Я сегодня немного пьян,
И не сяду уже за руль,
Закрывается ресторан,
Обнимает ночной июль
А в соседней с ними роте, не автомобильной, строем пели детскую песню:
На медведя я, друзья,
На медведя я, друзья,
Выйду без испуга,
Если с другом буду я,
Если с другом буду я,
А медведь без друга
Что абсолютно справедливо: медведю против нас без другадаже нечего дёргаться!
Но я про строящуюся дорогу. Короче, «ДорСтрой»-солдаты, руководствуясь принципом «Чем больше сегодня сделаешь, тем больше завтра придётся переделывать», никуда не спешили: за всю весну и лето они вырыли три небольшие траншеипо одной траншее на каждого «молодого», и решив, что этого и так с избытком, вообще работать перестали. «Дедушка», по всей видимости, не возражал.
Но с первыми осенними дождями, когда забурлила и потекла по тротуарам липкая глиняная грязь, ситуация изменилась. Может, у города появились деньги, может, мэр Виноградов вспомнил, что он обещал построить участок уже в нынешнем году, но я так и вижу, как он вторично взмахивает флажком и кричит: «Пошли!»
И они пошли. Экскаваторы и грейдеры, грузовики и бульдозеры. Они копали и гребли, выгружали и наваливали. В одно мгновение густая непролазная грязь залила, затопила наш дом. Она была везде: на подходе, у крыльца, в подъезде, в квартирах. На улице она хлюпала и пузырилась; на лестницах, засыхая, лежала толстыми слоями, обламываясь по краям.
Что это такое! возмущались жильцы. Почему нельзя было вести работы летом, а понадобилось вести их именно сейчас?
А один соседмы с ним здороваемся и иногда беседуемфилософски изрёк:
Это наша, бл, загадочная душа.
Я тоже возмущался, я просто из себя выходил. Мне, например, было жалко нашу обувь. Обувь, к которой мы относимся с исключительным трепетом и любовью.
В Сбокове, скажу я вам, хорошую обувь купить почти невозможно: на неё нет спроса, а следовательно, и предложения. Не знаю, почему.
А впрочем, знаю. По той же причине, по которой в наших отделах покупают мало действительно интересной, эксклюзивной продукциитой, что к превеликому коммерческому сожалению и составляет нашу суть. В Сбокове, да простят меня сбоковские земляки, невысок уровень городской культуры. Хотя городу уже шесть с половиной веков, основное его население сформировалось всего двадцать пять-тридцать лет назад из перебравшихся в областной центр деревенских жителей.
Покупатели же нашей, с претензией, продукцииэто в большинстве своём интеллигенция, которая в России, как известно, работает за идею, то есть бесплатно, ну, разве что иногда, ради приличия, чтобы только не обидеть государство, что-нибудь да возьмёт. А следовательно, не может рассматриваться в качестве серьёзной покупательской аудитории. А всей остальной аудитории наш эксклюзив, что называется, по барабану.
Как-то будучи на родине в Челябинске я разговорился с продавцом киоска, торгующего такой же продукцией, что и наша. Хороший продавец, как правило, любит общаться, любит о чём-нибудь рассказать. Довольно скоро мы общались с ней на манер закадычных друзей, и она мне рассказывала о своей фирме, о количестве и месторасположении отделов, о средней выручке, величине арендной платы и норме плана, то есть обо всем, что некоторые нудные владельцы предприятий склонны относить к области коммерческой тайны. В общем, могу с уверенностью сказатьхороший продавец.
Так оказалось, что доходы таких отделов в Челябинске превышают доходы нашей сбоковской фирмы в три, а то и в четыре раза! Узнав об этом, я ещё в дороге едва не заболел. А дома меня впору было привязывать к кровати: я бредил огромными выручками, рвался на родину и провожал туманным взглядом заоконных ворон, в которых мне чудились перелётные птицы, летящие на Урал. Потом горячка прошла, я понемногу успокоился, втянулся в будничные заботы, но до сих пор в моём воображении существует прекрасный сказочный город Челябинск, где нет трудностей и печалей, и где живёт много-много щедрых покупателей.
А недавно вдобавок ко всем своим переживаниям я прочитал в газете «Сбоковский обозреватель» заметку про почётного гражданина города Ревеля шведского купца второй гильдии Карлсона, который в середине XIX века приехал в Сбоков делать бизнес, открыв, как сказано в заметке, «два магазина, ювелирный и парфюмерный, поставленных на европейский манер».
Так вот, Карлсон «пролетел». Местные жители отказывались покупать его мудрёный товар. Вследствие чего купец, сделавший состояние в родном Ревеле, в Сбокове разорился. Причём вчистую: в конфискованном за долги имуществе перечисляется даже нижнее бельё его жены. Приютила оставшихся без состояния и нижнего белья Карлсонов местная протестантская община, поселив их в чердачном помещении одного из домов. Так что родословная знаменитых впоследствии «Карлсонов на крыше», как мы теперь неоспоримо можем доказать, ведёт своё начало с мало кому известного в мире города Сбокова.
Заговорили о женском белье. На витрине ближайшего к нашему дому промтоварного магазина красуется надпись: «Женское бельё для дам!» Хорошо, что подсказали, а то бы мы подумали «женское бельё для мужчин». Впрочем, чего не бывает.
Тут же расположен и мебельный магазин. И на его большой световой вывеске «Мебель» недавно погасла буква «М». Пока-а её сделали.
А по поводу малоизвестного города Сбокова есть небольшая история. Один сбоковский молодой человек путешествовал «автостопом по европам». И вот в неком европейском городе за какой-то незначительный проступок остановили его полицейские и поинтересовались, кто он и откуда. Тот ответил, что так, мол, и так, из России.
Россия, расплылся в улыбке один из полицейских, открывая его паспорт. Я изучаль Россия в школе. Я неплохо зналь ваша страна, много разный город. Из какой вы город?
И переворачивая страницу:
О, Сбоков!
Он сморщил лоб.
Не могу знай не могу вспоминай, где есть город Сбоков?
Это между Сыктывкаром и Йошкар-Олой, ответил великовозрастный сбоковский шутник. Примерно представляете?
Сык тыкпопытался повторить посрамлённый полицейский.
И пока они с напарником, покраснев от напряжения, пробовали выговорить озвученные для них ориентиры, наш путешественник, осторожно забрав паспорт, смылся.
Я теперь на вопрос о местоположении Сбокова иногда отвечаю так же: между Сыктывкаром и Йошкар-Олой (что является сущей правдой).
А, да-да, с испуганным видом кивают любопытствующие, лихорадочно пытаясь сообразить, в какой части света находится то, о чём они только что услышали.
Так я, собственно, про обувь. У нас в Сбокове есть отдел европейской обуви «Саламандер». Открыли его челябинские предприниматели, владеющие сетью одноимённых магазинов в разных городах страны, а в Челябинске (ах, в Челябинске!) таких магазинов у них несколько. Вот и в Сбоков предприниматели пришли так, как привыкли: открыли два больших отдела и стали ждать выручек. Ждали-ждали, ждали-ждали, потом один отдел закрыли, потом ужались во втором, а сейчас торгуют наполовину обувью российской. И не перестают удивляться: здесь они продают товар дешевле, чем во всех других городах, а его не берут! Вот такой наш город Сбоков!
А зря не берут, скажу я вам. Хорошая обувь не только удобней, красивей, гигиеничней, солидней. Она гораздо практичней и выгодней для бюджета, чем обычная. Какой смысл покупать туфли на сезон, когда можно, пускай по цене чуть большей, купить те, что будут носиться много лет и потом ещё успеют вам надоесть. Вам надоедятотдайте другим, честное слово!
Поэтому мы, зная о тщетности походов по сбоковским магазинам, чаще всего покупаем свою обувь во время поездок в Москву. Мы выбираем, примериваемкстати, подходящую обувь и там далеко не всегда можно найтии, наконец, купив и вернувшись домой, стараемся подольше не заходить в отдел «Саламандер», потому что иногда его челябинские владельцы, словно пробудившись от тяжёлого долгого сна и вспомнив о своих первоначально светлых намерениях, присылают туда только что купленные нами модели по цене минимум на четверть дешевле. Год не присылали, полтора не присылалиа тут на тебе! Расстреливать надо таких предпринимателей! И единственное, что утешает в подобных случаях Да ничего не утешает, переплатили за товар!
Но купить обувьэто ещё полдела. Важно, чтобы за нею был соответствующий уход. Её надо лелеять, за ней надо следить: чистить, пропитывать. Если обувь комбинированнаяя себе такую не беру, а у Оли естьобрабатывать раздельно. Нужны разные резиночки, щёточки, брусочки. В общем, как вы отнесётесь к обуви, так и она будет служить вам.
Я стараюсь за обувью следить, я за ней ухаживаю. Поэтому мы с радостью надеваем свои вычищенные, сверкающие, пропитанные специальным составом туфельки, выходим на улицу и хр-рясь, проваливаемся по самую щиколотку в красно-глиняное булькающее мессиво! Я не врунатурально по щиколотку! А иногда и выше. В своих купленных за тридевять земель, вылизанных до блеска туфельках. Резиночки, щёточки, брусочки Я краснею от негодования, как облепившая нашу обувь грязь, и посылаю проклятья в некогда любимое осеннее небо, которое, в общем-то, здесь ни при чём. Зачем они отобрали у меня мою осень?
Потом пришли холода, и грязь подстыла. Зато начались перебои с водой. На подъезде повесили объявление: «Воды не будет по причине ремонтных работ на МАГИТСРАЛИ». Да мы знаем: по этой причине у них сроду чего-нибудь нет.
Дома у нас без изменений. Только вот Оля захворала, стала последнее время жаловаться на печень. Говорила, что бабушку её перед смертью тоже печень беспокоила (бабушке было под девяносто). Оля плакала и жалела меня: как я буду без неё жить? Полные печали, собрались мы на УЗИ.
Доктор посмотрела на экран и вдруг как закричит медсестре:
Скорее! Идите скорее сюда!
Сестра кинулась к экрану.
Вы хотели посмотреть здоровую печень? Вот, пожалуйста, смотрите.
И пояснила почти бездыханной от пережитого Оле:
А то к нам всё больные приходят, здоровую печень негде посмотреть.
Правильно говорят на Украине: «Жинка хворае, а чоловик помирае». Что в переводе на русский означает: «Жена болеет, а умирает-то муж». Тьфу-тьфу-тьфу.
Ксения объявила, что их в школе приглашают на интересные экскурсии: до майских праздниковв Германии, после майскихв Англии. Я сказал, что наверняка есть интересные места и в Сбокове, просто надо поискать.
Полина с высоты семи лет жизни осмысливает окружающую действительность. Недавно задумчиво произнесла:
Хорошо тем, у кого папапевец Розенбаум.
Почему певец Розенбаум это хорошо? спросил я, уязвлённый. Разве вам с Ксюшей плохо со мной?
Ты никто, сказала она.
Я никто?!
Никто, кивнула Полина, глядя куда-то вдаль. Ноль. Ничтожество.
Вот так, ростим их, ростим.
Поздравляю вас, дорогие Григорьевы, с прошедшим Новым годом! Надеюсь, встретили вы его хорошо. Не менее хорошо, чем наша кладовщик Вера.
Я на праздники домой ездила, рассказала нам Вера, ой, мы так хорошо Новый год встретили! Так весело! Собрались только семьёй: папа с мамой, сестра с мужем и я. Выпили, не считая шампанского и пива, по полторы бутылки водки на каждого. А потом папа пошёл ракеты запускать.
Тут я испугался. Если любой другой папа идёт запускать ракеты, то ничего страшного нет. Но папа у Веры служит в ракетной части стратегического назначения! Я срочно включил новости. Про уничтожение Америки, слава богу, ничего слышно не было.
Хотя без пострадавших всё же не обошлось. Запуская ракету, папа отдёрнул руку и саданул одной из дочерейне Вере, а той, другойв глаз.
Ей на следующий день на новую работу выходить надо, со смехом поведала Вера, а у неё фингал под глазом! Так она вообще не пошла.
Надеюсь, на работу после праздников вы всё-таки вышли. И, надеюсь, без фингалов. Если так, это уже немало.
Будьте счастливы. Здоровья вам и удачи в новом году.
С тем остаюсь искренне ваш
Эдуард Сребницкий
P.S. А челябинские предприниматели магазин «Саламандер» в Сбокове закрыли.
Глава 24
Здравствуйте, дорогие Григорьевы!
Как вы знаете, скоро в стране состоятся выборы в местные и государственные органы власти.
Город Сбоков вопреки своему названию тоже не намерен оставаться в стороне от этого важного события, и уже сейчас наши жители определяются, за кого они будут голосовать. Давным-давно пора бы определиться и мне, но остановиться на какой-либо конкретной кандидатуре, или партии у меня не получается.
С одной стороны, я как честный человек должен голосовать за «партию власти» «Родимую Россию», а с другой, уж слишком большая под её крылом собралась компания. Обязательства же мои перед «Родимой Россией», пусть не прямые, а косвенные, возникли за несколько месяцев до описываемых событий, а именно девятого мая минувшего года.
В этот день, День Победы, любимый и почитаемый в нашей семье праздник, мы как обычно отправились к Вечному огню.
«Вечный огонь» это городской памятник в честь погибших воинов Великой Отечественной войны. Памятник был поставлен давно, потемнел и обветшал от времени, «вечный огонь» из-за плачевного состояния муниципальной казны время от времени в нём угасает, а кроме того, многие полагают, что типовая скульптурная композиция памятника, повторяющая черты сотен других подобных произведений, требует замены.
Что касается меня, то мне скульптурная композиция не столь важна. Мне важно место, куда бы мы могли прийти с детьми и рассказать им об их воевавших прадедах, из которых не все вернулись домой.
Но некоторые горожане смотрят на проблему иначе. Они говорят о собственном лице областного центра, о том, что мемориал всё больше олицетворяет погибших не только в ту войну, но и в войнах последующих, о народных традициях поминовения и прочее. Ну и пусть говорят, если есть желание. Ветеранские организации, памятник которым отдан в вечное владение, на слух туговаты и вряд ли подобное услышат. В этих организациях почти не осталось солдат Великой Отечественной, но есть ещё ой как много бойцов идеологического фронта.
Как-то раз, помню, одни сомнительные личности, стыдливо прикрывшись вывеской «общественность», решили обсудить вопрос о возращении городу исторического названия Бродинск. Мол, революционер Илья Митрофанович Сбоков фигура в высшей степени сомнительная, руки у него по локоть в крови, вот вам и документики в подтверждение, а потому не пристало древнему городу носить его имя. Так помню также, что ветераны пригрозили обагрить свои руки об эту общественность вслед за Ильёй Митрофанычем. И сомнительные личности стушевались. Может, именно они потом бормотали что-то насчёт изменения памятника погибшим воинам, но, конечно, сами в это не верили.
И вдруг в прошлом году как гром среди ясного неба: ветераны объявили конкурс на реконструкцию комплекса у Вечного огня! Общественность загудела:
Как? Реконструкция? Как они решились? Вы точно знаете?
Точно. И это ещё не всё! Говорят, городская администрация поддержала инициативу ветеранов и объявила о денежной премии для победителей конкурса.
Да вы что?
Вот говорят.
И правильно! Давно пора.
Но больше всех новость о реконструкции взволновала сбоковских скульпторов. Я и не знал, что существуют такие. В силу своего невежества, разумеется, не знал. Я считал, что скульпторыэто люди, создающие памятники. А поскольку все основные сбоковские памятники наперечёт: Ильи Митрофановича Сбокова две штуки; террорист Удавин, один; на главной площади Ленин, один; памятник воинам Афганистана и Чечни (кстати говоря, редкий памятник, действительно способный взволновать), один; бюст Герцену на одноимённой улице у одноимённой же библиотеки, одна вторая (раз бюст); одна же вторая писателя Грина на набережной, едва не унесённая бомжами в лом цветных металлов; художников братьев Васнецовых, пара, одна; памятник маршалу Коневу, перевезённый из города Кракова, где этот памятник был спасён от поляков, спасённых в войну маршалом Коневым, один; танк Т-34 на пьедестале (каждый уважающий себя город обязан иметь собственный Т-34 на пьедестале), один танк; ну, и мемориал «У Вечного огня» и все эти памятники созданы достаточно давно, то и скульпторов в городе более не осталось.
Ан нет. Оказалось, что скульптураэто целый вид художественного творчества, и его служители ваяют не только многометровые статуи (из-за нетленного стихотворения про «статую в лучах заката» так и хочется всегда ставить ударение на предпоследний слог)