Что за фокусы! сердито сказала Ольга Алексеевна. А ну, проходите немедленно! Марш по местам!
Мы сели на табуретки вокруг стола, а Ольга Алексеевна ушла в кухню. Сначала там было тихо, а потом загремели ложки и чашки. Тогда мы испуганно переглянулись.
Мы уже, Ольга Алексеевна! закричал Илюшка. Меня сегодня уже три раза кормили.
Меня тоже! завопил я. Даже не три, а четыре!
И я кормленый! запищал Валерка-Арифметик.
Меня тоже не надо кормить! сердито сказал Генка Вдовин. Я и так жирный.
Ольга Алексеевна вышла из кухни:
Молчать, битая команда! Я вас кормить не будувремя не обеденное Я вас буду поить чаем с вареньем. И не орите пожалуйста!
Она пошла в свою кухню, а в комнату, где мы сидели вдруг вошел Александр Матвеевич.
Ровно восемь! сказал он, глядя на часы. Это чего вы раньше времени притащились?
Мы по Валеркиным часам! торопливо сказал Илюшка и вскочил со своей табуретки. Александр Матвеевич, я вам сразу скажудавайте честное слово! Если вы не дадите, то мы будем молчать, как рыбы
Вот это да! засмеялся Александр Матвеевич. Какое честное слово ты хочешь брать с меня?
Чтобы вы не вмешивались! Мы вам все расскажем, но вы дайте слово не вмешиваться!
Сейчас подумаю! спокойно сказал Александр Матвеевич, усаживаясь на подоконник.
В наших домах подоконники низкие, и сидеть на них очень удобно; я бы тоже сидел, если бы мама не ругалась. А Александра Матвеевича ругать некому.
Дайте честное слово, что не будете вмешиваться и никому не расскажете! торжественно произнес Илюшка.
Даю честное слово, тоже торжественно сказал Александр Матвеевич, что никому не расскажу про то, как Ленька Пискунов обворовал продуктовый ларек, а Илюшка Матафонов с битой командой решил его выследить! И про коляску инвалида дяди Петра тоже не скажу
Тут стало так тихо, что я услышал, как Ольга Алексеевна в кухне бренчит ложками. Илюшка без звука, как в немом кино, сел на табуретку и захлопал глазами.
Вот это да! жалобно сказал он.
Ишь, какой хитрый! засмеялся Александр Матвеевич. Он знает, кто обворовал ларек, а я, старый чекист, не знаю!
Александр Матвеевич, тихо сказал Илюшка. Александр Матвеевич, у вас сколько всего было Вы и басмачей ловили, и шпионов, и контрабандистов, а у меня ничего! Отдайте мне Леньку Пискунова!
Я ему весь пиджак изорву! зло закричал Генка Вдовин.
Человек должен быть справедливым! сказал Валерка-Арифметик. Илюшка вон уже и расстояние до забора измерил, свою версию преступления составил, а вы хотите вмешиваться Несправедливо!
Мы сами будем бороться с этим пережитком прошлого! сказал я. Вы, пожалуйста, не вмешивайтесь, Александр Матвеевич!
Мы соскочили с табуреток, окружили Александра Матвеевича, который по-прежнему сидел на подоконнике, и стали просить его не вмешиваться. А он все посмеивался и ничего не говорил. Я уже подумал, что нам его не уговорить, как из кухни вышла Ольга Алексеевна. Она вытерла руки о фартук, засмеялась и сказала:
Успокойтесь, ребята, Александр Матвеевич не будет вмешиваться! Это он нарочно вас дразнит, чтобы узнать, по-настоящему вы занялись Ленькой Пискуновым или не по-настоящему!
По-настоящему! заорали мы.
Ольга Алексеевна еще веселее засмеялась, но вдруг перестала смеяться. Она стала такая строгая, как будто кто-то совершил тяжелое преступление. Просто страшно было смотреть на нее
Александр! шипящим голосом сказала Ольга Алексеевна. Слазь немедленно с подоконника, Александр! Это же хулиганствосидеть на подоконнике!
Виноват! сказал Александр Матвеевич, слезая с подоконника. Больше не буду!
То-то! Смотри у меня!
Мне стало очень смешно. Я думал, что Александра Матвеевича ругать некому, а его очень даже есть кому ругать. И я подумал, что если в доме живет женщина, то уже, значит, никак не посидишь на подоконнике.
А теперь будем пить чай! объявила Ольга Алексеевна. Она живо накрыла стол скатертью, поставила конфеты, варенье и налила нам по чашке чаю: Александру Матвеевичу черный, как деготь, а нам коричневый, как мед. Александр Матвеевич взял свою чашку и поднял ее.
Ну, битая команда! сказал он. Чокнемся за успех компании! Пусть Ленька Пискунов узнает крепкую большевистскую руку! Ура!
Ура! закричали мы.
Мы проводим следственный эксперимент
Операция по борьбе с Ленькой Пискуновым нами была названа «Икс два нуля». Мы купили толстую тетрадь в клеенчатом переплете, написали на обложке название операции, а в середочку записали Илюшкину версию преступления Леньки Пискунова. После этого мы твердо решили провести следственный эксперимент. О нем мы прочитали в книге, которую Илюшка Матафонов откуда-то притащил. Следственный эксперимент мы назначили в ночь с пятницы на субботу и стали усиленно готовиться к нему.
Чтобы понять, для чего мы проводили следственный эксперимент и почему ночью, надо знать о том, что операция «Икс два нуля» опиралась на шаткие, слабо проверенные факты. Такое выражение было в той книге, что где-то раздобыл Илюшка Матафонов. Там прямо говорилось, что следственный эксперимент проводится тогда, когда имеются шаткие, слабо проверенные факты.
Нам было известно, что в ночь, когда произошло преступление, дядя Серега из второго подъезда, возвращаясь из привокзального ресторана в три тридцать ночи, увидел, как от ларька бросились три мужских силуэта. Пока дядя Серега шел до своего второго подъезда, три мужских силуэта скрылись в заборе.
Утром, когда к обворованному ларьку пришел участковый уполномоченный, то дядя Серега опять уже был пьяный, и участковый уполномоченный сказал, чтобы дядя Серега шел себе домой, а то он, участковый уполномоченный, живо состряпает ему пятнадцать суток. «Оглянуться не успеешь»сказал ему участковый, и дядя Серега живо убрался в свой второй подъезд. Нам же дядя Серега сказал, что участковый уполномоченный дурак.
Я-то видел, как они скрылись в заборе! захихикал дядя Серега. Ладно, пусть уполномоченный схватит выговорок! Без меня он ни черта не поймает!
Как же они могли скрыться в заборе? спросил его Илюшка. Они, наверное, перепрыгнули через забор
Нет, скрылись в заборе! опять захихикал дядя Серега. Нет ли у вас, ребята, пятнадцати копеек, а то мне на четушку не хватает
Нету! сказали мы. Нам было очень жалко дядю Серегу. Он так пил, что от него ушла жена, красивая такая женщина. А может быть, наоборотон потому и пил, что от него ушла жена.
Теперь нам надо было проверить, врал дядя Серега или не врал. Илюшка Матафонов уже измерил расстояние от ларька до забора, нашел в заборе доску, которая отодвигалась в сторону. Нам оставалось только проверить, мог ли испуганный дядя Серега добраться до своего подъезда, пока три мужских силуэта бежали до забора.
Следственный эксперимент надо было проводить ночью потому, что днем бы весь двор сбежался смотреть, как мы проводим его, и от тайны остались бы рожки да ножки.
В ночь с пятницы на субботу я встал со своей кровати в два часа, не дыша надел штаны и рубашку, на цыпочках пробрался в коридор и стал открывать замок. Шарниры я еще днем смазал маминым кремом от загара, и потому дверь даже не пискнула, когда я ее открыл. Теперь надо было сделать так, чтобы замок не щелкнул, и я, по совету Валерки-Арифметика, вставил в замок ключ, повернул его до отказа влево, потом бесшумно прикрыл дверь и медленно опустил ключ. «Молодец Арифметик! подумал я. Здорово разбирается в технике».
Теперь я уже ничего не боялся и вприпрыжку бросился бежать по лестнице, но сразу так и присел на ступеньки. Лестница была такой гулкой и звонкой, что весь дом загрохотал от моих шагов, и я понял, что лестница днем одна, а ночью другая. Ночью по лестнице нельзя бегать, а надо идти на цыпочках. Потому я дальше пошел на цыпочках.
Илюшка и Валерка уже сидели на бревнах, а Генки еще не было. Я присел на бревна и оглянулся. Здоровенная, как в кино, ярко горела луна над крышей нашего дома. Она была словно расплавленная, и смотреть на нее долго было нельзя, как на солнце. «Интересно! подумал я. Я ведь еще ни разу не был на дворе в два часа ночи!»
Где этот Генка? шепнул Илюшка. Вот уж человек
Генка Вдовин пришел минут через пять. Он был в тапочках, в трусах и все. Больше на Генке Вдовине ничего не было, и когда он подошел к нам, то шепотом сказал:
Батька взял да и улегся на кушетку. А я не знал, что он на кушетку ляжет, и всю одежду бросил рядом.
Вот беда! тоже прошептал Арифметик.
Было просто интересно, почему мы все шептались, хотя можно было не шептаться. Наверное, потому, что была ночь, висела здоровенная, как в кино, луна и весь город спал в тишине. Только на вокзале попискивали паровозы да пыхтел своими трубами хлебозавод. А может быть, мы шептались потому, что каждый немножко побаивался. А вдруг проснутся родители, а вдруг придет во двор участковый уполномоченный, а вдруг появятся настоящие грабители, а вдруг Мало ли чего могло случиться.
Давайте начинать следственный эксперимент! опять шепнул Арифметик. Чего мы тянем?
Да, надо начинать следственный эксперимент! вдруг громко сказал Илюшка. Прошу занять заранее распределенные места!
Ишь ты, какой важный! заворчал Генка Вдовин. Ишь, как он командует
Генка был прав: Илюшка на самом деле был очень важный. Но и Генка Вдовин зря ворчалраз выбрали Илюшку командиром, значит надо подчиняться. Без дисциплины в любом деле нельзя, а при следственном экспериментеособенно. Потому я сказал:
Ты бы замолчал, Генка! Ходи себе в своих трусах и молчи!
Справедливо! сказал Арифметик. Давайте начинать следственный эксперимент!
Посмотрите, правильно ли я представляю дядю Серегу! попросил Илюшка Матафонов. Обратите самое серьезное внимание на скорость Не слишком ли быстро я приближаюсь к объекту, то есть ко второму подъезду.
Илюшка встал с бревна, сделал пьяное лицо, расставил ноги и стал шататься из стороны в сторону. При свете здоровенной луны хорошо было видно, какие у него пьяные глаза и как он боится упасть на землюточь-в-точь, как дядя Серега.
Эх, жизнь копейка! сказал Илюшка голосом дяди Сереги. Эх, пропади все пропадом!
Потом он испуганно оглянулся, словно увидел тех троих, что обворовывали ларек, и давай бежать. То есть он не бежал, а падал вперед, успевая ногами за своим туловищем.
Это дядя Серега так однажды от милиционера убегал, сказал Илюшка, превращаясь опять в себя. Не очень быстро я бежал?
Нормально! сказал Генка Вдовин. Эх, почему дядя Серега такой трус! Задержал бы воров
Мама говорит, сказал я, что водка лишает человека воли Вот почему дядя Серега струсил. У него получилось ослабление воли!
Жалко дядю Сережу! сказал Арифметик. Такой хороший инженер! Когда один месяц не пил, то научил меня множить и делить на логарифмической линейке
Приступаем к эксперименту! сказал Илюшка. По местам!
Илюшка Матафонов пошел к воротам, мык ларьку. Остановившись, мы повернулись лицом к забору, к которому должны были бежать, и стали ждать, когда Илюшка пьяной походкой дяди Сереги приблизится к углу ларька. Когда он стал падать, как пьяный, мы что было мочи бросились бежать к забору. Добежали до него, Генка Вдовин отодвинул неприбитую доску, и, как змеи, мы проскользнули в щель.
Все! сказал Генка Вдовин. Интересно, что с Илюшкой! Дядя Серега говорил, что в тот момент, когда он вбегал в подъезд, трое проскальзывали в забор
Илюшка вовсю улыбался. Он был такой довольный, словно уже сдал все экзамены, и даже потирал руку об руку.
Робя! закричал Илюшка. Дядя Серега не врет! Он видел троих Это ему не примерещилось. А щель для того, чтобы убегать Я проверил, гвозди вынуты недавно.
А как ты узнал, что они вынуты недавно? спросил Арифметик. Вот это интересно!
В дырках еще нет ни пыли, ничего Дырки еще свежие
Дурак! вдруг сказал Генка Вдовин. Если я в трусах, то ты не думай, что я ничего не понимаю Ну, пусть дядя Серега не обмишурился. Что из того? Как ты докажешь, что ларек обворовал Ленька с дружками? Мало ли еще кто мог быть
Сам дурак! ответил Илюшка. Раз мы знаем, что дядя Серега не обмишурился, значит, мы можем думать, что: воры ушли в сторону Ленькиного дома Мы теперь начнем искать два пустых ящика из-под конфет и жестяные банки из-под сгущенного молока. Коньяк они, конечно, выпили, а бутылки сдали
Луна уже высоко поднялась над нашим домом и стала совсем прозрачная, словно из блестящей бумаги. Я поглядел на нее и вдруг стал зевать. Мне здорово захотелось спать, и я подумал, что уже перестал волноваться. Когда я волнуюсь, то мне спать не хочется.
Распорядок на завтра! важным голосом сказал Илюшка. Завтра идем искать ящики и банки.
А если они их сожгли? спросил Арифметик.
Тогда найдем пепел! тем же голосом ответил Илюшка. Операция «Икс два нуля» продолжается!
Это нелегкое делоловить воров!
Сразу за нашими домами кончается город и начинается лес: сосняк, овраги, маленькие сопочки, а в километре течет небольшой ручеек «Змейка», в котором купаться нельзя, но зато хорошо строить запруды и ставить на них водяные мельницы. Много чего интересного есть за нашими домами, и потому спрятать в лесу два деревянных ящика и банки от сгущенного молокапара пустяков!
И все-таки мы решили искать вещественные доказательства. Правда, Генка Вдовин закричал, что не будет искать никаких доказательств, а лучше всего просто набить морду Леньке Пискунову и его дружкам. Но Илюшка Матафонов дал ему решительный отпор.
Я не мстительный! сказал Илюшка. Я не морду хочу побить Леньке, а стереть его с лица земли Не хочу жить с такими людьми, как Ленька Пискунов!
Ты что, убить его хочешь? маленько испугался Генка Вдовин. В самом деле, убить
Убивать я его не буду Но и воровать он больше не будет.
Они еще немножко поругались, но потом мы все-таки разработали план поисков вещественных доказательств и сразу начали работать над Илюшкиной версией. Мы влезли в заборную щелку, выстроились в шеренгу и пошли вслед за Илюшкой, который старательно разглядывал следы на земле. Так мы прошли метров двести и остановились.
Никаких следов нет! сказал Илюшка. Прошел сильный дождь Давайте, робя, посидим, подумаем!
Мы сели на землю. Кругом стояли маленькие, светлые сосенки, трава была ярко-зеленая, и от нее пахло вчерашним дождем. За соснами виднелись синие сопки, они казались далекими-далекими, хотя я знал, что до сопок всего километра четыре.
Ты нам головы дуришь, Илюшка! презрительно сказал Генка Вдовин. Так нам придется всю землю обыскать, чтобы ящики да банки найти!
Справедливо! сказал Валерка-Арифметик. Так нам никогда ящики не найти.
А я ничего не сказал. Я уткнулся головой в траву и глядел, как божья коровка хочет удрать из-под моего взгляда. Она сидела на кончике травинки и все собиралась улететь, но я не позволял ей. Как только она начинала вытаскивать прозрачные крылышки, я пристально глядел на нее и про себя говорил: «Сиди, божья коровка, сиди!» Она прятала крылышки и не улетала.
Американец! повернулся ко мне Илюшка Матафонов. У тебя какое мнение о создавшемся положении?
Улетай, божья коровка! тихо сказал я ей, а Илюшке ответил:Положение у нас очень сложное Даже если мы найдем ящики, то как докажем, что их уворовал Ленька Пискунов с дружками Генка прав, хотя и нарушает дисциплину.
Хочешь по морде, Американец? спросил меня Генка Вдовин. Как вот сейчас врежу!
Несправедливо! сказал Арифметик. Ты на самом дёле, Генка, нарушаешь дисциплину! Раз назначили командиром Илюшку, значит, его словозакон!
Чихал я на вас!
Нет, это мы на тебя чихали!
Тут они начали ссориться, а я сразу стал думать о том, что мы неправильно ищем воров. Я так думал потому, что мы всегда ссорились, когда в игре что-нибудь не ладилось. Так и сегодня. Мы ругали Генку, Генка ругал нас. Все это время Илюшка Матафонов сидел молча, и был он такой, словно и не слышал никакой ругани. Глядел Илюшка на синие сопки.
Кончили ругаться? спросил он. Не мужики вы, а бабы-женщины! Вы что думаете, это легколовить воров! В милицейском здании четыре этажа, и во всех комнатах сидят милиционеры, и собак у них пропасть и машин полно, а Леньку Пискунова поймать не могли! Эх вы! В «Двух капитанах» сколько экспедицию искали. А вы двести метров от забора прошли и давай ругаться! Стыдно мне, в хвост вас и в гриву!