Но это не я, нет. И когда я слышу ее хриплые стоны, я прихожу в себя. Господи, а он не промах, понял, что со мной ничего не выйдет и сразу нашел другую.
К тому времени, когда приехала моя машина, меня переполняют гнев и стыд. Что за свинья! Мне чертовски повезло, что я не отбросила предосторожность, или свои трусики, и не переспала с этим отвратительным шотландским мудаком. Я была права. От него одни неприятности, он опасен, и мне надо держаться подальше от таких мужчин. Теперь я жалею не только о том, что ответила на поцелуй, а что вообще с ним разговаривала.
Пока я накручиваю себя на заднем сиденье такси, мы проезжаем через мост Золотые Ворота, я вспоминаю свой девиз. Живи без сожалений? Я определенно сожалею, что позволила ему даже подумать о том, что он может со мной переспать.
У меня есть еще одно кредо: Обмани меня один раз, позор мне. Дважды ты меня не обманешь. Моя гордость никогда больше не позволит мне попасться на эту удочку.
Если раньше в моем черном списке не было Брэма МакГрегора, теперь он определенно там есть.
Глава 1
НИКОЛА
Никола Прайс, ты уволена,говорит мой босс с таким видом, будто он Дональд Трамп. Только он не улыбается, будто это розыгрыш, и его волосы так обильно покрыты каким-то скользким средством, Трамп бы точно от стыда сгорел.
Кроме того, уверена, на самом деле он сказал:
Никола, нам жаль это говорить, но мы должны тебя отпустить.Но какая разница, как это звучит, ведь в сущности это одно и то же? За чертову пару секунд я потеряла работу. Мой доход. Мою стабильность.
Мое будущее.
Удивительно, как я еще не взорвалась, как Ава, когда она не может найти своего любимого плюшевого Снаффи. И даже не проронила ни одной слезинки. Вместо этого, я просто сижу там как идиотка, шокировано открыв рот, пока как мой босс Росс (теперь уже экс-босс) лепечет о том, как ему жаль и как бы он хотел удержать меня в компании, но им надо сокращать штат и они закрывают один из магазинов и бла бла бла.
Но, все это вообще не имеет значения, я знаю, что мне оставалось проработать одну неделю, и мой испытательный срок бы закончился. Я бы прошла испытательный срок и получила медицинскую страховку. Я бы получила повышение. Набралась ума и продолжила бы строить карьеру, к которой я так стремлюсь.
И теперь я зла, я понимаю, эти придурки знали, что никогда не наймут меня на постоянную должность, они просто хотели дешевого работника, и все. Это и был их план, водить меня за нос, обещать золотые горы, а потом, когда им будет удобно, послать меня куда подальше.
Звучит так, будто я говорю о своей личной жизни.
Есть что-нибудь, что мы можем для тебя сделать?спрашивает он, с беспокойством поглядывая на меня, видимо по моему лицу заметно, что я вот-вот взорвусь.
Ава, все всегда сводится к моей дочери. Если бы это не касалось ее, я бы лишь кивнула и ушла. Веди себя любезно, так ведь меня учили в детстве. Никогда никому не позволяй видеть свои слезы, никогда не позволяй им видеть себя в неподобающем виде. Смирись, остынь и успокойся.
Но сейчас моя жизнь совсем неспокойная, ну никак. Аренда за мою дерьмовую квартиру выросла. Машину надо отдать в сервис, но я не могу себе это позволить, и она просто стоит на улице Сан-Франциско, никому не нужная груда метала. Еще и Ава в последнее время все чаще болеет. Ничего серьезного, так говорит врач, она просто немного вялая, но я постоянно беспокоюсь за свою малышку, и у меня не всегда есть деньги, чтобы платить за каждый визит врача. Не говоря уже о том, что от этого врача никакого толку. Я рассчитывала на эту чертову медицинскую страховку для нее, не для себя.
И так же, как Брюс Баннер, когда он превращается в Халкасрывает с себя рубашку, так и я срываюсь на своего ничего не подозревающего экс-босса. Три месяца, три долгих месяца я всегда была правильной, сдержанной, «да, сэр», «нет, сэр», бегала по магазинам до изнеможения, всегда улыбаясь. Никогда не позволяй им видеть себя в мыле. Всегда сохраняй спокойствие.
Нахрен все это.
Я даже не уверена, что собираюсь сказать. Будто все глубже и глубже погружаюсь в глубокую, черную яму накопившегося возмущения. Думаю, это как затмение. Все, что я понимаю, когда осознаю, что делаю, это то, что я стою, тыча пальцем в своего бывшего босса, и матерюсь.
Знаете, если бы вы просто выкинули меня, все было б нормально. Но вы причинили зло моей дочери. Как вы смеете выгонять меня за неделю до оформления моей медицинской страховки!Кричу я на него.У вас вообще есть гребаное сердце?
Но, когда Росс лишь берет телефон и просит свою помощницу Мередит прийти в комнату, чтобы помочь мне найти выход, я понимаю, что у него вообще нет сердца.
Я никогда не нравилась Мередит, и последнее, что мне надо, это ее злорадство, так что я вылетаю из кабинета до того, как она увидит мое красное, безумное лицо. Я быстро собираю сумку в коморке для персонала, молча радуясь тому, что пока я три месяца работала здесь визуальным мерчендайзером, у меня не появился собственный рабочий стол. Мне было бы больно освобождать его.
Я не прощаюсь с Присциллой, покупательницей, с которой подружилась, или Табби, региональным мерчендайзером, чье место, в один прекрасный день, я надеялась занять. Мне просто слишком стыдно рассказывать им, что же случилось, и мне еще хуже от понимания того, что они, вероятно, обо всем знали.
Когда я впервые нашла работу в популярной сети магазинов одежды для йоги Rusk, я думала - наконец-то, у меня получилось. Я потратила много времени, двигаясь то на пару шагов вперед, то на один назад. В этом городе не так-то легко найти работу, независимо от того, в какой отрасли ты работаешь. И мода, безусловно, одна из наиболее сложных областей.
Я вместе со Стефани ходила в Арт Институт в Сан-Франциско, мы тогда снова стали общаться. Мы росли вместе в Петалуме, небольшом городке к северу от Сан-Франциско, и общались в школе, пока мои родители не развелись, и я не переехала с мамой и ее ужасно богатым новым мужем в Пасифик Хайтс в Сан-Франциско. Короче говоря, окончив школу с богатыми детишками, и являясь одной из них, я поступила в институт, следуя своей страсти к моде. В конце концов, одежда, которую в свободное время я разрабатывала и шила, с графикой и эксцентричными фразами, никогда не приносила мне прибыль. Она была хороша, но «не настолько» (как заметил мой бывший отчим). И я подумала, что карьера в мерчендайзинге в сфере моды, будет именно тем, что мне надо.
Так и было. Обучение было удивительным. Я, наконец, почувствовала себя в своей стихии, в обществе тех, кто понимал мою страсть, кто видел меня. Но, найти работу оказалось не так-то просто. И хотя мне удалось устроиться на стажировку в парочку довольно известных компаний (Banana Republic одна из них), я изо всех сил пыталась найти работу, связанную с профессией и способную обеспечить меня и Аву.
Все ведет к ней, моей дочери. Её появление в моей идеальной жизни было неожиданным, но я спокойно отнеслась к этому, я влюбилась в нее. Да, всем сердцем. И я никогда, даже ни на секунду не жалею о том, что оставила ее. Но Фил, сбежавший папочка моей дочурки, вот кто все испортил. После этого, все так и продолжает разваливаться на части. Мы с Авой вдвоем против всего мира.
Хотя однажды, мы тогда еще были с Филом вместе, я думала, что мои молитвы услышаны. Я получила работу в интернет-магазине ювелирных изделий в качестве копирайтера и байера. На самом деле, это было удивительное время. Зарплата была достойной, все указывало на то, что я построю здесь карьеру. Но розничная интернет торговля беспощадна, конкуренция настолько огромная, что после нескольких лет компания обанкротилась. И я осталась без работы. И без парня. В то время мамочка изменила своему новому мужу, и я оказалась без какой-либо финансовой поддержки, оставила свою квартиру и перебралась в студию в захудалом районе Тендерлойн, снова и снова пытаясь найти работу.
Наконец, после годичного декретного отпуска в качестве продавца в Nordstrom (не то, о чем я мечтала, но мне же надо платить по счетам), я наткнулась на вакансию в Rusk. Тогда я думала, что нашла именно то, что мне надо, и я смогу, наконец, дать Аве все. Нет, не то чтобы она что-то просила, но я хотела дать ей все, что могла. Ради нее я готова на все, даже если придется работать до изнеможения, это стоит того, ведь я дам ей все необходимое и не только.
Rusk обещали карьеру визуального мерчендайзера, удивительную зарплату и прочие бонусы. Хоть зарплата на испытательный срок и была чуть выше минимальной, я повелась на красивые обещания. Я бросила Nordstrom и ухватилась за этот шанс. Я действительно надеялась, что все изменится.
И все изменилось. К худшему. А теперь...теперь я несусь мимо толпы по Саттер стрит, пытаясь не удариться в панику. Лица размыты, я вижу лишь облака на небе, а в моих глазах собираются слезы, горячие и сильные. Они никогда не падают, нет. Это что-то да значит. Я боец. Я справлюсь.
Я найду другую работу. Найду еще один шанс.
Порой мне кажется, что жизнь это словно череда кадров, череда попыток найти новый путь. Интересно, а что случается, когда ты понимаешь, что теперь другого пути нет?
Я иду вниз по Ливенворт, и народу становится меньше, но люди выглядят менее дружелюбными. Или слишком дружелюбными, зависит от того, как ты на них смотришь. Все тот же парень с беззубой улыбкой сидит рядом с винным магазином и спрашивает, нет ли у меня пары монет, но сегодня я не дам ему ни цента. Я просто смотрю вниз и иду через весь это сброд, в то единственное место, которое я могу себе позволить в этом дорогом городе. Я дохожу до двери дома и открываю ее, попадая в холл.
Останавливаясь, я смотрю на дверь, собираясь закрыть ее. Дверь из стекла, с длинными вертикальными прутьями, отлично характеризует окрестности. Я помню, когда съехал Фил, и я потеряла работу в интернет-магазине, я уже была не в состоянии позволить себе жить в Ной Велли, чудесном районе рядом с Кастро. Та квартира была для меня всем, но не было никакого способа остаться жить там и содержать Аву. Мы вдвоем переезжали с квартиры на квартиру, с каждым разом все хуже и хуже, пока я не обнаружила, что стою и смотрю на жуткий фасад этого здания, надеясь снять здесь квартиру и обещая себе съехать отсюда при первой же возможности.
Похоже, эта возможность появится не скоро.
Я вздыхаю, сердце словно камень в груди, и иду на второй этаж. Обычно по четвергам и пятницам с Авой сидит мама, а в остальные дни Лиза, моя няня. Я пыталась устроить дочь в садик, но в таком огромном городе, это чертовски трудно. Лист ожидания просто огромный, да и надо ведь знать, куда и кому ты доверяешь своего ребенка. Когда у меня не было Авы, я понятия не имела, насколько это трудно, содержать ребенка в безопасности и комфорте. Я думала, что няни, детский сад, медицина, все это легко, может, потому что у меня в детстве так и было (или, может, когда ты ребенок, ты просто на все это не обращаешь внимания). Но теперь я знаю, это не так.
Никому, кроме вас самих, нет дела до вас или вашего ребенка.
Я вставляю ключ в замок и тихо открываю дверь, вдруг Ава спит. Квартира с одной спальней, всего лишь 50 метров. Я сделала все, что могла, и мне кажется, она выглядит такой же милой, как и моя квартира в Ной Вэлли. Честно говоря, здесь довольно много вещей из шоу-рума Anthropologie. Я больше не могу позволить себе делать там покупки, так что храню все свое старье, словно это золото, приклеиваю ручку к кофейной чашке, если та отвалилась, или зашиваю шторы, когда Ава слишком сильно за них дергает (это случалось не раз).
Ава с Лизой играют в куклы на ворсистом ковре, и, как только я вхожу, Ава улыбается такой огромной, яркой улыбкой, встает и бежит ко мне. Она обвивает руками мою ногу, и я даже не закрываю дверь, наклоняюсь вниз и крепко ее обнимаю. Я люблю просто быть рядом с ней, это всегда поднимает мне настроение. От этого все становится не таким сложным, я знаю, я со всем справлюсь. Я думаю, что когда вы что-то любите так сильно, вы понимаете, что вы можете потерять. Эта маленькая девочка в моих руках дарит мне душевное спокойствие, но я понимаю, что сделаю все, что в моих силах, чтоб с ней все было хорошо.
Когда я отстраняюсь, Ава с любопытством смотрит на мое лицо.
Мамочка, почему ты плачешь?
Я даже не заметила. Быстро вытираю слезы и пытаюсь улыбнуться.
Со мной все хорошо, ангел,говорю я.
Лиза встает, вытирая руки об джинсы. Я тоже поднимаюсь, закрываю дверь и кладу руку на светлую головку Авы. Обычно у меня темные и длинные волосы, намного темнее, чем у Авы, но недавно Стеф подстригла их до плеч, и сделала мне мелирование. Когда она закончила, я сказала, что вместо открытия собственного бизнеса, ей стоило стать парикмахером.
Все в порядке?спрашивает Лиза, глядя на меня сквозь очки. Она высокая, худая, с неизменным хвостиком. Лиза очень умная студентка, она, кажется гораздо мудрее своего возраста, иногда даже более зрелая, чем я. Она уже два года, когда мы вписываемся в ее график, присматривает за Авой. Я не хочу ее отпускать, но понятия не имею, как сказать ей об этом, ведь я не смогу позволить себе ее услуги, пока буду безработной.
Дерьмо, если б все закончилось лучше, я бы может даже получила немного денег, я ведь работала на прошлой неделе. А теперь сомневаюсь, что даже в резюме могу упоминать о Rusk, не после того, как я наорала на Росса. Никто не захочет нанимать истеричку.
Я слегка качаю головой и говорю Аве пойти в спальню, уложить куклу. Она убегает, и я падаю на диван.
Что случилось?спрашивает Лиза, присаживаясь на подлокотник.
Я жую губу, избегая ее взгляда.
Меня сегодня уволили.
Она резко вздыхает.
Чтоты серьезно? За что?
Я пожимаю плечами.
Наплели какую-то ерунду о закрытии магазинов, но это не тот, где я работала. Думаю, им просто нужна была дешевая рабочая сила.
Блин, это хреново,говорит она.И что ты собираешься делать?
Я сконфуженно смотрю на нее.
Искать другую работу. Но, пока я ее не найду, боюсь, я не смогу тебе платить. С деньгами будет туговато.
Она на секунду морщит нос, но быстро расслабляется. Я и забыла, что она, возможно, зависит от меня так же, как я от нее.
Я понимаю. Уверена, ты найдешь что-нибудь в ближайшее время.
Я тоже на это надеюсь. Мне придется.
Она легонько хлопает меня по плечу.
Ну, я лучше пойду. Полагаю, завтра вечером я тебе не нужна?
Я вопросительно смотрю на нее, а затем вспоминаю.
Черт,ругаюсь я, надеясь, что Ава меня не слышит. Завтра вечером день рождение Линдена, и он празднует его во вторник, а не в выходной, как любой нормальный человек. Я смотрю на Лизу.Нет, думаю, нет. Мне лучше остаться дома.
Она кивает и поднимает свою сумочку. Мгновение она выглядит так, словно собирается заплакать.
Я напишу тебе, как только что-то станет ясно,говорю я, и она быстро улыбается мне, затем выходит и закрывает за собой дверь.
В квартире воцарилась тишина, я даже не слышу, как Ава играет в спальне. Затем я слышу ее тоненький голосок.
Мамочка?
Я встаю, внезапно чувствуя себя такой старой, и плетусь в спальню. Я прислоняюсь к двери и вижу, что Ава уже уложила куклу. Она смотрит на меня, такая довольная и гордая собой.
Смотри, я забочусь о ней. Так же, как и ты обо мне.
Мне приходится приложить огромные усилия и не сломаться прямо здесь, перед ней.
***
Вечер проходит как в тумане, я обнимаюсь с Авой на диване, смотрю ее любимые шоу и пытаюсь не думать ни о чем, кроме ужасной стрижки Доры и ее ужасного вкуса в одежде. Когда Ава ложится спать, я допиваю полбутылки вина, листаю Vogue и Harper `s Bazaar и избегаю сообщений от Стеф и Кайлы, а так же отправляю звонок мамы на голосовую почту. Они не в курсе, и я как можно дольше хочу это так и оставить. Мой папа, до того, как мама ушла от него, и он стал ездить по миру, перебравшись в Индию, чтобы заняться благотворительностью (хотела бы я сделать так же, после предательства Фила) дразнил меня, говоря мне, что я слишком гордая. Мы с мамой такие, да, никогда не признаем свои ошибки, никогда не просим о помощи.
Но теперь, в холодном, сером свете дня, поспав немного, мне надо объяснить Аве, что ее мамочка какое-то время побудет с ней дома, пора посмотреть правде в глаза. Мне нужно вернуть свою жизнь в нормальное русло. И лучше бы мне сделать это без посторонней помощи и жалости.
Я провожу утро, просматривая Крейгслист (прим. пер. сайт электронных объявлений, пользующийся большой популярностью у американских пользователей интернета), и кучу других сайтов с объявлениями о работе, пока мое беспокойство не начинает расти, тогда я беру Аву, и мы идем на детскую площадку в Литл Сайгон. После этого мы перекусываем, а я все продолжаю проверять телефон, надеясь получить ответ на резюме. Этот сводящий с ума поиск работы. Каждый раз, читая описания вакансии, я влюбляюсь в нее и становлюсь просто одержимой. Все мои надежды снова оживают, у меня появляется чувство, что работа сделает мою жизнь в миллион раз лучше, что у меня появится еще один шанс. Но то, что я не могу включить Rusk в свое резюме, это своего рода шаг назад.