Так она же сама полотно аршином не мерит!
Я научу вас, как добыть сведения Шапошников задумался. Принимайте позу, а достоверное вранье для вас я изобрету.
Федька скинула шлафрок, надетый на голое тело, и улеглась.
Дмитрий Иваныч, у меня сорочек довольно, сказала она. Вы мне лучше иным отплатите.
А чем?
За мной, когда я из театра бегу к вам, кто-то следить повадился. Я идуон за мной, и до самой канавы провожает
Отчего до канавы?
А там я наловчилась от него избавляться. Это кто-то из наших, из балетных. А я не хочу, чтобы он знал, где я ночую.
Вы боитесь его? вдруг спросил Шапошников.
Нет, я никого не боюсь, а просто просто незачем
Вы боитесь. И вы, сдается мне, знаете, отчего тот человек вас преследует, прямо сказал Шапошников. Федька даже изумиласьвроде старалась сказать, как о странном недоразумении, а не вышло.
Живописец переменился на глазахпропало беззаботное веселье, глаза опять сделались строгими, и если, подшучивая над Бориской, он словно бы помолодел, то теперь стало видноне юноша, лет тридцать пять ему, пожалуй вот и седина в коротких волосах блестит на солнце
Не знаю.
Знаете. Кабы это был ревнивецвы бы с ним и без меня управились.
Федька вздохнула.
Да говорите же! прикрикнул Шапошников. В театре совершилось загадочное преступление, убийцакто-то из ваших. Может статься, вам случайно сделалось известно то, что разоблачит убийцу! И вас до поры Господь берег, но чудеса-то по заказу не случаются!
Убийство тут ни при чем! То есть то есть, я ни при чем, объяснила Федька, чтобы поменее врать.
Коли начали, то уж говорите все, сударыня. Я человек простой и не чиновный, но если вы действительно в опасностидогадаюсь, как вас защитить.
Отродясь Федька ни от кого не слышала таких слов.
Живописецгосподин не очень приятный ей. Потому, возможно, что совсем не походил ни на танцовщика, ни на певца, среди которых она выросла, к которым привыкла. И потому два противоположных чувства вдруг воспылали в Федькиной душе: благодарность и упрямство.
Я не защитить прошу, а помочь мне узнать, кто тот человек, вот и все, ничего иного, сказала она как можно более гордо.
Полагаете, ревнивец?
Ничего я не полагаю! Мне просто нужно знать, кто меня преследует! воскликнула танцовщица, уже теряя терпение.
Живописец рассмеялся.
Ну и горячая же у вас кровь, сударыня. А для чего преследуетузнать не угодно ли? Так Именно это вы знаете, теперь я вижу ясно. Ну, говорите. Иначе помощи не будета получите сорок аршин тонкого полотна. И сражайтесь с ним хоть до морковкина заговенья.
Федька решилась.
Тот человек думает, будто я знаю, где прячется фигурант Румянцев.
Тот, кого обвиняют в убийстве?
Он не виноват.
Точно знаете?
Точно!
Уж не с вами ли он провел ту ночь?
Нет!
Вы влюблены в него?
Да!
Выпалив это, Федька очень смутиласьтеперь Шапошникову уже незачем спрашивать, для чего она зарабатывает деньги. По тому, как он покачал головой, она поняла: не одобряет
Ох сказал, подумав, Шапошников. Зря время тратите. Я-то с вами о деле хотел поговорить.
О каком деле?
Вы, сударыня, уже не юное создание, вам за двадцать, пора бы замуж не перебивайте! Есть подходящий человек, моих примерно лет, не красавец, умница, будет вам хорошим и надежным супругом. Надежным, слышите? Так вот, совершенно не красавец, наш брат типографщик, и хочет жениться на достойной девице. Могу посватать
Полон Петербург достойных девиц! отрубила Федька. И даже брови сдвинула, приглядываясь к Шапошникову: уж не себя ли он в женихи-то предлагает?
Еще что важноон не против вашего танцевального ремесла, преспокойно и даже несколько высокомерно продолжал живописец. И более скажуколи станете его женой, то вскоре вас переведут во вторые дансерки. Сколько можно в береговой страже прозябать?
Господин Шапошников, я сюда не за женихами пришла. Угодно вам меня малеватьизвольте, ответила на это Федька.
И то верно, живописец взял преогромную палитру и стал на нее выкладывать из горшочков свежие краски. Но приятель мой выгодно отличается от вашего избранника тем, что готов жениться на вас. А господин Румянцевнет, не готов. Стоит ли любить, зная, что Гименей не увенчает любовь
Стоит!
Не рассказывать же было этому язвительному господину, чье сердце отродясь не трепетало, про натянутую струнку и тайную музыку!
Вы романтическая натура. Хотите, скажу, чем это все кончится?
Нет.
Вы будете любить его еще несколько времени, может, года два или три. А потом в один день переменитесь. Вы не сможете простить ему, что он не ответил на вашу любовь, сударыня. И тогда
Он замолчал. Федька уже хотела соскочить с топчана и уйти.
Не двигайтесь, велел он. Итак, мы все обсудили. Сегодня вечером преспокойно идите из театра прямиком ко мне. Мои люди избавят вас от надоедного провожальщика и почтительно доложат, кто это был на самом деле. А вы в уплату прямо от меня отправитесь в Гостиный двор домогаться встречи с Феклой Огурцовой. Вот вам повод: приятельница ваша, сельская помещица, завела полотняную мануфактуру и хочет выгодно сбывать товар. Ей доложили, что лавка Огурцовойодна из лучших в столице, и она прислала вас, чтобы устроить знакомство.
Как это ловко у вас получается, сударь
Да, пожалуй. А теперь не мешайте мне.
После чего они промолчали два часа кряду.
Это очень странный человек, думала Федька, лучше бы с ним не ссоритьсяон, кажется, может быть опасен. Но и дружить с ним невозможно.
Вы запомнили, что должны сказать приказчикам в огурцовской лавке? вдруг спросил Шапошников.
Да, сударь.
Я дам вам денегзаплатите, чтобы свели с ее горничной. Приказчикам это будет понятноречь идет о большом и выгодном заказе, тут все средства хороши. А выпытать у горничной, с кем приятельствует хозяйка, это уж проще простого.
Да, сударь.
Больше разговоров не былотолько потом, когда Федька уже почти оделась, живописец помог затянуть шнурованье и выдал денег на задуманную авантюру.
Но к той минуте Федькины размышления принесли совершенно не предусмотренный Шапошниковым плод. Она решилалучше бы поболее узнать об этом человеке, а то он уж больно много себе позволяет, она же перед ним совершенно безоружна.
Насколько она смогла понять, днем Шапошников бывает в типографии и наносит визиты. Дома, следовательно, или нет никого, что сомнительно, или сидит Григорий Фомич с тем незримым служителем, который управляется на кухне. Значит, ежели вернуться, то можно заглянуть в хозяйские бумаги.
Утешая совесть тем, что собирается совершить дурной поступок из соображений собственной безопасности, Федька поспешила в Гостиный двор.
Там ей пришлось пережить несколько малоприятных минутприказчики оказались в шутливом настроении и принялись ее домогаться. Во всем виновата была старая шубканикак не походила Федька на госпожу, способную призвать разыгравшихся молодцов к порядку. Она разозлилась на господина Шапошникова, отправившего ее в эту экспедицию, и одновременно позавидовала емуон-то умел сохранять ледяное спокойствие во всякие сомнительные мгновения, под кожей, надо полагать, был отлитым из чугуна.
Наконец приказчики угомонилисьвозможно, потому, что Федька купила у них полотна на сорочки.
Ты, сударыня, погоди с нашей хозяйкой сговариваться, сказал тот, что постарше. Она собирается дело и лавки продавать. Не сегодня завтра узнаем, кто у нас новый хозяин. Вот к нему и ступай.
Мне велели госпожу Огурцову сыскать, до других мне дела нет, отрубила Федька. Скажите хоть, где квартирует!
Да на кой тебе ее квартера, когда она от дела отходит? И, может, даже вовсе в Москву съезжает?
С немалым трудом Федька выяснилакупчиха живет тут же, неподалеку, за Перинными рядами, дважды поворотя налево, в собственном доме. За малую плату ей назвали имя любимой горничнойНастасья и присоветовали поклониться перстеньком или сережкамигорничная-де большая любительница побрякушек.
Потратив неожиданно много времени, Федька поспешила к живописцу с докладом.
Она постучала. Григорий Фомич отворил.
Я купила, что велел господин Шапошников, сказала она. Сейчас уставлю свертки в своей комнате и переоденусь.
Как угодно. А тощи у нас горячие. Барин с господином Крыловым только-только отобедали и уехали. Давайте подам, предложил Григорий Фомич.
А что, барин скоро обещался вернуться? спросила Федька. Может, мне его дождаться?
И-и, сударыня! Раньше полуночи не явится! Ступайте в столовую.
Это было великолепно. Федька могла, стянув бумаги из рабочей комнаты, где Шапошников рисовал и писал, вечером вернуть их обратно.
Пообедав, она сперва пошла в палевую комнату, оттуда осторожно прокралась в рабочую и первым делом подошла к мольберту.
Она никогда не видела себя голойзеркало такой величины было ей не по карману. Оказалось, что даже очень хороша собой, если забыть про рябое лицо. И ноги скрещены красиво, и икры в меру округлы, и коленки узки, но бедра на картине вроде бы пышнее, чем на самом деле, и грудь Дианы-охотницы торчит не так бойко, как ей представлялось. Лица художник не изобразил, и Федька понялалицо он возьмет у другой девушки, красивое и гладкое; можно бы из милосердия привести к нему Малашу, пусть и подружка немного заработает.
Потом она подошла к столу и ужаснуласьбумаги там были навалены как попало. Если с такого стола половину утащить, хозяин даже не заметит, так подумала Федька, но проявила похвальную осторожность. Ей были нужны письма, из коих можно многое узнать. Она сунула их в карман и чуть ли не бегом отправилась в палевую комнатку.
Федька долго думалаоставлять ли письма под тюфяком, брать ли с собой. Товарки-фигурантки могли их найти и прочитатьно и Григорий Фомич мог в ее отсутствие прийти в комнату. Наконец она решилавсе равно неприятной беседы с Вебером не миновать, так что лучше прочитать письма прямо сейчас, благо их немного.
Первое начиналось так:
«Любезный Мироброд!
Два дни тому назад поутру очень рано пролетал я чрез Париж, где, взлетев на самый верх одной колокольни, сел там на несколько времени для отдохновения, ибо тогда чрезвычайно устал, облетев, менее нежели в двенадцать часов, около пятисот миль, и притом еще должен был столько же пролететь до того места, куда предприял свое путешествие. Сидя на верху сей колокольни, обозревал я обширные пространства всего города»
Прочитав эти строки, Федька поняла, что человек такое письмо написать не мог. Однако бумага и чернилавсе было материальное. Немало удивленная, она принялась читать дальшеи обнаружила историю о воеводе и щуке, изложенную весьма забавнокак ежели бы дух, сидевший на колокольне, сам видел сверху живорыбные садки и спустился, чтобы узнать о дивных путешествиях огромной щуки. Внизу же было приписано карандашом «от сильфа Дальновида».
Из любопытства Федька взялась читать и второе письмо.
«Любезный Мироброд!
Пробыв несколько времени в Мадриде, полетел я в другой город, и хочу уведомить тебя, почтенный Мироброд, о некоторых там случившихся приключениях.
Я принял вид молодого и пригожего человека, потому что цветущая молодость, приятности и красота в нынешнее время также в весьма немалом уважении и при некоторых случаях, как сказывают, производят великие чудеса, а при столь выгодной наружности не позабыл я представить себя в богатом кафтане.
Захотевши вмешаться сам в здешнее общество, чтоб иметь о нем лучшее понятие, выбрал я себе в проводники одного молодого и знатного человека, с которым надежен я иметь вход во многие домы. Ты, любезный Мироброд, может быть, подумаешь, что проводник мой преважная особа? Нет, друг мой! это молодой повеса, препровождающий всю жизнь в шалостях, которыми утешает родителей, пленяет женщин, разоряет легковерных заимодателей, изнуряет себя, отчего часто бывает болен и тем хвалится, как заслуженный воин своими ранами.
Сей вертопрах, именем Припрыжкин, знает все городские новости и охотно ими со мной делится. Недавно случилось некое происшествие, взволновавшее город.
Некая театральная девка, отменная танцовщица, славилась также и добродетелью своей. Никому не оказывая благоволения, она меж тем главные роли играла. Красотой и дарованиями привлекла она одного молодого дворянина из лучших в городе семей, и так велика оказалась его страсть, что он на той девице тайно обвенчался»
Глафира?.. глазам своим не веря, прошептала Федька. Теперь чтение сделалось куда увлекательнее!
«Однако немного погодя родители сего молодого дворянина приискали ему невесту знатную и богатую, с родней высокопоставленной. Видя преимущества такого брака, сей нежный супруг впал в превеликое отчаяние. Признаться в том, что наперекор родительской воле женился, и тогда уж добиваться развода он не мог. В сем городе развестись мудрено и связано с превеликими неприятностями. Хочешь ли знать, друг Мироброд, к чему его отчаяние сие привело? Он распорядился отправить безвинную супругу к праотцам и тем освободился, чтобы вступить в новый и выгодный брак.
Позволь, любезный Припрыжкин, сказал я приятелю моему, но если весь город про то известен, отчего управа благочиния не возьмет сего господина под арест?
Сколь плохо знаешь ты свет! отвечал мне Припрыжкин. Станет ли кто беспокоиться из-за театральной девки, найденной с удавкой на шее?»
И далее шла преогромная тирада о продажности полицейских чинов. Внизу было подписано «от сильфа Световида».
Глафира! окончательно поняла Федька. Господи Иисусе, куда же я попала?..
Она взяла третье письмо. Там докладывал Мироброду о плутнях и шашнях некого судьи сильф Выспрепар.
Эти имена были ей знакомылюдей, именующих себя сильфами, она подслушала ночью. Но то, что им известна тайна убийства, Федька и представить не могла.
А ведь если господа сильфы знают имя убийцы, то они могут доказать невиновность Румянцева!
Радость Федькина была так велика, что фигурантка чуть не пустилась в пляс, и только тяжелое длинное платье удержало ее от прыжков.
Благословив Бориску, который привел ее в этот дом и тем дал ключ к истории с Глафирой, Федька положила письма на место и поспешила в театр. По дороге она ломала голову, как бы хитро и разумно поговорить с Шапошниковым о Саньке. В том, что живописец в этой компании главный, она отчего-то не сомневалась.
В театре она благополучно избежала встречи с Вебером и проскочила в уборную, где фигурантки готовились к репетиции. Малаша поманила ее, всем видом показывая: случилось нечто приятное. Федька подтащила стул, и обе стали убирать волосы перед одним зеркалом.
Тебе от Саньки записочка, чуть слышно прошептала Малаша. Под платком, возьми тихонько.
А что ж записочка? удивилась Федька, восторг которой тут же отразился на лице. Это было первое послание от любимого, и она ощутила, что полет навстречу счастью продолжается, да как!
А то, что не сам ночью приходил, как уговорились, а утром, когда я в театр входила, сторож Котомкин на меня кавалеру указал. Кавалер и передал.
А ты?
А я, когда спрашивать стал, сказала, что Саньку ищут, в толк не возьмут, куда подевался, и что не его одного подозревают.
А кого ж еще?
Тс-с-с Шляпкина.
КакШляпкина?
А помнишь, Глафира на него в дирекцию нажаловалась, что чуть из-за него глуар не опрокинулся? Вообрази, что было бы, кабы она сверху на сцену вывалилась?
Этот случай Федька помнила, оттого что сама видела спуск глуара, на котором стояла, не держась, Глафира в изящной позе, с распростертыми руками и поставив одну ногу на особую приступочку, которую поддерживали два деревянных купидона. Она была Венерой и слетала с небес, а Шляпкинили зазевался, или его толкнул Петрушка, как он потом кричал, встал так, что днище глуара ударилось об его плечо и все это сооружение опасно накренилось. Глафира чудом успела ухватиться за веревку.
И из-за этого убивать? не поверила Федька.
А почем нам знать, что еще между ними вышло? Он-то кричал, что ее когда-нибудь проучит, все слышали.
Так это когда было? Еще осенью! И что Шляпкин? Как оправдывался?
А никак. Пропал, с утра не пришел на урок. Коли не явится на представлениебудут искать. И еще Мухоморовна врала, будто покойница Глафира была в тягостях