Осень - Федорова Елена Ивановна 20 стр.

 Ну, матушка, у тебя и фантазия,  Ипполит Федорович усмехнулся.  Ты считаешь, что Диана способна отравить нашего сына?

 Нет, конечно,  улыбнулась Аграфена.  Диана любит Юрочку всем сердцем. К ней это неприятное слов не подходит совершенно. Она  ангел, сирена, в конце концов, но никак не  на яда.

 Милая моя, Фенюшка, Юрочка говорил о другом,  Ипполит Федорович обнял жену, поцеловал в лоб.

 Я знаю, знаю,  сказала она.  Юрочка хочет взять Дианочку с собой, чтобы она ему песни колыбельные пела.

 Зачем ему колыбельные песни?  удивился Ипполит Федорович.  Думаю, Юра, простите, капитан Юджин, мечтает романсы о любви послушать. Верно, сынок?

Юджин улыбнулся, кивнул. Ему было весело смотреть на седовласых родителей, рассуждающих о нем, как о ребенке.

Он-то Юрий  Юджин давно понял, что ему нужно.

Для него Диана Вернер  добрая фея, подарившая ему паруса надежды.

Без Дианы Юджин не мыслит своей дальнейшей жизни.

Вот и все

Вот и

Осень

Осень выдалась на редкость холодной и дождливой. Серое небо свисало так низко, словно готовилось свалиться на головы прохожим, бегущим по промокшим насквозь мостовым.

Дождь плакал навзрыд, нудно, монотонно, заунывно. Иногда он всхлипывал с такой силой, что люди замирали с вывернутыми наизнанку зонтами, и восклицали:

 Что происходит?

 За что природа так сердится на нас?

 Почему прохудилось небо?

 Неужели грядет новый всемирный потоп?

Слушая эти причитания, дождь ненадолго умолкал, но потом рыдания его становились еще неистовее.

Непогода не располагала к прогулкам.

Она бы ни за что не пошла на улицу, так и просидела бы весь день у камина, укутавшись в мягкий плед. Но обстоятельства сложились так, что не уйти она не могла.

Она торопилась на вокзал. Ей нужно было успеть на поезд, идущий в Лиль.

Порыв ветра вывернул зонт. Дождь залил ее лицо своими холодными слезами. Они смешались с ее теплыми, солеными слезами, потекли за воротник.

 Скорее, скорее, мадам, прячьтесь под мой зонт, а свой закройте,  проговорил высокий господин, взяв ее под руку.  До вокзала осталась пара шагов. Вы ведь торопитесь на поезд до Лиля?

 Да.

 Нам сюда, платформа номер семнадцать,  он пропустил ее вперед.  У вас какой класс?

Вместо ответа она протянула ему свой билет.

 Вот так сюрприз!  воскликнул он.  Мы с вами попутчики.

Они вошли в вагон первого класса. Он помог ей снять пальто, шляпку, улыбнулся:

 Позвольте представиться, Ричард Львиное Сердце. Ну вот, у вас заблестели глаза. Это хорошо, а то мне показалось, что вы не барышня, а восковая кукла. Плохая погода  не повод для меланхолии,  сел напротив.

Она достала носовой платочек, стерла с лица слезы и капли дождя, повернулась к окну.

 Я дождь люблю,  сказал попутчик.  Посмотрите, как он поливает наш мир, как старается смыть с нас все наносное, ненужное. Как хочет отмыть нас дочиста, как кричит нам: «Люди, будьте собой!».

Раздался третий звонок. Поезд тронулся. Проводник распахнул двери купе, сказал с улыбкой:

 Добро пожаловать в наш скоростной поезд. Мы надеемся прибыть в Лиль через два с половиной часа. Приятного путешествия. Что-то желаете?

 Да,  сказал господин.  Мы со спутницей промокли, замерзли и проголодались. Думаю, горячий кофе

 Чай,  сказала она, повернув голову.

 Значит, принесите нам чай и кофе,  попросил господин.

 Вернусь через пару минут,  сказал проводник и исчез.

 Итак, вы предпочитаете чай,  сказал господин, разглядывая ее бледное лицо. Она кивнула.  Вы не очень-то разговорчивая попутчица.

 Не очень-то,  подтвердила она, отвернулась к окну.

Они заговорили снова, когда проводник принес горячие напитки, бутерброды и сладости. Она ото всего отказалась. Он с аппетитом съел все, что лежало на тарелках.

 Не сочтите меня обжорой,  сказал он, вытирая рот салфеткой.  Я почти сутки ничего не ел. Вы согрелись?

 Да.

 О чем вы думаете?

 О дожде,  ответила она.  Думаю, сколько же времени ему понадобиться, чтобы отмыть дочиста человечество?

 Вечность,  ответил господин. Лицо его стало серьезным.  Беда человечества в том, что мы не умеем быть безгрешными. Нам кажется, что мы выпутываемся из сетей зла, а на самом деле запутываемся в них еще сильнее. Мы совершаем множество плохих поступков, злимся иногда безо всякого повода, лжем, предаем, лицемерим, крадем, завидуем. Трудно ответить на вопрос: что это: неизбежность или вечное противостояние добра и зла, света и тьмы? Сможем ли мы когда-нибудь уравновесить хорошее и плохое? Нужно ли это равновесие? Как вы думаете?

 Простите, я не расположена вести философские беседы. Я слишком огорчена, чтобы думать о чем-то кроме своей печали,  сказала она.

 О, простите,  он смутился.  Не стану вам больше докучать.

 Вы мне не докучаете,  сказала она.  Я рада, что вы меня отвлекаете от грустных дум. Просто, не просите меня ни о чем рассказывать. Лучше расскажите мне что-нибудь о себе. Кто вы? Зачем едете в Лиль?

Или расскажите какую-нибудь светскую историю. Я давно не интересовалась происходящим вокруг.

 О, тогда у меня для вас есть сотня сногсшибательных новостей!  воскликнул он.  Но для начала я, все же, хотел бы узнать ваше имя.

 О, да, конечно, Ричард, меня зовут

Он рассмеялся. Она растерянно на него посмотрела.

 Что вас так развеселило?

 Простите. Я думал, вы поняли, что я вас развлекаю. Я назвался Ричардом Львиное Сердце в надежде рассмешить вас,  поднялся, поцеловал ее руку.  Мое имя Карл Элюар. А вы, похожи на испуганную серну. Я бы назвал вас  дитя долины слез,  улыбнулся.  Но вам не стоит печалиться, потому что в ваших изумрудных заплаканных глазах я вижу  великое будущее. Очень скоро ваши глаза засияют счастьем, солнцем и любовью. Серые тучи поднимутся вверх, выглянет солнце, и  он выпустил ее руку, сел на свое место.  Хотите еще чая?

 Кофе,  ответила она.

Он приоткрыл дверь, попросил проводника принести два кофе.

 Итак, вас зовут

 Беатрис,  представилась она.

 Беатрис,  повторил он нараспев.  У вас красивое имя. Люблю красивые женские имена, они делают своих обладательниц еще более привлекательными, добавляют им шарма,  подмигнул ей, пропел:

 Скажи, малышка Беатрис, когда со мной заговоришь?

Когда меня ты нежным взглядом одаришь?

Но ты молчишь, о Беатрис, и нежный взгляд мне не даришь Ты о своей какой-то тайне все грустишь, о Беатрис

Простите за вольность. Я иногда сочиняю. Но это  секрет. Вы ведь никому его не раскроете?

 Никому,  пообещала она.  Вы  весельчак, Карл. С вами легко.

 О, вы заблуждаетесь на мой счет,  проговорил он.  Я  ужасный зануда. Жена бросила меня за то, что  усмехнулся.  Ну вот, выболтал вам еще один свой секрет. Никто не знает, что великого Карла Элюара бросила жена. Вы удивлены, Беатрис? Вы не знаете о том, что я  известный человек?  она покачала головой.  Прекрасно. Забудьте о моем величии. Его не было и нет, смыло дождем. Для вас я  веселый болтун, предсказатель будущего. А дайте-ка мне вашу руку.

 Какую?

 Ту, которую я целовал,  ответил он, подавшись вперед. Она растерялась, отстранилась. Открылась дверь, проводник принес кофе.

 Очень кстати,  сказал Карл.  Аромат такой, словно мы попали в главную кофейню Лиля.

 Так и есть,  подтвердил проводник.  Мы варим кофе по тем же рецептам.

 Пейте кофе, Беатрис. Не смущайтесь. Помните о том, что я  болтун, балагур, желающий вас развеселить,  сказал он, когда проводник вышел.  Я изо всех сил стараюсь вам понравиться. Я хочу, чтобы вы рассмеялись. Вы ведь умеете смеяться?

 Да,  сказала она, взяв чашку. Но, тут же поставила ее на стол, поняв, что не сможет сделать ни глотка. В человеке, сидящем напротив, было что-то такое, что заставило Беатрис разволноваться.

 Не смущайтесь вы так,  сказал он, заметив ее волнение.  Я не буду смотреть на ваши дрожащие руки. Я буду смотреть, как дрожат мои.

Он взял чашку, но тут же поставил ее на стол, сказал:

 М-да, с этим нужно что-то делать. Я, видавший виды кавалер, не могу совладать со своими эмоциями, а всему виной юная особа по имени Беатрис. Наверно, вы владеете каким-то секретом. Вы чаруете мужчин своим взглядом.

 Вы правы,  сказала она, взяв чашку, сделала большой глоток, закашлялась.

Он вскочил, несколько раз стукнул ее по спине, сел рядом, обнял за плечи, прошептал:

 Господи, помоги мне сохранить самообладание!  поцеловал Беатрис в шею, вышел из купе.

Она прижала обе ладони к губам, чтобы не было слышно вырвавшихся наружу рыданий.

 Господи, что все это значит? Зачем все это? Господи

Она глубоко вздохнула, успокоилась. Допила кофе, повернулась к окну. Обрадовалась, что дождь закончился. Провела пальчиком по стеклу, на котором еще дрожала жилка дождя, спросила:

 Надолго ли ты оставляешь нас?

 Беатрис, мы скоро приедем в Лиль,  сказал Карл, войдя в купе.  Хочу, чтобы вы знали, я пробуду в городе две недели. Вы сможете увидеть меня в кофейне, в главной кофейне Лиля. Я буду приходить туда каждый вечер. Я буду надеяться на нашу встречу. Помните об этом, Беатрис.

Она ничего не ответила. Она так и сидела, отвернувшись к окну, пока он не забрал свои вещи и не ушел. Лишь потом она медленно повернула голову, посмотрела на распахнутую дверь, пожала плечами.

Поезд остановился. Беатрис оделась, вышла на перрон. Ее встречал Энтони. Он поцеловал ее в щеку, забрал у нее небольшой саквояж, спросил:

 Как добралась?

 Хорошо,  ответила Беатрис.  А как у вас дела?

 Хуже, чем хотелось бы,  ответил Энтони, взяв ее под руку.  Хорошо хоть дождь закончился, а то картина была бы совершенно безрадостной. Ты выглядишь усталой. С тобой точно все в порядке?

 Да, просто я расстроилась из-за тетушки. Она

 Ей уже лучше,  сказал Энтони.

 Но ты же сказал, что

 Я говорил не о ней, а о наследстве. Это всегда так неприятно,  он поморщился.  Ты же знаешь, какая взбалмошная дама наша тетушка. А тут еще в дело вмешался какой-то  он щелкнул пальцами, пробурчал что-то невнятное, махнул рукой.  Ладно, не буду опережать события, думаю, тетушка тебе сама все расскажет. Ей доставляет удовольствие повторять свой рассказ сотню раз. Порой мне начинает казаться, что она спятила, но потом я нахожу в ее болтовне особый смысл. Она задалась целью всех перессорить. Пока мне не понятно, зачем ей это понадобилось. У меня было несколько версий, но с каждым днем их становится все меньше. Дождусь, когда останется одна, и сообщу ее тебе. Идет?

 Идет,  ответила Беатрис, усаживаясь в экипаж.

Энтони сел рядом, сжал ее руку. Он всегда так делал. Это был жест защиты, поддержки, понимания. Они с Беатрис любили друг друга. Любили нежно, как любят родственные души.

 Ах, почему ты  моя кузина?  сокрушался Энтони.  Если бы не узы родства, я бы не раздумывая женился на тебе. Ты  лучшая из всех. Ты  превосходная, Беатрис.

 Не стоит меня так возвышать,  просила она.  Оставь местечко для своей будущей избранницы. Пусть она стоит на вершине, а мне позволь сидеть подле твоих ног.

Энтони был на пять лет старше. Но они никогда не замечали этой разницы. Им всегда было хорошо вместе. И даже, когда жизнь внесла свои коррективы, редкие минуты общения возвращали Энтони и Беатрис в далекое прошлое, в их юность, когда он возвышал ее до небес, а она была готова сидеть у его ног и ловить каждое его слово.

Экипаж остановился у большого дома с колоннами, одного из красивейших домов в Лил е.

 Тетушка снова перекрасила фасад. Теперь дом стал похож на золотую табакерку,  сказала Беатрис.

 Верно,  обрадовался Энтони.  А я все не мог понять, что он мне напоминает. Теперь вижу, что это  в самом деле  табакерка, старая дорогая табакерка.

 Значит, у тетушки дело  табак,  сказала Беатрис. Они с Энтони рассмеялись.

 Как же мне тебя не хватало,  сказал он, обняв ее.

 И мне тебя,  она прижалась к нему, вздохнула.  О, Энтони, если бы ты знал, как я несчастна

 Только не плачь,  взмолился он.  Спрячь подальше свои слезы. Мы обо всем поговорим потом. Сейчас у нас встреча с тетушкой. Идем,  он потянул ее в дом.

Внутри было тепло, горел камин. Пахло березовыми дровами и чуть-чуть  осенней сыростью.

 Тетушкина прихоть,  пояснил Энтони.  Сегодня весь день двери и окна были распахнуты, мы приглашали в гости осень.

 Да, мы звали осень в гости,  сказала тетя, появившись на лестнице.  Не вижу в этом ничего предосудительного. Здравствуй, Беатрис. Ты, как всегда, неотразима. Как тебе удается год от года выглядеть моложе? Ты  юная гимназистка, а не замужняя дама. Разве можно поверить, что тебе скоро  сорок? А вот я,  она похлопала себя по щекам.  Я  старая развалина. Энтони уже сообщил тебе, что я чуть было не отдала Богу душу.

Она спустилась вниз, обняла Беатрис.

 Здравствуй, моя дорогая, Мэрил,  сказала Беатрис, поцеловав тетушку в щеку.  Я так испугалась за тебя. Я

 Прекрати причитать,  приказала Мэрил.  Мне не сто лет, а всего лишь  шестьдесят. Я еще переживу вас всех.

 Никто в этом не сомневается,  сказал Энтони.

 Вот и прекрасно,  улыбнулась Мэрил.  Проводи Беатрис в ее комнату, и спускайтесь в столовую. А я пойду пройдусь по саду, нарву эдельвейсов,  вышла, громко хлопнув дверью.

 Тетушка ужасно выглядит,  сказала Беатрис.

 Она выглядит на свои семьдесят,  проговорил Энтони.  Возраст никого не украшает. Мэрил уменьшает свои года, но это не делает ее моложе. Да и болезнь прогрессирует. Мэрил запрещает говорить о ней. Она не желает слушать советы докторов. Она живет так, словно у нее в запасе вечность.

 А ты бы хотел иметь в запасе вечность?  спросила Беатрис.

 Только если ты согласишься стать моей,  ответил он, обняв ее. Она отстранилась, сказала с улыбкой:

 Продолжим этот разговор за ужином. Я переоденусь и спущусь вниз.

 Буду ждать,  он поклонился и ушел.

Беатрис вошла в комнату, сняла пальто, шляпку, улеглась на кровать, закинула руки за голову, проговорила, глядя в потолок:

 Тетушка права, я  гимназистка. Мне снова двадцать. Это и хорошо, и плохо, потому что я не знаю, что мне делать с моими так неожиданно возникшими чувствами. Не знаю

Встала, переоделась, смыла с лица следы усталости и печали, подкрасила глаза, причесала волосы, пошла вниз. Она знала, что в присутствии тетушки нельзя вести себя безрассудно. Нужно выполнять все правила, заведенные в этом доме.

 Добрый вечер,  сказала Беатрис, поцеловав тетушку. Села на свое место.

 Сегодня мы ужинаем втроем,  сказала тетя.  Я распорядилось, чтобы не зажигали много света. Хочу посидеть при свечах.

 Ты решила устроить для нас романтический ужин,  сказал Энтони.  Это прекрасно. Я обожаю такие вечера.

 Наш ужин скорее мистический, чем романтический,  проговорила тетушка, глянув на него исподлобья.

Беатрис насторожилась. Во взгляде тетушки промелькнуло что-то угрожающее.

 Уж не собирается ли она отравить нас?  подумала Беатрис, пристально глядя на тетю.  С ней станется. Тетушка всегда отличалась неуравновешенным характером, а теперь, когда все вокруг твердят о ее расстроенной психике, пребывание в этом доме становится опасным.

 Беатрис, ты смотришь на меня так, словно подозреваешь меня в чем-то,  сказала тетушка с улыбкой.  Уж не думаешь ли ты, что я собираюсь подсыпать тебе яда в вино?

 Мэрил, что ты такое говоришь?  Беатрис покраснела. Тетя попала в точку.

 Не волнуйся, милая, я не стану тебя травить,  пообещала тетушка.  Ты нужна мне живой, Беатрис. Ты  одна из главных героинь в этой мелодраме. А вот у Энтони есть повод меня недолюбливать. Так ведь, Эн?

 Нет, Мэрил,  ответил он.

 Похвально, мой милый мальчик решил себя обезопасить,  она ухмыльнулась.  А пару часов назад он грозился убить меня. Да-да, так и было, Беатрис. Хорошо, что ты приехала. Теперь Энтони будет сдержанным.