А вы генерал во всем вините немцев? Миних посмотрел на русского генерала. Но фуражирской частью и снабжением армии заведует генерал-провиантмейстер князь Никита Трубецкой, ворюга известный! И он по решению самой государыни на свой пост назначен. Не мне его смешать.
Генерал-майор Карл Бирен доложил:
Нас татарские разъезды и летучие отряды замордовали, господин фельдмаршал. Я за несколько дней от тех наездов потерял более 30 человек. А преследовать татар не могу. У них лошади особые к климату такому привычные. У нас в кавалерии кроме того падеж лошадей начался. Если так пойдет то пешком наша кавалерия ходить станет.
Как я понял, все мои генералы намеренны жаловаться? Миних осмотрел присутствующих. Но про те негоразды я все знаю, и ничем помочь не могу. И еще вам неприятностей сейчас добавлю. Вели-паша занимает сильную и хорошо укрепленную позицию. Смотрите на карту. Сейчас она будет пред вами! Полковник Манштейн!
Адъютант фельдмаршала Миниха полковник Манштейн развернул карту перед военачальниками.
Вели-паша расположился на высотах. Вот здесь. Между деревнями Надобоевцы и Ставучаны. И сия позиция весьма сильна с фронта. Фланги у Вели-паши обеспечены! Смотрите! На турецком левом фланге против нас стоит Колчак-паша. Под его началом отряды конных янычар числом более 15 тысяч.
Миних отметил позицию Колчак-паши на разложенной карте.
С права у них Генж-Али-паша стоит с тяжелой кавалерией. Числом около 10 тысяч. Спаги турецкие в доспехах такоже от жары страдают. Но они более наших кирасиров к жаре привыкли. И в центре силы основные турок с артиллерий. Всего у турок 110 тысяч воинов и еще 10 тысяч конницы татарской Ислам-Гирея. Что скажете? Как нам Вели-пашу разбить?
Нас от турок река Шуланец разделят, и позиция у них хороша.
И на штурм Вели-паша сам не пойдет! Зачем ему? Станет ждать активных действий от нас.
Но штурмовать сию позицию в лоб смерти подобно! высказался Румянцев. Они разнесут наши пехотные каре своими пушками. Вели-паша стянул сюда все, что имеет. У них больше 160 орудий! И нам через реку Шуланец приодеться переправляться при штурме.
Но с левого фланга мы можем обойти турок, предложил генерал Аракчеев.
Миних посмотрел на генерала и сказал:
Мы при атаке неприятельского левого фланга сделаем токмо вид, что неприятельский ретраншемент атаковать хотим. Для того дела я приказываю бригадиру Густаву Бирону с отрядом в 9 тысяч человек при 22 полковых пушках провести демонстрацию атаки.
Густав Бирон охотно на сие согласился.
Я готов!
Вы реку прейдете быстро, и вот на сей высотке пушки свои установите! И завяжете артиллерийскую дуэль! И ни шагу оттуда без моего приказа!
Я все понял, фельдмаршал. Эту задачу я выполню.
***
Год 1739, август, 1-го дня.
Битва под Ставучаними.
Рано утром 17 августа 1739 года отряд бригадира Густава Бирона быстро переправился через реку Шуланец. Он остановился на расстоянии не более 2 верст от неприятельских батарей на небольшой высоте.
Развернуть орудия! приказал он.
Солдаты быстро приказ бригадира исполнили. Полковник Арсенин доложил Бирону:
Орудия готовы, ваше превосходительство. Но наши пушки им особого вреда не причинят.
Я это знаю, полковник, ответил Бирон. Но начинать обстрел позиций турецких! Медлить нам не стоит.
Огонь! прозвучала команда и 22 пушки начали обстрел неприятельских позиций.
Русские пушки, как и предполагалось, не причинили большого вреда туркам. Хотя артиллеристы хорошо делали свою работу.
Сейчас они ответят нам! закричал сквозь грохот орудийный капитан Рылеев.
Арсенин посмотрел в трубу на позиции турок и увидел, что те готовят орудия. Вдали раздался грохот, и неприятельские позиции окутал пороховой дым. Турки стреляли из рук вон плохо. Первый выстрел вообще не принес русским никаких потерь.
Они никудышние артиллеристы! выкрикнул Арсенин.
Продолжить огонь! Стрельбы не прекращать ни на минуту! отдал приказ Бирон. Они должны думать, что мы обходим их с левого фланга! А что до того, что они плохие артиллеристы, так они скоро пристреляются, полковник. Не могут же они все время портить порох и ядра!
Снова турецкие батареи окутал дым. И снова неудача. Ядра цели не достигли. Русские солдаты закричали бранные слова туркам. Всюду слышался смех.
Не могут нас турки достать!
Басурмане только орать мастера и выть свое «Алла»! А стрелять не могут!
Молчать! закричали офицеры.
Не стоит беду накрикивать! Бой токмо начался!
Бирон принял трубу из рук полковника и всмотрелся в неприятельские позиции. Артиллерийские аги, размахивая палками, колотили своих солдат.
Следующий залп был точнее. Ядром опрокинуло одну пушку и убило троих солдат.
Вот и попадать стали нехристи! проговорил Арсенин.
Ответный залп нанес такие же повреждения туркам. Передовая пушка была сброшена с насыпи, и одному аге оторвало голову.
Отличный выстрел! похвалил солдат Бирон.
И снова загремели залпы. Так продолжилось до полудня. Артиллеристы Бирона были черны от копоти. Мундир генерала также стал черным. Бирон увидел, что турецкие отряды стали скапливаться против него.
Смотрите, полковник, генерал передал трубу Арсенину. Они клюнули на приманку! Вели-паша перебрасывает силы на наш участок.
Асенин принял трубу и посмотрел в неё.
Они подумали, что мы атакуем отсюда. И слева на нас разворачивают отряды кавалерии. Они задумали опрокинуть нашу батарею.
***
Фельдмаршал Миних повернулся к Манштейну:
Манштейн! Бирон задачу свою выполнил! Турки стали перебрасывать туда свои силы. Вели-паша думает, что наша атака на его позиции пойдет оттуда!
А мы свернем в иную сторону!
Да! И всеми силами навалимся на их правый фланг.
Миних приказал основным своим войскам, построенным в каре повернуться направо и двигаться к месту слияния реки Шуланец и небольшого ручья у деревни Долино.
И пошли гонца к Бирону! Пусть отводит свой отряд за Шуланец! Они свою задачу выполнили!
Будет исполнено, фельдмаршал!
Полковник Манштейн подозвал к себе офицера связи.
Поручик! Срочно к отряду бригадира Бирона и передайте ему приказ фельдмаршала. Уходить за Шуланец.
Курьер умчался.
***
Отступление отрядов Густава Бирона, было ошибочно принято турками за бегство. Вели-паша приказал отправить в крепость Хотин гонца с известиями о победе над гяурами.
Но скоро турецкому сераскеру открыли глаза на то, что русские перехитрили его. Он понял, что надо спасать положение и бросил в бой кавалерию Генж-Али-паши и отряды Ислам-Гирея. Они должны были сдержать наступление русских на его правом фланге и помешать их быстрой переплаве через Шуланец. А между тем турки стали проводить новую перегруппировку своих войск.
Отряды спахиев ударили на две артиллерийские батареи подполковника князя Дадиани, под прикрытием которых русские и совершали переправу.
Впереди войск, что переправлялись, шел со своим отрядом генерал-майор Карл Бирон, старший брат уже отличившегося бригадира Густава Бирона. Он приказал своим войскам забросать болотистые места фашинами и быстро навел 27 легких мостов. И по ним пошли русские полки.
Сам Карл Бирон с большим отрядом драгун сшибся со спахиями. Русские потеснили турок и в кавалерийском бою отбросили врага от переправы.
Карл отлично владел саблей и сразу уложил троих врагов, сказывалась давняя его служба в армиях различных государств.
***
Миних наблюдал за действиями отрядов Карла Бирона и не удержался от восклицания:
Манштейн! Он отлично сражается, этот брат нашего герцога! Я и не ожидал подробного от Биренов!
Миних намеренно назвал старую фамилию фаворита. Но дело было сделано! Три русских пехотных каре двигались направо на турок.
Как не трудно это признавать, Манштейн, но именно Карлу Бирену мы обязаны будем нашей победой.
На его драгунский отряд насела конница, фельдмаршал! проговорил полковник. Смотрите! На помощь сапахиям подошли татарские отряды!
Пусть держаться! Он обеспечивает нашим войскам переправу.
***
Миних сумел разбить турок при Ставучанах и 19 августа он без боя взял Хотинскую крепость. Затем его армия взяла город Яссы и уже 5 сентября 1739 года Молдавия присягнула на верность России. На этот раз фельдмаршал выполнил приказ императрицы
Глава 5Безопасность империи возвращена.
Фельдмаршал Миних торжествовал. Его мечты о большой славе могли осуществиться. Пусть на Константинополь для его армии был открыт! Русские полки без проблем переправились через реку Прут. Турки уходили за Дунай
***
Год 1739, сентябрь, 10 дня. Санкт-Петербург.
Вопрос о мире с турками.
Императрица Анна снова болела. Но она заставила себя прийти на заседание кабинета.
Вице-канцлер граф Остерман высказался решительно:
Фельдмаршал Миних совсем голову потерял, государыня! И его надобно остановить решительно, ибо он таких дров наломает, что России потом тяжко придется.
Миних наступает по моему приказу. Он обещал победы, и он их нам добыл, сказала Анна. Что в том плохого, вице-канцлер?
А то, что Европа против нас, ваше величество! Миних отправил в Вену депешу самому императору, в коей заявил, что он до самого Константинополя дойдет. Можно ли так с государями разговаривать? Он оскорбил императора Карла VI!
И поделом сему императору! вступилась за фельдмаршала Анна. Он с турками на мировую пошел! За спиной у нас! Мне Миних про то в депеше сообщил!
Австрия с османами мир подписала, государыня, продолжил Остерман. И все сербское королевство с городом Белград турками уступила. И теперь мы против османов одни!
Миних пишет, что нам их бояться не стоит! стояла на своем императрица.
Но за спиной у Турции стоит Франция. А Франция может повилять на Швецию, что спит и видит как земли Петром Первым завоеванные у нас отнять! Нам нужен мир!
Таково твое слово, вице-канцлер? спросила Анна.
Да. И я готов подать в отставку, коли государыня сочтет мое предложение неприемлемым.
И весь кабинет поддержал Остермана. Даже Волынский, который постоянно спорил с вице-канцлером. Но теперь он сказала:
Россия войной утомлена до крайности, ваше величество. И денег у нас более нет на продолжение военных действий в будущем 1740 году. Не стоит настраивать против себя Европу! Войны со Швецией и Османской империей нам не вытянуть.
Так вы предлагаете мир? Но какой ценой? спросила Анна министров.
Сейчас, когда турки договорились с австрийцами, они станут неуступчивы. И нам стоит воспользоваться посредничеством Франции, государыня, предложил Остерман. Опытный дипломат французский маркиз де Вильнев обязуется наши дела уладить. Нужно токмо слово, вашего величества.
Действуй, граф. Что могу я больная женщина, когда мужчины отказались от славы российской? Я все тебя доверяю, Андрей Иваныч!
И государыня поднялась и вышла из кабинета
***
Год 1739, сентябрь, 10-го дня. Санкт-Петербург.
При дворе. Анна и Бирон.
Императрица вернулась в свои покои и призвала всех шутов. В последнее время шутки больной царицы становились все грубее и похабнее.
Всех шутов мужеска пола ко мне!
А они все здесь, матушка! а сказала лейб-стригунья Юшкова.
Перед Анной предстали Лакоста, король самоедский, Иван Балакирев, царь касимовский, Педрилло, Кульковский, старый князь Волконский, граф Апраксин и князь Голицын.
Вот вы какие! проговорила императрица, оглядев свою шутовскую гвардию. Все нарядные и сытые.
Твоими щедротами матушка! произнес Балакирев.
Щедроты мои к вам велики. Не я ли придворных своих приучила шутов одаривать? А отчего вы меня развеселить более не умете? Попугаи и те способнее вас. Педрилло хоть на скрипке умильно играет, а ты Ванька, токмо драки устраиваешь. Видать дран мало.
Дран достаточно, матушка. И потасовкам моим при твоем дворе смеются. А попугаев кто твоих обучал? Мы с Лакостой старались.
Попугаи в покоя Анны сидели на кольцах привязанные, и орали хриплыми и мерзкими глоссами:
Дур-р-р-а-а-ак!
Дур-р-р-а-а-ак!
Квасник дур-р-р-а-а-ак!
И то заслуга перед матушкой? проворчала Буженинова. Чего они у тебя все дурак, да дурак орут? Али слова иного не ведаешь? А вот я слыхала, матушка, что есть на Москве в кружале (кабаке) одном скворец имеется, так тот столь хорошо говорить голосом человечьим, что прохожие останавливаются его послушать.
А от кого ты про то слыхала? заинтересовалась императрица словами Бужениновой.
Да сказывала божедомка прохожая одна. Я с ней много ден говорила, как узнала, что она от Москвы пришла. Она сама того скворца слыхала.
Анна снова отыскала среди придворных Андрея Ушакова, что мог быстро те дела решать.
Андрей Иваныч! Поди сюда. Есть в Москве где-то скворец чудно говорящий. Желаю его при своем дворе иметь.
Будет тот скворец у тебя, матушка-государыня, склонил голову Ушаков.
Да не слушай дуру, матушка, сказал Балакирев. Попугай из птиц до человеческой речи есть самый способный. Никакой скворец так говорить не сможет.
Ан сможет! сказала Буженинова.
Будет вам! прекратила перепалку царица. Там видно будет кто прав, а кто нет. Ладно! Худо чего-то мне.
Анхен! Бирен нежно взял императрицу за руку. Я вызову лекаря
А ну его к бесу лекаря твого! Не нужен он мне. Снова начнет говорить, что вчера я за ужином много буженины съела и много венгерского вина выпила. Отошли всех окромя Педрилло от моей особы. Надоели!
Бирон оглянулся на шутов и придворных и сказал громко:
Господа, государыня желает побыть в тишине. Так что извольте немедленно удалиться.
Все быстро стали покидать покои императрицы, ибо знали, как испортился во время болезни характер Анны.
Бирон жестом приказал Пьетро играть, а сам сел рядом с Анной.
Тебе следует прислушиваться к советам врачей, Анхен, произнес герцог.
Не могу я не есть буженины, Эрнест. Не могу не пить вина. Да и охоту люблю весьма, хоть и токмо из окон дворца могу стрелять по зверью и птицам.
Охота это неплохо, Анхен. Но вино тебе вредно. Я говорил с лейб-медиками
Брось ты про лейб-медиков, Эрнест! Я про них не желаю слышать. Ты вот скажи мне по правдене люба я тебе более?
Зачем так говоришь, Анхен?
Да стара я стала, и страшна. Разнесло меня, и подурнела я за год последний. Болезнь она никого не красит, Эрнест. Оттого ты на Лизку и смотришь.
Анхен! Кто тот негодяй, что доносит на меня? Я же тебе сколь раз говорил, что не состою любовником при цесаревне Елизавете.
Да я и не говорю, что состоишь. Ты просто все еще молод, Эрнест. А я постарела. Я больна. И я понимаю, что ты уже не любишь меня как прежде.
Анна. Мы с тобой уже вместе столько лет. Мы больше чем муж и жена.
Я это понимаю, Эрнест. Но я чувствую, что скоро мне уходить. И не возражай. Я сама этого не хочу, но я это чувствую. И гнетет меня то, что мир невыгодный для России подписать нужно.
Но Россия велика сама по себе, Анхен, и сей мир не унизит её могущества.
Пьетро мира продолжал играть на скрипке, и чарующие звуки музыки сопровождали разговор мужчины и женщины. Анна любила Бирона много лет и, не смотря на то, что в её постели бывали и другие мужчины, этой страсти она осталась верна до конца
***
Год 1739, сентябрь, 10-го дня. Санкт-Петербург.
Бирон и Либман.
Эрнест Иоганн Бирон вышел из покоев царицы и его прямо у входа перехватил Либман.
Эрнест! Тебе грозит опасность!
Если ты пришел меня пугать, Лейба, то не стоит. Придуманные тобой заговоры ничего не стоят.
Я не придумываю заговоры, Эрнест, я о них узнаю. И могу сказать, что скоро будет поздно, если меры не будут приняты. Ты еще не понял что Волынский твой враг?
Ах, так это снова Волынский интригует против меня, с улыбкой произнес Бирон.
И его тебе стоит опасаться его и его друзей. Неужели ты так и не понял кто такой Волынский? Он мечтает для себя о месте Меньшикова. Желает стать первым при царе или при царице!
Лейба!
Идем к тебе, Эрнест и там про все погорим.
Они удалились в покои герцога во дворце, и Бирон приказал их не беспокоить. Либман сел в кресло и начал говорить: