Над фотографиями висело два диплома в рамках, которые я заметила сегодня утром. Один из них был дипломом Университета Невады в Лас-Вегасе, а другой Карнеги-Меллона.
Карнеги-Меллон это большой университет. Возможно, он даже входил в Лигу Плюща. Джона был талантлив и умен. Он выглядел молодо, возможно, был всего на несколько лет старше меня. Разве он не должен все еще быть в Карнеги-Меллоне? Или болезнь, что бы там ни было, заставила его бросить?
Я коснулась фотографии смеющегося Джоны.
Что с тобой произошло?
«Он в порядке. Он делает стекло в горячем цехе, или как-то там. Другое дело ты: устроила заварушку и отключилась. Лучше спроси, что случилось с тобой?»
Я в порядке, пробормотала я в пустоту, хотя в тот момент отдала бы все за «Кровавую Мэри».
Внезапно чертово бюстье показалось мне на десять размеров меньше, а не на два, как на самом деле. Я не могла дышать и снова начала потеть. Кондиционер тихо жужжал около окна, выходящего на оживленную улицу. Чтобы не шокировать соседей, я вернулась на кухню и потянула за боковые шнурки. Я сняла бюстье и позволила ему упасть на пол, оставшись в черном лифчике без бретелек, затем открыла морозилку.
Я была слишком маленького роста. Ледяной воздух ударил мне в лицо, но не туда, куда нужно. Я заметила табуретку возле шкафов, подтащила ее к холодильнику и забралась наверх. Убрав волосы с шеи, я закрутила их в пучок на голове, так холодный воздух свободно окутывал мои руки и грудь, охлаждая горящую кожу и подавляя желание выпить чего-нибудь крепкого.
Эм привет?
Джона. Я не слышала, как он вошел из-за шума холодильника. И чуть не свалилась с табуретки.
О боже, серьезно? Я схватила бюстье с пола и прижала его к груди, как щит. Напугать девушку до смерти, почему бы и нет!
Он выглядел так, словно сдерживал улыбку.
Извини. Я просто пытался понять, что ты делаешь.
Выуживаю твои готовые обеды своей грудью, парировала я. А что, по-твоему, я делала? Я остываю.
Я почти уверен, что кондиционер для этого и нужен, сказал он, ткнув большим пальцем в его сторону.
Да, но это у окна, умник. Я не хотела светиться на всю улицу.
Джона поднял руки вверх.
Замечание принято.
Наступило короткое молчание, когда стало очевидно, что никто из нас не знает, что делать или говорить дальше.
Я тяжело вздохнула.
Слушай, ты собираешься стоять тут и пялиться на меня весь день или, может быть, поможешь мне? Твоя соседка уже думает, что я девушка по вызову. Это сценический наряд, а не одежда для отдыха.
Теперь было совершенно очевидно, что он старается не улыбаться.
Один момент.
Он пошел в спальню и вернулся с простой черной футболкой.
Это подойдет?
Я повернулась к нему спиной и натянула футболку через голову. Она была слишком большой, с V-образным вырезом, что было совершенно не в моем стиле, и еще пахла им.
И снова на меня нахлынуло ощущение, что с этим парнем я слишком быстро перешла на ты. Теперь я стояла босиком на его кухне, одетая в его футболку.
Спасибо, сказала я, поворачиваясь к нему. Еще одна короткая пауза, во время которой Джона пристально смотрел на меня. Не с отвращением, скорее он пытался понять, что со мной делать.
На меня так часто смотрят.
Я переступила с ноги на ногу.
Как прошло твое стеклоделие?
Выдувание.
Прошу прощения?
Выдувание стекла, сказал Джона. Я не делаю стекло, я делаю вещи из разогретого стекла, продувая воздух через трубку он махнул рукой. Неважно. Это долгий процесс. Я не хочу утомлять тебя подробностями, и нам лучше вернуться
Звучит интересно, быстро сказала я. Я даже не представляю, как ты это делаешь. Так замысловато. Пресс-папье с морскими животными. Я имею в виду как ты это делаешь?
Боже, я лепетала как идиотка, пытаясь удержаться на плаву, в то время как мысль о возвращении в Саммерлин была свинцовым грузом, тянущим меня вниз. Джона нахмурился, явно пытаясь решить, действительно ли меня это волнует или я просто тяну время.
«И то и другое».
Я мог бы объяснить, сказал он, но на это уйдет весь день, а у меня плотный график, и я должен его соблюдать и
Мое присутствие здесь огромная заноза в твоей заднице, закончила я, не желая навязываться, я понимаю. Все нормально.
Ты не заноза в заднице, сказал Джона.
Я склонила голову набок.
Ладно, может быть, немного, сказал он с легкой улыбкой.
Я восприняла это как хороший знак.
Эй, знаешь, что? Я чертовски голодна. Как насчет того, чтобы где-нибудь перекусить? У меня еще есть около часа, прежде чем мне нужно будет вернуться, чтобы подготовиться к шоу. Что скажешь? Как тебе идея? Я угощаю.
Лицо Джоны окаменело, а мышцы на руках напряглись.
Мне нужно уехать сегодня вечером, в шесть, и у меня очень плотный график
Ты все время это повторяешь, я толкнула его в плечо, как будто мы были старыми приятелями, ты никогда не нарушаешь свой распорядок?
Нет. Не нарушаю.
Ох, я прикусила губу, но не отступала, один плотный, «после похмельный» обед не займет так много времени, не так ли? Полчаса, максимум сорок пять минут.
Проницательные темные глаза Джоны встретились с моими, и я почувствовала, как он изучает меня. Этот парень был наблюдательным, и я догадывалась, что он читает неуверенность на моем лице.
«Или, может быть, он смотрит так потому, что ты выглядишь как девушка с плаката «Блондинка в эфире».
Я же сказал, что ты могла съесть все, что найдешь здесь, наконец произнес Джона.
И это было очень мило с твоей стороны, но у тебя не так уж много настоящей еды.
У меня есть много диетических ограничений, сказал он.
Конечно. Я закашлялась. Но почему?
У Джоны, казалось, внутри шла внутренняя борьба, хотел ли он сказать мне то, что я уже подозревала.
У меня больное сердце, медленно произнес он.
Ох выдохнула я, как будто до этого я не рылась в его аптечке. Мои глаза так и хотели взглянуть на шрам, который шел от ямочки между ключицами. Я не отрывала взгляда от его лица. Должно быть, я выглядела как сумасшедшая, пристально глядя на него, потому что Джона сделал шаг назад.
В любом случае. Это еще одна долгая история и да, я думаю, мы могли бы перекусить, если ты действительно голодна.
Умираю с голоду! я снова натянула сапоги, которые странно смотрелись с моей кожаной юбкой и мужской футболкой, но я избавилась от бюстье, слава богу.
Я готова.
Хорошо, нерешительно сказал Джона. Быстренько пообедаем, а потом я отвезу тебя обратно в Саммерлин.
Звучит великолепно.
Он, вероятно, согласился на обед, только чтобы мы сменили тему, но, независимо от причины, я была рада отсрочке своей казни. Ненадолго, но я все равно воспользовалась случаем.
Глава 7. Джона
Я повел Кейси через парковку к своему грузовику: маленькому голубому пикапу, заполненному картонными коробками. Я придержал для нее пассажирскую дверь, что, казалось, поразило ее. Этот ланч вне дома меня смутил: не соответствовал моему распорядку при всем желании. Но Кейси явно не спешила возвращаться в свою группу. После той катастрофы, которую она устроила в клубе, остаться со мной было решением, продиктованным инстинктом самосохранения.
Я сел за руль, и мой взгляд снова упал на бедра девушки, полосу гладкой кожи между ее сапогами и почти несуществующей мини-юбкой. Часть красочной татуировки виднелась на ее бедре, и желание увидеть татуировку целиком было до смешного сильным. Кейси была привлекательной. На самом деле больше чем привлекательной. Она была прекрасна. Ну, и что с того? Она больше подходила Тео со своими обесцвеченными волосами, кожаным нарядом и татуировками.
Я снова перевел взгляд на ее бедра. Сколько времени прошло с тех пор, когда я в последний раз прикасался к девушке?
«Один год, четыре месяца, тринадцать дней и восемнадцать часов».
Я усмехнулся своему внутреннему математику, хотя мои подсчеты, вероятно, были предельно точны. Последняя девушка, с которой я был, моя бывшая подруга Одри. А потом я заболел.
А что это за коробки в багажнике? спросила Кейси, отрывая меня от этих мыслей. Ты переезжаешь?
Нет, в них стекло, сказал я, радуясь, что меня отвлекли. Старые бутылки и банки, которые я расплавляю, чтобы сделать из них свои работы. Завтра я отвезу их в горячий цех.
Значит, горячий цех это всего лишь то место, где вы выдуваете стекло? Кейси хмыкнула.
Я поднял бровь, глядя на нее.
Знаю, знаю. Мне двадцать два, но у меня чувство юмора четырнадцатилетнего подростка. Она повернулась в своем кресле ко мне. И как ты это делаешь?
Что делаю?
Поднимаешь только одну бровь. Я всегда хотела научиться.
Я пожал плечами.
Даже не знаю. Просто могу.
Сделай это снова.
Зачем?
Потому что это круто.
Я выгнул бровь, глядя на нее.
Неужели?
Она рассмеялась и удовлетворенно откинулась на спинку кресла. Широкая улыбка не сходила с ее губ, пока она смотрела, как за окном проносится Лас-Вегас. Даже видя только ее профиль, я мог сказать, что ее улыбка была потрясающей.
Так над чем же ты работаешь? спросила она через мгновение. В горячем цехе.
Ну я работаю над выставкой для местной галереи. Она открывается в октябре. В смысле, выставка, не галерея.
«Спокойно, Флетчер». Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как я говорил с незнакомым человеком о выставке. Я сократил круг осведомленных до трех друзей, моей семьи и куратора галереи. До Кейси я не понимал, насколько это небольшое число.
Ты будешь продавать свое стекло на этой выставке? спросила Кейси. Ну, те красивые пресс-папье?
Да, у меня будут маленькие работы для продажи, но основной акцент будет сделан на крупной инсталляции.
Она начала задавать еще вопрос, когда я загнал грузовик на стоянку «Маллигана» маленькой семейной забегаловки. Было почти три часа дня, обеденный перерыв закончился, можно было припарковаться без проблем. Я выбрал место возле двери.
Это же в шаге от твоего дома, сказала она. Мы могли бы дойти пешком.
В такую жару? сказал я и выключил двигатель.
Аргумент. Жара просто ужасная. Я не знаю, как вы, жители пустыни, справляетесь.
Я распахнул перед ней дверь закусочной, снова удивив ее. Она улыбнулась, и я потерял на миг возможность мыслить.
Я родился и вырос в пустыне, сказал я. Уже привык, но некоторые люди не выдерживают этого. Слабаки и нытики, все до единого.
Кейси фыркнула и легонько ткнула меня локтем в бок, когда проходила мимо. Она вздохнула с облегчением, когда мы зашли в кондиционированное помещение. Я бросил на нее понимающий взгляд.
О, прекрасно. Я слабачка, засмеялась она. Найди нам столик, умник, пока я схожу в туалет.
Я усмехнулся, направляясь к стойке администратора. Было легко находиться рядом с этой девушкой. И казалось, что она ощущала себя со мной так же, как будто мы знали друг друга уже несколько лет, а не часов.
Меня встретила официантка.
Сколько вас будет?
Двое, сказал я и тут же почувствовал боль в области солнечного сплетения. Я слышал, что если человеку можно отрезать конечность, он будет чувствовать боль из-за ее отсутствия. Я не скучал по Одри, моей бывшей девушке. Она ушла от меня сразу после операции по пересадке. Мы планировали совместную жизнь, но когда вирус разрушил мое сердце и почти забрал жизнь, наши планы так же разрушились, а отношения умерли.
Одри не могла смириться с болезнью, больницами, призрачным присутствием смерти, нависшим надо мной, пока не поступил звонок о наличии донорского сердца. Она ушла прежде, чем я успел выйти из-под наркоза.
Тео никогда бы не простил ее за то, что она ушла, но я быстро смог ее забыть даже несмотря на то, что мы были вместе три года. Больно, что она исчезла из моей жизни, но со временем, конечно, должно было стать легче. И я простил ей, что она ушла, чтобы найти кого-то другого, кого-то здорового, в кого она могла бы безумно влюбиться и построить настоящую жизнь.
Я не скучал по ней. И все же, отвечая на безобидный вопрос официантки, я понял, что скучал по нам двоим. Быть частью пары, придерживать для кого-то дверь, просить столик на двоих, шутить, поддразнить, быть чьим-то умником Мой маленький круг близких теперь не включал подругу и никогда больше не будет. Я думал, что смирился, но какая-то часть меня, похороненная глубоко внутри, говорила иначе.
Я опустился на диванчик и взял меню, чтобы отвлечься от мыслей, в которые не хотел погружаться. В «Маллигане» был типичный деревенский завтрак, который подавался весь день, и разнообразные гамбургеры и бутерброды на обед. К сожалению, более половины блюд были мне строго запрещены.
Кейси плюхнулась на сиденье напротив меня, освеженная и энергичная. Я старался не думать, что она надела мою футболку, как иногда делают девушки с одеждой своих парней. Официантка поставила на стол две бутылки воды.
Кофе?
Да, пожалуйста, сказала Кейси, срочно.
Мне кофе без кофеина, сказал я.
Официантка отошла, и Кейси бросила на меня странный взгляд.
Без кофеина?
Мне нельзя кофеин.
Это трагедия, она наклонилась над столом. Ты же знаешь, что говорят о кофе без кофеина? Для него есть время и место: никогда и мусорка.
Я засмеялся вместе с ней.
Мне придется запомнить это.
Кейси изучила меню.
Я так голодна, могу съесть все, что угодно. Что насчет тебя? Что ты собираешься заказать? Подожди она бросила меню на стол. А что тебе можно?
Пока не могу сказать точно. Мои возможности ограничены.
Из-за твоей диеты.
Да.
Черт возьми, Джона, зачем ты привел меня сюда? Она махнула рукой на меню. Тут же сплошной жир.
Я рассмеялся и взмахнул руками вверх в ответ на ее внезапную вспышку.
Воу, полегче. Я что-нибудь найду.
Она прикусила губу.
Да, но
Мы пришли сюда ради тебя. Здесь идеальная еда с похмелья. Часто забегал сюда с друзьями, когда учился в университете Лас-Вегаса. Я постучал пальцем по уголку ее меню: Заказывай то, что хочешь. Все в порядке, клянусь.
Она все еще смотрела с сомнением, когда официантка вернулась с нашим кофе, положив оранжевую салфетку с надписью «без кофеина» под мою кружку.
Ты готова сделать заказ, дорогая?
Кейси закусила губу.
Заказывай, сказал я ей. Если только ты не хочешь, чтобы мы вернулись ко мне и разделили немного постной еды.
Ну, в таком случае Кейси повернулась к официантке и сказала низким голосом:
Да, очень хорошо, я буду «Кровавую Мэри» и сэндвич со стейком.
Официантка бросила на нее взгляд, и я нахмурился из-за «Кровавой Мэри». Кейси сверкнула глазами, глядя в пространство между нами.
Это из Флетча! Из кино! Она ткнула в меня пальцем. Ты, Джона Флетчер, хочешь сказать мне, что не видел величайшего фильма всех времен Чеви Чейза?
Извини, я пропустил его, сказал я.
Это классика, сказала Кейси. У меня пунктик насчет фильмов восьмидесятых.
Официантка демонстративно закашляла.
У меня тоже, милая, но у меня нет ни бутербродов со стейком, ни «Кровавой Мэри».
Кейси заказала чизбургер и картошку фри, а я салат «Кобб» без бекона и пшеничный тост без масла.
Когда официантка отошла, Кейси покачала головой:
Без бекона? Единственная хорошая вещь в салате «Кобб» это бекон.
Я пожал плечами:
Его нет в списке разрешенных продуктов.
Это отстой. Что еще ты не можешь есть?
Красное мясо, шоколад, соль
Кейси чуть не поперхнулась кофе.
Воу, воу, воу! Никакого шоколада?
Я больше скучаю по соли, сказал я. И маслу. Ничего жирного, ничего вкусного, я сухо рассмеялся. Короче говоря, мне нельзя есть ничего, что так любят другие.
Кейси покачала головой:
Не представляю, как ты держишься.
Не то чтобы у меня был выбор. А есть вещи и похуже.
Я пытаюсь представить себе нечто худшее, чем невозможность есть шоколад, она замерла, потом поставила кружку с кофе, ее улыбка исчезла. О боже, это ужасно говорить такое человеку с больным сердцем. Извини. Я часто так делаю просто выбалтываю все, что приходит в голову.
Эй, все в порядке. Еще я больше не могу употреблять наркотики, но это оказалось благословением, теперь я могу скопить какие-то деньги.