Я не сомневался, Мотя подхватил сестру на руки, ты всегда помогаешь Федьке против меня. Тебя как зовут? Симочка с готовностью отозвалась: «Д'Артаньян». Девочка на удивление легко справилась с французским именем. Опустив шпагу, Федя пощекотал ее.
Только Атоса у нас нет, Мотя широко улыбнулся:
Папа у нас Атос. Пошли, велел он сестре, нарвем роз к обеду, садовник нам разрешил
От каменной террасы веяло приятным дымком. Дедушка Леня в холщовом фартуке обосновался над мангалом. До них донесся веселый голос отца:
Мушкетеры, пора обедать! Не зря мы вставали на предрассветную рыбалку.
Удерживая пышные розы, Симочка первой побежала на берег озера.
Наум Исаакович Эйтингон рассматривал беспечное личико бывшей Мишель-Луизы-Мари-Соланж Пельетье, новоиспеченной баронессы де Лу. Копии документов Атоса, как назвали сына Монахини, и его свежей, по смешливому выражению Наума Исааковича, жены, доставили из Парижа. Науму Исааковичу понравилась восемнадцатилетняя студентка Сорбонны.
Так мадемуазель Пелетье обозначила свои занятия в посольской анкете. На фотографии девушка носила скромную водолазку. Бархатный обруч удерживал шелковистые кудри. Эйтингону почудилась тень лукавой улыбки.
Ладушка смотрела похоже, Эйтингон скрыл вздох, девчонка тоже знает, как себя лучше показать. Это врожденное, такое не сыграешь
После обеда терраса погрузилась в блаженное спокойствие. Собаки растянулись в полосе солнечного света на ступенях. Симочка дремала в кроватке беленого дуба, помнившей младенческие годы Моти. Мальчишки отправились в библиотеку.
Наум Исаакович позаботился о хорошей подборке книг для парней. Он занимался с мальчиками языками и математикой.
В коммерческом училище преподавали на совесть, заметил он Саше, а мой отец служил бухгалтером. Мы происходим из бедной ветви семейства, но мои родственники были вполне обеспечены, Эйтингон не поддерживал связей с родней за границей.
Хотя после революции семья за рубежом имелась почти у всех, хмыкнул он, только Владимир Ильич и Иосиф Виссарионович миновали такую участь. У кукурузника подозрительной родни быть не могло. Никита был от сохи и остальные нынешние вожди тоже деревенские парни
Уважая только Ювелира, товарища Андропова, Наум Исаакович пророчил ему должность генсека. Он верил в слухи о еврейском происхождении нынешнего главы Комитета.
Аидише копф, Наум Исаакович налил себе целебного чая на травах, он продвигает в секретари ЦК земляка. Южная мафия сплоченнее остальных фракций в Политбюро, Горбачева тащили в секретари ЦК и Громыко с Сусловым.
Потому что он почти единственный на Старой площади, кто не напоминает Кощея Бессмертного, развеселился Эйтингон, но это партийные дела. У нас впереди более важные вещи, то есть обеспечение безопасности страны, визит Атоса представлял именно что угрозу безопасности страны.
Дело шито белыми нитками, сказал Эйтингон Саше, его отправила сюда твоя проклятая кузина М. Она мастерица загребать жар чужими руками, Наум Исаакович помолчал, ее мать была такой же. Кукушка никогда сама не подставлялась под пулю, вспомнив допросы женщины в июне сорок первого, Эйтингон поправил себя:
Вернее, один раз она подставилась, но с дальним расчетом. М. больше не пошлет к нам сыновей, Эйтингон затянулся сигарой, пусть месье барон сует голову в петлю. Он приехал сюда за щенком Монахини.
Сирота Юдин очутился в детском доме в Нарьян-Маре. По документам мать ребенка отказалась от него после рождения. Саша считал, что мальчишке надо повариться в собственном соку.
Его там не убьют, сказал он Эйтингону, а после операции с Атосом я предъявлю мальчишку Фокуснику. Мерзавец пойдет на все ради спасения сына
Крючков и Андропов считали Фокусника перспективным кадром. Наум Исаакович с ними соглашался.
У него появится трагический флер, Эйтингон пощелкал крепкими пальцами, оступившись, осознав ошибки, он вернулся в Москву повзрослевшим. Пусть кропает свои книжки и сценарии, Наум Исаакович ощерил острые зубы.
За границу мы его не выпустим, зато он сможет воспитывать сына, подытожил Эйтингон.
Их волновала выжившая, согласно сведениям из Италии, Монахиня. Через местных леваков на Лубянке узнали, что искалеченная женщина вернулась в Лондон. Наум Исаакович не сомневался, что Монахиня спряталась под крылом семьи.
Получится элегантно, решил он, можно одним махом избавиться от Моцарта и профессора Эйриксена. Мы ничего не забываем, а они отработанный материал
Ветер играл шелковыми портьерами. Над серебряным антикварным самоваром, над гарднеровскими плошками с вареньем лениво жужжали пчелы. Саша замялся:
Хорошая мысль, товарищ Котов, но вряд ли мне стоит появляться в Лондоне, Наум Исаакович покачал головой.
Для таких акций и нужна твоя будущая группа. Пусть получат боевое крещение, он уверенно положил ладонь на папку.
Что касается мадам баронессы, в темных глазах заиграли озорные искорки, я имею отношение к книгопечатанию, по документам я редактор. Я съезжу на выставку и познакомлюсь с мадам де Лу, подытожил Эйтингон, девушка нам пригодится, Саша неуверенно сказал:
Вам идет восьмой десяток, товарищ Котов, Наум Исаакович отозвался:
Тем лучше, милый. Меня не в чем заподозрить, я безобидный старик с палкой
Презрев трость черного дерева, прислоненную к плетеному креслу, он легко поднялся.
Я видел Маяковского и Мейерхольда, я жертва незаконных репрессий. И я не забыл, как обращаться с красивыми девушками, свистнув собакам, он улыбнулся.
Пойдем, милый, погуляем.
Автомат с газировкой зафыркал, ледяная вода полилась в туристический стаканчик. Продавщица мороженого, скучающая под навесом лотка, томно позвала:
Молодой человек, пломбир не желаете? ей понравился широплечий парень в брезентовой куртке.
Есть крем-брюле, эскимо, стаканчик с черной смородиной, девушка похлопала щедро накрашенными глазами. Продавщица решила, что перед ней геолог. Загорелый голубоглазый парень тащил яркий рюкзак и гитару. Светлая борода завивалась волнами. Незнакомец, напоминающий артиста Черкасова из старого фильма, белозубо улыбнулся.
В следующий раз, девушка. Держите, он порылся в походной сумке вам гостинец с Алтая.
Рядом с лотком висел газетный щит. Продавщица не ожидала бойкого дня. Вчера дети пошли в школу.
Гости столицы уже разъехались, она обмахнулась бумажным веером, а отпускники еще не вернулись с юга.
Деревья в парке бывшей Лепехинской лечебницы шелестели зеленой листвой. Над Покровкой неслись пышные облака. Скучая без покупателей, девушка изучила вчерашние газеты и афишу первой международной книжной ярмарки. Интуристы на Покровку не заглядывали. На бойкие места на улице Горького ставили продавщиц, сумевших угодить начальнику торга.
Угодить понятно каким местом, она скривила губы. На лотке появился завернутый в фольгу пакетик.
Кедровая халва с медом, парень допил воду, ешьте на здоровье, девушка ахнула:
Вы работали на Алтае. В «Известиях» о вас напечатали, она кивнула на щит, так интересно
Статья о раскопках курганов оказалась самой захватывающей среди бесконечных писем трудящихся, единогласно поддерживающих проект новой Конституции и репортажа о строящейся атомной электростанции в украинском Чернобыле. Археологи обнаружили древние захоронения с драгоценными украшениями. Парень кивнул.
Работал, девушка открыла рот, всего хорошего, мне пора, он зашагал вниз по Покровке.
Наверное, женатик, кедровая халва таяла во рту девушки, повезло кому-то
Продавщица со вздохом проводила глазами крепкую спину незнакомца.
Час назад Исаак Бергер сошел с барнаульского поезда. Он действительно провел пару недель среди курганов на Алтае. Поехать в горы его подговорил кореш из артели золоискателей.
Незачем целый месяц бродить по тундре, заявил парень, на юг я рвану в бархатный сезон. На Алтае будут хорошенькие студентки, кореш подтолкнул Исаака, в экспедициях их всегда хватает
Студентки Исаака не интересовали, однако он обрадовался возможности потренировать альпинистские навыки. Археологи занимались и пещерными захоронениями.
Исаак любил послушать умных людей, а ученые по вечерам устраивали у костра импровизированные лекции.
Где я развешивал уши, как с рассказами Александра Матвеевича, усмехнулся юноша, через год я мог бы закончить университет и стать археологом, как Фрида и ее муж.
Он аккуратно расспросил ученых о раскопках на Ближнем Востоке. Один из кандидатов наук присвистнул.
Это золотое дно. Тамошние материалы очень важны для создания полной истории региона.
Исаак слышал о кумранских свитках и Масаде, однако внимал парню, открыв рот. Он решил посоветоваться с отцом.
Папа скажет, что это некошерное занятие, понял Исаак, археологи могут наткнуться на человеческие останки. И я ставлю телегу впереди лошади, папу пока не выпустили с зоны и тем более нам не разрешили выезд
Лазарь Абрамович надеялся на амнистию к грядущей годовщине великой революции, как напыщенно называли седьмое ноября в газетах. Родители пока не знали, куда им девать домик в Заречном, выкупленный у наследников умершей хозяйки. Пятистенок отдали за сущие, как сказала мать, гроши.
Исаак аккуратно вел личную бухгалтерию. Намытое золото он оборачивал в доллары, пользуясь услугами смотрящего. Павел Петрович брал процент, но такие продажи были безопасней, чем услуги фарцы.
Самородок к ним не понесу, по дороге Исаак сгрыз спелое яблоко, надо от него побыстрее избавиться
Самородок размером с грецкий орех Исаак от государства утаил, хотя старателей обязывали сдавать все крупнее пыли. Вещь покоилась в потайном кармане его рюкзака.
Исаак намеревался забрать у смотрящего старый чемодан с наличностью и освободиться от золота.
До нового года неделя, он метнул огрызок в урну, я все успею.
На новый год Исаак ехал к семье в Сыктывкар, а День Искупления и Суккот проводил в Перми и Екатеринбурге. Шофар у Бергеров был свой, новые календари он забирал в Малаховке.
С молитвой за правительство СССР, оплот мира во всем мире, хмыкнул Исаак, чтобы оно прова
Юноша вовремя остановился. У входа в арку, где располагался подъезд смотрящего, торчали черные «Волги» с затемненными стеклами. Весной Павел Петрович смешливо сказал:
Последуем примеру доблестного чекиста товарища Штирлица, он погладил глянцевые листья, я вне подозрений у легавых, но береженого Бог бережет. Если цветок стоит на подоконнике, ко мне хода нет
Заметив в открытом окне квартиры олеандр, Исаак быстро свернул на Покровский бульвар.
Все ясно, он неслышно выматерился, псы добрались до Павла Петровича и моего чемодана
Юноша прыгнул в раскрытые двери подъехавшего к остановке трамвая.
Стоя над переносной электрической плиткой, Исаак жарил блины. На второй конфорке пыхтел антикварный жестяной кофейник, полученный им от ныне арестованного, как предполагал Исаак, смотрящего. Павел Петрович ловко раскрутил конструкцию.
Все просто, заявил он, сюда насыпаешь кофе, сюда наливаешь воду. До войны таких в магазинах стояло много, это американский патент, Исаак кивнул:
Похоже на итальянский способ, о нем он слышал от западной родни, до войны в СССР продавались американские товары? смотрящий присвистнул.
В тридцатом году я фарцевал, пользуясь нынешним выражением, у гостиницы «Метрополь». Там жили американские инженеры, приехавшие, как писали в газетах, на великие стройки Страны Советов. Той порой мне исполнилось шестнадцать, смотрящий помолчал, а в тридцать втором году мне выписали первый срок на Соловках
Он протянул ноги в кавказских войлочных тапочках к майоликовому камину.
В тридцать пятом, вернувшись в первопрестольную, я пошел потанцевать в ресторане «Метрополя». Там выступал оркестр Гейгнера с джаз-ревю. Той порой они приехали из Шанхая, Исаак открыл рот, и привезли сюда китайскую певицу, Павел Петрович махнул рукой.
Но это предания старины глубокой, Исаак вспомнил:
Он сидел пять или шесть раз. Интересно, что случилось с его семьей? Хотя он из старых воров, а у тех не бывает законных жен.
Сложив блины на тарелку, юноша выключил плитку. Электричество надо было экономить, а кофе лучше доваривался на слабом огне. Присев на выкрашенный своими руками подоконник, Исаак порылся в походной сумке. Сверившись со школьным блокнотом, парень удовлетворенно кивнул. Память его еще никогда не подводила.
Надо разыскать адвоката Арию, юноша вынул из блокнота письмо матери, он позаботился о Павле и Вите и позаботится о Павле Петровиче. Впрочем, Арию и так навестят парни с серой стороны жизни
Исаак послушал тишину золотого малаховского вечера. На пыльной улице стучал мяч, вдалеке грохотали колеса электрички. В репродукторе соловьем разливался певец:
На дальней станции сойду, трава по пояс
Окна комнатки Исаака выходили заросший сорняками участок, где трава действительно росла по пояс. Наследники хозяйки довольствовались тем, что Исаак потихоньку приводил в порядок комнаты. Теперь юноша обретался на даче один. Бывший сосед, женившись, редко появлялся в ешиве.
Ему надо содержать семью, вздохнул юноша, и мне надо, он подумал о золотом самородке в тайнике. Смотрящий никогда бы не признался, кому принадлежат деньги в его квартире, но средства все равно подлежали конфискации. Исаак не позволил бы себе приехать домой с пустыми руками.
Тем более перед новым годом, он пробежал письмо, надо привезти денег, купить малышам подарки
В поселке Заречном все было в порядке. Родители надеялись на осеннюю амнистию.
Если Господь о нас позаботится, мать писала обтекаемо, после Хануки мы двинемся в теплые края. Отец устроится в инвалидную артель в Броварах и будет ездить в синагогу, а дети пойдут в школу, перо матери запнулось.
Я просила Ривку перевестись в педучилище в Киеве, но ей хоть кол на голове теши, завершила Фаина Яковлевна. Исаак не сомневался, что младшая сестра не покинет Нарьян-Мар.
Потому что рядом Павел Наумович, он никогда не выдал бы сестру, а что касается Киева, то и Рахиль поедет туда ненадолго.
Исаак подозревал, что сестра нацелилась на Саратовское театральное училище.
Туда ее все равно не примут, хмыкнул парень, не с ее анкетой, национальностью, именем и прочим, но Биробиджане есть культпросветучилище, а ее Семен служит киномехаником на Тихоокеанском флоте.
Письма из Владивостока приходили в Сыктывкар каждые две недели.
Исаак налил себе настоявшегося кофе. Намазав паревный блин на минералке материнским клюквенным вареньем, он развернул «Вечерку». Юноша не хотел отираться по гостиницам в поисках фарцы.
На меня обратят внимание, Исаак нашел нужную статью, а на ВДНХ легко затеряться, туда придут тысячи людей, московская фарца никогда не пропустила бы такого шанса.
Ярмарка разместится на двадцати пяти тысячах квадратных метров в двух павильонах. Более полутора тысяч издательств из 67 стран мира представят около 100 тысяч книг.
Затянувшись «Беломором», Исаак взглянул на закатное небо
Я отыщу кого-то подходящего, самолет идет на посадку, он полюбовался сверкающим медью следом.
Скорей бы прилететь к Михаэле, юноша затосковал, как говорится, в наши времена и в эти дни, амен.
Прибрав в кухонном углу, он сменил бархатную кипу на потрепанную кепку. Пора было идти в ешиву на вечерние занятия.
Мы обязаны распить бутылку «Столичной», напористо сказал Анатоль, во-первых, это ваш первый ужин в Советском Союзе, а во вторых, за нашим столом нарисовали знаменитую этикетку
В огромном окне «Националя» купались в закате кремлевские стены. Рубиновые звезды горели тревожным багрянцем, ветер полоскал алые советские знамена. Пьер оценил открывшийся вид.
Отсюда можно снимать открытки, он полюбовался многоцветьем собора Василия Блаженного, наверняка, так и делают.
Очертания соседней гостиницы «Москва» на этикетке действительно совпадали с оригиналом.