Все сделаю, как велено, пообещала Федька, только дайте мне грифель и бумажку.
На что они?
Сразу, как услышу, прозвания записать. Не то забуду.
Разумно. Вам, стало быть, очень нужны деньги
Да, сударь.
Федька уже не знала, как поскорее отвязаться от живописца.
Я наблюдаю за вами. Деньги вам нужны не для себя, вдруг сказал он. Вы, сударыня, кому-то помочь собрались, выручить из беды. Любовник ваш проигрался? Или подруга оказалась с прибылью?
Ни то ни другое, сударь. Вы простите, я в театр спешу. Коли вы изволили меня отпустить, так я еще на урок успею.
Скажите, на что деньги, и я вам их дам.
Федька даже немного испугаласьтак он это произнес.
Я скажу скажу вечером еле выговорила она.
Сейчас никак нельзя?
Федька задумаласьмало ли какие сюрпризы поднесут ей в театре? Вдруг полицейские сыщики изловили убийцу? Вдруг сам Санька до чего-то додумался и прислал с Малашей записочку?
Вечером, сударь. И я потом эти деньги отработаю!
Отлично. Еще вопросесть у вас любовник? Не спешите с ответом. Я знаю, театральные девки живут с надзирателями, с богатыми господами, при этом не забывая музыкантов из оркестра, если те хороши собой. Богатого покровителя у вас нета кто есть?
Есть такой же нищий плясун, как и я! отрубила Федька и выскочила было за дверь, но следующий вопрос настиг ее на лету:
Он вас любит?
Да!
С тем Федька и убежалакрасная, как свекла.
День начался дивно. Музыката самая, солнценеслыханный дар небесный, внезапные расспросы Шапошникова о любвии его взгляд, пронизывающий и тяжелый. Этот взгляд вызвал в обычно миролюбивой Федьке отчаянное желание сопротивляться. Причудливый живописец посягнул на ее любовь! Если бы не деньгиона б так ответила, что он бы, Шапошников, стоял сейчас краснее свеклы! Она знала, как надобно отвечать, при ней не только дансерки, но и фигурантки давали отпор наглым обожателям. Взгляд был гадкийсловно бы Шапошников спрашивал: а за сколько червонцев откажешься от своей любви? Я, может, и платить-то не стану, но любопытно!
То, что пришлось защищать право любить нищего фигуранта, и музыка впридачу Словно бы ей свыше знак подавали: ты, фигурантка Бянкина, теперь на верном пути! Натянулась между двумя сердцами стрункаступай по ней, не бойся, ибо начались чудеса!
О своем резком поведении с Шапошниковым Федька пожалела, когда пришлось самой шнуроваться. У него это ловко получалось, а зватькак-то нехорошо.
Она понеслась в театр, ощущая свою жизнь в это утрокак полет навстречу счастью. Солнце победно сияло, с непривычки его радостный свет слепил глаза. Выскочив на Садовую, Федька сразу увидела извозчика, что, высадив седока у края Зеркальной линии Гостиного двора, собрался поворачивать, чтобы выехать на Невский. Она замахала руками, закричала: «Стой, стой!», побежала наперерез, чуть не попала под копыта великолепного рысака, удачно отскочила и вдруг засмеялась.
Такой она раньше не бывала, кажется, ни разу.
В уборной фигуранток стоял обычный галдежвсе помогали друг дружке поспешно снять платья и надевали простые юбки для занятий, обувались в мягкие кожаные туфли с завязками. Волосами, заплетя в косы, окручивали голову, сверху кое-кто надевал маленький чепчик. И все были в драгоценностяхс перстеньками, сережками, медальонами. Оставишь в уборнойпоминай как звали.
Пока Федька собиралась, все убежали. Помчалась и она, кутаясь в шальбез шали нельзя, во время репетиции нужно сохранять тепло.
На мужской стороне была та же суетафигуранты спешили в зал, и последним, конечно, плелся лентяй Петрушка.
Федька вошла и сразу направилась к свободному месту у палки. Поставив к стене танцевальные туфли, повесив на палку шаль, она стала разминатьсяприседать в деми-плие, проделывать простые батманы, стараясь при этом как можно сильнее напрягать работающую ногучтобы всю ее схватить мышечным усилием, всю ощутить. Рядом встала Малаша.
Приходил? шепнула Федька.
Нет.
Господи Иисусе И ничего не передавал? Записочки?
Нет.
Тут вошел танцмейстер, гаркнул на болтающих фигуранток, все выпрямились у палки, все положили на нее правую руку, ноги установили в правильную третью позицию и уставились на танцмейстера. Он молча задал ладонями комбинацию и взялся за скрипку. Урок начался.
Федька проделывала все движения сосредоточенно, в полную ногу. Она вводила и тело, и голову в то состояние, когда не сам танцуешь на середине зала, а словно кто-то другой руководит твоим вышколенным телом, подвешивает тебя в воздухе, запустив незримый крючок где-то меж лопаток, а ты знай разводи руками и перебирай ногами.
Это она умелаи могла мысленно искать Саньку в петербургских просторах. Найти ночлег за деньги нетрудноу него наверняка есть при себе сколько-то, да еще тот рубль. Что помешало прийти к Малаше?
Федька не была ревнивасмирилась с тем, что ее избранник посещает Анюту, а что до Глафирытак за эту тайную страсть она Саньку даже уважала. Недавно вошло в моду словечко «романтический»так что способность Санькина к безмолвному чувству получила достойное определение.
Могло ли быть, что Санька, найдя укрытие, оказался в чьей-то постели?
Некстати вспомнился пронизывающий взгляд Шапошникова. Отчего-то живописец не одобрял любви, которая владела Федькой, и от этого на душе делалось тревожно. Однако его просьбу следовало выполнить.
Мужчины занимались в другом зале, и Федька увидела их, когда урок окончился и всю береговую стражу свели вместеразучивать фигуры для нового балета «Деревенский праздник». В этот день намечено было сводить вчерне новые фигуры береговой стражи и сольные танцевальные арии.
Господин Канциани дал служителю листок, и тот под его присмот ром стал чертить на полу мелом длинные линии и дуги. Танцовщики и танцовщицы переобувалисьснимали мягкие туфли для урока, надевали другие, на крутых каблучках и с пряжками. Федька окинула взглядом компанию фигурантовСеньки-красавчика среди них не было. Она подошла к Бориске.
Где красавчик наш, не знаешь?
С утра не появлялся. Пригрелся под бочком у своей купчихи, шепнул Бориска, и вылезать ему оттуда неохота.
Пришли дансеры и дансерки, стали особо, всячески показывая, что они тутзнать, аристократы. Мария Казасси и Катерина Бонафини нарочито громко разговаривали по-итальянски. Лепик что-то втолковывал Канциани по-французски, вдруг рассердился, отскочил, встал в позу и вполноги прошел кусок из своего выхода; Канциани замахал рукой так, что всем стало понятно: нет-нет-нет, этого, пока я жив, в балете не будет.
Федька подошла поближепо-французски она хорошо понимала, изъяснялась похуже. Но балетмейстер и Лепик уже не спорили, а дружно ругали фигурантов.
Есть только один способ добиться, чтобы береговая стража исполняла па и фигуры отчетливо, говорил сердитый Канциани. Этоставить самые простые и легкие для выполнения. Если темпы и па слишком сложныбудет одна путаница.
Это Федьке не понравилосьона как раз хотела сложностей, чтобы хоть малостьа блеснуть.
Ну вот я ставлю четыре поперечные линии, в каждой по четыре пары. В первой линии все будет правильно и четко, во второйпохуже, в третьей вяло и неточно, а бестолковая четвертая будет плестись с превеликим трудом. Ей-богу, уйду отсюда к кому-нибудь из вельмож, кто содержит танцевальную труппу! Там хоть розгами можно убедить береговую стражу не путать па и не подсовывать мне шанжманы вместо антраша!
Лепик весело засмеялся. Федька, почувствовав себя оскорб ленной, повернулась к Канциани спинойуж она-то не ленилась проделывать все антраша, положенные по ходу танца, руаяль, катр, синь, а в зале пробовала и антраша-сиз, с шестью заносками.
Дуня Петрова, отойдя в сторонку, повторяла па своей арии. Анюта стояла в отдалении от всех с самым унылым видом. Малаша торопливо переплетала косу. Наталья, низко нагнувшись, застегивала танцевальный башмак. Федька смотрела на товароки вдруг пожалела, что тут нет Шапошникова: вот бы нарисовалась удачная и живая картинка!
Начинаем! крикнул Канциани. Береговая стража, девицы! Вот по эта дуга Бянкина, Сидорована середина Кавалерыпо та дуга! Колесников, Митрохин, в середина нет, не так, Митрохинза Сидорова, Колесниковза Бянкина Раз, два, три какого черта!..
Балетмейстер имел право и покруче выразитьсянедоставало двух фигурантов, не складывались, значит, две пары. Изругав пропавших Румянцева и Званцева на чем свет стоит, балетмейстер стал разводить вторых дансеров и дансерок. Началась обычная репетиция, смыслом которой былозапомнить фигуры и переходы по меловым линиям, чтобы никто никого не снес, не зашиб и не сбил с толку.
Федька послушно выполняла все распоряжения, перебегала с места на место, поворачивалась и поднимала, как велено, рукитанца сейчас от нее не требовалось. Рядом с ней бегал Васька-Бес, делая вид, будто вовсе ее не замечает. Два часа спустя балетмейстер всех распустил. Но впереди были еще репетицииблизилась премьера «Ямщиков на подставе».
Безумно голодная, Федька побежала в уборную, но у самых дверей услышала:
Бянкина, стой!
К ней подошла Анюта Платова.
Слушай, Бянкина, помоги, Христа ради. Я тебе хорошо заплачу.
А что такое? спросила Федька.
А тоты же знаешь, где Румянцев прячется
Не знаю.
Ври больше! Знаешь! Может, у твоей родни и сидит. Ты вот чтоты ему передай, что я и ему заплачу
Да что такое?
И никто не узнает, никакая полиция! Надобно, чтобы он с моим Красовецким сегодня же встретился.
На что?
Пусть моему дураку растолкует, что его в ту ночь у меня не было! А то, вишь, мой-то ревновать вздумал! Да так рассердился, что знать меня больше не хочет!
Это скверно
Куда уж сквернее! Бросит он меняи все, пропала я Федорушка, голубушка, коли я в чем перед тобой грешнапрости, бога ради! Хочешьна коленки встану? взмолилась Анюта. Устрой так, чтобы Санька с моим дурнем встретились!
Да как я устрою, коли сама не знаю, где он?
Знаешь!
Не знаю!
Кто его и спрячет, коли не ты?! А коли он перед моим поклянется, что его у меня не было Мой-то остолоп уверен, что был, потому и прячетсячтобы меня не выдавать! Федорушка, я заплачу! Ей-богу, заплачу! Вот перстенеквозьми в задаток!
Да погоди ты со своим перстеньком! воскликнула Федька. Ну, скажем, твой узнает, что в ту ночь Саньки у тебя не было! А все другие ночи? Ведь если он стал докапываться, то про все разузнал, понимаешь?
Про другиеэто уж потом! Дай мне ему втолковать, что в ту ночь, когда Глашку удавили, я была одна! А когда он убедитсяя и остальную телегу дерьма понемногу разгребу. Тут ведь и дураку яснодансерки без сплетен не живут!
Федька задумалась.
Деньги, которые обещала Анюта, могли быть больше денег, которые можно получить от Шапошникова. Однако история какая-то сомнительная, и веры Анюте нет.
Я, вот те крест, не знаю, где Санька, сказала она. Он должен сам меня отыскать, мы так сговорились. А когда это будетбог его знает.
Его уж третий день нет, пора бы и появиться, ответила Анюта. А перстенек-то ты возьми, выручай! Ты мне пригодишься, я тебе пригожусь, на том и стоим
Федька подумалаи взяла задаток.
Но сделала она это, чтобы Анюта хоть ненадолго оставила ее в покое. Сама же, перекусив, пошла искать Петрову.
Дуня-то как раз вызывала у нее доверие, несмотря на свои странствия по начальственным постелям. Она была хорошей, опытной дансеркой, и в береговой страже судачили, будто в ней есть цыганская кровьуж больно черна. Хотя фигуранты честно призналиколи эта цыганка позвала бы в постельку, несогласных не нашлось бы.
Ну, теперь Красовецкому хоть Саньку приведи, хоть турецкого султана, сказала Дуня. Прок один. Он твердо решил от Платовой избавиться.
А ты почем знаешь?
Есть у меня один обожатель, рассказалон невесту высмот рел совсем молоденькую, шестнадцати лет и с хорошим приданым. Коли будет уменотдадут. Только Платовой не сказывай.
Отчего?
Оттого, что может понаделать дурачеств. Он, видать, собирался дать ей отступного, а тут эта история с покойной Глафиройну, он и обрадовался, что деньги сбережет. Так что не сжалится, нет! А будет Анютка колобродитьприедет с молодцами и все бриллианты заберет, на подарки молодой жене. Так пусть бы она сидела тихо
Она меня не послушает.
Ну и будет дура.
Федька поняла, что рано она обрадовалась, и лучше бы вернуть перстенек. Мало ли какие возникнут интригилучше Саньку в них не впутывать.
А не знаешь ли, когда Степанову отпевают? спросила она.
Не знаю, да и никто из наших, поди, не узнает, отвечала Дуня. Ее же на съезжую отвезли, там в холодной избе лежала. Вебер мне сегодня сказалее оттуда забрали. А кто забралневедомо.
Откуда Вебер прознал?
Ему начальство велелоон Ванюшку туда спосылал. Тоже ведь заботародни у Глафиры нет, матушка два года как померла, брат еще раньше уехал куда-то и пропал. Так что кому хоронить? Думалинам придется.
Может, брат объявился?
Тогда бы Ванюшке сказали. Ясно же, что все дансеры и фигуранты на отпевание прийти захотят, и хористы, и оркестранты. А таккто-то увез покойницу, и видно, что человек не из простых, коли позволили. Ты, матушка, лишних вопросов не задавай! прикрикнула на Федьку Дуня. Я вижу, ты своему Саньке услужить хочешь. А не надобно! Поняла?
Поняла, буркнула Федька.
Найти Анюту, чтобы вернуть перстенек, не удалось, дансерка сбежала.
Федька в большой задумчивости пошла в уборную, где, по ее расчетам, никого не должно было быть, и обнаружила там рыдающую Малашу.
Они были хорошими подружками, хотя Малаша моложе чуть ли не на три года.
Что еще стряслось? спросила Федька.
Васька изругал!
С чего это?
Не знаю! Я на него даже не глядела! Меня в пару с Гришкой поставили, мы фигуры учили, а Васька вообще в другом углу был! Федорушка, что делать? Я не могу больше!..
Да забудь ты его, он твоего ноготка не стоит, дурак он и ругатель, ничего больше! запричитала Федька. Ты красавица, ты в дансерки выйдешь, а он кто? Из дансеров в фигуранты слетел! На что он тебе нужен?
Я жить без него не могу
Так Малашенька, он же по бабам избегался! Из него муж не получитсяон уж привык каждый раз с другой! У него с Натальей не вышлоона не дура! Так он на всех и злится! в двадцатый, наверно, раз объяснила Федька. А ты бы лучше о Гришке подумала. Его хотят во вторые дансеры перевести. И ты ему нравишься, ей-богу, нравишься!
Он говоритты с офицером жила, да он тебя бросил, на что ты мне?
Гришка?!
Васька!
Ваську твоего скоро из театра поганой метлой выметут! закричала возмущенная Федька. Чья бы корова мычала! Он-то с кем только не жил!
История с офицером была плачевнаяМалашу, совсем еще девочку, которой предстояло через два месяца выпуститься из театральной школы, похитили шалые гвардейцы. Видимо, с ее согласияэтого Федька не знала, потому что тогда еще с Малашей не дружила. Она с полгода прожила в роскоши, в театр ее привозил модный экипаж, но родители любовника вмешались, сосватали ему знатную невесту, и Малаша вернулась домой. На прощание любовник подарил ей драгоценности, и оттого многие фигурантки Малаше завидовали, а другие не могли простить ее красотуона отрастила светло-русую косу по пояс, могла бы и до подколенок, да такое сокровище танцевать бы помешало, была круглолица, голубоглаза, от природы румяна, улыбчива, и с округлостями весьма соблазнительными. После того офицера она никого к себе не подпускала, и вот угораздило дурочку влюбиться в Ваську.
Кроме того, Малаша была добраколи кому нужно взять в долг без отдачи, к ней шли, она всех жалела, и потому ее репутация была немногим лучше, чем у придурковатого Бориски.
И ему уже тридцать, а рожа вся в морщинах! Через десять лет совсем как старый дед станет, а ты-то красавица! продолжала Федька. И вообщенигде не написано, чтобы нам замуж только за своих выходить. Просто мы в театре целыми днями сидим, белого света не видим. Я вот
Малаша знала, что Федька дома не ночует, живет у какого-то живописца, чтобы утром сидеть перед ним при нужном свете. Федька хотела было пообещать, что сведет ее с тем живописцемчтобы познакомиться с другими нетанцевальными кавалерами, его приятелями. И осекласьчто-то ей помешало дать это обещание; возможно, страх за кроткую и доверчивую Малашу.