Мне самому уже не удастся в этом участвовать, продолжал Артур Берринджер. Я буду слишком дряхл и результатов этих событий не увижу.
За столом послышался сдержанный ропот, но старик лишь отмахнулся.
Все это, ребятки, ляжет на вас и ваше потомство. Смотрите не подкачайте.
Он говорил спокойно, без пафоса, будто напоминал, что паром вот-вот отчалит. В столовой стало тихо, и Декстер услышал неровный частый стук, будто вдруг разладился часовой механизм. Наверно, это его собственный пульс, подумал он.
Хлопнув ладонями по столу, старый Берринджер поднялся на ноги. Обед окончен. Столовую заволокло сигарным дымом. Мужчины жали друг другу руки, пора возвращаться в шумный мир женщин и детей.
После застольного разговора на душе у Декстера было тяжело, ему не терпелось умчаться домой по безлюдной дороге.
Дома ждет легкий ужин: суп с тостами; затем, как всегда по воскресеньям, они всей семьей будут слушать по радио очередную Криминальную драму. А потомспать: забыться долгим, глубоким, всепоглощающим сном, который восполнит неудачи прошедшей недели.
Он отправился на поиски Гарриет; вдруг из библиотеки выскочила ее младшая сестра Битси, захлопнула за собой дверь и, чудом не столкнувшись с Декстером, понеслась дальше. Почти следом за ней появились Гарриет и Реджина, на обеих лица не было.
Ею нужно заняться всерьез, сказала Реджина. Но бедняга Генри на это не способен.
Она вызвалась ходить на свидания с солдатами, объяснила Гарриет Декстеру.
Что?!
Ну, там, поводить их по городу, добавила Реджина. Некоторые девушки лет двадцати охотно идут на такое. Но чтобы замужние дамы из Уэстчестера, да еще с четырьмя детьми?!.
Ее надо как-то остановить, сказала Гарриет.
Декстер не верил своим ушам: жена кудахчет на пару со своей властной старшей сестрицей, да еще так долго; за ней такое не водится. Обычно сама Гарриет оказывается объектом клохтанья. А сейчас, в строгом платье с воротником-стойкой, она вполне сошла бы за чопорную даму, и он подивился самому себе: так думать про жену он не привык.
Всемарш в машину! скомандовал он.
Табби, уныло вязавшая что-то вместе с Олив и Эдит, с готовностью вскочила. Оставалось найти близнецов, но их давно никто не видел. На поиски бросились все внуки, они с шумом и гамом принялись обшаривать дом, распахивать дверцы изысканных шкафчиков с пятнистыми от времени зеркалами и заглядывать под кровати.
Филип Джон Мартин
Очень может быть, что мальчишки где-то затаились; Декстер предвкушал, как задаст им трепку, если они в самом деле спрятались от родителей.
Он поднялся на верхний этаж, выглянул из выходившего на зады дома окошка: из пролива Лонг-Айленд-Саунд шел танкер, держа курс на юг. И Декстер снова услыхал тот же нервный перестук, похожий на биение испуганного сердца. Значит, ему тогда не помстилось, стук был настоящий. Следуя за ним, Декстер перешел в переднюю часть дома и из круглого окошка посмотрел вниз, на Йорк-авеню.
И увидел близнецов: не замечая ничего вокруг, они сосредоточенно лупили по маленьким красным мячикам, привязанным к ракеткам.
Тукитукитукитукитукитукитуки
Все это время они резались в джай-алай.
Декстер невольно улыбнулся.
Глава 8
На пути домой, к последнему и самому большому особнякудальше дорога упирается в море, Декстер увидел на обочине потрепанный голубовато-серый додж-купе. За рулем сидел мужчина. Автомобиль был незнакомый.
Декстер не повернул головы, даже не глянул в зеркало заднего вида, но внутри у него что-то дрогнуло, он насторожился. В этом квартале чужие машины просто так не стоят. Дети на тротуаре не играют. И никто не ездит к Декстеру один, без семьи.
Что случилось? спросила Гарриет.
Ничего.
В ответ она лишь приподняла бровь. И тоже не повернула головы.
Войдя в дом, Декстер сразу направился в гардеробную, отпер ящик, достал револьвер, сунул его в кобуру и пристегнул к голени. Потом поднялся наверх. Скоро раздастся звонок в парадную дверь, а ему хочется, чтобы глазам незваного гостя предстала картина счастливой семейной жизни, в которой все поглощены друг другом, и пришельцу станет ясно: сейчас не время и не место заниматься каким бы то ни было делом.
В гостиной на полу расположились близнецы с конструктором Линкольн Логз и увлеченно возводили дома. Декстер раскинулся в удобном кресле, прихватив с собой Джорнал американ и его толстенное воскресное приложение с комиксами.
Мальчики, идите-ка сюда, позвал он. Я вам анекдоты почитаю.
Те подошли и с озадаченным видом стали за спинкой кресла. Давненько я не читал им анекдотов, подумал Декстер, пожалуй, больше года. Ребята за это время выросли, раздались в плечах, особенно Джон Мартин. Ничего, развлекать их он будет недолго, пока не раздастся звонок в дверь. Декстер привлек мальчиков к себе, они неловко привалились к его груди, и он на миг даже задохнулся. Держать газету и обнимать сыновей было трудновато, но он справился; однако разглядывать в то же время комиксы и читать анекдотыпросто невозможно. Но Декстер не отступал: глядя одним глазом в щелку между шеями сыновей, он ухитрился-таки почитать им Принца Вэлиента. Близнецы заерзали, захихикали; их веселье, понятное только им двоим, всегда раздражало Декстера. Он цыкнул на ребят и, сделав над собой усилие, заговорил оживленным, веселым тоном, подходящим для комикса Как воспитать папу. Близнецы надулись и лишь терпели его старания. Декстер посматривал в сторону парадной двери. Он злился на невесть откуда свалившегося на него незнакомца, да еще в воскресенье; к злости примешивалось нетерпение: долго еще этот тип будет тянуть резину?
Наконец зазвенел входной звонок; Гарриет, не спеша и не мешкая, пошла открывать дверь и приветливо поздоровалась с незваным гостемкак всегда, она держалась безупречно. Декстер был доволен хотя бы тем, что глазам пришельца предстанет ровно та картина, которую он замыслил. Но его старания пропали втуне; едва незнакомец ступил в дом, Декстер с одного взгляда понял, что гость зациклен на самом себе. И вся тщательно выстроенная картина семейства во главе с преданным ему отцом лишилась смысла.
Декстер разомкнул объятия, сыновья с облегчением улизнули, а он пошел встречать гостя. Гость был тощий, что называется кожа да кости, лицо очень странное: толстогубый растянутый рот и глаза в форме полумесяцани дать ни взять клоунская маска. Декстер сразу понял, кто это.
Вот так сюрприз, мистер Маки, сказал он (человек, хорошо знающий Декстера, сразу уловил бы в его тоне упрек и предостережение). И пожал тяжелую руку Хью Маки. Я теряюсь в догадках. Что побудило вас приехать без жены?
Она навещает свою мать, выдавил Маки.
У нас скоро воскресный ужин, холодно сообщил Декстер. Но вы, надо полагать, не готовы к нам присоединиться.
Маки не сводил с него глаз, точно загнанный зверь; то был взгляд человека, чье отчаяние взяло верх над привычкой поддакивать собеседнику. Шляпы он так и не снял.
Нет-нет, сказал он, я не могу задерживаться. Мне бы только посоветоваться. Я хотел повидаться с вами в клубе Манхэттен, но охрана меня не пустила.
Декстер думал об одном: как выставить Маки из дома. Само присутствие этого типа оскверняло его жилищекак если бы тот взял и в гостиной помочился прямо на пол.
Знаете что, выдавил он, я обещал дочери прогуляться с ней по пляжу. Может, присоединитесь к нам?
Маки не ответил, лишь мрачно глянул на Декстера. Он угрюмо отказывался прибегать к уловкам и трюкам, с помощью которых теневой мир общается со знакомым обычным миром, и это вызвало у Декстера ярость. Умение делать хороший вид при плохой игре настолько же важнонет, даже важнее, чем то, что за этим видом скрывается. Подспудные мотивы и резоны могут появляться или исчезать, но то, что хоть раз всплыло на поверхность, запоминается людям навсегда.
Можно было бы вышвырнуть Маки за порог, точно паршивого пса. Судя по горестному виду, Маки именно этого и ждет. Но как знать, на что он решится потом. Нет. Лучше пойти с ним прогуляться; лучше увести его из дома. Солнце уже почти село.
Оставив его и Гарриет в гостиной, Декстер поднялся на второй этаж и постучал в спальню Табби. Дочь сидела перед новеньким туалетным столикомона получила его в подарок на шестнадцатилетие. Вокруг зеркала сияла цепочка маленьких электрических лампочек; ни дать ни взять, голливудская старлетка в своей гримерной. Как бы поточнее назвать этот предмет мебели, который будит в женской душе все порочные инстинкты?
Табби, пошли гулять, скомандовал Декстер.
Не хочется, папа.
Чтобы подавить раздражение, он глубоко вздохнул и склонился к ее стулу. Горящие лампочки нагревали воздух и усиливали слабый цветочный аромат пудры, которую Табби получила в подарок вместе со столиком. Если память его не подводит, пудра называется Чарльз Риц.
Очень тебя прошу, сказал он. Мне нужна твоя помощь.
Ее любопытство походило на глубокий колодец, вода в котором далеко внизу, ее еле видно. Но после слова помощь Декстер услышал всплеск.
Тут приехал один господин, знакомый мне по работе, он чем-то сильно расстроен. А если вместе со мной на пляж пойдешь ты, он беспрерывно ныть не станет.
Потому что с вами буду я?
Именно.
Она встала и направилась в гардеробную. Так она стала величать стенной шкаф. И несколько минут спустя появилась в пестрой лоскутной юбке, вязаном свитере и шляпке-канотье. Очевидно, Табби решила, что пикантностьважный аспект ее роли.
Они нашли Гарриет и Маки в зале; оба молчали, Маки смотрел в окно на море.
Моя дочь Табата, представил ее Декстер.
Маки бросил на нее усталый оценивающий взгляд, будто прикидывал тяжесть груза, который ему хочешь не хочешь, а придется взвешивать. Он не моги не желалиграть предлагаемую ему роль.
Они вышли из дома и зашагали по тропе к пляжу; Декстер всячески старался, чтобы Табби шла между ним и Маки. На небосводе картина беспрестанно менялась, и песок казался непривычно белесым, почти лунного цвета. При обычных обстоятельствах Декстер не сошел бы с дорожки, но Табби направилась к морю, и он последовал за ней.
Папа, снимай башмаки, скомандовала она. Песок не очень холодный.
А сама уже скинула туфельки, больше похожие на тапочки, и Декстер догадался, что переоделась она еще и потому, что ей хотелось снять шерстяные чулки и пройтись по песку босиком. Это же все-таки пляж. На фоне песка ее стройные ноги казались особенно белыми, и Декстеру вдруг отчаянно захотелось расшнуровать и снять туфли. Но он вовремя вспомнил про кобуру на голени.
Вот и хорошо, Табс, отозвался он. Но я все же разуваться не стану.
Табби не предложила Маки разуться: глядя на его усталое клоунское лицо, трудно было поверить, что у него есть ступни.
Чего-чего, а тишины на пляже не было: вместо разговоров, как летом, свист ветра, крики чаек и плеск волн. Возле Бризи-Пойнт виднелись силуэты кораблей, сигнальные огни на них не горели. Декстер немного успокоился. Он чувствовал, что Маки жаждет начать разговор, но ему мешает присутствие Табби. Они шагали на восток, там уже сгустились сумерки. Табби вприпрыжку побежала вперед, обогнав их на несколько шагов. И Маки решился:
Я попал в очень трудное положение, мистер Стайлз, начал он; в высоком голосе слышалось раздражение.
Очень жаль.
Табби остановилась, поджидая их, и Декстер поспешил к ней. Он чувствовал, что Маки пытается облечь переполняющую его обиду в слова, которые не нарушат эту, на первый взгляд, мирную прогулку. Ну, по крайней мере, он хотя бы стремится совладать с собой.
Мне кажется, мистер Стайлз, что так дальше продолжаться не может, снова начал Маки, но уже более любезным тоном: теперь их разговор слышала и Табби.
Пожалуй, проронил Декстер.
Я вам точно говорю: это невозможно.
Пораженный такой реакцией, Декстер ненадолго смолк. В присутствии Табби нужно было отвечать Маки все тем же любезным тоном:
Боюсь, это не в моей власти, мистер Маки. Вам надо все обсудить с мистером Хили.
Мистер Хили и я, мы друг друга не понимаем.
Его голос, вкрадчивый, обиженный и одновременно угрожающий, вызывал у Декстера отвращение.
Я знаю Хили уже двадцать лет, сказал Декстер. И за все эти годы он никогда, ни разу не являлся ко мне домой в воскресенье.
Что же мне было делать?
Казалось, этот разговор завязался случайно, будто речь невзначай зашла о счете в бейсбольном матче. Встав между дочерью и Маки, Декстер твердо, не допускающим дальнейших возражений тоном сказал:
Ничем не могу вам помочь, мистер Маки.
Может, вам стоило бы попытаться, проронил Маки. Глядишь, потом избежите неприятностей.
Неприятностей? как бы между прочим переспросил Декстер.
Табби взяла его за руку. Ладонь у нее была прохладная, изящная, как браслет.
Мне кое-что известно, сказал Маки. Но поди знай, что скажут люди, если они тоже об этом узнают.
Его робкие глаза под набрякшими веками смотрели прямо вперед, на восток, где сгущалась тьма. У Декстера зазвенело в ушах. Захотелось сплюнуть на песок. В сумерках последние закатные лучи позолотили ограду учебного корпуса береговой охраны. Теперь Декстеру стало ясно, что должно произойти.
Я подумаю, что тут можно сделать, выдавил он.
Да? Очень рад это слышать. У меня полегчало на душе, сказал Маки. Спасибо вам, мистер Стайлз.
Не за что.
У Декстера тоже полегчало на душе. Одна незадача: он все еще болтался с Маки на пляже. Если б он вовремя догадался, чем кончится эта встреча, то подошел бы к делу совершенно иначе. И ни в коем случае не впутал бы дочь в эту историю.
Смотри, что я нашла, Табби протянула ему бледнооранжевую раковину морского гребешка и подняла ее повыше, чтобы на фоне неба полюбоваться ее гофрированным краем.
Надо же, какая красивая, сказал Маки.
Пошли обратно, скомандовал Декстер.
Они развернулись, и их глазам открылось буйство розовых красок: на западе небосклон был исполосован густо-розовыми сполохами, как после пышного фейерверка. Даже песок порозовел, будто впитал в себя закатные цвета и теперь понемножку избавляется от них.
Черт возьми, вы только посмотрите! восхитился Маки, глядя на небо.
Его было не узнать: он облегчил душу, его опасения были развеяны.
Грандиозно, правда? воскликнула Табби.
Декстер попытался вклиниться между ними. Теперь он решительно не хотел, чтобы они общались. Но Табби, видимо, обрадовалась разительной перемене настроения у Маки и прямо-таки прилипла к нему.
У вас есть дети, мистер Маки? спросила она.
Да, дочка Лайза, примерно твоих лет, ответил он. Ей нравится Тайрон Пауэр. У него скоро новая картина выходит, Черный лебедь. Я обещал ее сводить. А тебе Тайрон Пауэр нравится?
Конечно, ответила Табби. И у Виктора Мэтьюра в этом месяце фильм выходит, Семидневный отпуск. Он успел в нем сняться до того, как вступил в береговую охрану.
Декстер слушал их, не сводя глаз со зловещего зрелища на небесах; те двое, казалось, были где-то далеко. Маки мельком упомянул про дочь, но Декстер не почувствовал при этом ни малейшей жалости, скорее наоборот. Если отец семейства нарушает правила, которые в теневом мире каждый знает назубок, он безрассуден вдвойне. Никаких исключений тут быть не может. Поразительно, как дорого многим людям обходится непонимание этой истины. Каждый считает себя исключением из правила.
Макивошь. Хоть он и заботился о домочадцах, старался их уберечь, но без него семье будет лучше. А им займется Хилз с подручными. Сам Декстер настолько устранился от дальнейших событий, что ему казалось, будто все уже свершилосьровно в ту минуту, когда он принял решение.
А мой двоюродный брат, Грейди, сейчас учится в военно-морской академии, тем временем сообщила Табби.
Ого! Так он у вас ученый малый. А мой сын в армии.
Он должен был окончить в июне будущего года, но теперь выпуск передвинули на декабрь. Потому что флоту не хватает офицеров.
Ну, еще бы, ребятам здорово достается на Соломоновых островах.
Декстеру не терпелось увести Табби от этого жуткого пустобреха. Дом был все еще безумно далеко. Гарриет наверняка уже опустила на окнах светомаскировочные шторы, и теперь дом выглядит нежилым.