Замуж мама так и не вышла. Был у нее постоянный мужчина, но связь свою с ним, она не афишировала. Когда Ваня уже подрос и учился классе в восьмом или девятом, от бабушки он узнал, что мужчина этотмамин начальник, женатый человек, и что встречаются они у того на даче, и что каждый год одну неделю своего отпуска проводят вместе с мамой на юге. Ваня их за это презирал. Обоих. Но маму в общем любил и жалел. В концеконцов, поступить в институт помог именно мамин кавалер. К концу десятого класса, когда Ваня стал совсем большой, мама уже перестала прятаться, и наконец познакомила сына с Юрием Борисовичем.
Мамин хахаль оказался человеком не без связей, похлопотал, и Ваню с двумя тройками принялитаки в институт. Не в самый престижный, но все же в вуз и на дневное очное отделение. До третьего курса, Ваня учился просто такпотому что «так было надо, чтобы не попасть в армию». Он даже с трудом представлял себе эту работу инженерастроителя, и толком не знал, толи будет сидеть потом в проектном институтечертить планы и фасады, толи будет бегать по стройплощадке прорабом в пластмассовой каске на голове и в резиновых сапогах, погоняя полу-пьяных каменщиков и штукатуров.
А после третьего курса Ваня поехал на общестроительную практику В Москву..
Ихстудентов из Ленинграда, поселили в метростроевском общежитии в Лосях. А через дорогу напротивбыло женское общежитие института культуры..
Лето на Москве выдалось жаркое.
Свой первый выходной в Москве Ваня со товарищи решили посвятить пиву. Вообще, начальство в этот день организовало автобусную экскурсию на Бородинское поле и по местам обороны в Великую Отечественную, но Ваня с Витей и Серегой прикинулись шлангами и насочиняли трогательных историй про очень важные и срочные звонки домой мамам и бабусям, которые можно было почему то сделать только в это воскресенье и непременно с центрального телеграфа на улице Горького.
Попробуйте только выпимши придтисразу с практики и из института выгоним! пригрозил факультетский босс по кличке «Гестапо» и для верности показал кулак, и еще, в город поедетевести себя культурно Сухой закон! Москвичи должны знать, что мыленинградские студенты строим здесь гостиницу в олимпийской деревне
И на селе сострил Иван.
Пить пиво поехали на Речной Вокзал. Так Сереге один местный пацан посоветовал. Сам, правда, не шибко то и местный, тоже из общаги, но второй год на Москве.
Там и искупаетесь, сказал пацан уже вдогонку.
Ехали сперва на автобусе до метро, потом до кольцевой, потом две пересадки, и уже от Белорусской до Речного.
В Москве, говорят, полтора часа в один конецэто как бы и недалеко.
И девчонки, смотри, здесь ничего!
И джинсуры до фига
А вы бы хотели, чтоб в Москвев лаптях ходили? Это ж столица!
Пиво на Речном вокзале было. Сперва выпили по паре разливного. Под полотняными навесами-грибочками в баре-стояке. А потом, как их научил один алкашного вида мужичонка, пошли в буфет вокзала и взяли там по три свежего бутылочного.
А теперькупаться, почти хором пропели Ваня, Витя и Серега.
Было жарко и весело.
Девушки, а можно мы вашим мячиком поиграем?
Можно, только не украдите
Мы мячики не воруем, мы только девушек
Ах, как романтично, быть украденной.
А в волейбольчик с нами не хотите?
На деньги?
В картошку, знаете?
Не-е-е, вы лупить сильно станете, мы боимся
Ну, давайте просто в кружок.
А как вас зовут?
Сергей, его Виктор, а егоДжон.
Серьезно, Джон?
ВообщеИван.
Ну, так даже лучше
А вас?
Оля, Ира, Марина
Всегда нахальный, когда дело касалось девчонок, Серега сразу всем своим видом дал понять, что в своем внимании, сконцентрированном на темно-синем купальнике черноглазой Ирочки, конкурентов не потерпит. Из трех подружек Ира и вправду была самой заметной. Восточные, словно из сказки о Тысячи и одной ночи, формы танцовщицы на пирах падишаха. Красивая грудь, рельефный, без лишней жиринки живот, ладные ножки, смуглая и гладкая кожа, все в ней заявляло на высший балл. Темные глаза блестели игривостью, но полные губки слегка кривились капризом и знанием собственной цены. Однако и Серега был самым высоким и самым нахальным.
Витя, хоть тоже сперва кидал взгляды на манящую канавку между Ирочкиными грудками, но без лишних слов принял Серегины условия и стал ухаживать исключительно за Олей. К этой слегка рыжеватой, веснушчатой девушке подходили слова: мягкая и приятная. Она не была полной, у нее была красиво очерченная линия бедер и гибкая талия, и при прыжках за мячом ее тело не сотрясалось, как это бывает с иными женщинами, но под закрытым купальником чувствовалось что она мягкая и приятная. В отличие от иронично-капризной Ирочки, Оля была самой непосредственной и открытой. Она смеялась, когда нужно было смеяться, она была в меру игрива и искренна, про нее можно было сразу сказать, что она не из тех, что обманет, убежав после угощения в ресторане. Про нее можно было подумать, что она скорее тудав этот ресторан не пойдет.
Ване же, как бы и само так это получилосьдосталась Марина.
Марина Легкая, гибкая. Русые прямые волосы, струящиеся по тонким, еще незагорелым плечам. Трогательно выступающие ключицы, грудь, как шедевр ювелира Фаберже А глаза Ваня как то сразу вздрогнул, когда Марина первый раз секунду в упор посмотрела не него, оценивая И Ваня отвел Он был смущен. Ему почудился какой то еще неведомый большой ум, который изумленно смотрел на него из глубины чистых ясно-серых глаз, смотрел и спрашивал: «что это за чудо-юдо такое тут по пляжу ходит»?
Девчонок угостили пивом. Девчонки угостили бутербродами. Дело клеилось.
Ну что, девчонки, может есть смысл продолжить удачно начавшийся уикенд и переместиться в кулуары? сформулировалтаки наконец Серега ту идею, что буквально носилась в воздухе.
В кулуары? недоуменно переспросила Оля.
Под своды мраморных прохладпод сени струй, капризно и нараспев подыграла Сергею Ирочка, вы нас приглашаете в ресторан Националь? Тогда нам нужно съездить домой переодеться, сами понимаете, этикет требуетвечерних туалетов, кринолин, декольте, бриллианты
Может придумаем что-нибудь попроще? инициатива продолжала исходить от Сергея, что все два последних часа не спускал глаз со своего предмета, сближая дистанцию порой всего до нескольких сантиметров от прелестных загорелых поверхностей, нам за смокингами далеко ехать, неплохо бы найти место подемократичней, куда в линялом «левисе» пускают.
Попроще, это кафе «Аист» на Ленинградском, рядом с Динамопрямой радиус отсюда, подсказала Иринка. туда можно и так как есть.
Покидая пляж, мальчики, отпустив девушек на десять шагов вперед, стали совещаться.
Вопросов на повестке было два: сколько денег потребуется на продолжение программы, и что делать после похода в кафе?
У Вани денежный вопрос стоял особенно остро. Отправляясь на практику, в общем, на все готовое с проездом и питанием, он получил от мамы всего сто рублей. семьдесят из них, были как то неразумно потрачены еще в первые два дня по приезде в Москву, а двадцать только что пропиты Оставалась последняя десятка, а до обещанного «Гестапой» аванса надо было еще дожить. Да еще и неизвестно, а какие в этом «Аисте» цены, и какие у девчонок запросы?
Первую проблему разрешил Сергей. Резко и в стиле Александра Македонского. Он попросту достал из нагрудного кармана курточки «левис» четыре аккуратно сложенные стошки, и разделив сумму надвое, раздал приятелям.
До первой получки
Железно
Вторую проблему почти не обсуждали.
«Гестапо» когда велел в общагу? К отбою?
К одиннадцати
А пошел он!
Главное, чтобы от нас не пахло, и еще, чтобы завтра на работу к восьми, без опоздания
До «Аиста» доехали за пол-часа. Стойка, высокие табуреты, столики в полумраке. Дым сигаретпластами, словно облака в горах.
Девушкам взяли по коктейлю «Шампань-коблэр» с вишенками, вкусно плавающими в слабом алкоголе среди мини-айсбергов колотого льда. Себе ребята заказали что то более крепкое, но так же как и девчачьи напиткирасточительнодорогое.
Надо было с собой из магазина фуфырь портвейна взять.
Да перед девчонками, ты чего!
И девчонки бы не отказались!
Говорили все больше о разной ерунде, о джинсах, какие лучше, толще и голубее«врангель», «ли» или «ливайс» О машинах, что круче«ломбаргини», «мазератти» или «феррари»
По теме джинсов и машинво взглядах расхождений не было. Но что касалось музыкальных вкусов, то здесь девчонок с их «Ласковым Маем»подняли на смех.
А где вы в Ленинграде все это достаете?
А где вы в Москве?
Нам папы из командировок привозят
Папы в министерствах работают?
У кого как
Ясно
А я в Ленинграде была когда в восьмом классе училась, на зимние каникулы, помню мороз под тридцать, а мы на Исаакиевский собор на смотровую площадку, да без лифта, замерзли!
Ваня все больше помалкивал. Он поехал на практику, чтобы на музыкальный центр скопить. И с мамой об этом они уже договорились.
А у Сергея с Ирочкой все явно шло на лад. Выпив пару коктейлей, та уже вовсю хохотала над довольно смелыми Серегиными анекдотами, от которых у Вани краснели смущением щеки и глаза испуганно бежали Маринкиных глаз.
Витя тоже, не терялся, подыгрывал Сергею, острил и периодически то брал Олю за руку, то обнимал ее за плечи, словно делал этими прикосновениями некую ритуальную метку, дескать, «это моя», мол«яее парень»
Только Ваня все больше молчал, и только изредка искал того пронзительнообжигающего взгляда ясно-серых глаз, что днем поймал на пляже.
Раздухарившись, Ирочка подбила подружек вконец разорить своих кавалеров.
Тоска здесьмузыки нет! Поедем на Новый Арбат в «Ангару» или в «Метелицу»
Серега завелся и у него отказали тормоза. Словно бык на арене, он уже ничего не видел, кроме ярко-красной мулеты И в ее глубоком вырезеослепительную канавку Ирочкиных грудок.
Ванечка испытывал легкий ужасза один вечер в пропасть незапланированных потрат летела треть вожделенного магнитофона!
Новый Арбат был похож на заграницу, как ее показывали в воскресном обозрении «Международная панорама». Перехватывая оценивающие взгляды прожигателей жизни, что лениво толпились на широких тротуарах, все, как в униформев джинсах и в коже «а-ля Вождь Апачей», Ваня неловко поеживался И если бы не Маринка, убежал бы, ейБогу, убежал бы, и да черт с нимис Серегой и Витькой.
Чтобы пройти в «Ангару», Сергей дал швейцару стоху Ваня уже не считал, сколько ему придется потом отдавать, он молчаливо покорился судьбе.
В огромном зале не-то ресторана, нето кафе, вовсю гремела рок-группа.
Коробочка была полнымполнехонька. Сели тесновшестером за столик, рассчитанный на четверых. Из-за музыки ничего не было слышно Ни Серегиных смелых анекдотов, ни Ирочкиного смеха. Взяли две бутылки белого сухого вина, вроде как грузинского, какие то салаты И вдруг Ваня почувствовал, что Маринка касается его плеча. Нежные подушечки ее пальцев может даже и не коснулись грубой плащевки, но тогда он почувствовал то, чего не было, но чего он очень хотел. Он поднял глаза и увидел ясно-серые источники добрых лучей.
Потом все пошли танцевать медленный танец.
Потом еще что-то пили.
Потом был еще медленный танец
А потом Серега ловил такси и усаживался на заднее сиденье со своей Ирочкой Куда? Неужели в Лоси? Неужели в общагу?
Куда то пропали Витя с Олей.
А пойдем пешком, неожиданно предложила Маринка.
А далеко?
А на Ленинские горы. Я там не была ни разу.
Так ты не москвичка?
Шли долго. Наверное, всю ночь. Уже и машин совсем мало стало. Уже и метро закрылось. Но Ваня почему то вдруг обрел совершеннейший покой. Ему только очень хотелось набросить на плечи Маринке свою курточку из грубой плащевки.
Тебе не холодно?
Так, ничего.
Надень вот
Он не снял руки с ее плеча, а она ее не сбросила. И наоборот, прижалась, и склонила голову.
..
Начальником практики был Игорь Максимович Сутягинаспирант с кафедры экономики и организации строительства. Пока был комсомолИгорь пять раз ездил в стройотряды. В Карелию, в Казахстан, в Ленинградскую область. И два разакомандиром. С ним можно было бы договориться, если бы не его зам по кличке «Гестапо».
Вообще, «Гестапо» звали Володей. Только он любил, чтобы его по имени-отчеству, Владимиром Александровичем. Он даже девушкам так представлялся: Вла-ди-мир Алек-сан-дро-вич. Хотя был всего на три года старше Вани, потому как прошлый год окончил институт и поступил в аспирантуру. И теперьвыслуживался.
Из трех друзейВаня был единственным, кто опоздал на развод и на работу.
Витька, оказывается, едва проводив Олечку до общаги, всю ночь продрых в собственной теплой койке.
Хранивший загадочное молчание Серегатот на такси приехал в общежитие за час до подъема. Откуда приехал? Не известно.
А вот Ваня
А Ваня пришел на стройку, когда ребята уже час как кидали в опалубку бетон. Он было сразу схватился за самое тяжелое, за что никто и никогда не любил хвататьсяза электровибратор, но его остановил жесткий окрик:
Введенский! Иди сюда!
На дощатой эстакаде, по которой бетоновозы заезжали на опалубку, стояли Игорь с Владим Санычем.
Введенский, ты почему не был на разводе?
Я опоздал.
Ты знаешь правила?
Знаю.
Я и командирмы отстраняем тебя от работы, и сегодня в девятнадцать часов будет собрание студентов.
Чего Ваня в своей жизни не умел, так это упрашивать начальство о прощении. Ему это казалось настолько унизительным, что он предпочитал получить «на полную катушку», чем канючить, «ну простите, ну извините, я больше не буду»
До обеда он просто загорал на траве неподалеку от стройплощадки. Потом, когда из столовой привезли термоса с борщом и кашей, сел обедать со всеми.
Не бзди, Джон! Выговор объявят и все будет о-кей, принялся успокаивать всегда все знающий наперед Серега, ты хоть спал с ней, надеюсь?
Ваня почувствовал, что краснеет и промычал в ответ что то нечленораздельное, не сумев даже отшутиться или просто послать Серегу к черту.
Владим Саныч! Может допустим Введенского после обеда? У нас в бригаде некому на вибраторе! подал голос Витька
Ну, да в самом деле, Владим Саныч! разом загалдели ребята
Чего там, ну намылим ему на собрании башку, а чего от работы то отстранять?
Так и работать некому будетвсех разгоните
А вот этой реплики, источника которой Ваня не уловил, подавать бы и не следовало И точно!
Что значит «некому работать будет»? Вы соображайте, что говорите у меня! «Гестапо» аж борщом поперхнулся, так его заело, мы потому и выносим проступок студента Введенского на собрание, чтобы на его примере показать всю серьезность этого дела.
Ага, тебя, Джон для острастки засудят! буркнул в алюминиевую миску Серега.
Да давайте Ваньку на поруки возьмем! крикнула некрасивая, но бойкая и от того удачливая в любви Верка Мамулова.
На по-ру-ки, на по-ру-ки, на по-ру-ки! принялись все стучать ложками.
Владимир, в бригаде и правда ребята зашиваются, у многих мозоли от лопат с непривычки. А бетон идетчетыре бетоновоза в частолько успевай! Давай допустим его! очнулся наконец командирИгорь Сутягин.
Ну, ладно. В виде первого и последнего исключения допустим условно до работы, а вечером на собрании будем решать вопрос
Ух! Отлегло на сердце!
После обедаперекур пятнадцать минут.
Ну как? Было дело? снова наехал Серега, как только закурили по первой послеобеденной.
Да иди ты к черту, наконец нашелсятаки, что ответить совсем уже заикающийся от пережитого и раскрасневшийся Ваня.
Ну, значитбыло, вижу А у нас с Ирочкой, скажу я тебе!
Серега
Да ты че, Джон! Влюбился? Она у тебя первая телка?
Серега, перестань, я прошу!
Ну-ну-ну-ну Все! Но все равно, у нас с Ирунчикомвсе тип-топ. В лучшем виде. Онакоренная москвичка! Предки в Болгарии на курорте, квартира, все такое Мы первый раз с ней прямо в ванной
Сергей!
Все! Молчу!