Тревис посмотрел на него очень серьезно:
Кого хочешь обмануть своими словамименя или себя?
Джордан поразился догадливости ребенка, «достойного сына своей матери».
Нас обоих.
Она знает? спросил Тревис. О ребенке?
Нет еще.
Ты ей скажешь?
Это должен сделать именно я, к сожалению.
Она так хотела малыша, знаешь?
Конечно, знаю.
Сначала не хотела.
«И это я знаю», подумал Джордан, но сказал другое:
Она мне рассказывала.
Знаешь, меня очень удивило, что мама захотела ребенка, спустя некоторое время сказал Тревис.
Да?
Ну, потому что моя мама не домашняя женщина.
Джордан улыбнулся.
Домашняя женщина?
Я имею в виду Ну, скажу так: она меня очень любитя это точно знаю, но не делает того, что делают все любящие матери: не готовит мне что-нибудь вкусненькое, не убирает мою комнату, когда я в школе, не готовит со мной уроков Ну, и прочее. Тревис улыбнулся. Это, впрочем, хорошо, что не суется в мои уроки.
С ней будет все хорошо, это точно, снова повторил Джордан.
Тревис смотрел в пол.
Я надеюсь, только и сказал он.
«Какая она бледная», думал Джордан, глядя на спящую Слоун. И красивая. Она лежала с закрытыми глазами, безмолвная и белая, как подушка, на которой покоилась ее голова. Временами начинала беспокойно метаться, что-то бормотать, крутить головой.
Джордан взял стул, сел рядом, ожидая, когда она проснется. Как сказать ей про ребенка? Слоун теперь возненавидит его. Что ж, разве он сам не презирал, не ненавидел себя с той минуты, когда в самолете у нее начался приступ? Доктор предупреждал: покой и щадящий режим. Он не послушался, не запретил ей все поездки, теперь они оба расплачиваются. Он вел себя как законченный, самолюбивый эгоист. Ему нравилось, что Слоун ездит с ним, она была ему нужна.
Слоун опять беспокойно заметалась в постели, пытаясь что-то сказать.
Уйдем отсюда шептала Слоун. Сейчас же пойдем до того, как они придут
Джордан наклонился к ее лицу.
Все в порядке, нежно прошептал он, ты спасена, дорогая.
Но Слоун продолжала говорить что-то непонятное:
У меня будет ребенок Если они нас схватят они не должны поймать нас Господи, они заберут моего ребенка
«Что она говорит? А о врачах, будто они хотят забрать у нее ребенка»
Полиция нас не поймает, Родди, снова послышалось бормотание Слоун, мы не можем попасть в тюрьму, нет, нет!.. Они заберут ребенка Родди, я не могу родить ребенка в тюрьме, Родди
«В тюрьме? Что она говорит? Родди, кто это, черт возьми?»Джордан ровным счетом ничего не понял.
Слоун снова погрузилась в забытье, и вернуласьбессознательнов свой родной город, к событиям, которые происходили когда-то давно. Она была на шестом месяце беременности, но выглядела так, словно вот-вот родит. Они сидели за столиком под красным тентом.
Она, Сэмми, и Родди Дэниел, ее старый приятель. Что говорить, Родди много сделал для нее, Сэмми, и любовь с ней крутил какое-то время. Тут тоже не возразишь ничего. У них была любовь.
Сэмми, я думаю, ты волнуешься зря! И Родди сунул в рот кусок сосиски. Фараоны нас не засекли. Просто старый хрыч гнет своеты понимаешь, о чем я
Родди!
Ты же знаешь: я говорю тебе правду, мне нечего скрывать.
Я так паршиво себя чувствую
Родди засмеялся.
Да брось ты, Сэмми! Ты столько этим занимаешьсяи никогда ничего не боялась.
Но сейчас ситуация изменилась, Родди. Ребенок
Слушай! Ребенок для нас слишком дорогое удовольствие. Родди отпил большой глоток кофе. Откуда ты думаешь взять на него деньги? Пойдешь на работув твоем-то положении?
Да и куда? Даже со своей бумажкой об окончании колледжа сможешь устроиться разве что официанткой в какую-нибудь забегаловку. Много честным путем не заработаешь.
Не говори лучше ничего, попросила Слоун.
Но ты помнишь, этот тип на все способен?
Да, да, помню! Слоун придвинула к себе тарелку. Но я обязательно буду матерью, запомни это. И еще: я не хочу, чтобы мой ребенок родился в тюрьме.
Опять этот Родди кто же он такой, в самом деле? Почему Слоун опасается, что ее ребенок родится в тюрьме?
Когда я смогу ее увидеть? Тревис не хотел уходить из больницы.
Не скоро, малыш, принялся уговаривать его Джордан, мама сейчас спит, ей ввели снотворное. Она перенесла такую боль, ей нужен отдых.
Но с ней точно все будет в порядке?
Да, я же сказал Только ей придется какое-то время пробыть в больнице, чтобы прийти в себя.
Тревис снова нахмурился:
Так когда же мне разрешат ее навестить?
Думаю, завтра. Джордан обнял мальчика за плечи. А сейчас тебе, наверно, лучше пойти домой к Эмме.
Тревис открыл было рот, чтоб возразить, но Джордан опередил его:
Ты ничем сейчас не сможешь помочь маме. Нам, мужикам, в этих случаях остается только ждать. А дома это намного удобней, не правда ли?
Тревис кивнул.
Я обязательно тебе отсюда позвоню, если что-то изменится. Даю честное слово.
Слоун открыла глаза: она различала цвета и краски, но все предметы плавали в тумане. Во рту пересохло. Слоан попыталась что-то сказать, но едва пошевелила сухими губами:
Пить
Кто-то наклонился над ней: Слоун не могла понять, кто это.
Почувствовала запах знакомого одеколона. Может, показалось?
Джордан
Я здесь, дорогая.
Наконец ее глаза смогли различить предметы.
Где я?
Ты в больнице, дорогая.
«Больница, все еще в больнице!»Эта мысль ужаснула ее. Она все вспомнила.
А ребенок?
Врачи сказали, что все будет хорошо.
«Он что-то скрывает от меня, я вижу по глазам».
Джордан что с ребенком?
Врачи говорят, что все в порядке, повторил Джордан.
«Да, что-то плохое случилось с ребенком. Скажите мне, что с ребенком?»кричало все ее существо, но выговорила она только одно слово:
Ребенок
Ответом было молчание.
Почему ты ничего не отвечаешь, Джордан? Слоун догадывалась: произошло непоправимое, но все ее существо отказывалось в это верить.
Джордан собрался с духом:
Ты мы потеряли ребенка
Что-то оборвалось внутри Слоунв ее теле, в ее душе.
Они унесли его, Джордан! И ты позволил им сделать это!
Нет, Слоун, я ничего не мог
Что ты мне тут зубы заговариваешь! закричала Слоун. Ты сам мне сказал, что дал согласие, я помню!
Джордан не выдержал:
Я сказал тебе, что сделаю все, чтобы спасти тебя!
Будь ты проклят, неожиданно холодно и спокойно произнесла Слоун, ненавижу
Никто не брал у тебя ребенка.
Но ты же сам сказал, я помню! Слоун упрямо повторяла одно и то же.
Нет, Слоун, послушай я впрямь хотел дать согласие на операцию, но все уже случилось. Джордан повернулся к окну. Ты потеряла ребенка раньше.
Слоун отвернулась от него. Она не хотела, чтобы Джордан заметил ее слезы.
Господи, это был ее последний шанс! Хотела доказать Джордану, что она еще молодая женщина, что способна иметь детейего детей. И все рассыпалось в прах. Она пошла ради него на риски потерпела поражение.
«И зачем я только вышла за него!»отчаянно кричало все ее существо.
Джордан повел Тревиса к матери, как только доктор Хаксли разрешил визиты. К больной приходили друзья: конечно, Кейт, и Адриена, и Дженни, и Кэролайн. Джордан надеялся, что они смогут отвлечь ее, но напрасно! Слоун все глубже овладевала депрессия.
Физическое состояние улучшалось, а депрессия не проходила. Доктор Хаксли советовал Джордану обратиться к психиатру.
Услышав о психиатре, Джордан, разумеется, расстроился и сказал врачу:
Да любая женщина, потеряв ребенка, может стать на время шизофреничкой. Разве не так?
Зачем вы сразу записываете жену в шизофренички, укоризненно произнес врач, причина ее депрессии понятна, но ваша жена самостоятельно не справится со своим несчастьем.
Чего бы вы хотели? рассердился Джордан. Ведь прошла всего неделя, я и сам не могу примириться с нашей потерей.
Мистер Филлипс, между вашим состоянием и состоянием вашей жены есть разница, мягко начал объяснять врач.
Нет-нет, ей просто нужно время, чтобы справиться с депрессией, настаивал Джордан. Я не позволю оставить ее в больнице. И не разрешу обследовать психиатру, пока сам не увижу, что она и впрямь нуждается в такой помощи.
Лицо врача помрачнело.
Не могу настаивать, мистер Филлипс, я лишь рекомендую вам обратиться к специалисту. А решать вам Но на вашем месте я бы еще раз подумал.
Доктор Хаксли разрешил тебе вернуться домой, Слоун, сообщил Джордан. Он присел у постели жены.
Слоун молчала. Какая разницаехать домой или еще куда-то?
Я думаю, что нам лучше уехать в Мунстоун, продолжал Джордан. Подальше отсюда.
Ты разве не собираешься играть? Голос Слоун звучал совершенно равнодушно.
Я сейчас не играю, я договорился с Хильером.
Уверена, что он от этого не в восторге.
Меня не интересует его реакция.
Последовала пауза.
Ты не должен сейчас на меня смотреть, Джордан.
Знаю, что не должен. Но я хочу на тебя смотреть.
Зато я не хочу этого.
Джордан вздохнул:
Слоун, я ведь тоже потерял ребенка. И тоже тяжело переживаю.
Разумеется, переживаешь. Но мне кажется, что порой ты об этом забываешь. Джордан, твоя и моя потеряне одно и то же.
Да? Почему?
Не знаю, не могу объяснить. Ведь ребенок был внутри меня, я чувствовала каждое его движение, его рост
И поэтому тебе кажется, что ты страдаешь больше?
Поэтому, наверное, поэтому.
Слоун, я хотел ребенка не меньше тебя! Джордан уже не сдерживался и говорил резко. Когда доктор сказал, что все кончено, что положение ребенка безнадежно, мне хотелось биться головой о стенку, выть от отчаяния! Джордан остановился, перевел дыхание. Ты помнишь, я уезжал на несколько дней в Мидбрук? Я весь день провел в седле, носился как ненормальный, не понимая, куда еду и зачем.
И тебе стало легче? В словах Слоун ему почудилось сочувствие.
Ненадолго, к сожалению! Джордан посмотрел жене в глаза. Я хочу, чтобы ты знала: ты не одна в своем горе, Слоун, мы оба потеряли самое дорогоенашего ребенка.
Да, хорошо, я знаю, снова равнодушно произнесла Слоун. Иди, я хочу побыть одна.
Ей это показалосьили действительно она слышит плач ребенка? Где-то близко, рядом. Долгий и пронзительный плач. Откуда он раздается? Слоун лежала в темноте и никак не могла сориентироваться. «Так темно, что своей вытянутой руки не вижу», подумала она.
Из коридора пробился луч света. Слоун увидела врача в белом халате. Он шел по коридору с новорожденным младенцем в руках. А если это ее ребенок?
Слоун подошла к прозрачной двери и закричала:
Верните мне ребенка! Я хочу видеть своего ребенка! Младенец продолжал плакать. Человек, несший его на руках, удалялся все дальше и дальше, а ребенок все плакал.
Слоун вернулась в палату и села на кровать. Да, ведь она в больнице, и рядом родильное отделение, а в холле сидят медсестры. Плач новорожденных стоял в ушах.
Мартас-Винъярд, декабрь 1987
Рождество уже на пороге, но обычной для Мунстоуна предпраздничной атмосферы не было.
«Наверное, доктор Хаксли прав, думал Джордан, и не стоило Слоун забирать из больницы. Уже шесть недель прошло, но она все та же». Постоянные смены настроения: то неестественно веселая, то мрачная, подавленная. Засыпать теперь Слоун могла только с таблетками, по ночам ее мучили кошмары. Казалось, Слоун ни в ком не нуждается: не хотела видеть ни друзей, ни родных. Однажды она прямо сказала об этом Джордану. Через три недели после выписки ему позвонили: ждем, мол, на матч в «Эльдорадо». Слоун слышала, как он отказался.
Почему ты не едешь, Джордан? Ты так любил играть в «Эльдорадо»!
Но сейчас предпочитаю остаться здесь, с тобой.
Зачем? Ты ничего для меня не можешь сделать И вообще, нет человека, который мне сможет помочь.
Слоун, все изменится со временем
Увы, мне лучше остаться одной.
Сказав это, Слоун вышла в сад, а Джордан стоял у окна и смотрел, как медленно бредет она по дорожке, вся ее фигурка кричала о тоске и отчужденности.
Где она? спросила Кейт.
Джордан сидел в глубоком кожаном кресле в библиотеке, погруженный в свои невеселые думы.
Вышла с час назадрешила пойти погулять немножко Кейт, она сказала, что я ей больше не нужен.
Кейт положила свой портфель На стол.
По-прежнему в депрессии?
В общемда. И такие перепады настроения, что я просто теряюсь.
А она работает? Пишет?
Джордан горько засмеялся в ответ.
Ты шутишь! За день книжки в руки не возьмет, ничего не читает, а ты спрашиваешь: «Пишет ли?» Но не в этом дело. Последнее время Слоун почти все время спит. А когда встаетили остается в своей комнате, или идет гулять. Обошла все леса, все побережье
Кейт прервала Джордана:
Ты сказал: «Остается в своей комнате»?
Ну да, я теперь сплю в одной из гостевых комнат.
И давно?
С тех пор, как она вернулась из больницы.
М-да, протянула Кейт, надеюсь, это не твоя инициатива?
Нет, конечно, грустно ответил Джордан. Когда мы приехали, она сказала, что ей будет лучше в отдельной комнате. И одной-то трудно сейчас заснуть, вообще, мол, со сном плохо Но я-то знаю, что она не хочет спать со мной в одной постели, потому что боится, как бы я не потребовал от нее чего-то такого, чего она не в состоянии выполнить.
Кейт задумалась.
Джордан, а ты не хотел бы проконсультироваться со специалистом?
С психиатром?
Кейт кивнула.
Думал об этом, и не раз. Кстати, доктор Хаксли советовал мне обратиться к психиатру еще тогда, когда Слоун лежала в больнице. Теперь-то я понимаю, что у него были основания
Кейт молчала, Джордан, повернувшись к окну, продолжал, как бы размышляя вслух:
Я привез ее домой вопреки рекомендациям Хаксли. Мне казалось, что нужно как можно скорей уехать из того проклятого места, из больницы. Ведь Слоун лежала рядом с родильным отделением: каждый день видеть, как другие женщины нянчатся со своими маленькими, слышать детский плачну, как тут не впасть в депрессию?! Джордан страдал, вспоминая о больнице. Скажи, может, я зря ее взял оттуда?
Нет, Джордан, Кейт говорила мягко и успокаивающе, ты сделал так, как подсказывало тебе сердце.
Но время показало, что я ошибался.
Подожди, еще рано спешить с выводами. А больница в конце концов, можно опять положить Слоун в больницу, но в другую.
Не уверен, что Слоун станет вообще разговаривать на эту тему. И потом она ведь убеждена, что никто и ничто не в силах ей помочь.
Тогда ты должен разубедить ее, отчеканила Кейт, мы вместе разубедим ее.
Солнце согревало своими лучами лицо Слоун, но она не чувствовала тепла. Воздух был напоен ароматом сосен, перемешанным с терпким запахом соли, но Слоун этого не ощущала. Она не замечала, куда идет, что происходит вокруг, целиком погруженная в свои мысли, жившая лишь одной своей болью. Не физическойта прошла, давление нормализовалось, кровотечения прекратились. Но душевная рана кровоточила по-прежнемуоткрытая рана.
Она не хотела, чтобы Джордан ушел из ее жизни, не хотела порывать с ним, но как они будут дальше жить вместе после всего, что произошло, не представляла.
Слоун с самого начала предвидела возможность трагического исхода. Из-за этого и не хотела выходить замуж за Джордана. Разве не говорила она ему, что молодому мужчине нужна молодая женщина, жена, с которой он сможет создать большую семью? Но Джордан сумел убедить ее, что именно она та женщина, которая ему нужна и с которой он будет счастлив. Теперь же что бы он там ни говорил, он хотел ребенка и обязательно еще захочбт. Слоун думала даже, что потеряла ребенка из-за того, что хотела его так же страстно, как Джордан. Никогда не была она суеверной, но сейчас ей казалось, что печальный конец и беременность с самого начала были предрешены. Сомневаласьну вот и потеряла. Недаром многие считают, что душевный настрой прямо связан, влияет на физическое состояние. Разве не так? Вот и убедилась сама
А если это так на самом деле, тогда для Слоуннет надежды, ни завтра, ни послезавтра.
Она очень похудела.