Я слегка балдею.
Я ждала нечто обширно-откормленное, пожилое, если не старое, с наклеенной официальной улыбочкой. А тут не то моторист, не то гонщик. Да еще и небритый, потому как на сердитой худощаво-удлиненной мордезолотистая какая-то бандитская щетина.
Да есть, есть тут живые, расстроенно говорит он. Вот видите, на прием опоздал. Я тут на вертолетных курсах гоняю А инструкторшляпа! Не рассчитал полетное время. А тут люди ждут
Пустое Я не заждалась. Добрый день, Алексей Палыч, утешаю я его.
Еще бы не добрый, Лизавета Юрьевна. Наконец-то великая, знаменитая и богатенькая корпорация «Т» и о нас, грешных, вспомнила.
Я слегка смущаюсь.
В общем-то я зачем же так сразу?
Да вы садитесь, садитесь. А вы меня не помните?
Кажется, нет. Не помню.
Ну как же как же С год назад, «Президент-отель» Нас, губернаторов, в Москву тогда как морковку из грядок выдернули Совещание молодых бизнесменов Вы, знаете ли, выделялись. Я уж было совсем разбежался с протянутой за подаянием лапой, да как-то не решился.
За подаянием?
А это мое основное занятие: «Дяденьки и тетеньки, подайте инвестиционный грошик на пропитание. Чего-ничего помимо бюджетных скудостей» Ну так вот оно, смотрите мое хозяйство Он тычет в карту. Чуть меньше Франции, но с меня хватает. Даже на вертолете летать обучаюсь, чтобы успевать. Ну как масштабы, впечатляют?
Я уже не знаю, как его переключить. Бормочу невнятно:
Масштабы? Масштабыэто да
А мне рыдать хочется. У меня ведь не Кубань, где пшеничка золотая. Там оглоблю воткнитарантас вырастет. Или Украина со своим буряком и сахарными заводами. Значит, все с завоза. И всехнакорми! Так?
Похоже, что так
А климат? Слушайте, мы же почти по полгода из валенок не вылезаем. К нам медведи с севера зимовать приходят А считается Европа Ну ладно Поныл, и будя. Так с чем вы пришли ко мне, Лизавета Юрьевна? Строительство? Дороги? Лес? В чем ваши интересы?
Мои? Мои интересы вот тут, господин Лазарев.
Я наконец-то открываю кейс, вынимаю из него пухлую папку с документами и кладу сверху огромную картошину.
Не понимаю. Расшифруйте. Это еще что такое?
Картоха. Сорт «Чемпион-девять». Муляж, конечно. Экспонат из коллекции академика Иннокентия Панкратыча Басаргина. Слыхали про такого?
Да что-то где-то
А вот врать не надо. Не слыхали вы о таком, Алексей Палыч. Забыли его все Деда моего. От филиала его института в Сомове уже и столбов не осталось: делянки, теплицы под коттеджи мэр Щеколдина пустила. А между прочим, он своими сортами после Отечественной войны половину России от голодной смерти спас.
Что-то я не улавливаю Лизавета Юрьевна.
Сейчас уловите. Да на дверь не смотрите: раз я здесь, я вас отсюда не выпущу. И успокойтесь: я не шиза В общем, мужчин, особенно вашего типа, не кусаю. А вообще-то можете вы угостить молодую, сексапильную, обладающую могучим либидо, но тем не менее очень даже неглупую даму кофе? Хотя бы в память о «Президент-отеле»
Он нажимает кнопку переговорника:
Аркадий, два кофе
Мне с лимоном, пожалуйста.
Ейс лимоном, пожалуйста. А как насчет перекусить?
Можно
Обалдение?
Смятение?
Предчувствие?
Я никогда не могла понять, что со мной сотворилось такое при первой встрече с Лазаревым.
Наверное, всего было понемножку.
Конечно, я как бы мельком помянула затею щеколдинцев с монументом своей мэрше. На что он, пожав плечами, сказал, что в дела местных властей старается не вмешиваться. Я наперла на то, что именно академик Басаргин имеет гораздо больше прав на общественный памятник. И это дело горожан, ответствовал он. Насчет музея в дедовом особняке было обещано подумать.
Но, по-моему, было совершенно неважно, о чем мы там с ним толковали эти сорок минут.
Потому как все это время между нами шел тот самый неслышный разговор, который ведут нормальные мужчина и женщина, которых потянуло друг к другу.
В нем чувствовалось то, что называется породой. Как в элитном молодом добермане. Он был мило нескладен, путался в длиннющих руках и ногах, подергивал ноздрями тонкой резьбы, когда задумывался. И был уже научен мгновенно отключаться, когда уходил на какое-то важное решение, сосредоточиваясь только на нем. То есть от всего отгораживался, мгновенно опуская на свои темно-зеленые, почти черные глазища, какие-то невидимые щитки.
Бабы, конечно, от такого губернатора писаются
По двум-трем фразам, в которых был помянут Кант, потому как я заметила вскользь, что дед брал штурмом Кенигсберг, ныне Калининград, и названо имя генетика Вавилова, я поняла, что его прилично подковали в университете.
Дважды при мне он разговаривал, извинившись, по телефону, причем один раз на инглише, и как бывшая «торезовка» я просекла, что это не «американский», а классический, припахивавший Оксфордом язык. Похоже, он стажировался или учился в Британии.
Во всяком случае, такой не стал бы хлопать панибратски даму по колену при первой же встрече или травить чиновничьи анекдоты. И несмотря на некоторую раскованность, было понятно, что он умеет держать дистанцию и подойти к нему очень даже непросто. Так что ни один из его сундучков я тогда так и не отомкнула.
Только почувствовала, что Алексей Палыч как-то странно вцепился в меня, как бы просвечивает и задает вопросики, к делу как бы и не относящиеся, все больше про то, как я рулила своей корпорацией «Т».
И к чувственной стороне визита это не имеет никакого отношения. Впрочем, чего там темнить?
Как каждая женщина, я уже понимала, что влипла
Это же с ходу просекает и моя Агриппина Ивановна, когда мы вечером гоняем с нею чаи на веранде.
Когда она что-то разнюхивает, важное для нас с нею, она любому штандартенфюреру воткнет.
Я усиленно сметаю с тарелок все, что она мне подсовывает. Гаша, прислонившись к притолоке, с любопытством наблюдает за мной.
Ну ты прямо как с голодного краю.
Сама не понимаю, с чего на меня едун напал. Он же меня даже завтраком накормил.
И что же нынче губернаторы трескают? Чем их государство ублажает? Фрикасе с монпансье? Устрицы с этимикоторых в океанах на дохлятину ловят? Раки такие импортные Я по телику видела Мобстеры-лобстеры
Да брось ты. Оладушки, кажется. Еще что-то Ей-богу не запомнила. Ну я же к нему не лопать пришла? Говорили, говорили.
Об чем?
Да так Обо всем. Вроде бы как бы и ни о чем, но, в общем-то Обо всем. Знаешь, как я поначалу трусила Глаз наглый Корпорация «Т»! А под хвостом мокро От ужаса. А когда его разглядела ну, думаю, если такой мужик и в шею погонитне жалко.
Глянулся?
Да как тебе сказать? Еще не пойму. Вроде веселенький такой Простоватый Вот только глаз у него Зыркнет исподлобья И все И коленки как ватные.
Деньги на музей дал?
Не-а.
Чего?!
Так просто ничего не бывает. Ну не сразу. Там же эти комиссии, подкомиссии Культурное наследие То-се
Так Что ж ты тогда у меня такая развеселая? Что привезла-то? Одни обещания? Или и их нету?
Себя привезла. Тебе мало? Слушай, у тебя еще что-нибудь пожевать не найдется?
У меня все найдется.
Гашка снимает с подоконника из-под салфетки графинчик, бокальчики зеленого стекла. Разливает. Все ясно: стрезва раскрутить меня не вышло. Пошла стадия допроса с поддавоном.
Ну, Лизавета Юрьевна, накапаю-ка я нам с тобой моей настоечки по капелюшечкеи вместо сердца пламенный мотор!
А что празднуем?
Тебя, глупенькая. Сколько я тебя вот такой не видела? Глянешь на тебя А у тебя глаз тусклый, как у воблы замороченной! И в том глазу как в зеркале только его и видать Мухомора твоего драного Семен Семеныча Красавца нашего несравненного.
Я таращусь на нее.
А сейчас пропал, что ли?
А то нет.
Гашина наливка свалит и мамонтиху. А она охает:
Ух, прожгло. Жизненно так. Женатый?
Гаш, да я не спрашивала: нетактично.
Тактичноэто для других, а мы с тобой, Лизка, потерпевшие от жизни матеря-одиночки. Да еще с подкидышами. Чего ж ты про самое главное не узнала? С этого всегда начинать надо! Ну не у него Так там небось холуев несчитано!
Агриппина Ивановна, вы недопонимаете у меня уже заплетается язык. На нем область величиной вот с такую Францию Он лично на собственном вертолете летает Бдит! «Мне сверху видно все, ты так и знай!» Ноне Кубань! Нет! Это там оглоблю воткнешьтарантас вырастет! А у нас? Все с завоза. Он же губернатор, Агриппина Ивановна!
А что, у него все интересные места державными гербами в виде двуглавых орлов проштемпелеваны? Видали мы и губернаторов!
Ой, Гашка, что мы несем-то?!
Обнявшись, мы ржем, уже и сами оценивая нелепость своего трепа. Вряд ли мы бы так веселились, кабы знали, что это последние дни беспечности, что определяет нам судьбина
Не знаю я и того, что именно в этот вечер там, в губернаторских хоромах, толкуют именно обо мне. И на столе перед Алексеем Лазаревым лежит затребованная им из Москвы факс-объективка на меня. А из-за плеча губернатора с иронией смотрит на мой снимок его лощеный «вице», сам господин Кочет. И все уже до него дошло.
А мой Алексей (нет, еще не мой, а просто Алексей Палыч) ухмыляется:
Так что с вас, господин вице-губернатор, пол-литра. И не какой-нибудь рыгаловки, а нормального нефальшивого армянского коньячку.
Это с каких пирогов, Лешик?
Ты давно на Сомове завязан?
Да уж и не помню, который год курирую. Еще Щеколдину Маргариту Федоровну из судей в мэры выводил Плохой бы из меня был «вице», если бы я не знал, что у меня в любой дыре творится.
Я тебе нового мэра для Сомова нашел. После этого несчастья со Щеколдиной там ее зам рулит? Что-то ты затянул с новым главой. Не пора ли ставить точку?
Очень интересно А с чего это ты, Алеша, без меня в мои дела полез?
Не печалься и не хмурь бровей, свет Захарий. Понимаю. Все эти мэрии, муниципалитеты, управы, сельсоветы, выборы, перевыборытвоя епархия. Я все больше по денежкам да по хозяйству. Но тут особый случай.
Этот твой случай не Лизаветой зовут?
Доложили уже?
Это тебе уже факсом доложили. Москву запрашивал? Такие персоны, как она, без досье не живут Проверенные С президентами на раутах встречаться не каждому дано. Получил на нее объективочку?
Только что. Все совпадает. Все, что мне надо! Тебе, кстати, тоже.
Еще чего! Она же воровка. Я же помню ее дело: три года на зоне
Отличная школа. И до этого пять лет «Тореза» Знаешь, как она по-английски шпарит? Ты представляешь, прибывает к нам английская королева, а у нас мэр, во-первых, тоже женщина, а во-вторых С любой королевой без переводчика Кстати, с любым валютным бизнесменомтоже.
Не юродствуй. Я же серьезно.
Я тоже. И не смотри на меня так Я не свихнулся. Я впервые за последний год увидел действительно умную женщину. Понимаешь, в ней есть сила Такая мощная энергетика Это же тот случай, понимаешь? Подарок судьбы!
То-то этот подарок со всей ее мощной энергетикой супруг к чертовой матери вышвырнул.
Ну кто там кого вышвырнулдело семейное. И мне с ней не в койку укладываться. И потоместь же установочка на молодых
Пусть так молодаяне грех. Но она же интеллигенточка маникюрная. И уж чиновная служба ей категорически противопоказана.
Чего ж ты ее сразутюк! и в маковку?
Да ты только представь: эта дипломированная дамочкаи коммунальные службы, городская казна, пенсионеры, больницы, детсады, отопление, водоснабжение, извини за выражение, канализация? И люди, люди, люди Ну что она знает, что может?
Вот тут тымимо, Захарий. Она у Туманского, в их корпорации «Т», на его месте и в его отсутствиесмогла! Все! Да еще как! Ты рейтинги посмотри! Из какого дерьма она фирму вытащила и куда ее подняла!
Ну, там Москва Значит, было где погарцевать.
А что такое твой Сомов? Та же корпорация, только в сто раз меньше, победней да попримитивней той, которой она рулила. Ну так и флаг ей в руки! Только не тяни!
Так Я так понимаю, что ты ее в мэры двигать будешь?
Да не я, а ты, Захар Ильич.
А она что? Согласна?
А она об этом еще ничего не знает. Как же я мог что-то решать? Предлагать? Без тебя?
Ну хоть за это спасибо кривится Кочет обиженно.
Глава третьяКОМУ НЕ СПИТСЯ В НОЧЬ ГЛУХУЮ
Я с трудом представляю, как материл и меня, и своего недотепу-губернатора его «вице» в ту ночь. Но то, что он отправил спать своего охранникашофера его казенной «бээмвушки», отказался от положенного ему по чину гаишного сопровождения, лично уселся за руль и погнал сломя голову в ночь, по трассе и лесным дорогам в наш Сомов, свидетельствует о том, что даже намек на то, что я могу стать хозяйкой нашего городишки, перепугал его до смерти.
Потому как Захар Ильич Кочет прекрасно представлял, что делается в городе под его неустанной, хотя и незримой опекой.
Это я по наивности видела только нынешнюю внешнюю оболочку поселения.
Все у нас было как у всех в таких занюханных городках.
Возврат к свободной торговле, демократии и прочим приметам перемен обозначался мощным кольцом огороженных коттеджей новоиспеченных дельцов, которые густо заселили сосняки по периметру Сомова. Дельцы в основном раскручивали свой бизнес, прильнув к обильным сосцам матери-столицы. Туда же на рассветных электричках на заработки отправлялась и основная рабочая сила с бывших верфей и оборонки.
Уже часам к девяти утра в будние дни Сомов пустел, и на мощенных булыжником, густо помеченных травой, кривоватых улочках, на которые выходили палисады, оставались только мамаши с колясками и бабки, курсировавшие на рынок.
По утрам пастухи прогоняли стадо коров и коз из слободы через асфальтовую центральную площадь с памятником Ильичу и негоревшим Вечным огнемгаз мэрии отключили за неуплату еще при Щеколдинихе и возжигали только в День Победы и по новым календарным праздникам.
К полудню стадо возвращалось с лесных пастбищ на дойку, коровы пили воду прямо с набережной и потом жевали, разлегшись вокруг памятника.
Мэрия стояла тут же, из белого железобетона, в четыре этажа, несуразно громадная для такого города, да еще и украшенная фризом с сюжетами, посвященными почему-то нашим космическим победам. Так что звездолетов, космонавтов и ликующих строителей ракет шестидесятых годов на фасаде было наворочено до черта.
По выходным дням на площадь сползался весь городсебя показать и на людей посмотреть. Здесь играл объединенный духовой оркестр гормилиции и пожарной части и выступала художественная самодеятельность.
У вокзала разбила свои коммерческие кибитки орда торгашек, и своих, и наезжих. Киоски стояли в три ряда.
Базарные ряды поодаль косо сходили к Волге, здесь все сходило к Волге.
В бывшей детской библиотеке южный человек Гоги открыл ресторацию с кавказской кухней и вечно задернутыми окнами. По вечерам там дули в дудки, били в бубны и возле ресторана собиралось множество дорогих иномарок.
Горожане к Гоги не ходилислишком дорого. Да и не та компания.
Но и без ресторатора пожевать было гдевдоль набережной постоянно дымили оперативные шашлычные и чебуречные, в основном для отдыхающих.
Наверное, если бы убрать всю зелень, сады, парки, палисады, городишко выглядел бы как бритый наголо каторжник, но буйная растительность, дубовые и липовые остатки парка почти вековой давности скрывали под своим могучим пологом все несуразности, да и часовни и церквухи во главе с заречным собором делали Сомов все-таки ни на кого не похожим милым городком.
Я, конечно, обожала родимые пенаты в любом виде и, пребывая в благостном неведении, тихо радовалась, что после взбесившейся, свихнувшейся на собачьей гонке за деньгой и рванувшей в небеса новомодными строениями Москвы вернулась в лепоту и тишину почти растительноядной провинции
Ни фига я тогда не знала про Сомов
В общем, представьте картиночкувице-губернатор дует на своем «БМВ» и, шипя и плюясь руганью, приближается к городу.
А Лизавета Юрьевна Туманская (пока еще не Басаргина) спит как убитая и видит во сне в этаком сияющем райском туманчике архангела с вертолетным винтом над маковкой, который выделывает над дедовым домом фигуры высшего пилотажа и поет оперным басом «Пою тебе, бог Гименей».
И помянутая Л. Ю. Туманская жеманно хихикает, краснеет и стыдливо прикрывает очи, потому как это ангельское явление сильно смахивает на губернатора Лазарева А. П.