Хорошо, отвечай, хотя ничего и не поняв, но услышав во фразе «главный адмирал военно-морских сил», без долгих раздумий разрешил капитан, однако все же предусмотрительно оставил острие сабли возле горла противника.
Машинально поставив мобильное устройство на громкую связь, молодой офицер не стал приближать его к уху, а оставив на весу, в следующий момент ответил:
Да, сэр, лейтенант Липкен на связи.
Джеймс, сынок, вы куда там пропали? прозвучал в ответ перевозбужденный голос, не в пример своей должности не выказывающий должного хладнокровия. Мы тут, если честно признаться, все извелись: вы не отвечаете на призывы почти восемь часов, а учитывая, что вы оказались в области сильнейшего урагана, мы уже стали подразумевать самое худшее Так как, у вас всё там нормально?
Бешенный Фрэнк стоял полностью ошеломленныйчто и понятно! ведь ему первый раз в своей закоренелой пиратской жизни довелось стать свидетелем необычного общения, когда, не видя своего собеседника, можно было вести с ним переговоры через длинное расстояние; а еще и предусмотрительный заместитель обезглавленного командера додумался вдруг включить видеоизображение, предоставив неотесанному мужлану созерцать говорившего на том конце связи в обличии, хотя и до крайности уменьшенном, но наблюдаемом при этом довольно отчетливо. Джеймс не спешил отвечать, терпеливо дожидаясь, когда у типичного представителя колониальной эпохи пройдет его первый шок, как того и следовало ожидать, вызванный ошеломленным лицезрением современнейшей техники; его же отец тараторил буквально без умолку:
Ты меня слышишь, сынок? Что у вас там вообще происходит, и кто этот отвратительный человек, что стоит сейчас рядом с тобой? Ответь что-нибудь, а то мы здесь уже начинаем томиться нехорошими, подозрительными сомнениями?
Вы что-нибудь скажете, капитан? невзирая на свой сверхъестественный страх, молодой повеса, повинуясь своей своенравной натуре, все же нашел в себе силы неприветливо усмехнуться. Говорить нужно сюда, поставил он прямо перед лицом отчаянного морского «волка» портативный экран, Вас отчетливо слышат.
Может показаться странным, но грозный разбойник, прославившийся в битвах, грабежах и разбоях, смог быстро справиться с неожиданно нахлынувшим малодушием и тотчас же сориентировался в обескураживших его лишь на мгновение обстоятельствах.
Мы захватили этот корабль! не нашел Уойн ничего более лучшего, как прорычать в ответ вполне очевидный термин, напрочь укоренившийся среди отчаянных джентльменов удачи.
Ты кто такой?! неожиданно грубо гаркнул на него главный военный адмирал американского флота, делая до крайности неприветливое лицо. Только попробуй сделать что-нибудь моему сыну, и тогда я лично тобою займусь!
Что он имел в виду своей последней фразой, так и осталось загадкой, потому как, увидев омерзительную внешность пирата и прижатый к подбородку его любимого отпрыска острый, причем едва ли не средневековый, клинок, военачальник без особых трудностей и сложных умозаключений смог догадаться, что его самые наихудшие предположения оправдались, и, тут же «повесив» трубку, отключился от сотовой связи. Главнокомандующий, вопреки столь раннему утрубыло еще только четыре часа утра, находился уже на службе, штаб-квартире Пентагона, расположенной в округе Арлингтон, штате Вирджиния: его подняли около двенадцати часов «пренеприятнейшим» сообщением, что их сверхсовременное судно, на котором, между прочим, несет службу его достопочтенный сыночек, попало в эпицентр страшнейшего урагана, возможно, терпит крушение и что, самое главное, с ним полностью потеряно сообщение. Ничего на свете не могло быть важнее, и адмирал тут же выдвинулся на службу, где незамедлительно собрал экстренное совещание ближайших и верных ему соратников. Ранее уже сказано, что этот высокопоставленный лидер питал к своему отпрыску неотъемлемую любовь, закрывал глаза на все его, несовместимые с морским уставом, шалости и делал неподобающие чину поблажки. Сам он был человек властный, самоуверенный, не привыкший считаться ни с чьим мнением, легко подминающий под себя любого, кто волей или неволей оказывался в его подчинении, а следовательно, и в полной зависимости; он полностью упивался своей безграничной властью и считал, что раз он смог добиться такого высокого положения, то ему, в принципе, все дозволено, поэтому и не признавал для себя никаких других авторитетов, кроме разве что одного Президента. Касаясь его внешности, следует выделить статную, подтянутую фигуру, где доходящий до высокого рост отлично сочетался с физически развитым телом; лицо выглядело мужественным, присущим человеку, достигшему пятидесятитрехлетнего возраста, с давно устоявшимися в жизни позициями, где особенно обращали на себя внимание широкие скулы, зелено-оливковые глаза, прямой, чуть расширенный на кончике нос, тонкая верхняя и утолщенная нижняя, губы, а также смуглая, почти бронзовая, кожа; ужи были плотно прижаты, светлые, едва ли не рыжие, волосы коротко стрижены; одет он был форму военно-морского офицера, соответственно носимому званию. Как уже сказано, в столь необычное время он уже держал совет в составе четырех самых преданных ему высших чинов военно-морских сил Соединенных Штатов Америки.
Итак, господа, обратился Джеральдин Липкен к подчиненным ему сослуживцам, едва лишь только, поддавшись резкому нервному возбуждению, бросил на стол свой «Apple» самой последней модели, надеюсь, все поняли, что один из наших самых современных и, разумеется, секретных судов захваченкем?! этого я пока не знаю, но, прежде чем мы вступим в переговоры, давайте обсудимчто?! надлежит в связи со всем этим делать и, главное, как?! освободить моего, взятого в заложники, сына; думаю, не надо лишний раз объяснять, что наша укоренившаяся позиция «переговоров с террористами мы не ведем» в настоящем случае полностью неуместна! закончил он свое высказывание несколько грубо, а также отобразившись недовольной физиономией.
Министру докладывать будем? поинтересовался вице-адмирал Насреддин Смол, также, как и его начальник, одетый по форме. Ведь все-таки чрезвычайность ситуации
А кто, собственно, он такой, резким окриком не дал ему договорить более высокопоставленный офицер, что мы должны ставить его в курс наших военных планов?! прозвучал недвусмысленный намек на то, что эта должность в Америке достается гражданским. Пусть занимается хозяйственный деятельностью, да и тем более, оставаясь в неведении, он спать будет намного спокойнее, как, впрочем, и сам Президент, озвучил главнокомандующий свою жесткую, крайне устойчивую, позицию и вперил гневный взгляд в своего подчиненного, словно бы это и не был один из его ближайших соратников, без долгих раздумий готовый ради своего командира на все, в том числе и на предательство интересов службы, и на любое превышение своих полномочий.
Да, как и все остальные, собравшиеся в этом просторном кабинете, где из мебели присутствовал только массивный стол, предназначенный для проведения совещаний, огромный телевизионный экран, бывший в плазменном исполнении, тридцать штук в основе своей металлических стульев, лишь на сиденьях проложенных поролоном, Смол давно уже попал под непререкаемое влияние Липкена и не имел никакого другого варианта, как согласиться со всем, что ему оным предписывалось. Когда-то, очень давно, этот, казалось бы, волевой мужчина, своей родословной уходящий к арабским, а возможно и берберским, корням, успел в свою молодую бытность поучаствовать в афганском конфликте, где проявил себя смелым и отважным бойцом; однако, достигнув высокого положения и пятидесяти-семилетнего возраста, стал более расчетливым, податливым и практически не обладающим собственным мнением. Мужчина этот давно поседел, оброс возрастным жирком и, если бы не морское обмундирование, представлялся бы «безличностным» обывателем, полностью удовлетворенным заработанным им положением, готовый, как говорят пираты, в любой момент спуститься на берег; об этом также свидетельствовало его обычно умиротворенное лицо, казавшееся круглым и не в меру упитанным, где, кроме остального, можно было выделить чрезвычайно карие, давно потухшие, «поросячьи» глазки, масленый от пота нос и пухлые губы; голова же его давно облысела и теперь представлялась гладкой, поблескивающей от влаги кожей и плотно прижатыми небольшими, ровными ушками.
Так как же, мистер вице-адмирал, на этот раз Джеральдин обращался лично к нему, словно не обращая внимания на остальных троих контр-адмиралов, мы с вами, имел он в этом случае в виду уже и других членов собрания, дальше поступим?
В сложившейся ситуации подчиненному офицеру не оставалось ничего более или менее верного, как совершенно спокойно ответить:
Необходимо узнать, какие у террористов требования и в последующем действовать соответственно их запросам, и то это если они, подчеркну, окажутся соразмерны нашим возможностям, ну, а там уже, собственно, и задумываться, стоит ли ставить в курс вышестоящее руководство. Сказал он вроде бы и не о чём, размыто, но в то же время доходчиво.
Вот именно это я и хотел услышать, удовлетворенно кивнул высокопоставленный командир и в следующее мгновение обратился за одобрением и к остальным трем присутствующим, все ли разделяют наше с заместителем мнение? последовал тройной кивок одобрения. Тогда мы, я и Насреддин, оставшиеся будут прикрывать наши тылы на месте, а заодно и координировать наши действияберем с собой четыре эсминцаполагаю, что этого нам вполне хватит? и следуем выручать наше судно, и уже чуть тише, предназначая последнюю фразу лишь для себя, и в том числе моего неразумного сына.
***
В то же самое время, но только на борту «второй Независимости», пиратский капитан, пусть и удивленный в какой-то степени неожиданным способом общения, вместе с тем не утратил способности к логическому мышлению и, по крайней мере, смог сообразить, что только начавшиеся и еще незаконченные переговоры почему-то были прерваны именно его оппонентома не какими-то там непредвиденными событиями! который, вопреки правилам хорошего тона, принятым среди джентльменов удачи, закончил разговор резко, внезапно, без надлежащих случаю объяснений.
Куда он делся? изумился кровавый разбойник, несмотря на существенный провал в своих знаниях все же сумевший определить, что от него сейчас просто-напросто, не в пример будет сказано, ненавязчиво «отбрыкнулись». И почему твоя штука больше ничего нам не говорит? Твой отец, установление этого факта тоже не явилось чем-то очень уж затруднительным, что, решился шутки со мной, что ли, шутить? острие клинка в эту секунду уперлось в нежную кожу адмиральского отпрыска, осуществив на горле едва заметный надрез, не замедливший в ту же самую секунду обозначится вытекающей кровью. Никому не дозволено вести себя со мной таким образом.
Нет, буквально уже затрясся от страха сразу же окончательно протрезвевший повеса, молитвенно сложив перед собой руки, как бы взывая к пиратскому милосердию, просто у американской армии такой порядок: на любые переговоры подобного рода необходимо получить верховное одобрение, ведь с Вами сейчас разговаривал не самый большой начальник, и ему, прежде чем что-то решать, нужно получить высшую консультацию, а вот когда все дальнейшие действия будут согласованы, тогда-то они с Вами, не сомневайтесь, снова в ту же секунду свяжутся.
Говорил все это молодой человек, отворачивая лицо, так как ужасный капитан не переставал почти вплотную приближать к нему свою отвратительную физиономию и дышать на него омерзительным запахом, копившемся внутри его гниющего тела на протяжении шестидесяти прожитых в грехах и распутстве лет, и притом словно бы специально для этого случая.
Ты чего это воротишь от меня свое милое личико? негодовал закоренелый разбойник, прекрасно осознавая, что ароматами он не пышет. Тебе, что ли, богатенький, холенный выродок, не нравится, как от меня пахнет? Ты оскорбить меня хочешь?!
Нет, простите даже не думал, старясь собрать всю свою волю, чтобы невольно не сморщиться, продолжал отпрыск высокопоставленного родителя дрожать всем своим, что не говори, великолепно сложённым телом, не чая для себя уже, что сможет невредимым выбраться из столь сложной и непредвиденной ситуации, просто Вы, сэр, наводите на меня ужас и нагоняете страху, не стал Липкен геройствовать и изображать то, чего и в помине не было, а именно отвагу и смелость.
Тебе, действительно, страшно? удовлетворенно и уже более миролюбиво провозгласил главарь отпетых разбойников, одновременно расплываясь в самодовольной и в чем-то даже благодушной улыбке и отнимая от молодого офицера свою остроконечную саблю. Понагнали мы здесь кошмара?
Правда, сэр, чувствуя неловкость перед подчиненным ему личным составом, опустил молодой повеса книзу глаза, вполне закономерно стыдясь своего незавидного, больше сказать, трусливого положения и не зная при этом, что остальные члены команды напуганы нисколько не меньше.
Понятно, джентльмены? обратился главарь к сопровождавшим его членам пиратского братства, неприятно ощерившись и выставляя на показ два чудовищных, полусгнивших клыка, Мы с вами страшные!
Га, га, га, было ему отвечено дружным, многоголосым гоготом, подхваченным почти сотней разбойничьих глоток.
Тогда сотвори что-нибудь со своей штучкой, так же внезапно, как вроде бы показал довольство, сделался Уойн невероятно озлобленным, чтобы она снова мне показала твоего родителямне вдруг захотелось передать ему ряд интересных условий Глядите, ребятушки, как, необычайно ласково обратился он к своим преданным спутникам, повысив голос почти до крика, можно даже не гоняясь за кораблями, через расстояние передавать властям наболевшие и выстраданные нами проблемы! Давай уже действуй, переключился пират на современного офицера, понизив голос до зловещего полушепота, не видишь, моя команда полна ожиданий скорой и обильной наживы?
Я пробую, но у меня ничего не выходит, больше обычного затрясся отпрыск значимого родителя, абонент недоступен, а это означает, что либо мы вышли из зоны покрытия сигналом, либо мой отец, попросту говоря, нас «игнорит» умышленно.
Полностью оправдывая свое жуткое прозвище, Бешеный Фрэнк сдвинул к переносице брови, выпятил вперед губы и, вдруг заводив желваками, придал своей и без того отвратительной физиономии такое выражение, какое способно было повергнуть в сверхъестественный трепет не только какого-то там «папенькиного сыночка», но и любого отважного человека, прошедшего в своей жизни не через одно тяжелое испытание; он хотел что-то злобно выкрикнуть, но не успел этого сделать, так как неожиданно вернулись двое его посыльных, посчитавших, что добытые ими сведения намного важнее того обстоятельства, каким озадачился сейчас их разгневанный предводитель.
Капитан сэр, провозгласил за обоих Скупой, приняв в чем-то виноватое, а в чем-то, напротив, нагловатое выражение, тот человек, который заставляет это судно двигаться, заперся у себя в отсеке и никого не пускает; мы, не сомневайтесь, отчаянно пробовали пробиться, но дверь у него настолько прочная, что, уверен, выдержит даже залп средней пушки; да и нам еще кажетсяон там скрывается не один.
У, дьявол меня разбери! наполнив голос ужасающей интонацией, зло закричал разбойничий капитан, поднимая вверх саблю, словно бы собираясь отправить заскучавшую в безделье команду на незапланированный, но отчаянный штурм. Да кем они там себя возомнили, бессмертными что ли?! Десять человек за мной, приказывал он уже в следующий момент, сам в тот же миг устремляясь к двери, ведущей во внутреннюю часть корабля, остальные остаются стеречь захваченных пленников!.. И делайте это повнимательнее: они явно способны на какие-нибудь нежданные провокации ипротащить меня под килем, если же я не прав! внезапные хитрости.
Забрав с собой двух неудачливых курьеров, вернувшихся со столь неприятными новостями, а до «кучи» и еще восьмерых отпетых головорезов, вооруженных, как и положено, саблями и однозарядными пистолетами, Уойн, помахивая остроконечным клинком, устремился на нижние палубы, чтобы самолично призвать наглецов, посмевших ему противиться, к безжалостному ответу, наивный! он думал, что, как и обычно, сможет напугать кого-то лишь одним своим грозным видом; однако в этот раз оказалось не все так просто, и отчаянного пирата остановила прочная железная дверь, которая в действительности могла выдержать воздействие более мощное, нежели чем необузданный нрав разгневанного разбойника. Главарь свободного братства хотя и оправдывал свое прозвище, в ярости брызгая на окружающих неприятно пахнущими слюнями, но, оказавшись перед стальной преградой, все-таки понял, что в создавшейся ситуации этот «аванпост», как ни старайся, в конце концов так и останется ему не по силам. Тем не менее он не собирался вот так, не попробовав все возможности, отказываться от намеченных планов и, приблизив свою отвратительно воняющую рожу почти вплотную к толстому стеклянному иллюминатору, гневным голосом прорычал: