Значит, это только половина его территории. Потому что, тунгусы охотятся по ту сторону гор, а Федор сказал, что зверя стало мало. И тигра он из Ус Хая выгнал. Значит нужно добавить вторую половинуохотник набросал еще какие-то леса, речки и гряду гор.
И это все его! Но как же такое может быть? спросил сам у себя Василий и убрал карту в свой мешок.
Еще до заката солнца, Семин был дома. Сбросив вещи, он зашел к соседу Савелию, который топил баню почти каждый день, и, судя по дымку, вьющемуся над банной крышей, сегодня был такой день. У него, Василий, помылся и переоделся. Отблагодарив соседа за гостеприимство добытым глухарем, Семин пошел поговорить со студентом и Потапычем. Увидев охотника, Николай обрадовался и поднявшись с лежанки, на которой он читал какую-то книгу, обнял вошедшего гостя.
Рад вас видетьсказал он.
Семин скинул тулуп с шапкой и прошел к столу. Выглядел он сильно уставшим.
Коля набросился на него с вопросами, но охотник был не обычно молчалив и отвечал односложными ответами, видимо утомившись настырностью студента. Наконец с печи слез Потапыч и присев рядом сказал:
Что-то ты Василий смурной такой? Когда из тайги своей вернулся, один раз зашел, да и то, чтобы табачком разжиться. Потом снова исчез куда-то. Так и теперь ничего не рассказываешь.
Простите меня друзья. Просто хандра на меня напала. Не в настроении я что-то.
А, это бываетсказал Потапыч.
Вот у нас, кстати, много чего интересного произошло. Ну, про Прохора, это ты знаешьпродолжил старик, хитро прищурившись, глядя на Семина.
Однако охотник и в этот раз нисколько не оживился.
Ну вот ещё, у Коли, невеста появилась.
Да ладно тебе Потапычпопытался прервать своего денщика студент.
Не, не, не, давай рассказывай. И кто же это? оживился Василий.
Марусяторжественно произнес Потапыч.
Это которая, кузнеца Федота дочь?
Так точно, она.
Да губа не дура у тебя Николай. Первая красавица на селе, но с норовом девка-то.
А это он уже ощутилхрипло смеясь произнес старик.
Это как?
А она Николай Андреичу, так пятерней по щеке залепила, что потом три дня примочки прикладывать пришлось.
Потапычсо страдальческим лицом произнёс Коля.
Семин улыбнулся и похлопав по плечу студента, сказал:
Ну не переживай, с кем не бывает. Женщины в Сибири особенно хороши, тут не поспоришь. Может мороз так благоприятно на них действует, не знаю, только вот рука у них тяжелая. И не стоит об этом забывать. Все, потому что, они тесто месить сызмальства начинают. Вот скажи мне Николай, а какое главное блюдо на столе у сибиряков?
Не знаю, может борщ?
Это у тебя в Тамбове борщ, а здесь если не заметил, даже картошка толком не растет.
Пельменипротяжно произнес старый денщик.
Вот, Потапыч знает. Правильно пельмени, а сколько их за зиму съедают, так даже подсчету не поддается. А теста на них нужно, сотни пудов. Вот и прикинь сколько сибирская женщина теста перемесит руками за жизнь.
А вот у вас Василий Аркадьевич, семья есть? желая сменить неприятную тему спросил Коля.
Семин, не ожидавший такого вопроса, помрачнел и задумался. Потом вздохнул и сказал:
Была у меня семья, все было. Родители, жена молодая. А только как меня сюда отправили, так почитай и потерял все.
А как же ты попал сюда? спросил Потапыч
Да что там говорить, молод был и глуп. Не стерпел оскорбление, которое нанес даме один чиновник. Ну и здорово ему врезал. Сам я, надо признать, подшофе был, праздновал помолвку, одного своего друга. А на утро уже и жандармы за мной пришли. Потом суд. Жена оставила записку, что уезжает на время в Москву, а через месяц подала на развод. Я не сужу ее, сейчас, я конечно так не поступил бы. Чего я добился, разрушил свою жизнь, а тот чиновник занимает сейчас в Петербурге, гораздо более высокую должность, чем тогда. Вот и получается, что это я не ему навалял, а себе.
А что детей не было у вас с женой? спросил Потапыч.
Нет, не успели детей наделать. Может оно и к лучшему. Хотя я иногда думаю, что были бы дети, то все иначе могло пойти. Может я бы тогда сдержался, а если и не так, то хотя бы семью сохранил. Не знаю. Ладно, что-то засиделся я с вами, пора мне.
Семин встал, одел тулуп и не попрощавшись вышел.
Потапыч заперев за ним дверь, залез на печь и свесил с нее ноги.
Нет, хорошо, что у них детей не было. Жена, так скоро ушла не потому, что такое случилось, а просто не любила она его. А детей, в любви надо делать. Дети, которые рождаются без любви, страдают много потом, да и хворые онисказал он.
А ты от куда все это знаешь? с некоторым недоверием спросил Николай.
Да уж повидал много чего в жизни, и люди умные сказывали.
А вот Семин, до сих пор не женился, стало быть, свою-то он любилзадумавшись произнес Коля.
Ну про это я тебе ничего не скажу, только если он бобылем ходит, может так легче ему. Ладно, поздно ужесказал Потапыч и лег, накрывшись пледом.
Утром, Николая разбудил громкий лай сельских собак. Так они реагировали только на незнакомых людей, которые появлялись в селе довольно редко. Потапыч, страдая радикулитом, спал на печи и никак не отозвался на этот шум. Однако Коле стало интересно, кто это в такой ранний час пожаловал к ним в гости. Он наскоро оделся и вышел на улицу. Действительно, не далеко от дома старосты, он увидел четырех солдат в сопровождении жандармского офицера. Николай, почему-то сразу решил, что эта делегация здесь по его душу, и сердце у него легонько ушло в пятки. Однако, немного подумав, он решил, что если пришли за ним, то незачем в такую рань беспокоить старосту с семьёй. И Коля, собравшись с духом, решил все-таки подойти к людям в форме. Но не успел он сделать и несколько шагов, как увидел бегущего мальчика Ваньку, внука Фадея Ильича, и следовавшего за ним Семина. Охотник поздоровался с жандармским офицером, и они оба зашли к старосте в дом. Николай решил больше не испытывать судьбу и вернулся к себе в избу. Студент, кратко рассказал Потапычу, что произошло, и старик не на шутку обеспокоился. Он даже хотел пойти выяснить в чем дело, но боли в спине были еще сильны и ему пришлось вернуться на печь. Прошло наверно полчаса, после этого события, и в избу вошел Семин. Ещё с порога он жестом подозвал к себе Николая. Потапыч в это время мирно дремал на печи. Когда студент подошел, Василий наклонился и тихо сказал ему на ухо:
Слушай Николай, у меня к тебе дело. Больше обратиться я ни к кому не могу.
Да Василий Аркадьевич, я вас слушаю.
Мне нужно чтобы ты отвез одному моему знакомому письмо в Иркутск. Сам я не могу этого сделать, мне нужно проводить господина ротмистра и солдат к заброшенной дороге, а Потапыч еще не выздоровел.
А что случилось?
Ловят беглых каторжников, и судя по тем местам, где их видели, идут они в Кольцово, там наверно родственники у кого-то из них. А раз так, старый тракт им не миновать, вот я и покажу солдатам короткую дорогу.
Я все понял. А к кому надо съездить? спросил Николай.
Мой знакомый, это ученый, он приезжал сюда прошлым летом и жил у меня. Ходили с ним несколько раз на охоту, правда его больше интересовало поведение зверей и птичек, чем добыча трофеев. Мне очень нужно узнать его мнение по одному важному вопросу, причем срочно.
Я могу это сделатьсказал Николай.
Это хорошо. Сегодня от нас в город поедут мужики, закупиться на базаре. Пока ещё на санях можно. Через неделю снег сойдет, дорогу развезет, тогда до города ни на чем не доберешься. Вот, мужики и хотят успеть. Туда, ты поезжай с ними, но на своих санях. Вернуться тебе надо сегодня, так что назад поедешь один. Ты не трусь, я думаю дорога до города сейчас безопасна. Вот держи конверт, его ученому и отдай. Адрес я на нем написал. Да и вот еще что, возьми этот пистолет с собой. Думаю, что не пригодится, но мало ли.
С этими словами, охотник вынул из-за пояса кремнёвый пистолет и дал его студенту. Попрощавшись, он вышел из избы и быстрым шагом, прошел к ограде дома старосты, где его ожидали солдаты и офицер. Высокий, рыжеусый жандарм в котором чувствовалась стать и глубокая внутренняя уверенность в себе, в нетерпении переминался с ноги на ногу. Он почти не посмотрел на подошедшего Семина.
Давно же мы с вами не виделись, Михаил Семеновичнеожиданно, сказал Семин, подойдя к нему вплотную.
Ротмистр, удивленно посмотрел на охотника и стал внимательно рассматривать его лицо.
Васька! Семин! Ты! А я в доме и не узнал. Дай обниму тебя, разбойник ты эдакийзакричал офицер, скинув с себя всю недавнюю серьезность и напыщенность.
Василий смущенный такой реакцией своего давнишнего знакомого, улыбнулся и тоже похлопал его по плечу.
Ты как здесь оказался? спросил Михаил, у которого даже заслезились глаза от радости.
Да, так же, как и многие. А потом, видишь ли, решил задержаться.
Да! Ты прям как этот. Вспомнил, Следопыт у Фенимора Купера. Дай хоть посмотрю на тебя, что-то ты постарел как будто. Хотя может и показалось.
А ты Мишка, прямо бравый гусар. Странно, что не генерал до сих пор, кому как не тебе в генералах быть, вон, один просвет на погонах только. Да и с чего это ты в жандармерию ушел?
Ротмистр, немного погрустнел, и ответил:
Знаешь, не гонялся я за чинами, а здесь из-за женщины остался. После японской, возвращались мы, несолоно хлебавши, в столицу. И вот в Иркутске, встретил я на вокзале одну женщину. И какую, сам наверно поймешь, если я скажу, что даже с полком своим, в столицу не вернулся. Потом с начальством разругался, в итоге, службу конечно пришлось оставить. Один знакомый предложил место в жандармерии, мне как боевому офицеру там были рады, так что, выбирать уже не пришлось. В конце концов, мы сами кузнецы своего счастья. Верно?
Так и есть. А что в столицах? Я новостей уже год, как не слышал.
Да все тоже. Думаю, грядет война. С японцами, это так разминка была, теперь все по серьезному будет.
А что же, если начнется, тут останешься или как?
Нет, тогда меня никакими путами не удержишь, вернусь в армию, хоть кем пусть берут, а я в стороне не останусь.
Ты извини Михаил, что спросил. Хотел проверить, такой же ты горячий остался, как раньше. Вижу, ничуть не изменилсязасмеялся Семин.
Да ладно, не льсти. А, собственно, новости ты хотел. Знаешь ли ты Василий, что год назад, тело небесное у вас тут недалеко упало. Говорят метеорит, громадный.
Нет, не слыхал. А ты откуда знаешь?
Так в газетах писали. Деревьев поломало, столько, что во всей рязанской губернии, не выросло со дня ее основания.
Смеешься наверно.
Да, нет. Правда писали, и я подумал, что ты мне какие-нибудь подробности расскажешь.
Ну если узнаю что-то, напишу. А что с каторжниками, расскажи поподробнее.
Так что рассказывать. Трое их. Один хуже другого. Грабители и душегубцы. Я за ними уже вторые сутки иду, но видно, у них кто-то эти места хорошо знает поэтому никак нагнать не могу хоть и на лошадях.
Ясно. Как я и говорил они в Кольцово, по всей вероятности, идут. Однако не думаю, что там задержатся. Поедят, переночуют, денег соберут и разбегутся. Так что тебе их нужно перехватить на тракте старом. По нему раньше руду из шахты возили, но он и сейчас не плох. Я знаю короткую дорогу, но на лошадях там не проедешь. Придется оставить.
Ротмистр переглянулся с солдатами.
Оставить говоришь. А ты уверен, что мы раньше там окажемся?
Гарантировать тебе не могу, но скорее всего. А конными, точно пропустите.
Хорошо. Кому другому, не поверил бы, а тебе поверю.
Порфирьев! Отведи коней к старосте, скажи пусть у него побудут, до нашего возращения. И скажи, чтобы в порядке содержал. А я потом возмещу расходы.
Когда Порфирьев вернулся, отведя лошадей, вся команда тронулась в путь.
А помнишь, как ты дочку статского советника украсть хотел? смеясь сказал Михаил.
Да, было дело.
А я уже тройку с цыганами приготовил.
Действительно, чего не укралзадумчиво произнес Василий и достал папиросу.
Так, делясь друг с другом воспоминаниями, они дошли до покрытой лиственницами возвышенности. Семин остановился и подозвав к себе ротмистра, показал ему рукой на длинную поросшую молодыми деревцами просеку.
Вот смотри, это и есть старый трактсказал он.
Они выйдут на него дальше, версты через две примерно. Там деревьев не очень много, если часовых расставишь, то не пропустите, это точно. Они так по этому большаку и пойдут, так что, если вы себя не выдадите, то аккурат к ним в спину и зайдете. Ну а дальше мне тебя учить не надо.
Хороший плансказал ротмистр, поглаживая свои рыжие усы.
Я чаю, увидимся еще.
Конечно, вам назад, все равно через мое село идти, да и кони ваши у нас сказал Василий, похлопав товарища по плечу.
Да верно, про коней-то я и забылухмыльнулся Михаил.
На том и попрощались.
Отряд во главе с жандармским офицером, спустился к просеке и стараясь не шуметь пошел вдоль, едва заметной колеи старой дороги. Спустя полчаса, шедший впереди солдат, поднял вверх руку. Присев на одно колено, он повернулся и тихо сказал:
Там дымок, над кустами. Вон, чуть подальше и правее.
Ротмистр Протасов, приказал своим солдатам залечь у края дороги, а сам стал наблюдать. Действительно, среди еловых веток, поднимался, едва заметный, синеватый дым, а чуть ниже, даже были видны языки пламени. Однако никакого движения, у костра не происходило. Возможно, беглецы просто спали, уставшие от долгой ходьбы по лесу.
Аристов, подойди поближе и проверь, что они делают , тихо скомандовал ротмистр, присевшему впереди солдату.
Тот, поднялся и пригнувшись, пошел к месту, где горел костер. Впрочем, он очень скоро вернулся и тяжело дыша, присел рядом со своим командиром.
Ну что там? по-прежнему тихо спросил Протасов.
Аристов, повернул к ротмистру, бледное, испуганное лицо и шепотом произнёс:
Они все мертвы. Их кто-то растерзал и по-моему, содрал с них кожу.
Да что ты говоришь такоераздраженно произнес офицер и поднялся с земли.
В этот момент он услышал слева от себя, грозное, низкое рычание. Обернувшись, ротмистр увидел темное пятно, исполинских размеров, несшееся к нему, ломая как спички стволы деревьев, толщиной с ногу человека. Хорошо разглядеть, что это, он не мог, из-за сидевшего левее себя солдата. Неожиданно, Аристов, подлетел в воздух, и с силой ударился о ствол березы. Теперь, ротмистр увидел, кто на них напал. Это было животное, похожее на медведя, но просто ужасного вида и исполинских размеров. Крепкое, массивное туловище, покрытое светло-рыжей с серебристым блеском, длинной шерстью, опиралось на широко расставленные передние лапы, похожие на колонны. Зверь немного наклонил вбок, свою массивную, немного вытянутую морду и посмотрел на Протасова, маленькими, горящими красноватым огнем глазками. Потом он разинул огромную пасть, с очень крупными передними клыками и заревел. Михаил вынул из кобуры свой шестизарядный револьвер и хотел выстрелить, но тут же, страшный удар по голове оглушил его и неумолимая сила, ломая кости и раздирая одежду, стала вдавливать его в землю.
Глава 4
Как только Семин вышел к ожидавшим его солдатам и офицеру, Коля быстро собрал вещи и ничего не сказав, мирно дремавшему на печке старику, тихо вышел за дверь. Он уже научился запрягать в сани и распрягать лошадь, которую приобрел Потапыч. Да и сама Веснянка, такая кличка была дана кобыле предыдущим хозяином, отличалась очень спокойным нравом. Встретившись с обозом мужиков на окраине села, Николай, без каких-либо происшествий доехал с ними до города. Там он попрощался со своими попутчиками и отправился искать дом профессора. Потратив довольно много времени на поиски нужного ему адреса, он наконец нашел двухэтажное бревенчатое здание, которое искал. Николай подошел к парадному входу и покрутил ручку механического дверного звонка. Вскоре дверь открылась и на пороге появился седовласый дворецкий.
Мне нужен профессор Белковский, по очень важному делусказал студент.
Дворецкий осмотрел с ног до головы стоящего перед ним молодого человека, в валенках и полушубке, и покачав головой пригласил войти. Профессор отличался открытым характером и в его доме бывали очень разные люди, как по возрасту, так и по сословию. Так что его слуга не сильно удивился, увидев Николая. Оставив гостя в гостиной, дворецкий удалился. Минут через десять к Коле вышел статный, русоволосый мужчина, с щеголевато закрученными усами, лет сорока пяти, одетый в красный шелковый халат. Он подошел к Николаю и довольно весело сказал: