Происшествие - Кемаль Орхан 11 стр.

Кемаль вздохнул. Он вспомнил, как однажды, в детстве, он собирал с матерью бамию в поле. Бешеный баран соседа оборвал веревку, за которую был привязан, налетел на него и сбросил Кемаля в канаву. И в тот же момент, словно из-под земли, вырос отец. Он поднял ревевшего Кемаля на руки, прижал к груди и наказал этого барана

С тех пор прошли годы. Кемаль рос, и росла его любовь к отцу. Но сейчас он вспоминал не об этом, а о том, как отец спас его на поле, где они собирали бамию, те несколько минут, когда он был ближе всего к отцу

Да, конечно, жениться лучше отслужив положенный срок в армии Но что станется с Гюллю за это время? Кемаль слышал, что Джемшир торгует своими дочерьми, об этом рассказывала сама Гюллю. Правда, Гюллю была не из тех, кто мирится с судьбой. И все-таки оставлять ее на волю отца нельзя. Надо что-то предпринимать. Но что, что?

Кемаль встал. Подошел к наружной двери машинного отделения, закурил. Его окликнул мастер Мухсин, работавший с ним сегодня в одной смене.

 Дай-ка сигарету, Кемаль!

Кемаль протянул пачку. Мухсин вытащил сигарету, закурил.

 А ну, рассказывай!..

Кемаль улыбнулся:

 О чем, мастер?

 О том, что с утра не дает тебе покоя Мрачный ты какой-то сегодня. Догадываюсь, о чем думаешь.

Кемаль промолчал, ожидая, что тот скажет дальше.

Мухсин неожиданно резко бросил:

 Забудь-ка лучше об этой девушке, приятель!

Кемаль даже вздрогнул. Мухсин-уста никогда не говорил с ним таким тоном. Кемаль не мог вспомнить случая, чтобы мастер шел когда-нибудь дальше советов А это прозвучало как приказ.

 Потому что,  продолжал Мухсин,  эти собаки что-то зачастили в машинное отделение. Я тебя знаю, Кемаль Откажись-ка от этой затеи!

Кемаль вспыхнул:

 А что будет, если не откажусь?

 Что будет? Или ты на них набросишься, или они на тебя.

 Если они полезут в драку, пусть пеняют на себя.

 или они тебя убьют,  продолжал мастер, будто не слышал,  илиты их, но тогда ты сгниешь в тюрьме. Жаль твою молодость, сынок!  Он нервно затянулся.

Кемаль опустил голову. «Откажись»! Легко говорить Мухсину-уста, ведь он не любит. Нет, Кемаль не может отказаться от Гюллю, не может! Он и сам не раз говорил себе: «Откажись, откажись» Но как это сделать?

 Мастер,  тихо спросил Кемаль,  ты когда-нибудь любил?

Мухсин горько улыбнулся, он словно ждал такого вопроса. Потом выражение его лица вдруг изменилось, оно стало серьезным, почти суровым.

 Да, любил!  сказал он.

 Интересно, кого же?

 Никого, вернее, каждого!

 Не понимаю

 И не сможешь понять! Любить одну девушкудело нехитрое, а вот любить всех женщин, всех детей, всех людей,  любить всех вместе Понял?

Голос Мухсина дрожал, дрожали руки, губы.

К машинному отделению шли Хамза и Слепой Тахир. Они остановились у двери, где стояли Мухсин и Кемаль, и угрожающе уставились в их сторону. Кемаль подался им навстречу, и, если бы Мухсин не схватил его за руку, двинулся бы прямо на них.

 Кемаль!  Мухсин-уста сжал его руку.  Кемаль!

Кемаль пробормотал себе под нос проклятие, но остался на месте.

Приятели прошли мимо и скрылись за углом сварочного цеха.

 Ничего!  подавив кипевшую злобу, проговорил Кемаль.  Я стерплю! Они думают, я испугался Люблю ее, умираю от любви! А этичего они стоят? Мелюзга

Мухсин умолял как мог.

 Ее отца зовут Джемшир, пойми ты это! Вербовщик Джемшир из нашего квартала. Он продает своих дочерей за деньги. Бог Джемшираденьги! Деньги, и ничто другое.

Кемалю стало не по себе. Он начинал злиться на мастера. Девушка со слезами на глазах просит: «Спаси меня, я хочу убежать к тебе, я люблю тебя, ты для меня все на свете!», а послушав Мухсина, ончестный, уважающий себя человекдолжен ответить: «Нет, Гюллю, я боюсь твоего отца и брата, они могут поколотить меня, а то и убить». Так поступает мужчина?

Кемаль повернулся и молча пошел от двери, от Мухсина-уста и его советов. Но почти тут же столкнулся с Пакизе. Та остановилась, уронила на пол сложенный вчетверо листок бумаги. Он поднял его. Пакизе направилась к выходу и шмыгнула мимо мастера на улицу.

Мухсин все видел и в который раз грустно покачал головой. Он встал, пошел в машинное отделение. Кемаль читал записку; Мухсин начал незаметно наблюдать за ним. Сколько надежды возлагал Мухсин-уста на этого парня! Хотел привить ему любовь к чтению. Кемаль напоминал ему молодого героя из прекрасного романа. И вот, как герой, он на глазах погибал от любви.

Кемаль вывел за ворота фабрики свой старый велосипед, ловко прыгнул в седло и, вместо того чтобы повернуть к дому, медленно поехал по мощеной улице в противоположную сторону. Нет, он не поедет домой. Надо показать этим бахвалам, что он не боится их. Пусть скажут, что им от него нужно. Вот сейчас он один, а их будет двое. Драка так драка, смерть так смерть! Но если умирать, так уж как подобает мужчине. И плевать на мастера Мухсина и его жалкие слова: «Откажись от этой девушки, откажись!» Нет, он ни за что не откажется, и никакая сила не разлучит его с Гюллю

Кемаль остановился на углу, возле шашлычной. Он решил съесть полпорции кебаба и выпить пару стаканов красного вина. Если они за ним следят, сегодня быть драке. И он не струсит, или пусть устыдится та, которая родила его! Кемаль прислонил велосипед к стене и вошел в шашлычную.

В густом синем чаду ели, пили, перебрасывались шутками, смеялись рабочие, мастера, служащие прилегающих фабрик.

Все места были заняты. Кемаль прошел через шашлычную и сел за единственный свободный столик в дальнем углу. Он заказал подбежавшему гарсону полпорции кебаба и красного вина, огляделся и стал вдыхать горький аппетитный запах подгорелого мяса.

Сегодня Кемаль получил аванс. Утром мать сказала ему: «Сынок, принеси немного денег, купим масла. Мы задолжали ложку масла Фаттум»

Кемалю не нравилась соседская дочь. Мать часто заводила разговор о ней, каждый раз напоминала о ее огороде в три дёнюма, о том, какая она хорошая хозяйка и видная девушка. Кемаль только морщился. Ему не нравилась Фаттум. И напрасно мать обращает внимание Кемаля на эту Фаттум. Та и сама не из застенчивых. Каждый вечер она ждет его, забравшись на масличное дерево у дороги, и кидает в Кемаля маслины, когда он проезжает мимо Она должна бы понять, что ничуть не нравится ему

Однако хорошо, что он пришел сюда. Теперь они не смогут похвастать, что запугали его. Пусть приходят и смотрят: он их не боится. Если бы Кемаль боялся, он не пришел бы в шашлычную один.

Гарсон принес кебаб и вино. Кемаль залпом выпил стакан, обмакнул в масло лепешку и поддел большой кусок кебаба.

Он не сводил глаз с входной двери. Если эти двое следят за ним, они зайдут в шашлычную или будут сторожить его у входа. Но там никого не было.

Кемаль резко повернулся: может быть, они наблюдают за ним через боковые окна? Никого. Сегодня никого. А ведь они всю неделю бродили за ним по пятам. Ладно, пусть следят. Главноедоказать им, что он их не боится. Вот он сидит один и пьет

Кемаль вынул из кармана записку, которую принесла Пакизе.

Он и не собирался лезть на рожон. Он хотел показать, что не роится их, и только. А драка будет. Рано или поздно он схватится с ними, и тогда он ни за что не ручается. Мастер прав: либо они отправят его на тот свет, либо он уложит одного из них, а то и обоих

Он сложил записку и сунул ее в карман.

Надо бы рассказать обо всем матери. Пусть знает, как мучается Гюллю, как ей нелегко приходится дома. Пусть мать не думает, что он вбил себе блажь в голову.

Он выпил еще.

Он сегодня же расскажет обо всем матери «Из-за того, что я встречаюсь с тобой,  писала Гюллю,  мне не стало дома житья. Спаси меня, Кемаль, возьми меня к себе. Спаси меня, прошу тебя, спаси». Он не мог больше оставаться равнодушным. Это было бы просто не по-мужски. Отец перед смертью наказывал не жениться, не отслужив положенного в армии. А как бы сам отец поступил на его месте?

Надо идти и обо всем рассказать матери. Можно, конечно, привести Гюллю, и все тут, но лучше подготовить мать. Она станет причитать: «Боже мой, сынок, девушка выросла на фабрике, среди мужчин, набралась там всего Не о такой я невестке мечтала» Нет, он не женится на Фаттум! Пусть мать выбросит это из головы.

Он был даже рад, что задержался сегодня и вернется домой уже затемно. По крайней мере этой обезьяне Фаттум надоест висеть на масличном дереве и она избавит его от глупых шуток.

Набрав полные карманы маслин, Фаттум терпеливо ждала Кемаля. Она обрушит на него дождь маслин. Она знала, что он разозлится. Пусть злится. Что делать, если это единственный способ привлечь к себе его внимание. Она забросает его маслинами. А он будет кричать. Но он посмотрит на нее и назовет по имени. «Перестань, ради бога перестань, Фаттум!»крикнет он

 Фа-а-а-т-т-у-у-м  донеслось до нее.

Она прислушалась. И точноее звали. Это мать Кемаляее «свекровь»! Она любила тетушку Марьям, та называла ее «моя невестушка». Ах, если бы и в самом деле тетушка Марьям стала ее свекровью!

Фаттум скатилась с дерева и со всех ног помчалась к дому.

 Слушаю вас, тетушка Марьям!  сказала Фаттум по-арабски и сложила руки в почтительном приветствии.

Виновато улыбаясь беззубым ртом, старая женщина протянула деревянную ложку:

 А я опять к тебе за маслицем, Фаттум

Фаттум тяжело дышала после бега. Она улыбнулась.

 Суп варишь Кемалю?

 Ну да. Он вот-вот приедет А дома есть нечего Надо поставить на стол хотя бы миску горячего супа. Я-то обошлась брынзой, хлебом да головкой лука. А мужчину этим не накормишь. Он ведь день-деньской работает и каждую получку до копеечки отдает своей матери. Кемаль заботится о доме

Фаттум взяла ложку и кивнула. «Я сейчас»,  и скрылась за дверью. Старая женщина посмотрела ей вслед и подумала о сыне. Эх, если бы он не упрямился. Фаттум была хорошей хозяйкой, аккуратной, расторопной. Марьям знала, что девушка влюблена в ее сына. А парень даже не смотрит на нее А ведь у Фаттум три с половиной дёнюма земли. И она единственная наследница старого Дакура. Как было бы хорошо распахать межу и объединить оба поля! Стало бы у них шесть дёнюмов земли сколько овощей можно снять с этих шести дёнюмов? Помогали бы друг другу, работали бы днем и ночью, летом и зимой Потом народились бы внучата. То-то от них, розовощеких, гомону было бы да беготни Сын с невесткой жили бы в этом домике, а они со стариком Он третий год вдовец. Старая Марьям смутилась. Аллах уже не взыщет с нее за такие дела. Стары они с Дакуром А с другой стороны, соседей-то не убедишь. «Вот, скажут, старуха, чтобы заполучить Дакура, сына женила на его дочке» Поди, доказывай, что у тебя и в мыслях такого не было. Да и виданное ли это дело жить в одной комнате с чужим-то мужчиной. Что сын подумает, упаси бог! Как она будет смотреть в лицо Кемалю?

И Дакуру было известно, что Фаттум влюблена в Кемаля. Однажды, когда Фаттум карабкалась на масличное дерево, Марьям сказала:

 Слышишь, Дакур, побереги свою-то. А то будешь потом с меня спрашивать.

Дакур рассмеялся.

 Видно, не смогу Да и что худого может случиться, Марьям?

 Будто не знаешь, кого она высматривает.

 Пусть

 Не боишься?

 Я ведь не сыщу для нее лучшего жениха, Марьям.

С того дня старики действовали заодно. Марьям спала и видела, как сын берет в жены дочь Дакура, они объединяют свои огороды, расширяют дело и парень уходит с фабрики. Она не видела этой фабрики, но само это слово наполняло ее стихийным ужасом. Она уподобляла фабрику мельнице, куда она несколько раз в году носила зерно на помол. Только фабрика еще больше. Огромные, вращающиеся со страшным шумом жернова, черные ремни, извивающиеся, как змеи По ночам ей снились кошмары Однажды ей приснилось, что ремни затянули ее Кемаля в машину и в мгновение разорвали на куски. Она вскочила с кровати и не помня себя бросилась к постели сына. Слава аллаху, он был здесь, целый и невредимый. Она склонилась над ним, поцеловала, погладила его по голове

Только из-за этой фабрики ей и случалось поминать покойного мужа недобрым словом. Это он отдал туда Кемаля, забил мальчику голову этой фабрикой. Останься Кемаль человеком земли, он не избаловался бы, не воротил бы теперь носа от Фаттум, женился бы на ней, и жили бы как люди, без куска не остались бы.

Марьям не теряла надежды вернуть себе сына. Она надеялась, что в один прекрасный день Кемаль согласится и она женит его на Фаттум. Ведь не из города же возьмет он девушку. Какая же городская девушка согласится жить в этих местах

Фаттум открыла жестяную банку с маслом и глубоко запустила в нее деревянную ложку. Надо набрать побольше. С этим маслом мать сварит суп Кемалю!

А он пусть злится сколько угодно и делает вид, что Фаттум для него не существует. Будет существовать, будет! Тетушка Марьям не стала бы так просто, ни с того ни с сего звать чужую девушку «моя невестушка».

Фаттум закрывала банку, когда вошел отец. Она спрятала руки за спину, но отец только улыбнулся.

 Опять варим Кемалю чорбу, а, Фаттум?

Девушка залилась краской.

 Да, отец,  прошептала она и торопливо вышла.

Старик проводил дочь долгим взглядом и вздохнул: «Да убережет тебя аллах от плохого дня, дитя мое. Да осуществит аллах твои желания!»

Фаттум еще с порога протянула ложку Марьям, возившейся у очага.

 Теперь, значит, я должна тебе две ложки масла,  сказала Марьям.

 Бог с тобой, тетушка, есть о чем говорить

 Ты расточительна, Фаттум, как бы ты не разорила моего сына!  пошутила женщина.

 Не разорю, не бойся!  засмеялась Фаттум и, чувствуя, что стыд заливает щеки, бросилась бегом к маслине.

Старая Марьям забыла про ложку в кастрюле и уставилась на огонь. Огонь ласкал ей щеки, расправлял морщины на лбу, а оранжевое пламя сияло ярким солнцем. А под солнцем играли ее внучата, непоседы. Их четверодва мальчика и две девочки. Она их любит, ласкает, нежит Потом они вырастают. И, вступив с четырех сторон на поле с мотыгами в руках, помогают отцу с матерью

На глазах у нее навернулись слезы. Дождется ли она только, когда они вырастут Нет, она не хотела думать о холмике земли над головой. На кого она оставит Кемаля, и Фаттум, и малышей Кто накормит ее внучат, кто вымоет им голову, кто их будет нянчить, кто станет вставать к ним по ночам?

Старая Марьям с трудом оторвала взгляд от огня. Она долго терла глаза кулаком, прежде чем они привыкли к сумеркам, наполнившим комнату. Она поискала глазами будильник и спохватилась: восьмой час! Марьям подошла к этажерке, где стоял будильник: нет, она не ошиблась, действительно восьмой час. В это время Кемаль, уже умытый, садился обычно за стол.

Она подошла к двери. На улице стемнело. С огородов тянуло сыростью. Там, где был город и фабрика, высилось беспорядочное нагромождение крыш, домов, труб. Все вокруг обволакивала немая тревожная тишина. Летучая мышь едва не коснулась ее лица.

Женщине стало страшно.

 Фаттум, Фаттум!  крикнула она и не узнала собственного голоса.

 Я здесь. Что случилось?  отозвалась Фаттум с дороги, где стояло масличное дерево. Через минуту она была рядом с Марьям.

 Я здесь, тетушка Марьям. Что случилось?

Старая женщина нашла в темноте руку девушки:

 Нет его Как же это, Фаттум?

 Должно быть, задержался по какому-нибудь делу

 По какому делу?

Фаттум опустила голову.

 Откуда мне знать,  тихо сказала она.

После двух стаканов вина Кемаль заказал третий и еще порцию кебаба. Покончив с едой, он еще раз оглядел соседние столики и, убедившись, что за ним никто не следит, встал и крикнул хозяина: «Рассчитаемся!»

«Видно, поняли, с кем имеют дело, глупцы Поняли, что, если Кемаль выпил, не стоит попадаться ему на глаза!» Эта мысль придала ему храбрости. Он решил тут же ехать к Гюллю. Прийти, постучать и вызвать ее!

Он быстро рассчитался, вышел из шашлычной, прыгнул на велосипед и понесся к дому Гюллю.

За поворотом кончилась мощеная улица. Колеса заюлили в жидкой грязи, велосипед занесло, ударило о глинобитный забор, углом выдававшийся на дорогу, и Кемаль упал. Дальше он повел велосипед в руках. К освещенному оконцу Гюллю Кемаль добрался грязный и злой. Он нащупал в кармане нож на случай, если наткнется на Хамзу или на кого-нибудь еще из этой компании. Нож был на месте. Он достал его, открыл и положил во внутренний карман пиджака.

По занавеске на оконце метались тени. Кемаль слышал глухие голоса там, в комнате. Интересно, кто этоДжемшир или Хамза.