* * *
Мию разбудил яркий свет, пробивающийся в узкую щель между занавесками. Чувствуя, что вспотела под одеялом, она сбросила его. В комнате было жарко, как в печке. Она повернулась на бок и положила щеку на сомкнутые ладони, чувствуя, что гнетущее отчаяние все еще не до конца оставило ее. Это была тяжелая ночь, она металась, вертясь с боку на бок на кровати в душной комнате. Ее мучил не призрак незнакомой женщины, а воспоминания о Чарльзе и о ней самой в их счастливые годы. Ощущение было таким, будто он умер, только еще хуже. Она горевала о том, что потеряла веру и любовь, которая соединяла их почти десять лет. Она скорбела о том, что их отношения прекратились так резко, так жестоко. Она испытывала фантомную боль, как в ампутированной конечности.
Окончательно проснувшись, Мия медленно поднялась с кровати и прошлепала в гостиную. Края штанин проложили в пыли дорожку. Огонь потух, и в воздухе ощущался тяжелый запах остывшей золы. Маленькая хижинас гостиной, спальней слева, тесной кухней и обеденным столом, с комнатой наверхубудет ее жилищем в течение ближайших месяцев. Бледный свет, пытавшийся проникнуть сквозь прозрачные желтоватые занавески, наполнял комнату унынием. Она отперла защелку на одном из окон и сильно толкнула его. Старая деревянная рама затрещала.
В то же мгновение она услышала успокаивающий звук стремительно текущей воды. От легкого ветерка, как будто омывавшего вспотевшее тело, она почувствовала прохладу. Дождь перестал, в кронах деревьев шумно щебетали птицы, а трава на земле была свежей и зеленой. «Почему, встревожилась Мия, она не чувствует радости от наступившего нового дня?»
Мия бродила по дому, не находя покоя. На кухне ее взгляд упал на большую фермерскую раковину, неровно стоявшую на шатающихся трубчатых ножках. Она представила, как мозолистые руки умело орудуют ножом, оставляя хорошее мясо и отделяя кишки, кости и головы. При этой мысли она вздрогнула. Сколько времени утекло с тех пор, как вода бежала по этим старым трубам? Резким движением она повернула вентиль. Старый насос застонал и глухо заревел. Мия отступила на пару шагов, готовая убежать в безопасное место, если он вдруг взорвется. Трубы медленно зашипели, и из крана потекла тонкая струйка ржавой воды. Она ждала, наблюдая за тем, как вода постепенно становится светлее. Задыхаясь от ледяной влаги, она сполоснула лицо, потом неуверенно попробовала родниковую воду. Она была холодной и очень приятной на вкус. Мия вволю напилась и доела остатки диетического батончика, который нашла на дне своей сумочки. В грубо сколоченных шкафах она нашла несколько жалких кастрюль с обитыми краями, тяжелую чугунную сковороду, потрескавшиеся коричневые керамические тарелки и разномастные столовые приборы из серебра. Эта утварь не внушала оптимизма. Запустение в комнате, некогда принадлежавшей женщине, как и в кухне, явно свидетельствовало о том, что кто бы ни жил здесь, он явно очень давно перестал заботиться о доме.
Отряхивая с рук пыль, Мия взглянула на часы. Бурчащий живот и головная боль, от которой стучало в висках, подсказали ей, что пора перестать совать свой нос повсюду в этом доме и поехать в город за продуктами.
Она быстро надела джинсы и хлопковый свитер с высоким горлом, вытащив их из своего маленького черного чемодана. Умывшись и вытирая лицо, она заметила свое отражение в маленьком зеркале над раковиной. Она избегала смотреть на свое отражение, которое тревожило ее, Мия больше не узнавала пристально смотрящую на нее женщину.
Всего год тому назад Мия Лэндан была загорелой, изящной и хорошо одетой молодой женщиной свободной профессии. Она никогда не показывалась на людях без прически и макияжа. У нее было тело балерины с длинными, тонкими руками и лебединой шеей. С зачесанными назад волосами и в жемчугах она обычно воображала себя молодой Грейс Келли.
Женщина, которая теперь уставилась на нее в отражении зеркала, была худой и бледной, словно она месяцами не видела солнца. После химиотерапии у нее на голове вместо прямых светлых волос отросли жесткие светлые кудрявые волосы с рыжеватым оттенком. Она запустила пальцы в непослушные редкие пряди на своей голове. Цвет ей нравилсятакой огненный и живой. Она не решалась остричь их, и с головы свисали локоны разной длины. На осунувшемся лице выделялся подбородок с глубокой ямочкой под пухлыми губами.
Она бесстрастно рассматривала свое лицо. В ее обязанности, как специалиста по связям с общественностью, входило умение быстро оценивать людей. Она подумала, что выглядит как побитое или сожженное вспышкой молнии пугало.
Мия отвернулась от зеркала и, легко взмахнув рукой, выключила свет, затем, схватив сумочку, вышла на улицу. Внезапно она остановилась на веранде. Прошлой ночью из-за темноты она не смогла рассмотреть окружающий пейзаж. Глядя на него в утреннем свете, она поразилась великолепию ландшафта.
Хижина приютилась у горного хребта, с одной стороны покрытого высокими деревьями и буйной зеленой растительностью всех оттенков, какие только можно вообразить. В нескольких ярдах от хижины река под свою сладкозвучную музыку каскадом стекала по белым скалам в глубокое, синевато-зеленое озерцо.
Белла говорила, что эта местность называется Бухточка Уоткинса. Мия тогда ответила, что прежде полагала, что бухтаэто залив на реке. Белла же объяснила, что бухточкой также называют защищенное укромное место на горном склоне.
То и другое, многозначительно сказала она, защищенные места, где можно укрыться.
За горами, далеко на востоке, на южном берегу реки, еще только просыпался город Чарльстон. Мысленно она увидела узкие, милые улочки, старинные здания и церкви с острыми шпилями, отличавшие ее родной город. По ее мнению, Чарльстон был похож на ее приятно-пахнущую двоюродную бабушку, ту, что никогда не расстается со своим жемчужным ожерельем и регулярно посещает церковные службы, сознавая свое место в обществе и с трудом выполняя обязанности, которые налагает на нее это положение. Мия была благодарна ей за воспитанность и изысканность, которым она у нее научилась. Хотя порой, особенно когда возникали трудности и ее неизменная улыбка становилась едва уловимой, она раздражалась от груза ожиданий, которые, как она понимала, чаще всего исходили от нее самой.
Здесь, в горах, она чувствовала себя свободной. Никто ничего от нее не ждал, что, в свою очередь, избавляло ее от того, чтобы разбираться в ожиданиях, возникающих в глубинах ее собственной души. Здесь, на плодородном глинистом берегу она чувствовала, что обрела твердую почву под ногами. Рядом с морем она чувствовала себя такой же зыбкой, как песок. Чарльстон всегда был ее домом, но теперь она тревожилась о том, останется ли старый город ее домом в будущем.
Но, независимо от ее решения, в конце лета ей все равно придется вернуться в Чарльстон. Мия облокотилась о перила веранды, подняла лицо и глубоко вздохнула. Она чувствовала, как свежесть разливается по ее венам, вместе с долгим выдохом изгоняя из тела утомление. Маленькая расселина в горах приютит ее до тех пор, пока она не исцелится.
Поездка в Уоткинс-Милл оказалась не легче и не труднее, чем она ожидала. Местность была покрыта зеленью и после дождя выглядела роскошно. Она проезжала мимо загородных домишек с опрятными садами, в каждом из которых была собака, поблизости гуляли козы, на обширных полях паслись лошади или бычки, а со склона горы выглядывали внушительные дома, сложенные из новых бревен. Дорога была извилистой, хотя Белла была права, говоря, что она быстро доберется до города. Скоро она выехала на мощеную дорогу, которая быстро привела в примостившийся в горах городок. С первого взгляда Мие показалось, что он похож на город, где время остановилось.
Она припарковала машину на небольшой площадке перед старой железнодорожной станцией. Это было очаровательное деревянное здание с покатой кровлей, с непомерно широким навесом и большими цветочными горшками вдоль подъездной дорожки. Глядя на строение, она поняла, что единственный доступный поезд прекратил свое движение много лет тому назад, но городок дал станции новую жизнь, и теперь она стала пристанищем для исторического общества.
Главная улица в основном была отведена под городскую торговлю, домов на ней было немного. Станция располагалась в конце длинной вереницы одно- и двухэтажных домов из красного и желтого кирпича. В другом конце виднелась остроконечная церковь, между ними на тротуарах среди веселых тентов попадались деревья, а за ними стояло много больших горшков с разноцветной геранью, повсюду росли ярко-зеленые круглые кусты. «Этот городок, с болью подумала она, из тех, что обычно любили посещать они с Чарльзом, уезжая отдыхать на уикенд».
Белла говорила, что жители городка были дружелюбными, сплоченными и общительными. Большинство из них, точно так же как и их родители, дедушки и бабушки, выросли в Уоткинс-Милл. То есть им были известны друг о друге самые интимные подробности. «Не исключаю, поддразнила Белла, что они охотники до новых сплетен».
Душа Мии была истерзана, сердце разбито, и она понимала, что неспособна перекинуться с кем-то хоть словом. Больше всего, когда она проскальзывала по городку, запасаясь провизией, ей хотелось быть невидимкой. Опустив голову, она быстро пошла по тротуару. Она миновала книжный магазин, муниципалитет и ресторан. Проходя мимо магазина женской одежды, она подумала о своем маленьком черном чемодане, оставшемся в хижине, в котором было совсем немного вещей, необходимых для трехдневного отдыха и рыбалки. Мия подумала, что ей нужно купить что-нибудь еще.
Совсем недавно она с удовольствием пользовалась возможностью покупать новую одежду или поглазеть на красивые вещицы в антикварном магазине. В гардеробной у нее дома висели несколько чудесных шерстяных костюмов и тончайших белых блуз, которые прекрасно смотрелись на ее высокой стройной фигуре. Там были полки с шелковыми топами и аккуратно сложенные коробки, в каждой из которых хранились туфли от известных дизайнеровона не могла отказать себе в этой слабости. Деньги у них не текли рекой, и она не любила драгоценности, как многие из ее подруг. Ей было довольно обручального кольца с бриллиантомпо общему согласию, муж не дарил ей кольца в честь помолвки, сережек, висевших нее в ушах, и жемчужного ожерелья, которое Чарльз подарил ей на первую годовщину свадьбы. Это были красивые, роскошные жемчужины Микимото, постепенно увеличивающиеся в размере. Двойная нить все еще лежала в ее шкатулке с драгоценностями на верхней полке комода.
Она посмотрела на манекен в витрине, одетый в рыжевато-коричневую плиссированную юбку и обыкновенную хлопковую блузку, и пошла дальше. Ее взгляд не задержался ни на одежде, ни на собственном отражении в витрине. Она купит все, что ей нужно, но позже, когда ей это понадобится.
Соблазнительные ароматы свежеиспеченного хлеба, корицы и кофе привели ее к маленькой кондитерской. На большой доске, стоявшей перед ней на подпорках, мелом было написано блюдо дня. Сегодня это были булочки с корицей. Маленький колокольчик над дверью зазвенел, когда она вошла внутрь.
Подождите минутку! Из-под прилавка выглянула миловидная блондинка и небрежно улыбнулась, глядя в сторону двери. Женщина была средних лет, в бледно-розовой форменной одежде, не сходившейся на ее похожей на песочные часы фигуре. У нее было приятное розовощекое и дружелюбное лицо, но внимание Мии привлекли ее яркие, искрящиеся жизнью голубые глаза.
Добро пожаловать к Шафферу, сказала она, растягивая слова, как обычно делают жители гор Северной Каролины. Чем я могу вам помочь?
Мия пожирала голодным взглядом ряды свежеиспеченных пончиков и булочек в стеклянной витрине. За ней была другая длинная витрина в форме буквы Г, тянувшаяся вплоть до ресторана; она была наполнена разными сортами хлеба, пирожными, пирогами и печеньем. У Мии чуть было не подкосились колени, когда она вдохнула аромат горячего кофе.
Вы принимаете кредитные карты?
Женщина усмехнулась:
Боюсь, только наличные.
Мия кивнула, с болью осознавая, что у нее в сумке всего несколько однодолларовых купюр. Подняв голову, она посмотрела, сколько стоит кофе.
Мне, пожалуйста, чашку черного кофе. Большую. Выбирая выпечку, она стучала пальцами по стеклу витрины. И сладкий пирожок, сказала она, показывая на него. Нет, подождите. Лучше вон ту булочку с корицей.
На лице женщины промелькнула понимающая улыбка.
Вы уверены?
В ответ Мия нерешительно улыбнулась.
Все выглядит таким аппетитным
Думаю, вам не грозят лишние килограммы, голубушка, сказала хозяйка, беря металлические щипцы и доставая булочку. Не то что мне. Я съедаю одну булочку, и она тут же откладывается на моих бедрах. Вы будете есть здесь?
Мия взглянула на столики, покрытые скатертями в белую и розовую клетку.
Да, спасибо.
Женщина положила выпечку на тарелку и налила кофе в белую кружку с толстыми стенками.
С вас два шестьдесят.
Мия вынула бумажник и аккуратно вытащила оттуда три доллара. Она вспомнила, в каком душевном состоянии была вчера, когда убегала из дома. Она даже не подумала о том, что у нее в бумажнике почти нет денег.
Поблизости есть банкомат?
У банка. Когда выйдите, поверните сразу направо, он в конце квартала. Вы его не пропустите. Вот, пожалуйста Она помолчала, прежде чем снова назвать ее голубушкой. Как вас зовут?
Мия колебалась.
Мия.
Вы гостите в нашем городке, Мия?
Да. Она посмотрела на бейджик с именем, прикрепленный к груди женщины, как рекламный щит к горе.
Беки, представилась та, взяв ее кофе с булочкой и направляясь к столику. Из стопки у двери Мия взяла местный рекламный проспект и стала листать его, надеясь отбить у Беки охоту задавать новые вопросы. Беки опять принялась протирать витрину, и Мия поняла, что ее приняли просто за еще одного туриста, мечтающего приобрести домик в горах.
Мия откусила кусочек булочки, прикрыв глаза от удовольствия. Она была такой вкусной, а кофетаким горячим и крепким, что Мия чуть было не замурлыкала от удовольствия.
Это вызывает привыкание, проговорила Беки от прилавка.
Мия увидела, что Беки улыбается.
Я выпекаю их каждое утро. Она похлопала себя по животу. Впрочем, хозяину все равно. Он говорит, что чем я толще, тем больше он меня любит. Она снова засмеялась, продолжая надраивать витрину. Приходите завтра утром. Я испеку булочки с заварным кремом. Я открываюсь ровно в семь. Я должна все успеть до того, как придут рыбаки. Они любят горячий кофе и сладкую выпечку. Знаете, у меня на заднем дворе небольшое почтовое отделение, сказала она, указывая на маленькую витрину. Вы можете отправлять здесь письма. Вы задержитесь в городе?
Нет, я живу чуть выше по дороге.
Арендуете? Или у вас свой дом? В горах выросло много новых домов.
Арендую, ответила она, снова глядя в журнал. Она надеялась, что женщина поймет намек. Но было очевидно, что Беки хотелось поболтать. Мия подозревала, что это кафе с почтой на заднем дворе было для городка главным источником новостей.
Спорим, вы арендуете усадьбу Мерфи, продолжала Беки. Там прекрасный старый дом. Но ему нужен небольшой ремонт. Всего лишь косметический. Я слышала, что его предлагают в аренду. Или на продажу. Это было бы неплохое приобретение.
Нет. Я ничего не знаю об этом доме.
Беки на секунду задумалась, потом потопталась и спросила: Так где же вы остановились?
По правде сказать, я живу в домике своей подруги.
О, а кто она?
Белла Карсон.
Беки продолжала полировать витрину, поджав губы так, словно сосала кислый леденец.
Фамилия вроде бы знакомая. Она из этих мест?
Не думаю. Она живет в Эшвилле, поэтому вытерев пальцы тонкой бумажной салфеткой, Мия встала, чтобы уйти.
Не забудьте о булочках с заварным кремом. Я отложу завтра одну для вас, дружелюбно окликнула ее Беки. Мия помахала рукой и направилась к двери, но тут послышался тихий звон.
Медленно проехали две машины, и молодая пара с двумя детьми, скачущими у ног родителей, торопливо вошли в кафе. Мия улыбнулась, услышав звон колокольчика и искреннее приветствие Беки.
Магазин хозяйственных и строительных товаров представлял собой полную противоположность розовой женственности семейства Шаффер. Это был мужской бастион, заполненный практичными стальными полками, картонными коробками, мелким и крупным инструментом и длинными рядами пластмассовых контейнеров с гайками, болтами и гвоздями и бог его знает чем еще. Проходя мимо, Мия сморщила нос, в магазине пахло пылью и машинным маслом. Она зайдет сюда позже, через неделю.
Обойдя еще несколько магазинов, Мия остановилась перед магазинчиком, предлагавшим удивительный выбор чудесных поделок, картин и украшений ручной работы, сделанных местными художниками. Надпись, на которую упал ее взгляд, показалась ей знакомой: У нас продается набор для занятий живописью.