Нет.
Некоторым он не нравится. А мнеда.
Это твой любимый альбом?
О нет. Мой любимыйлюбой из альбомов Зигги Стардаста.
Круто, чувак, Зиггиэто фантастика.
Ты слушаешь его?
«This is ground control to Major Tom»вполголоса напевает он.
«Youve really made the graaade » шепчу в ответ я. Мы тихонько смеемся. Да, я определенно чувствую себя какой-то космической аномалией, которая совершила посадку здесь, на Земле, и
Обрываю себя. Проклятье. И это сказал вслух!
Я тебя понимаю, чувак, говорит он.
Правда?
Более чем Он опирается на локоть. Рисуя восьмерки пальцем на обложке книги. Но мой отец говаривал: «То, что делает тебя не таким, как все, это твои суперспособности» так что ладно
Угум
Хотел бы я в это верить
Ага. И я тоже никому прежде этого не говорил, так что мы квиты.
Две ямочки появляются на его щеках, но он по-прежнему не отводит взгляда от книги.
Ладно, квиты так квиты, говорю я.
В общем, слушай. Он вдруг выпрямляется. На самом деле у меня нет этого «места любви», чтобы показать его тебени для доклада, ни вообще. Здесь, я имею в виду.
Ага, у меня тоже.
И куда же пойти?
Ой, э-э не знаю. Здесь вообще мало куда можно пойти. Уж точно не ко мне домой.
Да и ко мне нельзя, говорит он.
О такого ответа я не ждал. И тут же стало любопытно почему.
Хочешь, просто встретимся на озере? спрашивает он.
Нет!
Ладно Он снова листает книгу.
Я имею в виду (Проклятье!) Не знаю дай подумать. (Но как раз думать-то я и не могу. То есть вообще.) В смысле (о боже-боже-боже!) Наверное, это единственное место
В субботу?
А, наверно, да Ой! Только не утром, я буду со Старлой. Попозже, днем?
Договорились, кивает он.
Договорились, киваю я.
В груди колотит кузнечный молот. Странно, что он не слышит грохота. Хотя, может, и слышит. Его пляшущая нога точно попадает в ритм. И я доподлинно знаю, что он своими глазами накладывает на меня заклятье: все плывет, я потею, дергаюсь и
Ой-ёй! Кисти рук прошивает иголками. Нет. Черт!
Что случилось?
Ничего.
Дурацкое лечение. Я же знал. Я не должен этого делать. Я не должен думать о нем так. Вот и как теперь с этим быть? Я с размаху роняю руки на колени. Тру их друг о друга. Смотрю на часы над классной доской. Кажется, они сломались: застряли тик-тик-клик на одной и той же секунде, снова и снова.
Знаешь, ты странный, чувак.
Ага. Наверное, за это мой старик и платит леди-доктору, хе-хе.
Я понял, кивает он. Не такой, как другие.
Какие другие?
Другие белые парни, говорит он, махнув рукой на Скотти и Обезьян, сидящих впереди и сейчас сгрудившихся, точно пещерные люди, вокруг хихикающих девчонок. А я почти забыл, что в классе есть еще кто-то, кроме нас.
Нет. Не такой, соглашаюсь я. Совершенно точно.
Не такой, как все, да? Может, это и есть твоя суперспособность
Ну может быть
Не смотри на него. Не попадайся в эти гипнотические глаза. Сосредоточься на сломанных часах над доской, чтобы больше не чувствовать иголок
У тебя такие светлые волосы, чувак. Почти белые.
Хммм?.. А, ну да
И шрам крутой, продолжает он.
Чего?
Шрам. На лбу. Клевый такой. Как ты его заработал? Он протягивает руку, чтобы отвести в сторону мои волосы.
Не надо! Я торопливо приглаживаю челку, чтобы прикрыть лоб.
Извини, приятель.
Все нормально. Я просто перевожу дух. Так вот, в общем, насчет любви
Угу
Звенит звонок.
Слава Зигги!
После школы, когда мы на велосипедах едем домой, Старла говорит, что они с Линдси в воскресенье идут в церковь.
Мне нравится Уэб, добавляет она.
Ага
А вы, ребята, что будете делать?
Ну, наверное, просто встретимся на озере. Я стараюсь сказать это так же небрежно, как, типа: «Чувак, ты о «Кардиналах» что думаешь?» Не срабатывает.
Что? На озеро?! Тебе же там не нравится, Джонни.
Нет, нравится.
Уверен? Ты не был там с тех пор, как
Да, уверен! стреляю ей в глаза лазерами.
Ладно, ладно Мне просто казалось, что ты не хотел больше туда возвращаться.
Ну Теперь хочу.
Что ж Думаю, тем лучше, говорит Старла, когда подъезжаем к ее дому. Слушай, у тебя ведь сеанс завтра, да?
Угу.
Может, тебе поговорить с ней об этом, она
Поговорю.
Пытаюсь уехать, но подруга останавливает меня, ухватившись за мой руль.
Она старается тебе помочь, Джонни.
Да знаю я, знаю.
Хорошо. Она целует меня в щеку, прежде чем завернуть «Швинн» на подъездную дорожку. Увидимся завтра?
Конечно.
Ладно, плевать на пятилетнее апокалиптическое пророчество Дулика и на неминуемый отъезд Старлы. Она права. Этот гребаный Доклад-От-Которого-Зависит-Твоя-Жизнь определенно прикончит меня раньше.
10
23 мая 1973 года, среда
Следующий день, среда, встреча с доктором Эвелин, и яхладный труп на ее длинном кожаном диване. Не смею шевелиться, потому что он скрипит, точно миллион цикад, вопящих мне прямо в барабанные перепонки. Поэтому лежу как бревно, повязанный по рукам и ногам без всяких ремней-ограничителей. И полеживаю так уже почти четыре года.
Дымок пачули вьется от зажженной палочки на книжной полке. Вижу два новых предмета:
1) Снежный шар с крохотной пластиковой аркой и теплоходиками, стоящий на полке.
2) Кашпо из макраме, висящее на окне передо мной, пустое.
А горшок с растением где? спрашиваю я.
Доктор Эвелин сидит позади меня, быстро-быстро скрипит ручкой в блокноте, точно спятивший спирограф.
Ах да, говорит она. Надо купить. Одна клиентка сплела мне это ко дню рождения. Правда, красивое?
Ее голос: гипнотический маятник.
А когда у вас день рождения?
Был на прошлой неделе. Юбилейсороковник, говорит она и смеется.
Ух ты! Переломный год. Должно случиться что-то значительное.
Правда?
Да. Готовьтесь.
Ее браслеты звякают, соприкасаясь.
Ладно, буду крепиться, говорит она. Ты тоже, кстати говоря.
Я тожечто?
У тебя тоже скоро день рождения. Знаменательный год.
О Да. Наверное, так.
Наверное, так? Это же «большие семнадцать»! На мой взгляд, более чем переломный момент, говорит она. Через пару недель, верно?
Ага.
Какие планы?
Да есть пара идей в рукаве
Вранье. Планы, серьезно?! Вечеринка на одного в чулане? Обычно я ужинаю со Старлой и ее родителями, но к этому времени она уедет. Боже! От одной мысли как нож в живот воткнули.
Красивое кашпо, говорю я, меняя тему.
Спасибо. Какой цветок мне туда посадить?
А какие вам нравятся?
О, таких много!
Сетка макраме покачивается. Я вскакиваю с кожаного дивана, протискиваю голову сквозь пряжу и накручиваю-накручиваю-накручиваю на шею, точно петлю. Прощай навек, жестокий, жестокий мир! Все было супер, но мне пора возвращаться к звездам
Может, какую-нибудь лиану, говорю я. Они растут как бешеные, и за ними легко ухаживать. У нас есть одна в гостиной. Иногда смотришь, и кажется, будто попал в «Книгу джунглей».
Правда? Хорошая идея. «Книга джунглей» классная вещь.
Ага. Я уж точно похож на Маугли, заброшенного в людскую деревню
О нет! Я бы затолкал эти слова назад, но слишком поздно.
Скрип-скрипАга! Я знала, что он сумасшедший! скрип Проклятье. Обычно часть «вопросы и ответы» в этом гребаном игровом шоу удается спустить на тормозах.
Секрет: я играю в эти игры давно, поэтому знаю все правила. В ответ на каждый вопрос добавлять нужное количество «все прекррррасно!», приправив парой капель «да, у меня пока есть эта проблема, увы!». Переборщишь с прекрррраснои она на раз просечет.
Обычно я так и делаю. Но сегодня все вверх тормашками. Утром едва сумел сосредоточиться, чтобы завязать чертовы шнурки, а на английской литре, когда сел с Уэбом, мозги были настолько всмятку, что единственное, о чем я мог болтать, это о Pink Floyd и о том, что Роджер Уотерс был Сократом в мире музыки. Боже! Уэб смеялся не переставая и теперь наверняка считает меня кем-то вроде персонажа из «Луни Тьюнз». Да и ладно. Сосредоточься, Коллинз. Не впускай ее. Смотрю в окно. По стеклу змеятся дождевые ручейки.
Ты уверен, что чувствуешь себя нормально, Джонатан? Ты сегодня чуть бледнее обычного.
Просто устал.
И давно это у тебя?
О да!
Нет, на самом деле не очень. (Каким бы таким запутанным лабиринтом вывести ее на привычную карусель?) Только последние пару дней. Нервы, наверное. Нам нужно читать доклад перед всем классом. А вы знаете, как я ненавижу такие вещи
Крючок, наживка, леска
А-а, понятно.
Скрип-скрип-скрип по бумаге.
Я думаю, тебе полезно. Нет? Помогает пробиться через страхи.
Ага, отвечаю я.
Мы должны смотреть им в лицо, если хотим смело встретить свою судьбу.
Беззвучно повторяю эти слова вместе с ней. Клянусь, я слышал их 10 728 раз с тех пор, как впервые вошел в этот кабинет.
Да, говорю вслух.
Доклад надо делать в одиночку?
Нет, вместе с Уэбом, и
Уэбом?
Проклятье, опять прокололся.
Ага. Это новенький в школе. Не особенно любит разговаривать.
И следовало бы сейчас взять с него пример.
Хороший парень?
А? Да. Хороший. Наверное. Не знаю. Грустный немного, мне кажется. Мы в эти выходные встречаемся на
ЗАТКНИСЬ, КОЛЛИНЗ! Нервы скручиваются жгутом под скрип-скрип-скрип-скрип-скрип доктора Эвелин.
Где? уточняет она.
Думай, думай, думай.
На роллердроме!
Черт, вот почему бы не подумать об этом раньше? Отличное место, на самом-то деле. Мы могли бы поиграть в «Понг» и покататься на скейтах. Или сходить в «Кеймарт». Он как Швейцария: там ничего плохого никогда не случается.
На роллердроме?
Да. С друзьями. Хотим помочь ему освоиться на новом месте и всякое такое.
Понятно, говорит она после того, как, готов спорить, продрала до дыр страницу. Это очень мило с твоей стороны. И полезно, как мне кажется, выйти из зоны комфорта.
Ага. Я сглатываю. Встретиться со страхом, чтобы встретиться с судьбой!
Она смеется, но продолжает писать.
Так вот что это значит, да? говорю я, пытаясь снова сменить тему. Те вещи, что пугают тебя больше всегоэто вещи, которые помогают стать тем, кем тебе предназначено быть.
Ну или как-то так.
Она перестает писать.
Это ты хорошо сказал, Джонатан!
Капли дождя все быстрее ползут по стеклу. Внешний мир словно укрыт серой простыней, как тот фильм на уроке здоровья. И тоже часто рябит.
Твой отец о нем знает? спрашивает она.
Что? Нет. С чего бы?
Просто поинтересовалась. Он всегда хотел, чтобы у тебя появились новые друзья.
Да. Наверное, я ему скажу.
Вранье. Еще чего! Пора выбрать другую дорожку. И поскорее.
Вы тоже думаете, что Земля умирает?
Что?
Мистер Дулик сказал, что где-то читал об этом. Типа того, что нам осталось всего пять лет. Вы об этом слышали?
По моим щекам стекает пот. Это я думаю, что пот. Точно сказать не могу, поскольку не решаюсь двигаться.
Нет, отвечает она. А ты думаешь, она умирает? Думаешь, нам осталось всего пять лет?
Не знаю. Однако не удивился бы. Ведь как раз тогда я был бы свободен.
Что ты имеешь в виду?
Пять лет. Через пять лет мне будет двадцать один. И я наконец смогу уехать в Калифорнию.
Да, все верно, когда
Когда получу деньги, которые оставила мне бабушка.
И ты сможешь
Увидеть пляжи и пальмы, плавать в океане, заниматься музыкой на Лорел-Каньоне с Мамой Касс и Джони Митчелл, стать звездой рок-н-ролла и, наконец, быть кем-то.
Да. Но почему бы тебе
Готов спорить, там все сверкает, точно дискотека. Я закрываю глаза, не желая больше смотреть на бесцветный внешний мир. Городкак снежный шар. Из вашей коллекции. Только с блестками.
Значит, ты так это себе представляешь?
Да. Ну вот, я и думаю, если все-таки наступит конец света, то
то как тебе обрести эту свободу сейчас? она договаривает мысль, которую я даже не осознавал.
Тишина.
Никакого царапанья по бумаге. Никакого писка.
Не знаю, говорю я, открывая глаза. Не уверен, что это возможно.
Я думаю, возможно, возражает она. И мне кажется, ты тоже близок к тому, чтобы это понять.
Правда? Почему это?
Потому что ты достиг большого прогресса.
По тому, как светлеет тон ее голоса, я догадываюсь, что она улыбается.
О Конечно, говорю я. Верно.
Звенят браслеты. Она встает. Проходит мимо, и облачко жасмина и жимолости плывет вместе с ней. Я торопливо отираю лицо и улыбаюсь. Она садится на другой конец дивана, приподнимая мои ноги, так что ступни запутываются в складках ее длинного платья с цветочным рисунком.
Доктор Эвелинпсиходелическая версия Женщины-Кошки: огромные очки с голубыми стеклами затеняют глаза, волосы убраны в конский хвост, растягивающий ее рот в улыбку; кожа не просто поцелована солнцем, а, можно сказать, вся в засосах, точно кусок светила оторвался и шмякнулся ей на щеки.
У тебя больше не проявлялись эти чувства, верно?
О нет. Определенно нет! Я вылечился.
А как с памятью? спрашивает она. Ты используешь приемы, которым я тебя научила?
Да. Я пользуюсь кассетным магнитофоном.
Превосходно. И как, помогает?
Наверное, да. Конечно, помогает, ведь я и не знал бы этого, если б не помнил!
Она смеется. На этот раз я вижу щербинку, широкую, как перевал Камберленд, между ее передними зубами.
Нет, я правда думаю, что помогает. Честно, настаиваю я.
Хорошо потому что следующие пару недель мы с тобой не увидимся, знаешь ли.
А, точно. Вы едете на какую-то психиатрическую конференцию?
Да, на Гавайи. Так что, когда встретимся в следующий раз, проведем последние процедуры. Я просто хочу убедиться, что они тебе еще нужны.
Она смотрит в упор, и спирограф бешено вращается в ее глазах.
Не впускай, не впускай.
Они мне нужны. Почему они вдруг могут оказаться не нужны?
Потому что я тут думала может, есть и другие способы помочь, я имею в виду.
Другие способы? Но ведь это наши последние сеансы. Зачем прекращать сейчас?
Не знаю. Просто хочу убедиться, что ты готов, Джонатан. Они так тяжело тебе даются, и
Я определенно готов! Кроме того, папа ни за что не позволил бы мне остановиться сейчас, и
Но ты правда все еще этого хочешь?
Да. Правда.
Изучает меня. Пристально. Открывает было рот, чтобы что-то сказать, потом останавливается. Спустя пару долгих минут говорит:
Ладно, я тоже думаю, что ты готов.
Я не могу прочесть это по ее лицу, зато слышу в голосе: она врет.
Фух.
Больше ничего не говорю.
Боюсь.
Боюсь, что она поймет, что я тоже вру.
11
После сеанса еду домой длинной дорогой. Стингреймобиль потихоньку продвигается вперед, хотя я уверен, что он вот-вот отрастит крылья и вознесет меня в небеса: такой сегодня безумный ветрище. Дождевые капли кап-кап-кап-капают, барабаня по моему пластиковому дождевику. Мысли закручиваются циклоном: Почему доктор Эвелин мне лгала? Что она имела в виду под «другими способами»? Способы лечить меня? Какими бы они ни были, хорошими быть не могут, это точно. Она раскусила меня? Проклятье, не надо было упоминать Уэба. И почему только я согласился встретиться с ним на ОЗЕРЕ? Точно! Когда увидимся завтра, предложу роллердром! Да. Наверное, он тоже суперски катается на скейте. Просто летает по катку, как архангел Гавриил, и так же сияет. Как позвонить в ближайший дурдом?
Когда заворачиваю к дому, кажется, ветер завывает: «Поворачивай обратно, Джонатан! Спасайся» А, нет. Это «Led Zeppelin». И не кажется, а на самом делепапа горланит на весь Крев-Кёр. Иисусе!
Оглядываюсь, проверяя, не высунули ли головы из-за занавесок все старые сморчки-соседи, прижав к ушам телефонные трубки, вызывая копов. Пока нет. Но, черт возьми, кажется, программа на вечер будет как раз такая.
Папа Зеппелин наделал прорех в москитной двери. Затаскиваю Стингреймобиль на веранду, вхожу и вижу:
1) Весь наш оранжевый плюшевый диван в нитях рождественских гирлянд.
2) Папа в труселях-семейниках развешивает их, приплясывая на барной стойке. Ох
Музыка бух-бух-бухает, сотрясая зеркало, отец умц-умц-умцает в такт своему отражению в зеркале. Нет! В комнате воняет скунсом, что может значить только одно из двух, и я наверняка знаю, что никакого живого скунса, бродящего по дому, у нас нет.