Владимир был неукротимый человекон рвал своё сердце, оно не выдержало и остановилось. Народ отплатил ему своей большой любовью. Третий день люди идут день и ночьпроститься с ним, постоять у его портрета, положить цветы, раскрыть зонты и охранять цветы от солнца, чтобы они не завяли. Мы мало охраняли его при жизнино, видимо, такова горькая традиция русских поэтов. Но всё, что вы видите здесь, говорит само за себя.
О его мощи я вам приведу один случай. В выходной день мы приехали на КАМАЗ всем театром. Вышли и пошли по улице в дом, где нам надо было жить. Все строители открыли окнаулица длилась километрвыставили магнитофоны, и звучали весь километр его песни на полную мощь. И он шёл как Спартак в городе. Вот какова сила этого таланта, и вот почему он вызывал, конечно, раздражение многих мелких людей.
Мы сделаем все, чтобы сохранить его память в театре. У него остались дети, наша святая обязанность заботиться о них, а святая обязанность детей помнить, кто их отец.
М.Ульянов:
В нашей актёрской артели большая беда. Ушёл один из своеобразнейших, неповторимых, ни на кого не похожих мастеров. Артель делает дело общее вместе, но каждый мастер что-то может делать так, как никто другой. Владимир Высоцкий был личностью, артистом такой неповторимой, такой ни на что не похожей индивидуальности, что его смертьэто зияющая рана в нашем актёрском братстве.
Говорят, незаменимых людей нет. Нет, есть! Придут другие, но такой голос, такое сердце, такая ярость и такая боль уже из нашего актерского братства уйдет. Он был замечательным актёром, одним из интереснейших актёров современности. Но он был певец. Для него песня была вторым языком, вероятно, он был создан так, что не мог всё выразить словами, как мы не можем многое выразить, но он обладал поразительным даром песни, через которую он любил, ненавидел, презирал, нежно относился, надеялся, мечтал, болел, мучился. Эти песни были как крик, эти песни были как стон сердца, как хруст разрываемого сердца. Его песни любили, не любили, его песни шокировали, восхищали, удивляли, но они были выражением каких-то народных струн, которые сегодня проявились в полной мере.
Он прожил короткую жизнь, он действительно не мог остановить своих коней, у него не хватило сил. Но ведь в этом и весь Владимирили, как его называли, ВолодяВысоцкий, в том, что его кони в пене, в ярости, в полёте, в неостановимости, и был Высоцкий. И, может быть, поэтому такая любовь, такая боль, такая потеря. Кто знает, кто может объяснить? Но рана большая и невосполнимая.
Володя, в одной из песен ты обещал нам: «Я не уйду от вас, и не надейтесь, я буду с вами». Половину ты выполнил, половину нет. Это не в силах бренного человека победить воровку-смерть. Ты ушёл. И ушёл в такую страну, откуда возврата нет. Но ты правду сказал, что останешься с нами. Твои песни, твои роли будут жить. Ты, правда, был настолько непохожим, что твои песни никто петь, кроме тебя, не мог. Только ты с твоей яростью, с твоей любовью, дружбою, русским размахом, с твоим темпераментом, с твоей нежностью, только ты мог эти песни петь так, как ты их пел. Но нам техника стала помогать во многом. Спеть тебя никто не сможет, но слушать тебя будут, как слушали при жизни во всех уголках нашей родины, ибо твои песни что-то такое выражали очень глубинное и очень сердечное. Прощай, прощай, прощай.
В.Золотухин:
Дорогой товарищ наш, дорогой Володя. Мне выпала горькая участь сказать слова прощания от лица твоих товарищей, от лица театра, артистов, постановочной части, от лица всего коллектива.
С первого твоего появления на этих подмостках до последнего слова твоих сочинений мы, товарищи твои по театру, с любовью, восторгом, любопытством, болью и надеждой наблюдали за твоей азартной траекторией. Ты был душой нашей, ты есть счастливая частица наших биографий, биографий всех тех людей, которые хоть на малое время сталкивались с тобой в работе. Ты стал биографией времени.
Мы бесконечно скорбим о твоей утрате. Мы донесём детям своим, внукам нашим благодарение за то, что нам выпала счастливая доля работать с тобой, слышать и видеть и любить тебя живого. Для твоих многочисленных партнеров ты был братом, братом любимым, потому что в удачах твоих было желание удачи и добра другому. Жизнь, которую суждено прожить театру на Таганке без тебя, мы, твои товарищи постараемся на этих подмостках прожить с такой же ответственностью к России, к делу, какая была свойственна лучшим, праведнейшим сынам нашего отечества, одним из которых, безусловно, являешься ты, наш друг.
И ты как будто предчувствовал свою кончину, когда написал свои предсмертные стихи, в которых есть такие слова:
Мне есть, что спеть, представ перед Всевышним,
Мне есть, чем оправдаться перед ним.
Дорогая Нина Максимовна, дорогой Семен Владимирович, Марина, уважаемые родственники, близкие Володи. Театр бесконечно скорбит, и не только театрздесь такое удивительное количество народабесконечно скорбит о кончине вашего гениального сына, нашего замечательного товарища.
Вечная память.
Н.Михалков:
Уста говорят от избытка сердца, но бывают мгновения, когда от избытка сердца лучше молчать. Но так уж заведено, чтобы самые разные люди, провожая в последний путь человека, говорили о нём прекрасные слова, наверное, пытаясь этим восполнить то, что не удалось, не смогли или не захотели дать ему при жизни. Но слова остаются, в общем, словами, и поэтому в эти минуты чрезвычайно трудно говорить любому.
Умер народный артист Советского Союза.
В самом истинном смысле этого слова. Потому что его знали все, его многие любили, многие не любили. Но и те, кто его любилзнали, за что любят, и те, кто его не любил, знали, за что не любят. Потому что он был ясен, конкретен и чрезвычайно талантлив. Для нас это был просто Володя, для кого-тоВладимир Высоцкий, для кого-тоВладимир Семёнович Высоцкий. Но для всех это был человек бесконечно близкий. Близкий. Просто близкий.
Герцен сказал, что человек, поступки которого не в нём самом, а где-нибудь вне его, тот раб при всех храбростях своих. Володя был человеком, поступки которого были внутри его, а не снаружи. И он всегда был человеком живым. Для нас он живым всегда и останется.
Булат Окуджава:
Сейчас говорить трудно.
Когда-нибудь мы скажем об этом обстоятельно и, может быть, столь же пронзительно, сколь пронзительна и его работа.
Эта работане просто сочетание удачных стихов с удачным музыкальным оформлением, эта работаочень значительное явление искусства.
Неправда, будто его творчество столь просто, что всеми воспринимается абсолютно с любовью.
Он не кумир людей с низким уровнем, им не восторгаются приверженцы эстрадной пошлятины, он раздражает унылых ортодоксов и шокирует ханжей.
Он истинный поэт, и его широкое и звонкое признаниеесть лучшее оружие в борьбе с возбуждённым невежеством, с ложью и так называемой «массовой культурой».
Совсем недавно мы повстречались на Садовом кольце. Он ехал от Таганки к Курскому. Для меня он живой.
Григорий Чухрай:
Не стало Владимира Высоцкого. Артиста, поэта. И десятки тысяч людей сейчас толпятся на улице. Десятки тысяч хотели и не сумели прийти сюда, чтобы поклониться еу. Значит, он был нужен им, такова их любовь и благодарность за то, что он сделал для них.
Бывают артисты любимыеон был своим, он был нужен миллионам людей нашей страны. Потому что в том, что он делал, было так много души, так много правды, так много хорошей злости. Он был непримирим к тунеядцам, трусам, негодяям. И он любил народ, служил ему, и потому так отозвалось сердце нашего народа на эту тяжёлую утрату.
Сегодня он лежит на этой сцене, на которой сыграны такие прекрасные роли. Они останутся в нас, они не уйдут вместе с ним. Его песни не затихнут, они принадлежат народу. И, думая сегодня о Владимире Высоцком, о нашем коллеге, об артисте, поэте, я думаю, как же нужна наша работа людям, но настоящая, качественная, идущая от сердца. Да, он не щадил своего сердца, он жил вразнос. Его бешеный темперамент подгонял его жизнь, а он, когда особенно было тяжело, просил, кричал: «Помедленнее, чуть помедленнее!» Но, видимо, помедленнее он не мог, таков был норов, такая была личность.
И вот сердце разорвалось, и его нет с нами. Горько всем нам. Мои товарищи кинематографисты просили низко поклониться тебе, Володя, за всё, что ты сдалал, не только за фильмы, которые остались для нас дорогими прекрасными бриллиантами с твоими ролями. Не только за это. За то, что ты был такимнизкий тебе поклон.
Ю.Трифонов:
Умер Владимир Высоцкий. Прекрасный артист, оригинальный поэт и замечательный, любимый народом певец.
Как щедро одарила его природа! И как нещедро, жесточайше скупо отпустила ему дней на земле.
В музыку 6070 годов он внёс ноту высокой проникновенности, силы, жизнелюбия. Он пропел много печального о времени и о себе, и он же наградил настех, кто с любовью собирал его записи, кто пел с ним вместе его песни, кто их слышал случайно из распахнутых оконнаграждал нас подлинной поэзией, страстью и мужеством, необходимыми для жизни.
Он был поэтом легендарного темперамента, и он ушёл, не растратив его, не исчерпав себя, не изменив своему делу.
Б.Ахмадулина:
Жизнь художника исчисляется не очевидной длиной, но объёмом значения. Её скоропалительная протяжённость отнимает у друзей и современников житейское блаженство встреч, созерцание милого земного соседства, но прибавляет дорогому образу таланта вообще черту исключительной драгоценности.
Безмерность печали усугубляет наше обожание к артисту, осуществившему свою жизнь не как вялую длительность, а как сильный поступок плодородного и расточительного сердца.
Дар Высоцкогодар нам, и мы приняли его с благодарностью и наслаждением, не обделив людей следующего времени, которым предстоит получать этот долгий подарок, этот привет от наших дней.
Французская кинорактриса Марина Влади
ДРУЗЬЯ И БЛИЗКИЕ О В. ВЫСОЦКОМ
Марина ВЛАДИ:
Владимир Высоцкий умер 25 июля 1980 г. Но его голос продолжает тревожить нашу душу, и возникают вопросы, на которые мы должны найти ответ.
Мы сквозь боль чувствуем его иронию. Мы открываем, как в хронике, ежедневную жизнь, счастье, боль и надежду его современников. В нескольких словах он ставит множество проблем. Он промелькнул между нами как метеор, но оставил так много информации о своей эпохе. Онздесь, с нами, его боль вылилась в его искусство.
Каждый пилот знает, куда он летит, каждый моряк может поклясться, что знает все моря на этой планете, нет спортсмена, который мог бы сказать, что не может держаться в рамках, а его нежность и бесконечное сочувствие вызывает ощущение христианского мировоззрения. Он восхищает своими сюрреалистическими сказками, своими балладами, своей болью о всех угнетённых. Он восхищает нас чутьём народного языка. Он всю жизнь прожил в сталинской «большой зоне», но это не сломило его духа бунтаря. Высоцкий, которому было неполных семь лет в конце Второй мировой войны, написал целый цикл песен о самоотверженности, героизме и братстве всего российского народа. Ни один ветеран ни за что не поверил бы, что Высоцкий никогда не был на фронте
В песнях Владимира Высоцкого слышатся голоса миллионов, которые плачут, смеются, слушают и размышляют.
На территории его огромной страны нет ни одного дома, где бы не звучал его голос. Этот голос нельзя сравнить ни с каким другим. Этопоэт-бунтарь, его голос и словакрик его души. Он употребляет старинные слова, в его песнях можно услышать жаргонные выражения. Его герои живут, борются, страдают, не всегда они в ладу с законом, но все это принизано его глубокой любовью к ним. Он написал музыку, которая передаёт настрой его песен. Его мелодии так прочно входят в наши сердца, что остаются навсегда в памяти. Каждая его песня, благодаря его гениальному дару трагедии и комедии, превращается в законченный спектакль.
Он может рычать как затравленный волк, может нежно петь о любви, может кричать от злости и безнадежности и может перейти к чистейшей лирике.
Кто слышал его песни, кто видел его игруникогда не забудет ни его, ни своих впечатлений.
Он с нами, он поёт для нас!
* * *
Когда умирают друзья, утекает и часть собственной жизни. Вот уже три недели после смерти Володиотошла ещё дальше вода, открылась новая нежилая отмель, прибавилось пустыньки. Пытаюсь вспомнить, когда впервые его увидел, и не могу. Кажется, что он всегда был среди нас, все наши искорёженные 70-е, бурные 60-е и даже раньше, в смутных 50-х, смутно маячат сквозь московскую круговерть его «с понтом» хитроватая улыбка и грустный взгляд.
Сын Москвы, лихой простецкий парень, «свой в доску» и в то же время чужой, как метеор, поэт, перелетающий через границы, таинственный хриплый бард, глобтроттер в германском лимузине
Среди всеобщего унылого повиновения, среди наших робких десятиборцев и трусливых метателей молота появился, не со звезды ли слетел? щуплый паренёк, не желающий считаться с дурацкими незыблемыми «табу» нашей современной жизни. Все остатки вольного московского духа воплотились в нём. По отношению к Володе, может, уместно вспомнить Хлебникова «эй, молодчики-купчики, ветер в голове, в пугачёвском тулупчике я иду по Москве».
В сатире своей он шёл прямо за Зощенко, в лирикеза Есениным.
Есть и ещё одна любопытнейшая параллельамериканский бард Боб Дилан. Чем объяснить возникновение таких «параллелей» на огромном расстоянии, при столь разных культурах? Будто двое кружились в космосе вместе, два НЛО, а потом почти одновременно получили сигнал приземлиться. Кому из двоих повезло больше?
Философ Тросников полагает, что группа Биттлз отодвинула Третью мировую войну. Высоцкий был из числа тех, что отодвигают кошмар духовной энтропии. Скажут иные, что благодарная родина выпустила за всю его жизнь две «сорокпятки», ни разу не вывесила афишу о его концерте, а к смерти певца дала всего три строки: «С глубоким прискорбием». Мы возразим: это не родина наша так издевается над певцами, а те, кто вне её, мелочь пузатая, вшивота, а родина наша любила его беззаветно
И он это знал.
Помню, совсем ещё недавно он пришёл в редакцию «Метрополя». Мы были в унынии после очередного погрома, подташнивало от очередных мерзостей секретаришек, наших же бывших товарищей. Володя спел нам тогда две вещи, старую про Джона Ланкастера и совсем тогда новую «мы больше не волки» Всё переменилось волшебно. Волна братства и вдохновения подхватила нас.
Он отслужил свой срок земле. Почему же так короток был этот срок?
Расставляя дебри вопросительных знаков, пытаюсь представить его путь к Богу, пытаюсь протянуть руку Марине, пытаюсь пробормотать «он жив».
В.Аксёнов
«Новый Американец»
27-2 сентябрь-октябрь 1980 г.
Оригинальный рисунок М.Шемнккна с надписью для изд-ва «ЛЗ
МНЕ ЕСТЬ, ЧТО СПЕТЬ
Вспоминай!!! Быть может Вовчик
«Поминай как звали».
Мне есть, что спеть, представ перед Всевышним,
Мне есть чем оправдаться перед ним.
Все, кто знал его близко, давно уже предчувствовали эту страшную и мучительную весть. Он и сам предвидел свою кончину. Какой-то страшный, неумолимый рок увлекал и уводил из этой жизни. Можно ли сказать, что вёл его в бездну, как уводил Есенина? Не думаю.
Сейчас его душе легче. За свои сорок два года он слишком много выстрадал и перенёс как творец и человек. Мук хватало и для того, и для другого. Последний год он был раздираем какой-то необъяснимой и непреодолимой тоской. Это не зависело от внешних обстоятельств. Казалось, что должно быть наоборотвыходили его пластинки, разрешались поездки по загранице, не смолкали аплодисменты. А он отчаянно тосковал под солнцем Южной Америки и под серым парижским небом. Нигде он не находил себе места. И он начал сознательно убивать себя. Врачи обнаружили прединфарктное состояние, а он изнурял себя непосильной, напряжённой работой: театр, кино, концерты, новые поэмы, песни и отравлял себя алкоголем. Он не реагировал ни на предостережения врачей, ни на больницы, в которые его отправляли в коматозном состоянии, ни на просьбы и уговоры жены и близких людей.
Мне трудно сейчас писать о нём. Слишком много нахлынуло воспоминаний. Слишком громадным явлением был он в моей жизни. «Дружба с великим человекомдар богов»произнёс когда-то Корнель. И я, тоскуя о безвозвратной потере, благодарю в молитве Бога за то, что я знал эту великую, благородную душу. Мифы, вымыслы о Высоцком зачастую совершенно искажали образ Высоцкого как человека. Всё то разгульное, бесшабашное, разбойничье, что проскальзывало во многих его песнях, принималось иногда за основную сущность его души. И мало кто знал, что Володя больше всего любил тишину, сидеть за рабочим столом ночами и стремился избегать людей и их шумных компаний.