Иллюстрации к стихотворениям Франсуа Вийона в издании Пьера Леве были совсем другими: простыми, грубоватыми, как голоса парижских улиц, краткими и меткими, без лишних деталейсовсем как пословицы и поговорки, столь популярные, любимые и знатью, и чернью, и поэтами. У Франсуа Вийона была даже «», целиком составленная из пословиц Пословицы всегда остроумны и точны, и гравюры к стихам Вийона были выразительны благодаря своей простоте. Они показывали разных людей, героев баллади в каждом угадывался свой характер. А одна из этих гравюр изображала самого мэтра Франсуа Вийона: он был представлен на ней солидным человеком средних лет в костюме обычного горожанина, без намёков на бесконечную, изнурительную бедность, на которую так много жаловался в своих стихах. Шляпа, плащ, кинжал на поясе
Эх, Жан-Мишель, даже если это настоящий портрет, он нам мало о чём скажет, проворчал Анри, разглядывая рисунок. Попроси этого художника изобразить меня или тебянас будет не отличить от этого Вийона. Тоже напугаем кого угодно.
Ну, мой друг, не выноси таких резких суждений! Конечно, перед нами не рыцарь Тристан, но по-своему этот человек тоже красив, у него благородный вид и одухотворённое лицо!
Ой, Жан-Мишель, умоляю тебя! Ты посмотри на другие картинки, взгляни хотя бы на эту женщину или на епископа! Да сожги меня святой Антоний, они все далеко не красавцы!
Я просто пытаюсь увидеть за этим грубым, условным изображением реального человека, серьёзно ответил Жан-Мишель и отчего-то погрустнел.
Боюсь, что в таком деле это грубое, условное изображение тебе не помощник, усмехнулся Анри. Ты скорей увидишь реального человека, если просто вообразишь себе мэтра Вийона, читая его стихи.
Не понимаю Когда я читал, почему-то представлял себе автора совершенно иначе
Не горюй, друг, у меня есть способ проверить, правду нам скажет этот художник или нет.
Какой способ? удивился Жан-Мишель.
Всему своё время, дружище. Сейчас увидишь.
Художникоказался не таким скрытным, как издатель Пьер Леве. Худощавый, с волосами неопределённого цвета, с задумчивым и каким-то вялым лицом, он, похоже, даже обрадовался, что два молодых человека нарушили его уединение и ненадолго оторвали от работы. Увидев книгу Вийона, он улыбнулся, а на вопрос о портрете произнёс:
Да, это настоящий Вийон.
Вы его видели? Это нарисовано с натуры?
Конечно, видел, когда он принёс свои стихи, чтобы напечатать. Он быстро ушёл, но я хорошо запомнил его и нарисовал по памяти.
Это было в 1489 году, когда вышла книга? спросил Жан-Мишель.
Да.
Жан-Мишель озадаченно сдвинул брови.
Простите, месье, а вы уверены, что это был мэтр Вийон? Он назвал себя, представился?
Художник удивлённо помотал головой.
Нет, напротив, он пожелал остаться неизвестным. Это разумно, учитывая его прошлое Когда книга вышла, её быстро раскупилино никто из родственников и знакомых мэтра Вийона не пришёл и не сказал, что портрет не похож Все остались довольны книгой, так что не сомневайтесьэто Вийон
А другие иллюстрации вы обсуждали с этим человеком? поинтересовался Анри.
Да, мэтр Вийон высказал свои пожеланияв общих чертах.
Вот, например, «»,продолжал Анри. Помните эту смешную балладу?
Да-да, закивал художник.
Но здесь Марго вовсе не толстая! Почему, месье ? Этот человек, который принёс стихи, не уточнил, как надо её рисовать?
Нет, он ничего определённого не сказал Насколько я понял по балладе, эта Маргореальное лицо. Я сам, конечно, её не видел, но наслышан.
Губы Анри тронула едва заметная усмешка. Жан-Мишель удивлённо посмотрел на друга, не понимая, что именно его позабавило.
И ещё продолжал Анри. Мэтр Вийон в своих стихах столько раз жаловался на жестокую нужду, а здесь он изображён в довольно длинном одеянии. Но ведь, если у человека такая одежда, у него водятся деньги! Я представлял мэтра Вийона более худым и бедным!
Я, признаться, тоже, кивнул художник. Но, друзья мои, вы же понимаете, что главноекнига в целом. По-моему, книга получилась! Я люблю её У месье Пьера Леве талант издателя и прекрасная печатная машина Париж должен гордиться этим! А уж толстая там Марго или нет, и похож ли портрет мэтра Вийонаэто теперь уже неважно.
Анри и Жан-Мишель поблагодарили художника, наговорили ему приятных слов и распрощались.вернулся к работе, а друзья растворились в парижской толпе.
Ну ясно, что это был никакой не Вийон, проворчал Анри.
Почему ты так думаешь? Впрочем, я с тобой согласен, кивнул Жан-Мишель. Сборник прекрасно издан, но в нём множество грубейших ошибок! Сам мэтр Вийон никак не мог их допустить, по его стихам видно, что он был образованным и грамотным человеком! Но кто же тогда принёс его стихи издателю?
Анри пожал плечами.
Может, друг Вийона. Или родственник. Самого-то Вийона, наверно, давно нет в живых
Раз в стихах столько ошибок, значит, этот человек не страдал грамотностьюиначе исправил бы их, заметил Жан-Мишель. Наверное, он просто хранил стихи после смерти Вийона, ждал возможности их издать
Причём хранил не оригиналы, а копии, ещё и не на раз переписанные. Отсюда и ошибки, предположил Анри.
Да уж, хороших переписчиков в Париже куда меньше, чем хороших книг А теперь объясни мне, к чему ты спрашивал про эту толстуху Марго! взмолился Жан-Мишель. При чём она тут вообще?! Меня интересует только мэтр Вийон! Кстати, я должен признаться тебе, друг: баллада про толстую Марго показалась мне грубой и непристойной. Даже не знаю, зачем Вийон написал её. Неужели он действительно вёл такую распутную жизнь? Но после этой баллады подобная жизнь не вызывает ничего, кроме омерзения, она грязная и низкая Если он так жил, то как сочинял стихи, как всё это совмещалось в нём? Даже не могу представить Впрочем, я думаю, что месье Вийон просто пошутил. Должно быть, он находил это забавным, я понимаю, но на мой вкус, это чересчур
Понимаешь, говоришь?
Ну да, растерялся Жан-Мишель. А что?
Ха! Раз уж мы затеяли это дело, идём, я покажу тебе толстуху Марго.
Но я вовсе не хочу на неё смотреть! Сейчас она, наверно, совсем уже старая Нет, Анри, не надо! Это неудобно, да и неприлично, пожалуй!
Идём-идём, очень даже прилично! Наша Марго теперь совсем уже старушка, ты прав, да и жизнь изрядно её потрепала, но всё-таки она будет рада тебя видеть! У неё так мало посетителей, она просто умирает со скуки!
Не слушая возражений и протестов, Анри повёл Жана-Мишеля в лабиринт улочек и переулков на холме Святой , где теснились весёлые заведения и притоны. Песни, смех, солёные шутки, стук кружек, азартные игры, звон монет, звон кинжаловвсё это было здесь таким же привычным и естественным, как смена дня и ночи. Здесь Париж смеялся, играл и говорил обо всём, о чём только можно, а ещё больше о том, о чём нельзя. Анри был знатоком и завсегдатаем подобных мест, а вот Жан-Мишель их сторонился, предпочитая тратить время на учёбу и книги, и теперь озирался по сторонам со смесью любопытства и неодобрения.
Он думал, что Анри приведёт его в какой-нибудь притон с подозрительной публикой и развратными девицами, грязными, но разодетыми и разукрашенными ярче и дороже, чем иные знатные дамы, и уже изобрёл благовидный предлог, чтобы сбежать оттуда, не обидев друга, но Анри попросил его подождать на улице у тумбы, а сам подошёл к двери неподалёку и громко постучал. Ему открыла недовольная служанка в засаленном переднике, он что-то сказал ей и прошмыгнул мимо неё на тёмную лестницу. Она, ворча, пошла за ним следом.
Уже смеркалось, осенняя мгла наполняла узкие улицы. Стены и крыши домов, фигуры прохожих сливались в нечёткие тёмно-серые силуэты. Казалось, ночь поглощала всё своим бездонным нутром, и жизнь продолжалась только там, где сияли факелы, где плясали по стенам тусклые отсветы уличных фонарей, где прокалывали тьму золотые огоньки сальных свечей Ни одна звезда не выглядывала из-за плотных туч; только влажный, зябкий ветер носился над крышами, заставляя скрипеть ржавые флюгера.
Анри вернулся через несколько минут с факелом в одной руке и большим ключом в другой.
Идём.
Они свернули в переулок, тёмный, грязный и такой узкий, что в нём было не разойтись двум прохожим. Он выводил во двор. Анри повернул направо, где у глухой серой стены темнела лестница вниз, в подвал. Они с Жаном-Мишелем спустились, Анри передал другу факел и отпер дверь, которая подалась не сразу, недовольно заскрипела.
Жан-Мишель огляделся. Подвал как подвалкакие-то бочки, мешки, припасы, инструменты, слева от входастарые доски Анри отставил часть из них в сторону и сказал:
Вот она, наша толстушка Марго! Красотка, правда?
Жан-Мишель поднёс факел ближе. Свет заплясал на старой вывеске, намалёванной на выщербленной доске. Судя по всему, когда-то эта вывеска принадлежала одному из парижских притонов. Время её не пощадило: крепления, на которых она висела, погнулись и заржавели, а сама доска вся была покрыта выбоинами и царапинами и вдобавок обожжена снизуно всё-таки изображение уцелело. На Жана-Мишеля и Анри смотрела невероятно пышная красавица, с плотоядной улыбкой приглашая не проходить мимо.
Да уж, Марго толще некуда Так ты думаешь, это про неё баллада? пробормотал Жан-Мишель и расхохотался.
Я не думаю, я знаю! Помнишь моего дружка Николя? Он выиграл эту красотку в костии не у кого-нибудь, а у сына хозяина таверны! Вот, с тех пор старушка Марго и живёт тута то давно пошла бы на растопку! Николя сперва хотел поселить её в своей комнате, но его папаша не позволилстрогих правил был человек, даром что держал притон.
Так вот оно что
А сын трактирщика хвастал, что эта вывеска во дни своей молодости сотни посетителей привлекала! Ну ещё бы И Вийон в том заведении бывал, это точно Эту прелестницу все звали Толстуха Марго. Толстуха и есть, аппетитная, как пирожки нашего булочника ! По сравнению с ней Марго на той гравюре тощая, как крестьянская лошадь!
Вдоволь посмеявшись над обеими, друзья разошлись по домам. Оставшись один, Жан-Мишель погрузился в раздумья. Если мэтра Вийона не было в Париже, когда из печати вышла его книга, и с тех пор он не объявился, значит, его уже давно не было в живых. А человек, который принёс его стихи Пьеру Леве, пожелал остаться неизвестнымно, волею Фортуны, именно он оказался на портрете в книге вместо Вийона Кто же он?
После разговора сЖан-Мишель понял, что о Вийоне можно разузнать многое, если постараться разыскать его родственников или знакомых. Эта идея взволновала и вдохновила его, он стал думать, как это сделать, к кому обратиться Для начала, впрочем, решил повнимательнее перечитать стихи, чтобы найти там какие-нибудь подсказки, а главное, чтобы свободно поддержать разговор о стихах, если доведётся встретиться с людьми, хорошо знавшими Вийона.
Но не только загадки книги не давали Жану-Мишелю покоя. И в самих стихах мэтра Вийона было что-то, что всё время сбивало его с толку. Когда Жан-Мишель прочитал их в первый раз, ему показалось, что он хорошо понял поэта, а теперь, после истории с Толстой Марго, увидел, что Вийон постоянно ускользает от него, словно играет в прятки. Его стихи в самых неожиданных местах выворачивались наизнанку, как одежда на шуте. Это и дразнило, и раздражало; конечно, можно было просто закрыть книгу и забыть о стихахно Жан-Мишель не хотел с ними расставаться. Они вызывали в нём такое же чувство, какое возникает у домоседа и любителя книг, когда он выходит на людную улицу и погружается в городскую суету, встречая живых людей вместо привычных, бесшумных и предсказуемых книжных персонажей.
В своих стихах Вийон упоминал великое множество людей, самых разных, награждая каждого метким словцом; они проходили перед читателем, как процессия по улице Сен-Жак в праздничный день, и кого там только не было: школяры и монахи, судебные чиновники и стражники, проститутки и сводники, развратники и щёголи, служанки и старухи, зеваки и бездельники, ростовщики и нищие бродяги, владельцы таверн и торговцы, пьяницы и драчуны, дворяне и епископы, добропорядочные горожане и мошенники, воры и висельники, стряпчие и судьи, тюремщики и палачи Множество имён и характеров: старая мать, добрый приёмный отецде Вийон, жестокий епископ , суконщик и чревоугодник Жак Кардан, драчливый мясник Жан , незадачливый приятель, следователи королевского судаи , прокурор , владелец таверны , кондитери повар Моро, у которых Вийон без конца одалживался, горький пьяница , городские стражники Жак , Жан Лу и, стражник и сводникпо прозвищуде, богачии , казнённые разбойники Колен деи Ренье де ,,де , Франсуа , Жан Лоран, , герцог Орлеанский и его юная дочь Мария, вероломная Катрин деи её ухажёр , тюремный сторож, множество других имён В стихах Вийона людей было ничуть не меньше, чем на парижских улицах, в тавернах и притонах; Вийон умудрился поселить в своих балладах и лэ весь Париж, всю Францию До знакомства с Вийоном Жан-Мишель даже не представлял, что о безвестных проходимцах можно написать такие хорошие стихи. Он прежде вообще не обращал внимания на многих из тех, о ком писал Вийон.
Наконец Жан-Мишель твёрдо решил разузнать о жизни Вийона всё, что только можно, и на этом успокоился.
* * *
Стоило Жану-Мишелю взяться за поиски сведений о Вийоне, на него их посыпалось множествотолько Жана-Мишеля это не обрадовало, а смутило и не на шутку расстроило: таких сведений он никак не ожидал. Ни слова о поэзиизато целый ворох историй о преступлениях, шалостях и прочих похождениях Вийона. Николя, приятель Анри, владелец вывески с Толстой Марго, едва услышав имя Вийона, расхохотался:
Да-да, знатный был поэт! Ограбилколлеж! Их шайка залезла в казну теологического факультета, и не когда-нибудь, а прямо в ночь на Рождество! Вот уж добрые христиане! Этот Вийон потом пустился в бега, только его и видели И стишки у него, говорят, тоже под стать ремеслуна воровском языке!
Ты сам-то их читал?
Не читал, зато слышал парочку его баллад в «Корове»знаешь такую таверну? Рекомендую Их славно исполнял КрасавчикХорошие песенки, весёлые! Хотя тебе не понравятся.
Это ещё почему?
Николя расхохотался и хлопнул Жана-Мишеля по плечу.
Ну, ты же у нас такой святоша, краснеешь от самой невинной шуткикуда тебе слушать баллады Вийона!
Жан-Мишель достал сборник стихов Вийона и показал Николя.
Я внимательно прочитал эту книгу не на один раз и не нашёл в ней ничего, что оскорбило бы моё нравственное чувство! И стихи на жаргоне я читал, они смешные, да и только, это просто шутка! Вийон верил в Бога, и у меня не возникло никаких сомнений в его вере!
Николя повертел книгу в рукахбезо всякого интереса, просто из вежливости, и протянул:
Ну не знаю Для издания-то, ясное дело, выбрали стишки поприличнее. Но есть и другие, ты уж мне поверь.
А может, те другие вовсе не Вийон написал?
Николя не ожидал такого поворота.
Не Вийон? А кто же ещё? Ну ты чудак
Любитель латыни Поль, услышав разговор о Вийоне, подошёл к Жану-Мишелю и важно произнёс:
После той нашей беседы я слышал, что этот так называемый поэт Вийон не только вор и разбойник, но и убийца. На его руках кровь священника Филиппа . Бедный святой отец, верно, пытался наставить негодяя Вийона на путь истинный, но вместо благодарности и покаяния получил жестокий удар кинжалом в живот, от которого умер в муках Признаюсь тебе, Жан-Мишель, меня так потрясла эта история, что я до сих пор не могу забыть о ней. Когда я узнал её, сразу вспомнил про тебя. Я бы на твоём месте немедленно бросил читать эти стихиповерь мне, они несут в себе зло и подвергают твою душу опасности! Вот тебе ещё одно доказательство того, что стихи не может писать кто попало и на каком попало языке! Благородная латынь