Я взяла с кухни две чашкив одну налила водки, в другую воды из-под краназапивать. Закуски не было. Да мне и не нужна была закуска. Не включая свет, выпила и легла на диван. Стало теплее.
"Хорошо, хорошо...думала я, подворачивая под себя ноги под одеялом,Теперь спать..."
Но спать по-прежнему не удавалось. Мало того, что мысли, становясь лишь более бессвязными, продолжали давить на мой мозгя начала слышать биение своего сердца, чувствовать, как оно гоняет кровь, как утробно бухает аорта, отдавая пульсацией в вискитакое противное ощущение! Нет ничего отвратительнее чем слышать свой собственный организм, особенно своё сердцеэто непрерывное, выбешивающее тиканьекак часы! Меня всегда, с самого детства раздражали тикающие будильникино будильник можно вынести на ночь из комнаты, чтобы не раздражал, а как быть с сердцемс твоим вечным будильником, который тикает внутри тебя, и который ты не выкинешь в коридор и не шибанёшь об стенку?!
Я вскочила с кроватия не могла лежать, не могла спокойно переносить это мерзкое ощущение собственной живучестине ж и з н и, а именно ж и в у ч е с т и, какая свойственна всяким паразитамвшам, глистам, крысам... Мне казалось, что весь мой организмодин большой паразит, и онон, а не я!боялся и трясся за свою шкуру.
Нет, Эйдан, нет, нет!!!невпопад воскликнула я во весь голос,Я прошу тебя, Эйдан, я умоляю тебяне надо! Ты знаешь, как я тебя люблюно я не могу, не могу, не могу!!!
Чего "не надо", чего "не могу"я и сама не знаю. Просто эти вопли вырывались из моей грудия сама не отдавала себе отчёта в том, что говорила. Я не думала того, что говорилаэто вырывалось само, помимо моей воли. И тут я увидела эти огни.
Какие огни?
Его огни. Эйдана. Это значило, что он здесь, в моей комнате.
"Отрежь себе волосы,вдруг приказал в моей голове какой-то непонятный голос,Иначе он сделает из них петлю и задушит тебя".
Ножницы... Ножницы...бормотала я, шаря рукой в темноте по тумбочке. Нащупав их, я схватила их в руку и засмеялась,Ага, вот они! Теперь я отрежу волосыи конец моим мучениям! Ну конечнокак же я раньше не додумалась до такого пустяка?..
И я начала лихорадочно кромсать себе волосыпод самый корень. Я боялась не успетьчего не успеть? Сама не знаю. Я была уверена, что если я не успею отрезать их сейчас жеон придёт и задушит меня.
Вспышка света вернула меня к реальности. Это Слава зашёл в мою комнату. Я испугалась страшномне показалось, что именно он-то меня сейчас и задушит...
Не подходи!!!крикнула я, отпрянув к стене.
Не помню какласками, уговорамиСлава отобрал у меня ножницы. А я заплакала. И эти слёзы немного помогли мне успокоиться и прийти в себя.
Завтра пойдём к врачу,сказал он.
Меня положат в психушку?испугалась я.
Если будешь вести себя адекватноне положат. Выпишут таблетки. А даже если и положатэто для твоего же блага...
Но я не хочу в психушку!!!
Тогда возьми себя в руки. Послушайсо мной было то же самое. Я сам только что оттуда. Ничегоживой, как видишь. Врач поможет тебе...
Он порылся у себя в сумке и достал какие-то таблетки.
На, прими... Успокоительное...
А хуже не будет?
Хуже, чем естьне будет. И, знаешь что? Послушай доброго советаудали ты все свои аккаунты с фейсбука и где ты ещё там сидела. Удали всё и забудьлегче станет. Вот прямо щас возьми, включи ноути удали. А когда успокоишься и придёшь в себятогда восстановишь...
И я послушалась его и удалила свои аккаунты. И правдастало легче...
А волосы зря отрезала,заметил он с досадой,Такая красивая была с волосами...
А щасуродина?
Мда. Скажем так, не айс...
А мне пофиг.
Он встал и поставил сумку на стол.
Я останусь ночевать с тобой. А то и правда ещё с собой что-нибудь сделаешь. Вообще тебе надо менять что-то. Обстановку менять, жизнь менять...
Надо,вздохнула я,Только что менять? Знаешь, боюсь, тут уже ничего не изменишь... Во всяком случае, я знаю точноодна я ничего не могу...
Захочешьсможешь.
Мы погасили свет и легли в постель. И в первый раз я наконец-то почувствовала себя спокойно и в безопасности.
Может, насовсем ко мне переберёшься?предложила я неуверенно.
Если тебя в больницу не положат...
А может, не надо больницы?
Надо.
Ну, после тогда...
Я подумаю.
Впрочем, он так и не перебрался ко мне. Просто стал чаще навещать...
Ну, и?ехидно спросила Алёна,Вот это уже интересно! Что же дальше?
Дальше?усмехнулась рассказчица,А ничего. Дальше вы и сами всё знаете.
Глава 12
Мда,сказала Ира, которая на протяжении всего рассказа почти не вставила ни одного комментария,Я так и не поняла, в чём, собственно, мораль всей этой длинной и мутной истории, что ты нам рассказала. В чём был смысл появления в твоей жизни этого Эйдана с его самопожертвованиемв том, что у тебя, пардон, поехала крыша? Ну и где тут переоценка ценностей, где переосмысление жизни, где самоисправление и выход на правильный путьгде результат всех этих твоих, как ты говоришь, "душевных метаний"? Ты с тех пор сделала что-то полезное людям? Ты пожертвовала собой ради других? Ты сделала что-то реально стоящее и героическое, ты перестала распылять себя на всякую ерунду? По всему, что ты рассказала, и что рассказал нам Славая не заметила этого...
Но я хотела...
Хотеть и сделатьне одно и то же. Ну, какой героический поступок ты совершила, страдая о его смерти? Полезла в драку из-за ножниц? Отрезала себе волосы? Это говорит скорее о твоей глупости, чем о героизме...
Да, это была глупость. Но ты же не знаешь, что я чувствовала...
Это не извиняет тебя,продолжала Ира,Хочешь поговорить об этом? Что ж, давай разберём эту твою историю.
Когда этот твой Эйдан заболелты что сделала? Как ты говоришь,ты з а х о т е л а поехать к нему. А поехала? Нет. Ты даже в посольство не пошла. Ты даже не попыталась сделать что-то. Просто подумала-подумала, нашла кучу отговорок и причин, почему тебя не выпустят из страныи забила на это. Потом, в течение десяти дней, вообще даже не интересовалась, как он там. А эта твоя формулировка "Был онлайнзначит, живой"меня вообще убила! То есть, по-твоему, если человек ещё живойто и хуй бы с ним, да? И только когда он уже мёртвый, можно погоревать и побиться головой об стенуа пока живой, чё о нём заботиться!..
Теперь дальшекогда он умер, ты, как ты говоришь, "загорелась идеей" усыновить его детей. А что ты для этого сделала? Написала другу? И только? Во-первых, ты должна была прежде всего написать его бывшей или его сестретак как они этим несчастным малышам единственные близкие люди, и в первую очередь, надо было спрашивать у них. Ах, ты боялась его сестры! И бывшей тоже боялась! А как же ты тогда собиралась их усыновлять? Ты же не вчера родилась, должна была, кажется, понимать, что такие дела не делаются без согласия близких родственников! Да и вообще мне кажется, не собиралась ты их усыновлять. Дурью маялась простосама себя хотела обмануть и убедить в том, что ты якобы "исправляешься". Знаешь, очень удобная позиция оправдания перед собой и перед остальными"я хочу, но не могу ничего сделать"...
Но я ведь и правда не моглаты знаешь это!
Допустим,продолжила Ира,Допустим! Да, ты не могла. А если бы могла? Ну, представьесли бы не было виз и пограничного контроля, если бы ты могла просто сесть в самолёт и полететь куда тебе надоты бы вот прям села и полетела!
Да, и полетела бы!
Хорошо. Ты бы полетела. А дальше что? Ты хоть себе представляешь, что значит ухаживать за тяжело больным человеком? Ты думаешь, это как в книжке про Наташу Ростову и Андрея Болконского? Сентиментальные беседы у постели больного и держания за руку? Нет, моя дорогаяэто тяжёлый труд! Ты бы смогла денно и нощно ходить за ним, убирать за нимда-да, убирать!смогла бы? К тому же, такие больные как он, как правило, капризны и раздражительныты думаешь, он бы тебя благодарил? А дети? Их тоже надо кормить и приглядывать за ними! Смогла бы ты всё это вытянуть на своём горбу? Сомневаюсь.
Почему ты сомневаешься? Откуда тебе знать, смогла бы я или не смогла!
Да потому что. Тебя хватило бы максимум на три дняа потом бы ты сдулась. Вспомни, что было, когда твоя тётя родила ребёнкапока он не родился, ты всё жила в романтических иллюзиях, а когда тебе пришлось реально столкнуться с этимчто произошло? Да, дети это не только радость, они кричат по ночам, писаются и какаются, и кормить их надо по часам, и пелёнки стирать! А ты же этого не выдержала! Так как же ты собиралась усыновлять этих английских детейили, может, ты думала, что у них организм устроен по-другому, что они писают радугой, а какают разноцветными бабочками?
В компании грохнул взрыв хохота.
Скажешь тоже!..
Не, ну а чё? Это же правда!
Значит, по-твоему,с обидой произнесла рассказчица,По-твоему, значитя ни на что не гожусь, да?
Я этого не говорила. Реально, я не знаю, на что ты годишься. А, впрочем...подумав, сказала Ира,Впрочемдавай проверим! Хочешь?
Хочу... Но как?
Я так поняла, в швейном цеху ты больше не работаешьпродолжала Ира,Стало быть, тебе нужна работа! Хочешь, по возвращении в город я устрою тебя в больницу, где я работаю? Медсестрой, правда, тебя не возьмутдля этого учиться надо, но ты можешь работать там санитаркой! Образование и опыт для этого не требуется, к тому же у нас катастрофически не хватает рабочих руктак что место для тебя всегда свободно! Ну, как? Пойдёшь?
Почему бы и нет...не очень уверенно ответила рассказчица,Только ты скажи, что от меня требуется?
Выполнять всю самую чёрную и тяжёлую работу. Мыть полы и туалеты, перестилать постельное бельё, ухаживать за тяжёлыми больнымипереодевать и кормить их с ложки, выносить за ними утки, возить их на каталке на процедуры, мыть и подмывать их. Платить тебе, конечно, будут копейкино мы сейчас говорим не о деньгах, ведь так? Если твоё желание встать на путь исправления и самоотреченияне пустые слова, то эта работа как раз для тебя...
Хорошо,поспешно сказала она,Я согласна.
Ну, что ждоговорились! В таком случае, завтра же устраиваем тебя в мою больницу.
Слушайте, а дождик-то прошёл!заметила Алёна. И тут только, выглянув из-под тента, ребята заметили, что дождь прошёл уже давно, и небо перед вечером прояснилось.
Что жбудем собираться!вставая, распорядился Слава,Парнисворачивайте палатки! А вы, девушки, пакуйте вещи. Тент я сам сниму и отнесу всё в лодку. К семи нам надо успеть на станцию...
Все встали и оживлённо принялись паковать вещи.
В путь, господа!
Ну и слава богу, засиделись.
Глава 13
Утро в хирургическом отделении городской клинической больницы было напряжённым. Ночью доставили несколько больных с аппендицитом, одну старушку с грыжей и ещё двоих с панкреатитом. В палатах мест не былои больных из реанимации привозили и ставили койки прямо в коридоре.
Бардак какой!ворчала медсестра Ира, протискиваясь с капельницей между койками,Что ж их всех к нам-то везутсоседнее отделение почти пустое! Не пройти, не проехать... Ну, куда везёшь? Глаза-то разуй!!прикрикнула она на санитарку, везущую на каталке ещё одного больного,Не видишь разве, что места нет?!
Санитарка, некрасивая, робкая на вид, коротко стриженная девушка, очевидно, новенькая, нерешительно остановилась с каталкой.
Дак, куда везти-то? Мне Лидия Михайловна сюда велела...
Лидия Михайловна ей велела! А сама ты не видишь, что койку ставить некуда! Вези в шестое отделение, ставь там...
Санитарка молча повезла каталку назад. Старуха на каталке, очевидно, неходячая, запричитала:
Ох, шо ж вы творите-то, ироды, мать вашу!.. Вязут, вязуткуды вязут сами ня знают... Больному-то ни покою, ни места... Ох, ироды...
Сейчас, бабуль,кротко сказала санитарка,В шестом отделении вас положим...
Ды сколько разов говоритья в туалет хочу!
Сейчас, сейчас, бабуль,она остановила каталку на полдороге,Господи, где же утки-то? Сейчас, бабуль...
А ну, посторонись! Везичего встала-то на пути, ворона!прикрикнула на неё пожилая баба-санитарка со шваброй и ведром.
Дак, это... старушка в туалет хочет...
Ничегопотерпит! Ты довези спервапотом уж за уткой пойдёшь!
Окончательно сбитая с толку, молодая санитарка повезла старуху дальше. Но, пока она её довезла, наконец, до места, старуха не выдержалаи обмочилась.
Ироды... Пропада на вас нету...
Сейчас, сейчас, бабуль... Господигде же простыни?..
У сестры-хозяйки,сказала пожилая санитарка,Беги, возьми чистое бельёя помогу переодеть...
Пока переодевали старухубольная с соседней койки, дама лет сорока, только что перенёсшая аппендицит, капризно простонала:
В этой больнице кто-нибудь обратит на меня внимание, или нет?! Я уже целый час прошу позвать медсестру и снять этот грёбанный катетер! Если вы сейчас же не снимите егоя сниму его сама! И, обещаюу вас будут большие неприятности!!!
Ох... Сестра!.. Сестра!.. Укол!..стонала другая старуха на соседней койке.
Бардак! Бардак! Это же бардак какой-то!ругалась больная с катетером,Позовите главного врача, я буду жаловаться!..
Оглушённая этими стонами и криками, молодая санитарка кинулась к дверям.
Эй! Ты куда это?окликнула её пожилая.
Я медсестру позвать...
А простыни ссаные кто заберётя, что ли? На, в стирку отнеси, замочипотом медсестру позовёшь...
Санитарка взяла обгаженные простыни, понесла замачивать. Запах был такой отвратительный, что у неё начались рвотные позывы. Но некогда было трястись: надо было ещё позвать медсестру в палату и поменять памперс ещё одному лежачему больномуа потом ещё вымыть туалеты, которые она за утренней беготнёй так и не успела... Только после обеда, во время тихого часа, она смогла, наконец, удалиться в свою подсобку, чтобы передохнуть немного. Её мутило от хлора, которого она нанюхалась, замачивая грязное бельёи от этого ужасного запаха мочи и говна, который, как ей казалось, преследовал её даже здесь.
Господи, как тяжелоЭйдан, как тяжело!!вслух проговорила она по-английски,Я не представляла, что будет ТАК тяжело, Эйдан!! Помоги мне, прошу тебядай мне сил вынести этот крест... Ты видишь меня оттудаправда же, Эйдан? Видишь, как я стараюсьдай же мне воли побороть в себе этот эгоизм и отвращение, дай мне сил справиться с моим долгом...
Ты чевой-то тут бормочешь? С кем это ты говоришь?окликнула её напарница, пожилая санитарка.
Молодая вздрогнула.
Ни с кем...
Да? А мне послышалось...и пожилая, поставив чайник, уселась рядом.Умаялась, девк, с непривычки-то? Ну-ну... А ты как думалаэт тебе не халва, а больница!
И, разлив по кружкам чай и достав баранки, принялась есть их, макая в чай.
Да... Эт ишо ничеготут, в хирургии-то, тяжёлых почти нет, после операции только пару раз утку им поставишь да пару бамперсов одному старику на всё отделение сменишь... Да пару белья... И всё! А вот работала я, девка, в неврологии, с инсультниками-тоот это тяжёлые были! У кажной палате, почитай, лежачиепод себя ходють, одному бамперс не успеешь сменитьдак море под себя напрудит... И кормить их надо, лежачих-тос ложки, сами оне глотать не могут...
Приход больной женщины в халате прервал их беседу.
У нас в палате градусник разбили... Убрать бы надо...
Градусник! Ртуть! Молодая санитарка содрогнулась в ужасе. Она с детства панически боялась разбитых градусниковтак как ей когда-то внушили, что разлитая ртуть ядовита и опасна. Но мешкать было нельзянадо было убирать как можно скорее, так как сейчас этой ядовитой ртутью дышали больные. Но и преодолеть свой животный страх она не могла и всё ещё мешкала в подсобке, с мольбой взирая на напарницу.
На, перчатки-то возьми,пожилая кинула ей пару резиновых перчаток.Да не трясись ты, девку нас это обычное дело...
"Помоги, Эйданпомоги мне преодолеть этот страх! Дай мне сил и мужества справиться..."молилась она по дороге в палату, где разбили градусник, и всё же не могла унять предательской дрожи в руках и коленкахи с этой дрожью, боясь дышать и не попадая неверными руками, собирала блестящие шарики ртути...
Сдав смену, и придя домой после суток, она всё ещё не могла уснуть. Страх возможного отравления ртутью, страх того, что она не справилась, что она по-прежнему малодушна и эгоистичнараз так бояласьдавил её даже дома. Задремать удалось лишь перед вечероми уже в сумерках она проснулась в ужасе, с колотящимся сердцеми, не выдержав напряжения, разрыдалась. _к_н_и_г_о_ч_е_й._н_е_т_ Страх вышел со слезами, но перестать плакать она уже не моглатеперь она рыдала от жалости к себеи опять вспомнился Эйдан, как он умирал... Как он любил своих мальчикови не боялся, до последнего верил, что не умрёт...