Лиза! тут же рявкнул Денис Матвеевич, забери ребенка в комнату.
Та, будто только и ждала команды, подхватилась с кресла. Мальчик застыл, глядя на уходящую женщину полными разочарования и слез глазами, но когда сестра схватив его за ручку безапелляционно потащила в комнату не пикнул. Лиза ушла хмуро и не прощаясь, громко захлопнув за спиной дверь.
Сама Лиза была страшно зла из-за прихода этой женщины. Сердилась за то, что врачиха лезет не в свое дело, сердилась на Дениса Матвеевича. И больше всего на то, что та так интересовалась Яном. Будто с ним что-то не в порядке, будто братишка у нее не нормальный. А Лиза, хоть и не любила брата, но точно зналавсе с ним хорошо, он понормальней всех остальных детей в садике и даже лучше их всех вместе взятых. И собиралась с кулаками кинуться, скажи эта носатая тетка хоть слово плохое о Янке.
Кипя от негодования Лиза уселась на стул, с которого ее сорвал окрик профессора. Уставилась в начатое домашнее задание, а понимала в нем еще меньше, чем до того, как старик вызвал их в комнату.
Начала читать, но ни слова не поняла.
"Начертите угол "АОВ"
В школе Лизе приходилось туго. Маленькой она в садик не ходила, а мать читать не учила. И потому девочка была косноязычной и плохо запоминала. Даже если учила параграф наизусть, могла только повторять слово за словом, как написано в учебнике. Но плохая память неизменно теряла фразы и предложения сколько не бейся над зазубриванием. А потеряв одно слово следующее уже напрочь терялось из сознании Лизы. И она могла только стоять и молчать глядя в пол. И сколько бы учительница не подталкивала ее наводящими вопросами Лиза слышала только смешки в классе и не могла найти в голове ни единой мысли.
На математике было еще сложнее. Если учительница разбирала на доске пример и объясняла его Лизе иногда удавалось понять объяснение. Но та тут же давала второй пример, по словам учителя абсолютно идентичный, только изменив цифры. Для закрепления. А Лиза смотрела и злиласьтот другой пример всегда был совсем иным. Для Лизы в нем не было ничего общего с предыдущим. И решить его было свыше ее сил.
"и с помощью транспортира проведите луч ОС так, чтобы луч ОА являлся биссектрисой угла ВОС"
Этого она уже не понимала. И все никак не могла разобратьсявслушиваясь в то, что говорят в коридоре и отвлекаясь от осмысления.
Прочитала еще раз, медленно:
"чтобы луч ОА являлся биссектрисой угла ВОС"
Почему ВОС? Какой еще угол ВОС?
Взрослые закрыли обе двери: и в комнату и в коридор. Но все равно кое-что разобрать удавалось. И Лиза напрягала слух больше, чем вглядывалась в учебник.
такие вещи закладываются и в пренатальном периоде. Возможно, было какое-то отторжение со стороны матери, может быть в первые дни после рождения.
Какие "такие вещи" Лиза прослушала, а что такое "пренатальный период" не знала, но слова психолога ей не понравились.
А тут еще Ян завертелся у ног, мешая сосредоточиться:
А куда ушла тетя? канючил он. А тетя еще придет?
Девчонка раздражённо отмахнулась. Брат для Лизы брат был постоянной обузой. С потными грязными ладошками и сопливым носом. Его приходилось кормить, мыть, водить в туалет, укладывать спать и каждый день таскать в садик.
Теперь мы уже имеем последствия. Чтобы убирать нарциссические компоненты из поведения, чтобы впоследствии это не проявлялось рецидивами сейчас нужно начинать работать с ребенком. Я вам сразу должна сказать, что такая работа обычно длится долго. Три, может четыре года, иногда даже шесть
Женщина говорила что-то сложное и заумное, и девочка, хоть и слушала, а сути уловить не могла.
Тетрадь с так и не начерченным углом ВОС лежала перед ней забытая.
Денис Матвеевич. Позвольте мне говорить откровенно Вы взяли детей из неблагополучной семьи. Это и наследственность и неблагоприятная обстановка. Я думаю, вы и сами все понимаете
Девочка скрипнула зубами от злостиконечно, много они все в этом понимали!
Лиза, Лиз ну Лиз а малыш стоял у ног и требовательно дергал за штанину, привлекая к себе внимание. Его звонкий настырный голос перебивал все звуки.
Отцепись, девочка раздраженно цыкнула языком, но он и не подумал слушаться:
Лиз, ну Лиз, а что ты делаешь?
Уроки, огрызнулась она, почувствовала, как он снова настойчиво тянет за штанину и торопливо подхватив мальчика подмышки, заволокла к себе на колени. Яну не так часто дозволялось посидеть на сестриных коленках, он не привык и притих от удивления.
Ваш Янпросто поразительный ребенок. Я работаю с детьми больше пятнадцати лет и искренне вам говорютакого случая я больше не встречала. Чтобы из такой среды и такой семьи вышел настолько уникальный ребенок. У него очень высокий уровень развития.
Перед глазами Лизы маячила встрепанная макушка братишкиволосы у него спутались и торчали в разные стороны, ему тяжело было усидеть на месте и он уже начал потихоньку возиться на месте. Лиза вспомнила, что а садике тоже так говорилиЯн какой-то уникальный.
Я понимаю, что у него много проблем психологического свойства. Если бы ребенок не прожил первые годы с матерью, если бы сразу попал в благополучную семью, их бы не было. Но сейчас мы имеем то, что имеем. Голос женщины приобрел горячие убеждающие интонации. Денис Матвеевич, от вас зависит очень много. Ребенок нуждается в социальной адаптации, в особом обращении. Вам необходимо
Ян непоседливо елозил у нее на коленях, хватаясь ладошками за край стола.
его "я" фрагментарно, не определено, такие люди не могут существовать как бы сами по себе. Понимаете, он постоянно ищет кого-то извне, некоего человека рядом, которого мог бы использовать в качестве себя.
Лиза все еще прислушивалась, но понимала все меньше и меньше. Как с той задачей. И даже не знала уже за Яна эта тетка или против.
Это как бы крючок, понимаете? Он воспринимает мир только через какого-то одного человека, совершенно особенного для него, на котором мальчик акцентуирует весь окружающий мир и самого себя.
Малыш развернулся, больно уперевшись в ноги сестры и обожающе уставился Лизе в лицо.
Это его взрослыйединственный и идеальный. Он будет вас или обожать или отторгать, то или другое, ничего среднего. И чем взрослее мальчик будет, тем сложнее ему будет с этим жить. И ему самому и соответственно людям вокруг, понимаете? Вам сейчас важнее всего убедить его в собственной ценности. В первую очередь ребенок должен понять, что он важен сам по себе. Пока что он уверен, что его любят только за какие-то заслуги. Такую концепцию мира ему транслируют взрослые.
Лиза не поняла слова "транслируют". Но вообще-то это было не особенно важно. Она думала о том, что говорят о Яне. Хотя сама Лиза не видела в нем ничего особенного, но ясно понимала, что взрослые видят. Значит что-то такое наверное все-таки было.
Только тут Лиза заметила, что братишка уже давно и увлеченно карябает в ее тетради. Вся страница, предназначенная для так и не выполненного домашнего задания была исчеркана. А угол АОВ покрыт кривыми буквами и короткими, с неправильным наклоном словами: "кот", "дом", "сад", "лиза", "лиза", "лиза".
Она вспыхнула от досады, открыла уже рот, чтобы обругать, но вдруг передумала. И решила: ладно, пусть. Все равно ведь ничего путного она не сделает. А если он и правда такой умный. Пусть.
И Ян увлеченно карябал, время от времени оборачиваясь и заглядывая сестре в лицо, будто ища одобрения.
Такие дети всегда хотят угодить, понравиться. Сделать нечто такое, что заставит окружающих их оценить. У него уже есть панический страх неудачи. Вы его взрослый, его опекунавторитет. Вы должны это изменить, внушить ему: "Ян, я тебя люблю не за что-то, а потому что тыэто ты".
Лиза уже перестала слушать разговор за стенкой. Поудобнее устроила братишку на своих острых худощавых коленкахон уже стал тяжелый. Ян от такой ласки разомлел, заулыбался, счастливо выводя каракули по клетчатому листу. И то и дело, буквально поминутно оборачивался, заглядывал ей в глаза ища внимания и одобрения. И Лиза ему улыбалась.
В это время как Денис Матвеевич, взбудораженный длинным странным разговором с психологом и кучей маловразумительных советов был хмур и раздосадован. Он уже провожал женщину, подавая ей сумку и помогая надеть пальто, а сам все еще утопал в сонме недодуманных мыслей и оттого казался рассеянным.
Денис Матвеевич.
До того, что сразу не сообразил, что она снова к нему обращается. И судя по принятой статичной позе, не собирается уходить. Видимо она твердо вознамерилась сказать что-то еще.
Денис Матвеевич, снова повторила она, может это не мое дело, но я все же хотела вам сказать, судя по тому насколько медленно она говорила, будто обдумывая каждое слово, особой решимости в ее действиях все-таки не было. О вашей девочке, женщина неуверенно глянула на закрытую дверь детской и чуть понизила голос.
Профессор затоптался на месте. Эту неприятную, отталкивающую тему ему вовсе не хотелось поднимать.
Ольга Викентьевна это явно заметила, но оттого лицо ее только приняло еще более уверенное упрямое выражение:
Денис Матвеевич, я вижу, что у вас не складываются отношения. Она заговорила скорее, будто опасаясь, что ее прервутпрофессор и в самом деле уже недовольно топтался на месте, я говорю это не из меркантильных побуждений, вы можете и не обращаться ко мне. В городе много хороших специалистов, я могу порекомендовать вам человека. Могу в Москве найти, если хотите. Она решительно посмотрела в глаза, но я вам настоятельнокрайне настоятельносоветую начать работать с девочкой.
Женщина напряженно замерла посреди коридора, прижимая к груди сумку:
Понимаете, Ян еще маленький, он избежит некоторых, она подумала и сформулировала, сложностей. Ко мне часто приводят приемных детейи почти всегда с ними бывают проблемы. С Лизой будет хуже, она уже большая, фактически подросток. Ребенку трудно раскрыться для нового взрослого, довериться ему. Женщина с такой внутренней силой смотрела Денису Матвеевичу в глаза, будто пыталась взглядом пригвоздить к месту. Попадая в новый дом они часто начинают вести себя безобразно, выкидывать разные номера. Сбегают, бродяжничают, портят вещи, закатывают истерики, ругаются, прогуливают школу. Даже воруют.
Денис Матвеевич скривилсято, как спокойно она говорила о таких вещах, само по себе уже казалось ему дикостью.
Но женщина кажется понимала его настроение и даже старалась предупредить негативную реакцию:
Денис Матвеевич, поверьте, это не только у вас, это распространенный тип поведения. Поймите, такому ребенкуусыновленномуочень важно чтобы его любили. Гораздо важнее, чем родному. Родные дети и так уверены в родителях, как бы их не наказывали. А приемному необходимо сначала поверить. Лизе важнее всего доказать самой себе, что вы взяли ее не просто так. Что вы ее любите, что она вам нужна. Даже такая "плохая", какая есть. Она подсознательно старается для вас быть настолько отрицательной, насколько может.
Профессор против воли изобразил на лице не то что недоумение, а крайнюю степень брезгливости.
Он получил кучу абстрактных, не связанных с реальностью советов и смутных рекомендаций. А уж доброхотных наставлений относительно Лизы он и вовсе не просил и слушать не желал.
Она вас проверяет. Ольга Викентьевна продолжала неотрывно смотреть в глаза. Сможете ли вы любить ее. Ей нужно в этом удостовериться. А вам нужно добиться ее доверия, вы понимаете?
Что она, собственно, пыталась внушить? Что Лиза ждет чтобы он ее полюбил?
Профессор передернулся. Лиза и слова-то такого не знает! Дрянь (а он уже привык про себя называть Лизу только так), которая в четырнадцать лет уже и пьет и якшается с мужиками. Которая просто не понимает человеческого языка. Ей надо от него только денег и полной безнаказанности. Чтобы превратить его жизнь в ад, а дом в шалман.
Собственно, он даже не ответил. Женщина и без того все поняла по выражению лица профессора. По его плотно сжатым губам, напряженному движению желваков и невольно образовавшимся складкам на лбу.
Закончив говорить она внимательно посмотрела на собеседника, потом сама себе разочарованно покачала головой и принялась застегиваться. Сухо и скомкано попрощалась, не забыв извиниться за излишние советы. И получив в ответ дежурное, до крайности вежливое прощание, вышла за дверь.
Профессор едва нашел в себе силы соблюсти вежливость. Все в нем кипело и клокотало. Хотя сам он не мог бы точно сказать на кого так негодует, на незадачливого психолога, ненавистных ему неисправимых детей.
Или на собственную наивность, позволившую ему так позорно надеяться на то, чего никогда не могло случиться. Потому что чудес не бываетдети эти были абсолютно неисправимы и профессор только утвердился в том, в чем и без того был уверен.
23
Лежат у нас в коробке
волшебные игрушки:
Серебряные звезды,
гирлянды и хлопушки.
Ян, водруженный на высокую табуретку, будто на трибуну декламировал стишки. В самой большой комнате детского сада, празднично украшенной, блестящей, шуршащей и отдающей рябью в глазах, набилась толпа мужчин и женщин, рассаженных по кругу.
Аляповатые украшения, криво вырезанные самими детками из цветной бумаги были развешаны по всем стенам. Денису Матвеевичу на голову то и дело падал конец гирлянды, и профессор с раздражением ее отпихивал. В нос бил запах хвои, мандаринов, какао и манной каши. Стоял шум и гомон.
Новый год уже остался позади. Праздничные каникулы университетской профессуры всегда были короче, чем у других. И в детский садик Денис Матвеевич приехал прямо из Москвы. Чему был только рад.
Впрочем, сам праздник он встретил приятно, даже хорошо. На тридцать первое уехал за город встречать Новый год с коллегами. Имея обширные связи, он каждый год получал по два-три подобных вежливых предложения, но всегда тактично отказывался. Во-первых, будучи закоренелым холостяком не желал смущать не очень близких ему людей. Во-вторых уже привык проводить эту ночь в тишине и покое. Но в этот раз сама мысль о нахождении в доме детей вызвала такое отвращение, что Денис Матвеевич поступившись принципами, согласился поехать за город.
О чем не пожалел, немолодая интеллигентная компания, почти всех в которой он так или иначе знал, домик в запорошенном снегом лесу, и даже комната, хоть и гостиничная, а уютная. Вернулся в город он только на следующий день или вернее сказать, к вечеру.
Мы елку украшали.
Я встал на табуретку
И три шара хрустальных
повесил сам на ветку.
В садике Денис Матвеевич чувствовал себя глупо и неловко.
Мальчик читал с явным удовольствием. Его звонкий высокий голосок вибрировал под самым потолком. И в этом было что-то неприятно-стыдное. Профессор, обладая тонкой душевной организацией, всегда остро чувствовал и переживал чужую неловкость.
А тем более, если она имела отношение к нему лично. В честь праздника воспитательницы напялили на мальчика белый пушистый костюмчик-комбинезон. С хвостом-помпоном и длинными розовыми ушами, одно из которых не держалось и падало набок, что на взгляд профессора выглядело до крайности неаккуратно и очень глупо.
Однако, взрослые по большей части этому только умилялись, сидящие в зале родители малышей одобрительно улыбались "зайчику" и тот цвел от удовольствия.
Стишок закончился, взрослые приготовились для порядка поаплодировать, и тут мальчик неожиданно не закрыл рта:
Встали девочки в кружок,
Встали и примолкли.
Дед Мороз огни зажёг
Сразу возникла небольшая заминка. Некоторые родители поняли в чем дело и засмеялись, воспитательница кинулась к елке, возле которой была установлена табуретка. При виде нее мальчик и не подумал закончить "выступление", но вежливо сделал паузу, уставившись на женщину внимательными глазками-бусинками.
Та с улыбкой наклонилась:
Янычка, а этот стишок Машенькин. Машенька же тоже хочет почитать.
В углу стояла пухленькая как колобок Машенька в костюме феи, сжимала в кулачке "волшебный" жезл со звездой на конце, сосала леденец и не выказывала никакого желания выходить на всеобщее обозрение.
Все больше родителей в зале смеялись, до Дениса Матвеевича долетали женские голоса, и ласковые, сюсюкающие эпитеты. Один профессор не разделял всеобщего умиления. Он непереносимо конфузился.
А "зайчик" поднял на заведующую личико и громко и уверенно, будто объясняя очевидное, проговорил:
Машенька плохо прочитает! Она глупая! А я все стишки знаювсе-все!
В комнате раздался смехДенис Матвеевич пошел пятнами.