«Адъютант», оставшись без старшего товарища, вскоре присоединился к «Комету» и продолжил свою боевую службу в Кригсмарпне в качестве вспомогательного минного заградителя. Через неделю он вышел для постановки минного заграждения у новозеландского порта Веллингтон. Постановка была успешной, но затем возникла серьезная неисправность его двигателей. Дальнейшая непригодность «Адъютанта» к океанскому плаванию заставила Эйссена потопить его, а команду включить в состав своего экипажа.
Дальнейшие поиски английских судов не принесли «Комету» новых побед. Здесь заметно сказывалось отсутствие самолета для воздушной разведки. Даже в ясную погоду нацисты могли лишь случайно обнаружить противника по дыму на горизонте. А уж в непогоду или ночьютолько при близкой встрече. Ведь в те годы радиолокация только-только зарождалась, и в первую очередь немцы стали ставить радары на линкорах и тяжелых крейсерах, а также на подводных лодках.
Рейдерское плавание продолжалось до середины июля 1941 года, когда германский экипаж пополнил свои судовые запасы от военного транспорта «Аннелизт Эссбергер». Август был успешным для германских моряков Эйссена.
14 августа они потопили английский транспорт «Австралиец». При этом англичане сначала не обратили внимания на приближающееся торговое судно под английским флагом. В этом не было ничего странного, так как «Австралиец» находился на пересечении маршрутов, по которым часто ходили английские торговые суда. Но неожиданно встреченное судно резко изменило курс и прямо направилось к английскому транспорту. Затем легло на параллельный курс, держась на дистанции около полутора миль. На его мачте были подняты сигнальные флажки, которые англичане не смогли разобрать даже с относительно близкого расстояния. Впрочем, у капитана «Австралийца» и без того было достаточно оснований для тревоги. Он приказал радисту передать сигнал который означал: «Подвергся атаке вражеского корабля, замаскированного под торговое судно». Как только радисты Вундер-Вилли доложили, что у англичан заработала судовая радиостанция, Эйссен приказал открыть прицельный огонь. Только после этого английский транспорт остановился и начал спускать шлюпки. Немецкая десантная группа на моторном катере быстро подошла к остановившемуся «Австралийцу» и под прикрытием 150-миллиметровых орудий рейдера приступила к осмотру вражеского судна и выемке судовых документов. После того как осмотр был закончен, нацисты, забрав с собой капитана судна, наиболее интересные радиодокументы и заложив в машинном отделении взрывчатку, вернулись на рейдер. А через 20 минут внутри «Австралийца» раздался глухой взрыв, и транспорт быстро ушел под воду.
Через трое суток «Комет» встретился с голландским теплоходом «Кота Нопан», который был загружен под завязку каучуком, оловом и марганцевой рудой. Задержание судна произошло по одному и тому же сценарию. Отличие было в том, что голландцы не стали испытывать судьбу и, не передавая каких-либо радиосигналов, остановили свое судно. Командир германской десантной группы лейтенант-цурзее Вильфрид Карстен, осмотрев груз, немедленно доложил Эйссену о чрезвычайно важности груза и тут же получил приказание, расставив людей у ходового мостика, радиорубки и машинного отделения ожидать дальнейших указаний.
В течение получаса такое указание было получено: после прибытия призовой группы капитана «Кота Нопан» и часть голландского экипажа отправить на борт «Комета», надежно закрыть грузовые трюмы и вести захваченное судно вслед за рейдером. Кстати, совместное движение двух транспортов под английскими флагами ввело в заблуждение капитана английского теплохода «Девон», который через двое суток после пленения «голландца» слишком близко подошел к неторопливо и мирно идущей группе торговых судов. Результат этой доверчивости был предсказуеманглийский теплоход «Девон» быстро скрылся в океанской глубине. Наконец, находясь в районе островов Галапогос, в августе 1941 года Эйссен получает разрешение на возвращение в Германию.
Десятого октября 1941 года «Комет» вместе с захваченным «Кота Нопан» успешно обогнул коварные берега у мыса Горн. А 24 ноября 1941 года успешно прибыл во французский порт Шербур.
Среди итогов разбойной деятельности рейдера бросается в глаза тот факт, что за 14 месяцев плавания в его «актив» можно было записать только 5 потопленных английских транспортов и судов из союзных Великобритании стран. Кроме того, 1 голландское судно с грузом каучука и марганцевой руды было захвачено и приведено к берегам Рейха. К ним же можно добавить еще 7 судов Британского союза, которые были потоплены в группе с другими рейдерами. Но нетрудно заметить, как мы уже писали, успехи «Комета» по сравнению с успехами других рейдеров совсем не тянут на контр-адмиральские погоны для Роберта Эйссена. И все же Эйссен получил адмиральское звание. Попробуем ответить на вопросза какие такие заслуги?
Последняя «стометровка» до адмирала
Однако вернемся назад, так как истинная «стометровка» в адмиралы началась у Р. Эйссена еще у атолла Ламутрека. Из этого района Тихого океана в руках уже известного нам Курта Крепша полетела на всех парах аккуратно вписанная в секретные журналы информация о состоянии нашего Севморпути. Именно для выполнения этого задания на борту «Комета» появился этот таинственный человек из нацистской службы безопасности или абвера.
Сразу же после перегрузки доставленных запасов Крепш перешел на борт «Регенсбурга», и фашистское судно-снабженец немедленно направилось к берегам Японии.
Скорее всего полтора месяца, предоставленные Роберту Эйссену на проработку арктических наблюдений, стали для адмирала полной неожиданностью. Ведь в те дни он и подумать не мог, что в кабинетах германского Главного штаба войны на море Северный морской пути уже рассматривается как надежный и безопасный морской путь из Атлантики на Тихий океан и обратно. Но будущий контр-адмирал Эйссен был не только внимательным и высокообразованным морским офицером, но еще и исключительно работоспособным человеком. И закономерным следствием этой работоспособности стал своевременный переход Крепша на борт «Регенсбурга» с портфелем, где находился объемный отчет о первом плавании германских военных моряков вдоль берегов советской Сибири. Неудивительно, что нацистский снабженец, вместо того чтобы неспешно переходить от одной точки встречи с торговыми судами и рейдерами Третьего рейха, оставляя на горизонте хвост густого черного дыма, бросился на запад.
В Японии Крепша встретил лично германский военно-морской атташе в Токио контр-адмирал Пауль Веннекер, который тут же принял все меры, чтобы «простой переводчик» Курт Крепш был в кратчайшее время переправлен во Владивосток, а отсюда по Транссибирской дороге попал в Москву, где его ждал с заметным нетерпением фрегаттен-капитан Норберт фон Баумбах.
Уважаемый читатель, как вы думаете, к чему такая спешность с доставкой в посольство простого переводчика? Да к тому, что в самых закрытых кабинетах Главного штаба руководства войной на море уже разрабатывались морские элементы «Barbarossa Fall» (в России он известен как план «Барбаросса». Авт.) с упором на широкомасштабное использование советского Сев-морпути. Германским аналитикам была нужна любая информация об этом прежде совершенно закрытом для иностранцев районе, а здесьвесьма подробный отчет об островах и берегах советского сектора Арктики.
Этот документ был всесторонне проанализирован и уже в декабре 1940 года попал командирам кораблей и подлодок Кригсмарине, действовавших в Северной Атлантике и в Арктике под названием «Справочник о Сибирских морских берегах». Но самым интересным в этом справочнике стало приложение «Природные условия Северного морского пути», где были приведены воистину уникальнейшие сведения о наших арктических морях и островах.
Самым парадоксальным представляется то, что этот справочник и приложение к нему, изданные в Третьем рейхе в конце 1940 года, для советского и даже нынешнего российского читателя остаются секретными. И это не столько комично, сколько горько, так как некоторые открытия и наблюдения нацистских моряков и сегодня не потеряли своей практической ценности. Быть может, и в наши дни в совокупности с практическим опытом ледового плавания наших моряков, эти знания могут быть весьма полезны для укрепления безопасности российского мореплавания по Севморпути. Своеобразным подтверждением этому предположению может служить исторический факт, что и сегодня неизвестно о каких-либо серьезных авариях или катастрофах с германскими кораблями или подводными лодками в нашей Арктике. Разве что о двух-трех случаях повреждениях перископов подлодок при всплытии у кромки льдов. Но от таких навигационных происшествий не застрахован ни один подводный командир в мире. А вот об аварийности, и даже катастрофах советских кораблей и судов, при всей закрытости послевоенной информации о плавании по Сев-морпути нам известно. Выходит, контр-адмирал Роберт Эйссен не голословно заявлял, что за время плавания вдоль берегов советской Сибири он внес неоценимый для Кригсмарине вклад в безаварийные походы немецких кораблей в арктические моря.
И такая работа заслуживает не только адмиральского звания. Но, возможно, здесь вмешались и какие-либо иные обстоятельства, в том числе и политические. Да и конкурентов в получении отличий у Эйссена было более чем предостаточно, например, все те же фон Баумбах и Крепш. ОсобенноКурт Крепш.
Ведь если о разведдеятельностп Норберта фон Баумбаха мы немного, но знаемо Роберте Эйссене пусть также немного, но тоже кое-что знаем. А вот о деятельности Крепша мы больше только догадываемся. Допустим, зачем осенью 1940 года (сразу же после возвращения в Москву после похода на «Комет»Авт.), вместе с секретарем германского посольства в СССР Дитрихом фон Вальтером, он вновь появился в Мурманске? Если удастся ответить на этот вопрос, то, дипломатическая работа «простого переводчика» германского посольства вполне может стать основой для нашей новой книги об арктических тайнах Третьего рейха. А могли существовать здесь и иные, совсем «не публичные» фигуры? Могли! И было бы совсем неплохо о них больше узнать.
Свою адмиральскую «стометровку» Роберт Эйссен закончил 26 ноября 1941 года, когда в сопровождении подводной лодки и тральщиков «Комет» вернулся во французский порт Шербур. Через двое суток рейдер под усиленным охранением направился в Германию и 30 ноября пришел в Гамбург. Так закончилось 516-суточное кругосветное плавание самого «малоуспешного» нацистского вспомогательного крейсера длиной 87 тысяч миль. Но этоофициальное мнение военных историков. Между тем воинские звания «контр-адмирал» старшему на корабле за малые успехи его команды не дают.
С приходом в Шербур история «Комета» и контр-адмирала Роберта Эйссена еще не закончилась, так как несколько позже главный идеолог Третьего рейха доктор Йозеф Геббельс попытался «реанимировать» ее на страницах нацистской печати.
Доктор Геббельс и арктическая одиссея Роберта Эйссена
Прошло почти три года со дня возвращения Эйссена в Германию. Заслуженно обласканный фюрером III Рейха контр-адмирал Эйссен уже давно не участвовал в разбойничьих рейдах нацистских вспомогательных крейсеров против судоходства Британского союза, но, как и прежде, активно занимался исследованиями арктических и антарктических морей.
К этому времени Вторая мировая война была в самом разгаре. Политическое руководство фашистской Германии уже осознало, что времена блицкрига и легких побед закончились: немецкая армия вынуждена вести кровопролитные бои сразу на нескольких фронтах. При этом Советский Союз не только выстоял после страшных катастроф 19411942 годов, но и стал союзником по антигитлеровской коалиции с Великобританией, которую за три военных года не удалось запереть на Британских островах. Более того, в войну на стороне России и Англии вступили и США.
Видимо, в эти дни в кабинетах министерства доктора Геббельса и появилось желание не только поддержать моральный дух германского народа, но еще и вбить несколько «клиньев» между США, Англией и Союзом ССР. Так, весной 1943 года в мировую прессу просочилась информация о том, что в Катынском лесу Смоленской области было найдено массовое захоронение военнопленных польских офицеров и военных чиновников, которые были расстреляны НКВД в апреле-мае 1940 года. Йозеф Геббельс лично занялся раскручиванием этой широкомасштабной пропагандистской акции. А ведь в это время в глубоком тылу Красной Армии как раз шло формирование польского стрелкового корпуса имени генерала Костюшко. К слову, до сих пор тайна этого захоронения более 4 тысяч поляков остается нераскрытой и даже превратилась в серьезную политическую проблему для современных Польши и России.
Неудивительно, что в это же время в кабинетах рейхминистерства пропаганды родилась идея рассказать и о том, как закладывалась основа для победных действий отважных «серых волков» против полярных конвоев, идущих в Мурманск и Архангельск от берегов США, Шотландии и Исландии. Почему бы не рассказать «океанским волчатам» о том, как старый «морской волк» Эйссен безаварийно и уверенно провел свой корабль на Тихий океан вдоль берегов советской Сибири? Это же наглядный пример верности служения рейху и фюреру офицера Кайзеровского флота и ученого новой Германии, а главноепример истинной победы нацистских моряков над русскими варварами.
Мы допускаем, что в те дни Геббельс был абсолютно уверен, что широкое обнародование такого, мягко говоря, далеко не корректного отношения к нынешним союзникам со стороны Иосифа Сталина вряд ли понравится Уинстону Черчиллю. И 3 апреля 1943 года в газете «Хам-бургер Фремденблат» появилась большая статья «Комет» огибает Сибирь», где награжденный Рыцарским крестом контр-адмирал Эйссен подробно рассказывает о своем некогда совершенно секретном походе. Частично выдержки из этой статьи приведены в нашей книге.
Правда, здесь Эйссен никоим образом не касается своей основной задачи, решенной в арктическом походе. А именнопроведения тщательной разведки в глубоком советском тылу (об этом он расскажет много позже. Авт.). В 1943 году свой главный упор он делает на скорейший перевод крейсера в тихоокеанские воды для начала охоты за судами Британского союза. И на желание экипажа «Комета» как можно больше потопить английских транспортов. Естественно, очень скоро эта статья оказалась на столе у Черчилля. Но здесь негативную роль сыграла национальная педантичность аналитиков Третьего рейха.
Дело в том, что в фашистской Германии объем справок, подготовленных госаппаратом для первых лиц государства и высокопоставленных государственных чиновников, вне зависимости от объема полученной информации и анализируемого материала, не должен был превышать полутора страниц машинописного текста. При этом чиновники Геббельса не обратили внимания, что в своей статье Эйссен слишком часто говорит о своем же выдающемся «я». И, более того, что русские сделали все возможное для «отпугивания» немцев от рейса по Севморпути и создания любых препятствий в переходе на Тихий океан. Между тем оба аспекта вольно или невольно легли в основу аналитической записки, подготовленной для Уинстона Черчилля английскими разведчиками.
И в 1943 году Черчилль уже как руководитель союзного Советскому Союзу государства, почти два года воевавшего вместе с русскими против нацистов, посмотрел на документ совсем не так, как предполагали в рейхминистерстве пропаганды. Возможно, это мнение было таковым, что «первоначально дядюшка Джо действительно поступил нечестно по отношению к Великобритании, но затем он одумался и сделал все для возвращения Комета на запад». А то, что это у него не вышло, так ведь эта идея сама по себе была утопией. Ну как команда безоружного советского ледокола может заставить изменить планы командира хорошо вооруженного фашистского крейсера? Однако такого взгляда на рассмотрение перехода немцев по Севморпути аналитики Геббельса не предположили.
И произошло невероятное: ни из Лондона, ни из Вашингтона на статью контр-адмирала Роберта Эйссена реакции не последовало. Почему? Трудно сказать, да и вряд ли сейчас это столь важно. И Черчилль, и Рузвельт поступили мудро. Они не стали «глотать» предложенную рейхсминистром пропаганды смертельную для всей антигитлеровской коалиции пилюлю.
В послевоенные годы Роберт Эйссен подготовили издал книгу с подробными воспоминаниями об этом походе, представив себя едва ли не спасителем Германии от полной изоляции в мире. Кроме того, он не забыл рассказать о ведении разведывательной деятельности в советской Арктике, а также о своей роли в успешности деятельности в советской Арктике броненосца «Адмирал Шеер» и «волчьих стай» Деница в Карском море. Эти воспоминания оказались ближе к реалиям давнего арктического похода. Но их уже не прочитали моряки из экипажа рейдера «Комет», который к этому времени более десятка лет лежал на дне пролива Ла-Манш.
Конец рейдера «Комет» и некоторые итоги из прошлого
Известно, что у кораблей и судов флотов всего мира, как и у людей на земле, своя судьба и своя участь. Каждый из них может стать примером достойным подражания, а может кануть в небытие.
«Комету» не повезло в следующем походе после успешного арктическо-тихоокеанского рейда. На этот раз его экипаж уже не комплектовался столь же тщательно, как перед походом по Севморпути. И осенью 1942 года он вышел в новый поход. Но на этот раз рейдер пошел в Атлантику не Северным проходом, а через пролив Ла-Манш. Почему? Неизвестно!