Они выпили. Шашлычник поставил любимую пластинку Джемшира.
Мирэто окно, человек взглянул в него и ушел
Джемшир забыл о пятистах лирах, полученных от Ясина, и о сотне, которую он скрепя сердце отдал Решиду, и о Гюллю, и об арабе Кемале, отбирающем у него дочь и деньги. Джемшир плавал в пустоте, освещаемой лучами, которые, отражаясь, ломались в стеклянной посуде и гасли, и испытывал неописуемое блаженство. Грузно откинувшись на стуле, он сидел, закрыв глаза. И не открывал их, пока не кончилась песня. А когда поднял веки, съежился под взглядом маленьких колючих глазок Решида. Тот походил на злого духа.
Не тужи, Джемшир-ага, не заговорил, а запел цирюльник. Мы еще поживем, мы еще попьем и поедим и повидаем свое. Нутром своим чувствую, сам аллах внушает мне это. Не тревожь себя понапрасну. Если есть аллах на свете, он не оставит нас. Смотришь, в один прекрасный день все и переменится к лучшему.
Джемшир уныло вздохнул.
Не вздыхай так. Не годится терять надежду уповающим на аллаха. Аллах вдохнул жизнь в яйцо, будь благословенно его величие. Не унывай. Что ни делает аллахвсе к добру А все же случись это лет десяток тому назад, увидел бы ты, на что способен Решид.
Убил бы?
А ты что, не знаешь меня? Мне только решиться.
И ни минуты не колебался бы? ухмыльнулся Джемшир.
Решида взорвало.
Ну что пристал? Сказано, не колебался бы!
Вся моя надежда на твою жену, Решид. Уж если кто может уговорить девчонку, так это она. Ведь правда?
Не сомневайся, она старается. «Дочка, говорит, послушай меня, старую. Глупость ты делаешь своим отказом. Соглашайся, говорит, будешь хозяйкой большого имения. Будешь разъезжать в автомобиле, красить губы. Сама себе голова, что хочешь, то и делай»
Ноет у меня все внутри, Решид, не по себе мне как-то.
Я всех этих тонкостей не понимаю. Знаю одноэтого араба надо убрать.
Как убрать-то? спросил Джемшир. Он стал прикидывать в уме, на кого в этом деле можно положиться.
Что же Хамза не идет? спросил Решид.
Джемшир на минуту задумался:
Сегодня какой день?
Вторник.
У директорской жены он, вот и не идет.
Жена управляющего фабрикой, молодящаяся женщина в розовом пеньюаре, обняла Хамзу за шею и смотрела на парня влюбленными глазами.
Ну зачем это тебе? Попадешь в беду!
Ей не хотелось давать ему револьвер, вокруг которого велись в последние дни все разговоры Хамзы, но она боялась рассердить его отказом.
Хамза подкрутил иссиня-черные усики, сдвинул брови.
Ну и пусть попаду в беду!
Женщина положила голову ему на плечо.
А что я буду делать? Скажи, Хамза, что мне тогда делать?
Человек должен хранить свою честь.
Это верно. Но тебя не касается честь Гюллю!
Не касается? метнул взгляд Хамза.
Нет. Отец твой жив, пусть он и заботится
Хамза сбросил обнимавшую его руку.
Бехие улыбнулась и снова обняла его, крепче, потянула к себе.
В дверь постучали. Она отодвинулась от Хамзы, запахнула халат и раздраженно крикнула: «Войдите!»
В дверь просунулась тоненькая горничная в белом переднике.
Господин прислал человека за облигациями!
Схватив со столика у кровати бокал, Бехие запустила его в горничную.
А, чтоб твоего господина и тебя вместе с ним Убирайся отсюда!
Горничная успела прикрыть дверь. Бокал разлетелся вдребезги.
Хамза насмешливо свистнул. Он встал, надел пиджак.
Послушай! серьезно попросил он. Так ты дай мне, я пойду
Что?
Ну что, револьвер!
О аллах, да зачем он тебе?
Хамза присел на кровать.
Надо.
Зачем?
Говорю, надо. Что я тебе, отчет должен давать?
Или ты собрался запнулась она в испуге.
Да нет, ничего я не буду делать. Просто мне не нравится, как этот парень смотрит на меня. Раньше он так не смотрел. А сейчас волком глядит, словно съесть хочет
Ну и?..
Не бойся, ничего не будет.
Ты мне обещаешь, Хамза?
Хамза оттолкнул женщину от себя.
Я же сказал, ничего не случится.
Не сердись, Хамза. Мне страшно, ничего с собой не могу поделать.
Не бойся!
Поцелуй меня.
Дашь револьвер?
Будешь приводить ко мне чаще?
Буду.
Обними меня покрепче. Вот так.
Она подошла к зеркальному шкафу, открыла дверку, переворошив белье, вынула свою сумочку.
Только с одним условием! сказала она, протягивая Хамзе знакомый всем миниатюрный револьвер с перламутровой рукояткой.
Что за условие?
Ты воспользуешься им только в самом крайнем случае.
Сказал же тебе, не бойся!
Хамза крадучись вышел из дома и направился на Курукёпрю. У Гиритли они встретились с Решидом. Тот сидел один.
Где отец?
Домой пошел.
Что так?
Решид коротко рассказал: пришел Ясин-ага, принес половину денег, отец очень волнуетсяденьги-то взяли, а делу конца не видно Если им не удастся уговорить девчонку, они попадут в неловкое положение перед Музафер-беем, а то и совсем расстроят дело.
Сядь-ка, выпьем рюмку, другую
Хамза сел, но пить отказался.
Ты что это? Или у нее выпил?
Ну да. Так что отец-то?
Ломает голову, бедняга. Ты уж не говори ему
Что?
Боюсь, как бы не случилось беды! прошептал Решид.
Какой беды?
Ну какой! Надо убрать парня? Надо, другого выхода нет. Эх, вернуть бы мне мою молодость. Против десятка таких вышел бы
Уголком глаза он поглядывал на Хамзу. Тот облокотился на стол, подперев руками румяные щеки.
Но подожди, пообещал Решид. Может, я и справлюсь еще. Мне уж все равно. Кусок хлеба-то принесете в тюрьму?..
Хамза не ответил.
А не принесетеи ладно, и на том спасибо. Ради Джемшира не один, а пять Решидов принесут себя в жертву. Еще не перевелись джигиты! А как он мучается, отец-то твой Как бы сам не решился Ему ведь нельзя в тюрьму, Хамза. А он горячий, ну как сам возьмется разделаться с Кемалем?
Ты думаешь, все от этого смазчика зависит?
Ну конечно. Ведь у Гюллю вся надежда на него. А уберем его, и дело с концом, не на кого ей будет надеяться.
Хамза крякнул шашлычника и велел подать чистый фужер и шашлык.
Решид краем глаза продолжал следить за Хамзой. Он понимал, что в голове у парня бродят тяжелые мысли. Хамза щурился, будто что-то взвешивая в уме, и время от времени покачивал головой.
Принесли чистый фужер, а потом и шашлык на белой тарелке. Хамза все так же задумчиво налил себе ракы, разбавил водой, выпил и закусил большим куском шашлыка.
Говорят, несовершеннолетних не очень уж строго судят?
Глаза у Решида засверкали.
Верно говорят. Мне бы теперь твои годы Будь я проклят, если б живьем его не съел Ведь шутка ли: Ясин-ага уже и деньги отдал, не сегодня-завтра свадьбу захотят играть
Так. А что это Рамазана-эфенди не видно?
Дела. А потом он ведь теперь женихом считается. Ну, наверно, стесняется тестя.
Хамза заскрипел зубами.
Эх, взял бы, да и уложил эту девку двумя выстрелами.
Что ты! В чем она виновата?
Как в чем виновата? А кто этого араба привадил?
Это все верно, да ведь он проходу девчонке не дает. Взял бы и отсталчто, мол, поделаешь, не отдает тебя твой отец, забудь обо мне. Девчонка бы и смирилась. Так ведь нет, назло нам не отступается. Что толку ждать добра от тех, кто поклоняется мастиковому дереву.
У них, говорят, аллах другой, это верно?
Не другой, а совсем его нет. У них вместо аллахамастиковое дерево, ему и поклоняются. Какие дела могут быть с людьми, которые поклоняются дереву? А выйдет девчонка за него
Хамза стукнул по столу кулаком.
За него?!
Ну это я так, для предположения
И предполагать не хочу. Пока я жив, не бывать моей сестре его женой!
Решид только этого и ждал.
Ты-то тут причем, Хамза! Брось
Что «брось»! нахохлился Хамза.
Молод ты, говорю, а отцу своему десять очков дашь вперед Твой отец никогда не был таким горячим. Творили дела, знаювместе мы в Стамбуле гуляли Только далеко ему до тебя! Вот и женщины у тебяотец-то до таких так и не добрался.
Хамза оживился.
Это ты о Бехие? Ведь муж еемиллионер. А она меня выбрала. Значит, я стою этого?
А ты как думал? Такого молодца, как ты, поискать.
Хамза стал рассказывать о Бехие, не скупясь на подробности.
Решид ухмылялся, слушал, а потом сказал:
Вот и пользуйся молодостью!
Как это?
О деньгах думай.
А она сама мне предлагаетбросай, говорит, работать. Захочу, поедем в Стамбул. Денег у нее полно, этот рогоносец огромные деньги добывает. Ты только подумай, дядюшка Решид, ведь ученый эфенди, а ни о чем и не догадывается.
О чем это?
Да о том, что жена его потаскуха.
Решид хитро засмеялся.
Он ведь тоже не отстает, сынок. У них, должно, тайный уговор есть. И знаешь, что я тебе еще скажу? Нет в дозволенном сладости запретного. Столько было на свете мудрецов, все это говорят в один голос.
А сегодня вдруг открыла свой ридикюль, сказал Хамза. «Ты что-то задумчивыйговорит. Возьми этот револьвер, носи с собой. Мало что может случиться, говорит, а я без тебя жить не смогу». И пошла
Револьвер с тобой?
А как же!
Дай поглядеть
Хамза обвел глазами шашлычную.
Стоит ли? спросил он с опаской.
А ты под столом
Хамза снова оглядел шашлычную, вынул из бокового кармана маленький револьвер и протянул под столом Решиду.
Решид взял револьвер, повертел в руках и пришел в восторг.
Сделаешь, как я скажу? серьезно спросил он.
Ручаюсь! Да ты расскажи сначала, что делать-то.
Я уже со своей душой простился, Хамза. Достаточно пожил, хватит. Какая польза от того, что живет на свете цирюльник Решид? А тыдругое, твоя жизнь только начинается. Дай ты мне этот револьвер!
Широким пьяным жестом Хамза смахнул со стола посуду. Зазвенело битое стекло.
Посетители обернулись в их сторону.
Хамза понизил голос:
Я сам. Понял? Я не напрасно взял этот револьвер, дядюшка Решид. Я тебя спросил про несовершеннолетних,! так? А зачем, ты понял? И не можешь ты понять. Мне лет мало, а ума в голове достаточно. Сам же сказал, что такого, как я, поискать. Кто я? Простой рабочий, пустое место. А она кто? Такого большого эфенди жена! Значит, стою я этого?
Верно.
Дошло теперь?
Дошло.
Хамза принялся вдохновенно доказывать, что честь сестрыего честь и что он не успокоится, пока не отомстит обидчику.
Решид понял, что наступило самое время загонять птицу в силки.
А если такдействуй по-умному, отрубил он. Отец тебе в этом деле не учитель. Сам должен понять. Или делай что нужно, или давай револьвер мне!
Хамза вскочил.
Рассчитывайся. Жди новостей. Я пошел. А впрочем, подожди, подожди, дядюшка Решид!
Осоловевшими глазами Хамза оглядел стойку и крикнул хозяину:
Счет!
Цирюльник Решид делал вид, что намерен расплатиться сам, Хамза уговаривал позволить ему считать цирюльника своим гостем.
Дядюшка Решид, дозволь мне, просил он.
Они для виду препирались, хотя ни один не спешил расплатиться.
Мы еще живы, племянничек, нарочито пьяным голосом пробормотал Решид. И в нашем кармане найдется несколько курушей заплатить за то, что съел и выпил человек, севший за наш стол
Он вынул из внутреннего кармана сотенную, полученную от Джемшира, и швырнул на стол. Решид был уверен, что деньги вернутся к нему. Так и произошло. Хамза сгреб сотенную и сунул Решиду.
Прошу тебя, дядюшка Решид! Я же не для того, чтобы обидеть тебя Клянусь аллахом. Доставь мне удовольствие!
А раз так, отдай эту сотенную шашлычнику.
Он твердо знал, что Хамза из гордости не согласится.
Убери-ка деньги в карман! крикнул Хамза. Ты пьян, дядюшка, пошли домой.
Продолжая притворяться пьяным, Решид уцепился за Хамзу и, убедившись, что тот сунул деньги ему в карман, успокоился. Шатаясь, они вышли из шашлычной. Решид дал усадить себя в пролетку.
Моросил дождь. Мелкий, холодный и нудный.
Решид был доволен вечером. Уверенный, что парень всерьез решился на месть, он довольно посмеивался в усы. Особенно удачными он считал свои слова: «Или делай что нужно, или давай револьвер мне!» Это подействовало на парня. Если уж кому и брать на себя этого смазчика, так Хамзе. Ему и восемнадцати нет. Убьет он арабаничего ему не будет. Посадятскажет, оскорбил его араб, затронул честь, ну и убил, мол. Ему немного дадут. Да и в тюрьме скидку сделаютнесовершеннолетний. Отец тоже не оставит сына в беде. А девчонка тем временем отправится в имение. Потом, смотришь, и они туда переберутся.
А что Хамзе придется посидеть в тюрьмену что ж Сын он ему, что ли?
Пролетка остановилась. Решид, продолжая притворяться пьяным, сполз на мостовую. Хамза расплатился с извозчиком, подхватил Решида под мышки и понес его перед собой.
«Решительный старик, улыбнулся Хамза. Ишь ты, или, говорит, делай что нужно, или давай револьвер!»
Он убьет этого смазчика прямо у ворот фабрики. Сам пойдет в полицию и скажет: «Я защищал свою честь, возьмите мой револьвер». Пусть все в округе скиснут от зависти. «Я защищал свою честь», скажет он.
Нет, он не ударит лицом в грязь перед шестидесятилетним стариком.
Он остановился у двери, поставил Решида на ноги.
Света в доме не было. Спят, что ли?
Хамза постучал в дверь. Ему не ответили. Он снова постучал, громче.
Цирюльник знал, что жены нет дома, что она у Джемширасам же послал ее туда, но вида не подал.
Наконец Хамза, потеряв терпение, потряс Решида за плечо.
М-м? еле слышно выдавил Решид.
Тетушки нет дома, что ли?
Не знаю.
А где же она? Может, у наших?
С тех пор как Гюллю с помощью полиции вернули домой, жена Решида приходила ежедневно. Мерием после побоев слегла и все еще не вставала. Решид наказал жене оставаться у них эти дни до вечера и помогать по хозяйству.
И девчонку на путь истинный наставишь, учил он, да кое в чем поможешь им, благое дело совершишь.
Она помогала: убирала в комнате, кипятила чай, готовила обед, а при случае наставляла Гюллю.
Под вечер муж приходил за ней и домой возвращались вместе. А то Решид провожал ее домой, а сам опять шел к Джемширу.
Было около десяти.
Спать-то как хочется Она зевнула, вытерла ладонью слезы, вздохнула. Эта девчонка расстроила все планы, неразумная. За племянника такого большого человека сватают, а она упирается. Госпожой бы стала, дуреха. Счастье в руки просится, а она к этому арабу И что он за человек-тоне известно.
Женщина заглянула в комнату. Все спали. И Джемшир, и Мерием, и девчонка. Она вдруг обозлилась на Решида. Отвел бы ее сначала домой, а потом и закатывался к своему Гиритли.
Под окном затопали, она узнала голос Хамзы и пошла открывать.
Решид с порога сказал по-курдски:
Пойдем, поздно уже, идем.
Хамза не удерживал. Он был удивлен и не мог даже скрыть этого: Решид, который, казалось, был мертвецки пьян, вдруг заговорил и повел себя самым что ни на есть трезвым человеком.
Проводив супругов до ворот, Хамза вернулся и закрыл дверь на задвижку.
Все спали, и Гюллю, разукрашенная синяками, и совсем высохшая мать, и отец. Он достал револьвер, проверил, заряжен ли он. Удовлетворенно хмыкнул. Посмотрел на отца. Проснись, приехали! Погляди, какие вещички получаем мы от директорской жены. Этой штучкой мы пустим кровь черномазому смазчику Кемалю.
Кемаль постучал вилкой о стакан. Гарсон остановился у столика.
Налей-ка!
Гарсон посмотрел на хозяина. Тот побагровел, глазами сделал запрещающий знак.
Извините, Кемаль-бей
Налей, говорю.
Вмешался хозяин.
Извините, но уже поздно.
Выслушав извинения, Кемаль не стал спорить, поднялся.
Где мой велосипед?
Он оставил его у дверей на тротуаре, но, когда пошел дождь, велосипед втащили внутрь.
Кемаль дал гарсону на чай, сунул оставшиеся деньги в карман и направился к выходу. Уже у дверей он сказал хозяину:
Если этот скот придет
Он не докончил, полагая, что шашлычник не знает, о ком идет речь. И хотя толстяк Гиритли все прекрасно понял, все же переспросил:
Какой скот, Кемаль-бей?.
Да все тот же, не знаешь, что ли, сын вербовщика Джемшира.