тронулся рассудком. Но я пойду до конца, Лис! Ты будешь любить меня! Может, будешь ненавидеть? Нет! Это невозможно! Останавливается всё, за окном чирикают воробьи, пропевая гимн этого прогнившего в своих грехах города. Мозг здесь не работает ни у кого! Здесь негде и нечему учиться! Всё опошлено и безвкусно! Отчего же так? Можно же было вернуть всё назад! Всё стало бы в разы лучше. Но быстротечно время тебе откажет так же, как ты отказала мне! Я себя жалею! А это плохо. Это не мужественно, некрасиво и отстойно. Отчего я не мог быть тупым, покорять сердца своей силой? Видимо, мир изничтожает умников. Право, я очень глуп, ибо очень эгоистичен. Я запинаюсь на каждом слове. Да и вывожу всё красной ручкой, чтобы чужие глазёнки это не прочли твоим миленьким ушкам! Все двери закрыты. Пора в дальнюю дорогу. Мечты скомканы и выброшены далеко на задворки человечества. Думаю, скоро буду прощаться с тобой. Но, прошу, передай всем и каждому, что яне плохой человек.
Да и ты ведь это косвенно понимаешь! Я хочу и буду в это отчаянно верить своим маленьким сердечком. Уже заканчиваются в ручке чернила, а я столького не сказал! Одно лишь скажу. Выбольшая загадка гораздо, чем я. Ясущество низкое. А вы! Черти, но такие милые и отвратные сердцу одновременно. Но, право, скажу тебе последнюю вещь и прощусь с тобой на веки вечные. Япреступление. Янаказание. Ты это знала? Преступление и наказание едины. Границы между ними исчезают. Комната просыпается. Олицетворение смерти. Хозяин тумана, пожирающего дары! Эточистый инстинкт! Рви и мечи! Пожирай! Вой и рычи! Этоне потеря контроля и не сингулярность! Этоудовольствие! И янаказание за него! Я пришёл в этот мир, чтобы он стал чист! Этомоё предназначение, предначертанное судьбой. Я смог бы сказать тебе ещё чтото, но пришло время и прощаться. Придёт время, и мы обязательно свидимся! Другими, странными, испорченными, но до сих пор теми же Элис и Рельсой. Ты меня только не забывай. Я буду сидеть возле твоего сердечка всегда, как и ты возле моего. Прощай навеки, Лис.
Твой плохой друг Роджер.
КЛААС
Восток и Юг давно описан
Михаил Лермонтов
Привет, Элис. Давно не виделись. Как мне говорит моя санитарка, месяцев девять. Впрочем, тут не подходит глагол "виделись". О, как научился выговаривать! Зуб даю, что ты читаешь и удивляешься. И правда, я здесь сильно изменился. Но что точно не изменилосьтак это моя любовь к тебе. Не поверишья много здесь наслушался любовных романов и понял, что поступал с тобой неправильно. Я долго не мог видеть, а теперь болееменее стал чтото различать. Тогда же каждый мой день превращался в темноту в квадрате. Честно, не знаю, зачем приплёл сюда математику, ну да и плевать собственно. Я пока что здоров и хорошо держу себя. Знаешь, иногда думал, что возьму сейчас и умру, но только вспоминал твоё лицо, думал, как ты будешь страдать, и в ту же секунду передумывал. Тебе точно будет непривычно слышать это от меня. Надеюсь, ты сможешь принять нового меня, но и старого не забывайон тоже был неплох. Правда, что я всё о себе, да о себе? Мне хотелось бы тебе получше про больницу рассказать, в которой меня содержат. Знаешь ли, тут и правда неплохо. Ворота тут большие такие стоят. Я слышал, что такие будто на замках стояли, вот я и думал, будто менярыцаря в замке вздумали лечить. Зданьице желтоватое. Такое неухоженное, правда, но мне пока что здесь нравится. Бежать не планировал, да и, думаю, выпишут меня отсюда скоро. Я уже как огурчик. Так что ж меня здесь ещё дольше держать? Здесь, конечно, красиво, но я бы уже хотел вернуться домой. Там, по крайней мере, есть ты. И будет, кому все новые мысли высказывать. Писать письма мне не нравится. Слишком уж большой отпечаток от этих писем остаётся. Сама понимаешь, про что я, поэтому и не пишу. Не хотелось бы волновать тебя сейчас. Я знаю, что ты меня ждала. Никак и не может быть подругому, чтобы ты меня не ждала. Не разочаруй меня. Пишу с улыбкой, а не с какимлибо злым умыслом. Так уже хочу тебя увидеть! Но, знаешь ли, тут тоже можно хорошо посидеть. Особенно персонал тут хороший и почемуто коридоры. Знаешь, не люстры, не скамейки, не двери, а именно что коридоры. Тут они такие светлые, когда меня раз на коляске катали! Словно миллионы фонарей метят в глаза, а там ужкак пойдёт.
Но мне, вроде, приятно. Лампы тут тёплые, но не горячиеможно руки греть. Честно, сам нигде таких ламп не видел и не думаю, что увижу. Может, украсть? Ладно, шучу, не бойся. Я с этим завязал. Слишком тут атмосфера, так сказать, умиротворённая. Люди добрые, не брыкающиеся, не ругающиеся. Будто рай на земле! И кормят тут хорошо! Каждый день набиваю пузо едой до отвала, а потом бегаю, чтобы жир растрясти. Располнел я тут, признаюсь. Но думаю, что несколько дней тренировоки всё будет классно. Мне, знаешь ли, никогда не приходило в голову, что моё имя созвучно со словом "класс"! Видимо, я слишком классный для этого. Таковы мои суть и натура. Опять же предупреждаю, чтоб моей речи не боялась. Я скажу тебе позже, откуда всётаки понабрался таких умных словечек. Правда, я пишу к тебе с одной целью. У меня в больнице появились друзья. Правда, очень хорошие люди. Я им много про тебя рассказывал, и они хотели бы написать тебе тоже. Можешь не отвечатьне обидятся. Я уже говорил, что они добрые. Но они слишком добрые даже для того, чтобы просто улыбнуться неверно или обидеться на чтото. Среди них две девчонки и два парня. Вместе эта бригада помогла мне оправиться после травмы. Понимаю, почему ты не приходилабыло больно. Но теперь, я думаю, всё станет даже лучше, чем когдалибо вообще было. Перед тем, как ты ответишь на моё письмо и получишь их записки(А я не сомневаюсь, что ты получишь, потому что я оставил им твой адрес. Нас всё равно отсюда не выпускают), я хотел бы тебя с ними познакомить. Этодевочка Тася, другая девочка Лина и два друга, которые подружились и со мнойКирелов и Гелов. Сейчас про каждого из этих персон расскажу поподробнее, так что завари там себе чай, пока я напишу. Тасяочень милая белокурая девочка с голубыми глазами. Мне она сразу приглянулась. Но только, как человек, и не более того! У неё такие красивые голубые глаза! Она меня первая познакомила со всем персоналом. Тася помогла мне оправиться после моего "случая". Опять же не буду расписывать, ибо ты и так всё прекрасно знаешь. Фигурка у неё, знаешь ли, тоже неплоха. Даже на тебя похожа. Пишу так, потому что знаю, что не будешь ревновать. Ты же у меня самая прекрасная! Сама это прекрасно понимаешь, надеюсь. Ей разрешено ходить в джинсах, потому что она показывает пример порядочного поведения. Я раньше ходил в медицинской робе, а теперь тоже шастаю в футболке и джинсах. На ней обычно ещё белая футболка. Абсолютно белая. Мне кажется даже, что у неё их комплект. Я, конечно, не проверял, но отчегото мне кажется, что всё именно так. Кроссовки ещё помню. Тоже вроде белые были, этого уже припомнить я не могу. Есть там ещё Лина. С ней бы ты точно не сдружились, хотя, может, она просто не нравится мне. Всё равно она тебе напишет, так что жди. Волосы у неё тоже светлые, но с какимито тёмными участками. Похоже на мелирование. У неё тёмные глаза и всегда очень строгий нрав. Постоянно норовит вставить свои пять копеек и мнит себя старше всех нас, ежели не по возрасту, так по положению. Как ты понимаешь, этой порядочной тоже разрешили джинсы. Она в начале моего пребывания здесь подстрекала и хвасталась этой вещицей. Бесит иногда, проныра, но ничегоживём. Сошлись же както! Сам даже удивляюсь, как это могло произойти. Нос у неё отъявленно прямой. Прямо, как онатоже строгий, прямой. Но, самое интересное, никуда своим носом она не лезет, за что ей отдельная благодарность. В сущности думаю, что не является она плохим человеком. Просто в детстве наверняка с ней чтото случилось, так что я не буду затрагивать эту тему. Есть ещё Кирелов. Этотоже "кадр". Он мне посоветовал одну книгу. А когда я был незрячим, то даже читал мне её вслух. Это"Идиот". Авторвроде Достоевский или Толстой. Ну так вот. Онбудто Рогожин оттуда. Абсолютная копия. Тоже постоянно ходит в чёрном балахоне, в чёрных кожаных перчатках и с чёрной кепкой на голове. Кепка эта держит средней длины угольные волосы. Глаза сверх всякой меры холодны, но поговаривают, что внутри он очень раним. Я даже его тетрадку со стихами читал. Ейбогу, новый Пушкин явился! Я тебе позже отправлю чтото из его стихов, либо он сам пошлёт, ну да это не важно. Главноеот него тоже письма жди. Мне кажется, что он к этому делу ответственнее некоторых подойдёт. Словцо он переворошит так, что ты даже и не узнаешь, что это и за слово было. Ейбогу, талант! Он, правда, немного странный и стеснительный, но, я думаю, он тебе понравится. Лиричная и алчная душонкаэтот Кирелов. Ух, с ним не заскучаешь. У Кирелова друг ещё есть. Гелов. Пухлячок такой, но, правда, тоже очень добрый. Может нервничать много, ну да это его даже в какойто мере красит. Чёрная щетина и короткие точечные волосы. Вот так он и выглядит. Ему бы на свободу выйти, лишь бы свою машинку увидеть. Я уж и не знаю, какая там у него тачка, но он ей дорожит больше, чем своей жизнью. Когда я ему про тебя рассказывал, он, наверное, машину свою представлял, потому что уж слишком ты ему понравилась. А он ведь тебя и не видел ни разу! Какаято привязанность на расстоянии и не более того, так что не бойся. Тебя он не тронет. Я не дам. Но он, честно, такой хороший, что мне и ссориться с ним не хотелось. Когда они тебе напишут, я уверен, ты будешь вне себя от восторга. Но я честное слово говорю, веришь ли ты мне? Просто я с тобой так долго не общался, что, кажется, у меня поехала крыша. Так плохо без тебя! Мне не хватает твоего голоса, твоих глаз! Хорошо, что я не упомянул чегонибудь непристойного. А я ведь вполне мог так сделать. Хотелось бы дать тебе честное слово, что яне тот дурак, коим был раньше. Нет. Теперь я лучше. Да, пускай, всё ещё до конца не пришёл в себя, но с твоей помощью мы всё переборем! Мы опять станем единым целым! Надеюсь, ты ко мне не охладела. Жаль, что не люблю зачёркивать свои мысли, какими бы глупыми они ни были. А эта мысль, действительно, была ложной и дурной. Это всё от спирта, чьим запахом веет на каждый кабинет. Я уверен в этом и оспаривать свою точку зрения не посмею. Эта достоевщина и толстовщина уже проникает и в мои письма. Я не хотел бы просто с тобой общаться, как старый Клаас! Ты меня, надеюсь, понимаешь. Но ты всегда меня понимала. Этого у тебя не сможет никто отнять. Честно, повторюсь, мне без тебя так скучно и тошно, что я уж готов вешаться. Но всё дело в ожидании. Из окон больницы мне видны лишь запустелые улочки и ворота. Иногда, бывает, голубь присядет на окошко, вот и посмотришь ему в глаза. Больше развлечений я не видел. Воронята иногда пролетают и чтото пытаются на своём родном прокаркать, но я их, естественно, не понимаю. Будто они мне хотят о чёмто важном донести, а я их упорно не понимаю! А они ведь летают! Они свободны! Порхают там и насмехаются над всеми нами! У птичек этих перья такие красивые, что я бы одно из них даже бы забрал и вместо закладки в книжку вложил бы. Да что же я? Неужто помутнение рассудка? Нет! Я абсолютно спокоен! И держу я себя в тонусе да в полнейшей гармонии. Ох, голова, правда, болит, ну да этоничего. Съем таблетку, и станет гораздо лучше.
В этом, по крайней мере, я не хочу и не могу сомневаться.
Да и, честно, мне правда кажется, что я в этой больнице с ума сойду.
Голова может по целому дню болеть. И это не от болезни, не подумай. Я не чувствую лица. Если бы я почувствовал на нём даже кусочек боли, то от радости бы прыгал. Но этого не происходит. Только от головных болей мой мозг распадается на частички. Словно туда залили чегото вязкого, липкого, острого, перемешали это всё и в итоге получившееся назвали головной болью. Может, этомигрень? Я в этих болезнях не разбираюсь. Просто жду, когда они пройдут сами собой и на этом всё. Никогда, даже дома, я таблеток не держал, а тут меня ими пичкают каждый божий день. Сумасшедший дом, а не больница! Но хороший сумасшедший дом, жаль, что не без недостатков. Не настолько эта больница хороша, чтобы вовсе не иметь минусов.
Да и мне кажется, что вообще ничего идеального нет в этом мире. Я бы написал, что ты неидеальна, но это уже будет не так романтично. В конце концов, здравый смысл должен же оставаться. Иных вариантов и не может быть. Наконец ты меня сможешь понять. Буду ожидать твоего ответа. Сама ты напишешь мне, ответишь или сама придёшьне имеет значения.
Мне важно лишь хоть чтото. Я без тебя сгораю, словно пожар. Помоги уж мне. Не осложняй, пожалуйста, моего положения. Я, верно, сдохну в этой больнице без тебя. Можешь не верить, но я честен. Ради меня уж постарайся отойти от прошлого и вернуться ко мне. Ты ведь самый дорогой для меня человек. Здоровье мне не так важно, как ты. Ты, может, мне не веришь? Я бы сам себе не поверил, если бы я сам не писал сейчас такими словами. Не преуменьшай моих стараний. Я ведь раньше и книжкито никакой не читал, а теперь поглощаю их каждый день. Ты, возможно, пренебрегаешь мной теперь. Иначе не вижу причин моего игнорирования. Впрочем, я всё равно жду тебя. У меня нет иного выхода. Мне иногда жаль, что ты теперь так холодно относишься ко мне. Тымоя опора. Без тебя я бы давно загнулся и, может быть, умер. Твёрдо знаю, что ты любишь меня. Да и я воспылал к тебе вновь. Этоуже нечто большее, чем просто любовь или привязанность. Если бы я мог както назвать это чувство, то, может быть, не страдал бы от этого. Меня сдавливают эти ощущения! Так больно, что ты даже не можешь представить эту боль. Будто падаешь в бездонную пропасть, задевая постоянно мечи, ножи и копья, торчащие отовсюду. Такого доселе я не испытывал и тебе не советую!
Буду сердечно и долго ждать твоего чудесного решения или приезда. Жду настолько сильно, что дописываю эти строчки, а ручка вылетает из рук. Целую в щёку и сердечно обнимаю.
Твой Клаас.
ГЕЛОВ
Могучий Лев, гроза лесов,
От старости лишился силы.
Иван Крылов
Здарова, Элис. Тебя вроде так зовут. Клаас про тебя очень часто рассказывал. Судя по его рассказам, ты очень хорошенькая. Фотография у тебя в соцсети на аватарке миленькая. Глазки у тебя будто изумрудные! Фигурка, как у куколки. Так бы и смотрел на твои фотографии целыми днями. Вкус, вижу, у тебя в одежде тоже прекрасный. Право, не знаю, как в тебе одной умещается столько красоты. Наверное, всё твои мама и папа. Красивые люди, наверное. Я подписался на твою страничку и постоянно лайкаю фотографии. Ответных лайков я не вижу, поэтому заявляю тебе здесь о моём существовании. Я тебе, возможно, и не нужен. Просто меня уж слишком привыкли в статусе понижать. Но вот Клаас принял меня и заверил, что ты точно так же меня примешь. Примерно такое хорошее мнение у меня сложилось про тебя. Сложновато судить о человеке лишь по соцсетям, но я пока что справляюсь. Я бы познакомился чуть ближе, но слишком жирноват я для тебя. Не могу молчать про это! Это, возможно, мой единственный недостаток. Он один не даёт мне собраться с мыслями и подумать о чёмлибо, кроме моего жира. Что я делаю? Ничего! Ничего, в сущности, я не делаю для изменения. Пишу это и сгораю от стыда за свою глупость. В этом мире держит меня только любовь. Я сам и не понимаю, кого люблю, хоть и кажется, что тебя. Ты мне и во сне являлась в виде белого, такого непорочного, ангела. Это чудо я и сам бы желал увидеть. Но ты не можешь быть этим ангелом. Этовсего лишь сон, порождение больной фантазии и не более того. Ты не смогла бы полюбить меня. Выхода нет, потому что я не знаю, кому ещё писать это. Клаасу не скажуубьёт. Другие же простонапросто засмеют. Такие уж тут люди. Люди, они всегда злые. Порочные они. Всегда. Нет хороших или плохих людей, потому что существуют только ужасные. Они бьют людей лишь за то, что они отличаются от них. Худоба, жирнота, странная причёска, цветные волосы, очки или брекетывсё действует на них, как красная тряпка на быка. Правда, суть не в том, что она красного цвета. Ну да это уже лирическое отступление. А лирических отступлений в письме допускать не стоит. Себе не поощряю и тебе не советую. Письмавообще странная штука. Длинныенеинтересно читать, а короткиенесносно для своего времени. Читаешь их и жалеешь автора за то, что мысль не может дальше растянуть, а выдаёт всё на блюдечке.
Голубая каёмочка тоже бы не помешала. Впрочем, этоопять идиотское лирическое отступление. За него искренне прошу прощения. Писем своих не читаю. Таклишь пишу, что в голову взбредёт, а там ужкак получится. Просто подругому я не умею. Да уж если быть честным, никогда не умел и уметь теперь уж точно не буду. Всё от лениматушки, что мешает мне мои дела делать. Так уж у нас повелось, что человек, не умеющий чтото делать, обречён на горькую погибель. Словно грязная чёрная шавка, очередной гуманитарий будет рыскать по окраинам ГрадаТанка, чтобы отыскать работу, а помочь ему не подумает ни один восхваляемый обществом технарь. Так уж заведено. Других правил этому дикому обществу не придумали. Оно и не жаждет перемен. Всё его устраивает. Вдвоём бы можно было попытаться, но эта идея обречена на полное забвение, если ты понимаешь, о чём я. Ты, возможно, не знаешь, к чему я клоню, но тогда тебе это и не нужно будет. Да, я определённо уверен, что тебе это не надо, Не идёт к твоему личику заниматься серьёзными делами. Тебе бы лучше просто в глаза кавалеру смотреть и этим его охмурять. Это есть твоя участь, помоему мнению. Это, так сказатьвзгляд со стороны. Но подожди! Не закрывай это письмо лишь изза того, что я тебе не угодил. Я могу, правда, быть гораздо лучше, чем я есть на самом деле. Чем я сейчас даже, я так думаю. Можешь мне не верить, но прошуверь! Ты пойдёшь со мной. Ты ещё увидишь. Заклинаю тебя вспомнить, кто ты такая. Тебе нужен человек. Ты ищешь себе замену. Я это вижу. Но только меня в роли этой самой замены ты меня не видишь. Я, правда, хочу любить тебя, но эти соцсети и Клаас меня к тебе не подпускают. Я мечтаю лишь обрадовать твою ручку всеми видами поцелуев. Но я заперт здесь, в больнице. Ты могла бы вытащить меня, но этого не будет, я знаю. Спасла бы ты меня? Могла бы полюбить это жирное, запачканное болезнями тело? Сомневаюсь. Ты ведь и любовь к Клаасу пробудить не можешь. Невозможно довериться ему, я согласен. Но никому нельзя доверять. Бежала бы ты из города. Не существует ни единого человека в ГрадеТанке, которому можно было бы довериться. Поэтому тебе надо бы судить людей тех, кто подороже. Меня же ты, чувствую, удешевила. Улавливаешь ли ты мою мысль? В ответе уж принеси мне надежду. Не тороплю с ответом, так как знаю, что пишешь впервые. Главноеповтори мою форму. Ненадолго я даже призадумался о том, что ты настолько глупа, что мне приходится уточнять про форму письма. Правда, глуп. В голове моей не мысли, а салют из глупости и восхищения. Я представления не имею даже о твоей сущности, а ты уже поняла, что я идиот. Довольно я натерпелся от таких, как ты. Я влюблялся, признавался, а послебыл отвергнут. Право, лучше бы любить машины, нежели людей. От людей лишь мука да скука. Они стараются быть идеальными, хотя изначально идеальными быть не могут и не планировались таковыми. Будто эточеловеческое проклятиебыть другим даже для самих себя. Доберёшься ли ты до меня? Сидеть здесьскорее бремя, чем благо. Скорее Солнце превратится в маленькую искорку, чем меня отсюда выпустят. Я слышу голоса изза чужих берегов и чувствую вкус соли во рту. Это мой, так сказать, дар и проклятие. Благодаря этим голосам, я подкидываю Кирелову идею за идеей для его стихотворений. Ему бы эти голоса были нужнее, чем мне. Тебе так не кажется? Просто наскучивают они и гудят. Гудят так, что я собственных мыслей не слышу. Но это плохо. Плохо. Кирелов рад, что у него такой знакомый, а у меня раскалывается голова. Я принимал множество лекарств, но до сих пор ничего не помогало. Лишь твоя фотография ослабила эту ноющую боль. Теперь ты понимаешь, отчего именно ты мне приглянулась. Тыне такой ублюдок, как все остальные. Онилицемерные твари, беспокоящиеся о своём состоянии на данный момент. Может, я слишком лестен в своих высказываниях, но ты спасла мне жизнь. Я понимаю всю твою боль от Клааса, да и от того больного человека. Мне про него донёс один человек, напрямую с ним связанный. Тебе не нужно знать про это. Это уже мои скелеты в шкафу. Ты в моей жизнисимвол тайн и загадок. Врать я бы не стал. Ни за что! Предо мной открывается мир красоты, зашифрованный в иероглифах.