Это ее из-под меня выдернуло.
Велик упал набок, и на траву поползла сметана из бидончика.
А, черт Сметана накрылась Прости нелепо сказала я, поднявшись и держась за ступеньку крыльца.
А Гаша орет куда-то:
Эй, жандарм! Ты где там?
Из сада выплывает майор Лыков с милицейской фуражкой, наполненной яблоками, яблоко же с хрустом и грызет. И огрызается, правда, без особой обиды:
А вот за «жандарма» схлопочешь у меня, Гаша На меня он как бы и смотреть боится. Но, кажется, обращается явно ко мне:Эх, миляга. Я же тебя просил, Лизавета, дуй отсюда. Ну не будет тебе тут жизни. Не тактак этак. Она меня слышит, Агриппина Ивановна?
У меня в ушах сплошной гул, я почти слов не различаю.
Слышитне слышит Мели, Емеля
Значит так, Лизавета. Лично я против тебя ничего не имею, но обязан официально предупредить: сиди тихо, не возникай. И никаких даже намеков на скандал. Ты меня слышишь?
Да не мотай ты ей душу-то
У них семья, так? Зюняотец, так? Ираидамать, так? Гаша, помолчи! Мать она, в законе! Пареньчей ребенок? Ихний Ячейки общества Так чтопредупреждаю
А что ты нам сделаешь, мент поганый? шипит как раскаленная сковородка Гашка.
А все. Мои наручники она еще не забыла. Камера предварительного заключения в ментовкена месте. Так что малейшая жалоба от них на нееи за мной не заржавеет. А что у нас такоедело завести, она тоже знает И близко к пацану не подходить. Она поняла?
Я растолкую. Дуй отсюда!
А яблочки у вас хорошие. Это еще Иннокентий Панкратыч сажал?
Да уж не ты! Насчет сажатьэто у тебя другой профиль!
Так ведь служу Отечеству!
Лыков, козырнув, плетется к воротам и орет уже оттуда:
Лизавет! Ты только не обижайся Лично я против тебя ничего не имею! Ну ни при чем я! Запомни: Лыков Серегавовсе ни при чем!
Как-то недавно мне под руку попался дамский журнальчик, который издает в Москве некая Долорес Кирпичникова, она же просто Долли. Я с нею давно не контачу, и вообще по ряду причин мы с нею друг друга терпеть не можем. Но Долли присвоила себе некое правописать именно обо мне. Живописать деяния некоей Туманской, Басаргиной тож. Такой летописец Пимен в платьях от Юдашкина.
Так вот эта самая Долли в красках расписала, что именно я чувствовала в Сомове в тот сумасшедший август.
По тому, как она описала мое психофизическое состояние, выходило, что я просто не выдержала того, что некая организованная преступная группировка творила с моим родным городом. Как гражданка, воспитанная в лоне высокой морали, выкованная моим дедом на наковальне социальной справедливости, я вполне осознанно подняла себя на беспощадную борьбу за благо людей, за высокую правду, за справедливость
Этакая помесь незабвенного Павлика Морозова и среднестатистической комсомолки-доброволки, из тех, что всегда готовы быть растерзанными сибирскими медведями и росомахами, героически выкладывая рельсы Байкало-Амурской магистрали, или бесследно исчезнуть, замерзнув во время бурана на целинно-залежных землях в районе Акмолы.
Хотя, как говорил мой мудрый дед: «Сеять надо, Лизка, там, где растет А где не растетне сеять»
Но осатаневшую Долли такая скукота не устраивала.
Так что, по ее словам, я
Осененная высокими принципами
Вдохновленная памятью о кристально чистом дедушке
Опираясь на самые замечательные исторические примеры
Иногда просто по-партизански
Иногда даже по душманским рецептам
Но всегда с открытым и пламенным сердцем
Сдерживая страстное желание пройти по замученному врагами родному городу, передергивая затвор «калаша»
Вопреки всем законам, нормам и правилам
В общемлучше умереть стоя, чем жить на коленях!
Вранье все это, бред сивой журналистской кобылки
У бабы
То есть у женщины
Отняли ее ребенка
И пусть Гришку родила какая-то подзаборная тварь
Это был мой.
И только мой ребенок.
За которого и убить можно.
С этих минут я знала, что они у меня получат еще те выборы. Не только этот поганец Зюнька. Все они.
Они захотели войны?
Она у них будет!
И хотя уже в тот же вечер Артур Адамыч бодро восклицал в дедовом кабинете«К бою, мадам! К бою!» и даже «На абордаж!», я была холодна, как выражалась финансовая директриса корпорации «Т» Беллочка Зоркис«как рыба об лед!».
Выключить сердце
«И жало мудрыя змеи он в грудь отверстую задвинул»
Или в пасть?
Впрочем, это было неважно
Я знала, что теперь не могу, не имею никакого права допустить ни одной ошибки. Произошло то, чего я сама в себе иногда побаивалась. Заурчал и начал прогреваться мой безошибочный мозговой компьютер.
Как уже случалось, когда я спасала своего бывшего Сим-Сима и его полуразрушенную им же корпорацию.
Город Сомов был моим в детстве.
У меня его отобрали.
Задача проставернуть его себе.
Значит, он будет моим по новой
И точка.
В двенадцать сорок я дала телеграмму господину Лазареву А. П.
Я принимала предложение его чиновников.
Без всяких предварительных условий!
В тот же день господин Лазарев А. П. имел рандеву с господином Захаром Кочетом. Хотя последний и не догадывался, что уже самолично успел натворить.
Лазарев А. П. у стенного шкафа меняет лётный комбинезон и прочую вертолетную амуницию на партикулярное платье. Кочет с иронической ухмылкой разглядывает его шлемофон.
Летал?
Последние зачеты, с инструктором. Ощущение обалденное.
Грохнешься ты когда-нибудь на своей кофемолке.
Сплюнь через плечо. Извини, я был не прав. Сработала твоя бюрократия. Вон телеграмма на столе
Кочет разглядывает бланк.
«Я согласна. Туманская-Басаргина». А почему депеша на твое имя? Предложение ей готовил и отсылал я
Значит, я ей больше понравился. Кстати, ей же какие-то суммы положены? На раскрутку
Только из городской казны.
Все равно. Ты проследи, чтобы ее не обделили.
Об чем речь?
Слушай, а почему двойная фамилия? С одной стороны, она как бы уже Басаргина, а с другойвсе еще Туманская.
А черт ее знает. Знаешь, как в семьях бывает. Сегодня«ах ты мерзавец», а завтра«сю-сю-сю».
А ты когда-нибудь видел этого Туманского? Персона-то не рядовая
Было дело. В Ростове на толковище по зерну. У него элеваторы на юге
Ну и как он выглядит? Что за мужик?
Господи твоя воля. Алешенька, да что это с тобой? Ты что, и впрямь уже на крючке?
Я говорю, что за человек? Ну не могла же она жить с полным дерьмом?
Эх, Алексей Палыч Кто их поймет Может, для других дерьмо а для нее конфетка
Ну-ка узнай мне: где он сейчас пребывает? может ли меня принять?
Лешенька-а-а
Узнай-узнай Для дела же, Захарушка, для дела
Через два часа на территории нашей загородной резиденции приземляется яркий трескучий вертолетик. Кузьма Михайлович Чичерюкин, который уволок Сим-Сима подальше от столичных соблазнов, недоволенон не понимает, зачем Туманский нужен какому-то занюханному губернаторишке.
Еще через час Сим-Сим и Алексей Палыч развлекаются на стрелковом стенде. Звучит команда «Дай!», в небо взлетают одна за другой две тарелочки и разлетаются, разнесенные мощным дуплетом. Губернатор Лазарев в легком лётном комбинезоне, шнурованных ботинках и бейсболке опускает ружье на позиции. За его спиной стоит обмундированный по-спортивному Туманский с «разломанным» ружьем на весу. Чичерюкин уже пристально наблюдает за Лазаревым, оценивая ситуацию.
Браво, Алексей Палыч. Вот это глаз! Губернаторский!
Ваша очередь, Семен Семеныч.
Не мой день Мажу!
Эх, была бы у меня на даче такая установочка, как у вас Я бы с нее не вылезал.
Ну, каждому свое. А я смотрел, как вы у меня тут вертолетик сажали, и скулы свело от зависти. Долго летели?
Минут сорок.
Прошу
Только сок Со льдом, если можно
Сим-Сим жестом приглашает его к столику с напитками, возле которого хлопочет Чичерюкин в летнем камуфляже.
Так о чем это мы? задумывается Лазарев.
Да это не мы, Алексей Палыч, это вы. О моей супружнице. Если честно, всего от вас ожидал, но только не такого. Вы ведь на запах денег, инвестиций для ваших областей готовы лететь в любое время хоть на Северный полюс. И я даже возрадовался, потому как давно к вам присматриваюсь Тут есть одна интересная мыслишка
Ознакомьте
Да были у меня тут как-то китайцы. Из южных провинций. Предлагают фантастический проект! Огородить где-нибудь в России часть лесов сплошным забором метров в пять высотой и устроить громадный круглогодичный сафари-парк. Животный мир, флора. Ну, для них даже наш снегэкзотика! А у вас ведь лесовнемерено.
Подумать можно. А как насчет остального?
Ну, это из области бреда, Алексей Палыч.
Расшифруйте!
Да ведь вся эта затея с мэрством моей Лизаветыне более чем очередной ее бзик. Вы даже не представляете, насколько это опасно. Для нее Но прежде всегодля вас. Она вам там такого наворотит!
Ну, пока ничего опасного тем более для себя, я в Лизавете Юрьевне не увидел.
А вы встречались?
Конечно И с вами вот встречаюсь. Должен же я знать, кому, возможно, придется доверить Сомов?
Господи, ну это уже ни в какие ворота не лезет! Лизаветаградоначальница! Ты слышишь, Кузьма?
Слышу, слышу.
Конечно, Алексей Палыч, возможно, вам известно, что мы немного Повздорили Но это совершенно ничего не значит. Такое уже бывало. И я ее прощал. Понимаюона у меня весьма возбудима. Не совсем уравновешенна. Как всякая творческая натура Я бы сказал, склонна к фантазиям
И в чем это выражается?
Несколько лет назад она изображала народную мстительницу. Такой Робин Гуд в юбке Пыталась восстановить мировую справедливость Потом была игра в великую финансистку. Теперь она, кажется, решила посвятить остаток своей жизни служению малой родине и изобразить нечто вроде Маргарет Тэтчер
У меня ощущение, что вы говорите о каком-то абсолютно другом человеке. На меня она произвела благоприятное впечатление. Более чем
Ну, насчет впечатленийэто у нее и со мной в свое время безошибочно получилось. Это она может. Неужели для вас это такая уж проблема? Отговорить ее. В конце концов послать подальше.
Вернуть ее в лоно семьи, Семен Семеныч? Я правильно понял?
А она и так никуда не денется. Только когда? После того как дров там у вас наломает? Ей это надо? Да тормозните вы ее, пока не поздно. Вы же все можете! Ну просто так, по-человечески, пожалейте. Она так молода. Ну соплячка же! Почти что
Так это же прекрасно, Семен Семеныч! Я тут давеча один московский банк навестил Миллиардный На мировом уровне Захожу в кабинет Какие-то пацаны в галстуках и белых рубашках сигают друг через дружку и ржут. Спрашиваю: где управляющий? где старшие?
Это в Гамма-банке, что ли? хмуро уточняет Чич.
Совершенно верно. И тут вылезает вперед такая конопатая фитюлька в очках, почти что школьник, и заявляет: «Я вас жду, господин губернатор!»
Я могу надеяться, Алексей Палыч?
Поздно, господин Туманский. Процесс запущен. Лизавета Юрьевна уже дала согласие. И это зафиксировано официально.
Подумаешь Это же просто ерунда
Совсем нет. Я не имею права вмешиваться. Как говорится, пусть победит сильнейший. Так что примите мои извинения. Пожалуй, мне пора?
Я провожу Хоть загляну в ваш вертолетик Дорого стоит?
Ну, для вас? Вряд ли.
Они уходят. Чичерюкин наливает и пьет, невесело усмехаясь.
Возвращается Туманский.
Что еще он тебе выдал, Сеня?
Сызнова понес какую-то ахинею про инвестиции.
Какие там инвестиции! Ну и дурак же ты, Сеня. Я же чекист, хотя и отставной.
Ты о чем?
Да начхать ему на твои капиталы! Он же на тебя прилетал посмотреть. Как мужик на мужика. И есть у меня такое ощущение, что очень ты ему не понравился
Что ты несешь?
Если бы Не знаю, до чего там у Лизаветы дошло с ним Но вот тебе, Семеныч, кранты! С женушкой.
Будет день, будут и женушки. Говна-пирога брезгливо цедит Сим-Сим.
Они задирают головы на треск движка. Крохотный вертолетик, яркий как фазан, почти вертикально взлетает к солнцу.
Через час Чич, багровый от ярости, орет на охрану у ворот. Туманский опять смылся втихую от него в Москву.
Навстречу жизни
А я ни о чем этом не знаю. Да если бы и зналаотодвинула бы в сторону. У меня первая серьезная операция на враждебной территории.
Я начинаю бой.
Глава седьмаяПОДЛЯНКИ
Я не вижу Гришуню уже четвертые сутки.
Когда Зюнька забирал сына, второпях оставил почти всю его одежку. Гаша прогнала все через стиралку, и теперь я аккуратно проглаживаю маечки, трусики, рубашечки и штанишки и складываю их в сумку.
Игрушки я уже собрала.
Агриппина Ивановна не понимает, почему я так спокойна. Я, конечно, вовсе не спокойна, но знать ей это абсолютно незачем.
У меня уже вот тут, на веранде, по вечерам собирается мой добровольный штаб, то есть Нина Васильевна, доктор Лохматов, который искренне считает, что вся моя затея с выборамиабсолютный бред, и примкнул к директрисе скорее из интереса. Ну и Гашка.
Разведка у меня поставлена плохо. Новости в основном приносит Гаша. Я уже знаю, что всеми делами щеколдинцев мощно крутит Серафима, используя собственные колбасные и семейно-административные ресурсы и. о. супруга Степан Иваныча.
Пиарщика Петровского и его ассистентку уже узнают на улицах.
Зюнькина команда заняла цокольный этаж в городском клубе. У них несколько разгонных машин и мотоциклов. В один час почти на всех улицах повисли растяжки с призывами насчет Зиновия.
На площади перед мэрией поставлен цветной картонный Зюнька, такой плоский макет в человеческий рост, на подставке. У макета дежурит фотограф из горателье, с поляроидным аппаратом на треноге.
Аппарат японский, желающие могут щелкнуться вместе с картонным кандидатом и тут же совершенно бесплатно получить снимок в цвете.
Сомов зашевелился. Вернее, его умело растолкали.
Местное радио после смерти Щеколдинихи работало только раз в неделю, по субботам, с программами из местной жизни на тридцать минут.
Теперь они тарабанят из своей студии ежедневно. Шесть раз в сутки. По пятнадцать минут. На веранде у меня висит «вэфовский», еще дедовских времен, карболитовый громкоговоритель. Когда-то в Советской Латвии репродукторы делали классные. Работает он громко и чисто.
Чаще всего стала выступать Ирка Горохова. Читает, конечно, по бумажке то, что ей сочиняют, но голосишко выразительный, она еще в школе на вечерах «Песню о соколе» засаживала
Но покуда разливается наша местная дикторша, я слушаю внимательно, прикидывая, на чем Горохову можно будет подловить
Лохматик сказал, что по положению мне тоже дадут повякать.
В общем-то, ловить Ирку не на чем. Пиарщик вовсе не дурак. Все острые углы обходятся ловко и продуманно. Агриппина Ивановна сопит как паровоз на подъеме, но покуда помалкивает.
«Добрый день, город! подражая «Маяку», выдает дикторша. Широкий размах приобретает кампания по внеочередным выборам главы городской администрации. Трудящиеся и общественность города называют имена все новых кандидатов. Имя Зиновия Семеновича Щеколдина у всех на слуху. Но сегодня мы пригласили к микрофону не его, а женщину, которая прошла вместе с кандидатом большую часть его хотя и краткого, но нелегкого жизненного пути и готова и впредь делить с молодым энергичным мужем все тяготы общественного договора, который в день выборов заключат народ и мэрия. Прошу вас, Ираида Анатольевна»
Ну, блин! не выдерживает Гаша.
Тихо Тихо
Я слушаю Ираидку и думаю о том, что из нее могла бы выйти приличная драматическая актриса. Дозировка скорби и оптимистических надежд выдерживается точно. Она даже воду из стакана пьет, как товарищ Сталин в июле сорок первого. У Иннокентия Панкратыча даже пластинка где-то сохранилась.
Ираидка выдает с придыханиями и вроде бы трудными паузами:
«Дорогие мои! Сограждане! Вы все знаете о трагической судьбе бывшего мэра нашего города. Сегодня в любом городе России это не почетная должность, а смертельно опасная работа, на которую может решиться только мужественный, уверенный в своих силах и в своих намерениях человек. Именно поэтому я как мать и как жена»
Когда в очередной раз она зацикливается на этом «как жена и как мать», Гашка не выдерживает и выдергивает с мясом шнур динамика.
И вопит:
Жена она, а? Мать она, а?! Ну ни стыда ни совести!! И из какой помойки они ее опять вытащили?!