Развязка масштабногосамого большого по количеству и суммарному тоннажу вымпеловсражения в заливе Лейте пришлась на пятое октября. К этому моменту начала сказываться вдвое большая средняя вместимость американских авианосцев при сравнимом водоизмещении. Понимая, что в долгом противостоянии шансов у них нет, Ямамото поставил все на один мощный удар, с использованием всех доступных сил, которе вообще можно было задействовать. Так, например с аэродромов на Формозе на Филиппины совершило налет соединение из только-только принятых на вооружение средних бомбардировщиков P1Y Ginga. Пять десятков двухмоторных машин поднялись с аэродрома еще в темноте и в 7.47 совершили массированный сброс бомб по стоящему далеко внизу авианосцу «Хорнет». Американцы, привыкшие бороться с низко летающими торпедоносцами и пикирующими бомбардировщиками, совершенно не ожидавшие налета высотных машин, этот удар откровенно проворониливпрочем, тут их винить сложно, третий день боя, экипажи буквально измочалены напряжением да и на другие атаки им тоже приходилось отвечать одновременно с этим.
Как результат авианосец получил три полутонные бомбы в полетную палубу, и это не считая мелких повреждений от близких разрывов. Японцы выучили урок и не стали «размазывать» атаку на несколько кораблей для нанесения хотя бы одному максимального урона. Собственно, на этом история авианосца «Хорнет»уже второго в эту войну с таким именеми закончилась. Оставшаяся в строю после налета команда даже не пыталась спасти объятый огнем, превратившийся в кучу перекрученного железа корабль.
Всего же 5 октября американцы потеряли два легких и один ударный авианосец, два линкора, три тяжелых крейсера ну а про всякую мелочь в виде эсминцев, тральщиков и десантных кораблей и говорить нечего.
Потери японцев получились в сумме меньше6 они потеряли три авианосца: «Акаги», «Кага» и бывший, когда «Лексингтоном» «Ивами»и несколько крейсеров, что, по сути, поставило точку в сражении.
И все же, не смотря на огромные потери с обеих сторон, Американцы сумели зацепиться за Филиппины. Хоть блицкрига не получилось, как не получилось сразу взять под полный контроль небо над архипелагом, в течение следующих пяти месяцев войска под командованием Макартура методично прогрызали японскую оборону, постепенно захватывая один остров за другим.
В марте следующего уже 1945 года американцы высадились на Миндоро как промежуточный пункт на пути к северному острову Лусон. Попытка же сразу «перепрыгнуть» на столичный остров Филиппин, предпринятая в начале января, закончилась большими потерями для атакующих и провалилась.
Со стратегической точки зрения появление американской авиации в самом центре Японской «сферы безопасности» полностью уничтожало всю оборонную концепцию страны восходящего солнца. В спешном порядке, понимая, что удерживать их уже нет никакого смысла, островитяне принялись эвакуировать свои войска с дальних островов в Коралловом и Соломоновом морях, эвакуировать дальние гарнизоны с Новой Гвинеи и других не важных, с экономической и стратегической точки зрения, мест, сокращая тем самым «длину фронта». Эти самые полки, переброшенные потом на Филиппины, еще попьют немало американской крови, продавая свою жизнь настолько задорого, на сколько это вообще возможно.
Кроме того, американские войска, по сути, одним своим появлением отрезали от метрополии нефтепромыслы голландской Ост-Индии, которые служили императорской армии и флоту основным поставщиком топлива. Понятное дело, что полностью перекрыть доставку этого стратегического сырья американцы пока не моглихоть и прикладывали к этому все усилия, но на способности японцев свободно оперировать своими силами это сказалось очень быстро. В конце 1944 года дошло даже до того, что Япония обратилась к СССР с просьбой о поставках нефти, благо канал сбыта был за предыдущие годы уже хорошо отлажен. При этом официально Советский Союзк этому моменту подписавший с США и Британией декларацию о совместных действиях в войне против общих враговостровитянам отказал. Неофициально же советы за 1945 год поставили на японские острова два миллиона тонн нефти и нефтепродуктов. Отразилось ли это как-то на общем течении войнынеизвестно.
Что же касается большой политики, то доставшаяся янки победа на Филиппинах совершенно не впечатлила американского избирателя. Возможно, из-за огромных потерь, а может просто случилась она слишком поздно. В любом случае, Рузвельт выборы 1944 года с минимальным разрывом проиграл кандидату от республиканской партии Томасу Дьюи.
ЗЫ. Обещать ничего не буду. У нас тут война намечается реальная а не книжная, все на нервах, писать в такой ситуации откровенно тяжело. Голова не о том думает.
Интерлюдия 1
«Волчье логово», Восточная Пруссия, Германия, 16 октября 1944 года
Господин, Рейхсфюрер, министр всего и вся, ответственный в Рейхе и за строительство, и за производство боеприпасов, и даже же водные пути и мелиорацию, глянул на собеседника исподлобья. Я не могу по понятным причинам обратиться самому Гитлеру, но вы Второй человек в партии.
Короче, Фриц, толстый Геринг сделал неопределенное движение рукой с зажатым в ней бокалом. Судя по цвету жидкости там плескалась отнюдь не вода, и даже то, что часы показывали только одиннадцать дня руководителя люфтваффе, судя по всему, не смущало. Мы с вами знаем друг друга достаточно чтобы вот эти вот все экивоки были не нужны, говорите прямо.
Прямо Тодт задумчиво пожевал нижнюю губу, нужно начинать переговоры о мире с советами. Хотя бы с ними, иначе мы проиграем войну. Мы уже ее проиграли.
Смело Рейхсмаршал, едва не подавившись дорогим напитком, утер губы платком и, помолчав немного, приказал, объяснитесь.
Мы с вами, Герман, работаем уже не один год, даже эта форма намекает о некой общности, министр вооружений по старой памяти носил мундир люфтваффе, поэтому я могу быть с вами откровенным, и надеюсь, что вы это оцените.
Переходите к делу, усмехнулся Геринг, как видите, я не побежал сдавать вас в гестапо. Так что говорите свободно, я всегда ценил ваше мнение.
Свободно Протянул Тодт, собираясь с мыслями, за последний месяц мы потеряли три завода по производству синтетического топлива. Это примерно одиннадцать-двенадцать процентов нашего производства. Мои люди не успевают восстанавливать уничтоженное американскими и английскими бомбами. Еще пять-шесть месяцев такой войны, и нам нечем будет заправлять танки и самолеты.
Взамен мы смогли продавить Румынию на изменение условий договора, и теперь покупаем их нефть двое дешевле, не стал впадать в панику Геринг. На ближнем востоке есть нефть, можно заняться ее добычей и переработкой. А через полгода наши дивизии дойдут до Кавказа, и мы получим тамошнюю нефть, что закроет все необходимости вермахта раз и навсегда.
За предыдущие четыре месяца мы даже до Киева не дошли
Фриц, перебил министра Геринг, оставьте военные дела военным.
Хорошо, мгновенно сбавил обороты Тодт. Он достал из кармана пачку сигарет, бросил вопросительный взгляд на собеседникаГеринг молча кивнул, разрешая куритьчиркнул спичкой и глубоко затянулся. Только легкое подрагивание пальцев министра выдавало в этом стальном человеке сильное волнение. Нефть с ближнего востока в ближайшее время доступна не будет: англичане при отступлении взорвали все что можно, а тихий саботаж местных затягивает обратные сроки ввода в эксплуатацию на неопределённый период времени. Мы отстаем в производстве Всего. Тратим больше боеприпасов, чем производим. Жесточайшая нехватка цветных металлов, причем взять их практически неоткуда. Золото, захваченное в Швейцарии уже, по сути, закончилось, Большие проблемы с продовольствием, нужно будет в ближайшее время вводить карточки на одежду и табак, срезать нормы по мясу и животным жирам.
У нас в руках тысячи пленных, а также население оккупированных земель на востоке, после небольшой паузы ответил рейхсмаршал, можно реквизировать продовольствие у них, плюс это бесплатная рабочая сила
Советы успели вывести практически все товарные запасы, а что не успелиуничтожили, мотнул головой Тодт, забрать продукты у населения можно, но тогда мы получим голодное восстание вы тылу армии.
Подавим.
А работать кто будет? Германия мобилизовала уже больше десяти миллионов человек, из которых три миллионатри с половиной вернее ужепогибшие, инвалиды и пленные. В любом случае вычеркнутые из списка трудовых ресурсов. Это больше десяти процентов населения, а если исключить Протекторат и Генерал-губернаторство, то больше пятнадцати. Наша экономика не справляется! С каждым днем становится только хуже!
Почему вы говорите это мне? Геринг сощурился, сделал глоток из стакана и закинул ногу на ногу. Затронутая тема была весьма скользкой. Такие вопросы не в ведении рейхсмаршала авиации.
Но в ведении второго лица в партии и ответственного за выполнение четырёхлетнего плана, пожал плечами Тодт. Он нервно отстучал пальцами по подлокотнику кресла нехитрый ритм, кроме того я не уверен, что фюрер
Что?
Фюрер, осторожно, словно ступая по минному полю начал выдавать слова министр вооружений, готов адекватно отреагировать на мои слова. В последнее время он стал импульсивным Еще сильнее чем обычно.
Фюрер много работает, обтекаемо ответил Геринг.
Без сомнения, кивнул Тодт и, воспользовавшись подаренной лазейкой отступил, и поэтому я не решился сразу забирать его время, подумав, что правильнее будет поговорить сначала с вами, Герман.
Часы с кукушкой, установленные в углу кабинета неожиданнону как неожиданно: строго по расписаниюначали отбивать одиннадцать часов, заставив посетителя вздрогнуть.
На самом деле основной причиной, этого разговора стало то, что с каждым годом лидер германской нации сдавал все сильнее. Наркотики, на которые его подсадили еще в конце тридцатых, разрушительно действовали на организм Гитлера, и происходящие процессы стали видны окружению уже даже невооруженным глазом. Собственно Геринг в этом плане был тоже далеко не образец подражания, однако на фоне фюрератам ко всему прочем сказывалась еще вегетарианская диета, от которой у того постоянно были проблемы с пищеварением, а также последствия старых травмказался образцом стабильности. Как физической, так и психической.
Я услышал вас, Фриц, Геринг медленно кивнул, как бы подтверждая свои же слова. Передайте в мою канцелярию все выкладки и статистику по вашим министерствам. Я посмотрю, что можно сделать, хоть ничего и не обещаю. С политической точки зрения прекращение войны на востоке видится мне Невозможным.
Это может привести Германию к поражению худшему чем в было в восемнадцатом году
Я посмотрю, Фриц, спасибо, слегка поморщившись от упоминания тяжёлого окончания предыдущей войны надавил, Геринг.
Хорошо, Тодт склонил голову, принимая полученный ответ. Спасибо, что выслушали меня, Герман, я ценю то, что с вами всегда можно говорить откровенно.
Рейсмаршал поднял в приветственном жесте бокал.
Прозит!
ЗЫ. Пишется плохо. Больше листаю ленту боевых действий чем пишу. Впрочем на пятый день уже начинаешь привыкать к далеким разрывам, тем более что Киев особо не бомбят.
Глава 12
Серпухов, Московская область, СССР, ноябрь-декабрь 1944 года.
Мелкий осенний дождь едва слышно отстукивал по козырьку больничного крыльца, куда Орлов вышел покурить. Семен Павловичглавврач серпуховского госпиталя, который стал временным пристанищем для новоиспеченного подполковника, загремевшего туда с контузией и осколочным ранение бедрабыл человеком строгим, можно даже сказать суровым, и курить внутри здания запрещал категорически.
Орлов затянулся и выпустил густую струю табачного дыма, на секунду скрывшую из вида растущие во дворе госпиталя кусты и деревья. Легкий, но уже достаточно прохладный осенний ветерок подхватил дым и унес с собой в неведомые дали, заставив раненного зябко поежится: наброшенная прямо на больничную пижаму шинель, грела явно недостаточно.
По неглубоким, рябым от постоянного попадания новых частичек воды, лужам, забавно переваливаясь прошла, обутая в резиновые галоши, техничка баба Люда; в руках жестяное ведро, наполовину наполненное водой.
Подполковник кивнул и молча посторонился: уборщица, не особо разбираясь в чинах могла спокойно послать по матери, однако ее никто не трогал. Говорили, что за первые три месяца войны у нее где-то под Львовом погибло двое сыновей, что мгновенно набросило не старой еще, в общем-то, пятидесятилетней женщине полтора десятка годов на плечи.
Что-то интересное сегодня передавали? На крыльцо практически не слышно, как подобает настоящему разведчику, вышел майор Ратьков и коротким движением, как будто потрусил спичечный коробок, попросил прикурить. Орлов выдал товарищу по излечению искомое, тот чиркнул спичкой, затянулся и добавил, а то пока меня пользовали всю сводку пропустил.
Ничего нового, Орлов пожал плечами и сунул возвращенные спички в карман. бои севернее Смоленска, немцы явно выдохлись. На севере бомбят во всю Псков, Таллин в окружении. На Украине, потихоньку наши отступают к Днепру. Уже две недели никакой интересной информации.
Ну и хорошо, с нервным смешком ответил разведчик. Подполковник с этим утверждением не мог не согласится: предыдущие недели в новостях очень мало упоминалось населенных пунктов и очень много говорилось о стойкости и героизме бойцов Красной Армии. Последнее явно означало, что дела идут не слишком удачно. Как нога?
Болит, скривился Орлов, ткнув подбородком в костыль, без которого ему пока ходить было достаточно проблематично. Впрочем, ранение оказалось не слишком опаснымпорвало кожу на правой ноге и немного мышцытак что врачи давали сугубо оптимистичные прогнозы.
Немецкий прорыв удалось остановить только за Великими Луками. Город, являвшийся важным железнодорожным узлом отстоять, не получилось: 143 стрелковая дивизия, которая тут оборонялась, в итоге так и не смогла отступить, и была полностью уничтожена. В плен к немцам попало меньше пятисот бойцов.
На северном направлении за первую половину осени вермахт сумел захватить почти всю Эстонскую ССРкроме столицы, которую снабжал по воде Балтийский флоти вышел к Нарве. На этом наступательный потенциал группы армий «А» закончился: их еще хватило на один короткий но ожесточенный штурм линии укреплений, прошедшей от Финского залива до Псковского озера по берегу одноименной реки, однако Красная Армияопять же при поддержке только в начале 1944 года переданного балтийцам «Петропавловска»сумела отбить все атаки и даже порой находила силы на ответные уколы.
Надо сказать, что единственный крупный современный корабль, оказавшийся боеготовым в начале войны на Балтике, стал настоящим столпом обороны, на который опиралась вся Нарвская группировка Красной Армии. Восемь восьмидюймовых орудий с легкостью простреливали половину перешейка, не давая бойцам вермахта поднять голову от земли.
Естественно, тяжелый крейсер несколько раз пытались потопить немецкие авиаторы, которых в свою очередь активно стимулировали армейцы. За сентябрь-октябрь «Петропавловск» пережил восемь массированных авианалетов, имевших целью потомить вставший костью в горле немецкого наступления советский корабль. Крейсер получил за это время два бомбовых попаданияповрежден нос корпуса, что ограничило его скорость десятью узлами, и выведена из строя вторая башня ГКи около сотни артиллерийских попаданий. Последние несмотря на многочисленность и особого урона не нанесли хоть и стоили экипажу корабля 27 жизней членов команды.
3 ноября во время очередного авианалета, лишившийся уже большей части хода крейсер получил торпедное попадание под правую скулуэтот успех стоил немцам четырёх крылатых машини был вынужден уйти в Кронштадт на ремонт.
Два другие «линкора» Балтийского флота«Октябрьская революция» и «Марат»также принимали участие в защите побережья в первую очередь от сухопутных сил: никакого желания соваться в превратившийся от обилия мин в настоящий суп с клецками север Балтийского моря у немецких моряков все равно не было.
«Октябрина» в таких условиях превратилась в стационарную двенадцатиорудийную батарею Таллина, на которой во многом и держалась оборона города. Старый линкоркак следует из обнародованных уже после войны документовза 94 дня героической обороны города выпустил по врагу 841 двенадцатидюймовый снаряд, полностью расстреляв все стволы главного калибра. Собственно, еще 8 сентября во время очередного налета на бухту Таллина неудачнотут, впрочем, немцы могли бы поспоритьупавшая в метре от кормы авиабомба повредила гидроударом винты старого корабля. Стало понятно, что никуда уже отсюда «Октябрина» уйдет, поэтому экономить ресурс железа не было никакого смысла.