Едва ли, сухо говорит она. Если учесть, что я не рассказывала ему о своем интересе.
О, он и так знает.
Мои слова вызывают у нее крайнее удивление.
Нет, не знает.
Мужчина всегда знает, когда женщина его хочет. Поверь мне, тебе не надо говорить ему об этом вслух, он чувствует исходящие от тебя флюиды. Я усмехаюсь. Черт, мне достаточно пяти секунд, чтобы понять такое.
Ты думаешь, если я стану встречаться с тобой, он, словно по мановению волшебной палочки, заинтересуется мною? В голосе Ханны слышится скепсис, но былая враждебность исчезла, и это добрый знак.
Это точно пойдет тебе на пользу. А знаешь, что сильнее всего интригует ребят, даже больше, чем погоня?
Очень хочу услышать.
Женщина, которая оказалась вне их досягаемости. Люди всегда желают именно то, чего не могут заполучить. Я непроизвольно хмыкаю. Вот тебе пример: ты и Кол.
Гм, ну, если я не могу заполучить его, зачем тогда делать какие-то телодвижения и встречаться с тобой?
Ты не можешь заполучить его в данный момент. Но это не значит, что Джастин всегда будет для тебя недосягаем.
Мы останавливаемся на следующем перекрестке у знака «Стоп», и я вижу, что мы почти добрались до кампуса. Черт. Мне нужно еще время, чтобы убедить ее, поэтому я еду как можно медленнее и надеюсь, что она этого не заметит. Моя скорость на десять миль меньше разрешенной.
Поверь мне, Уэллси, если ты где-то появишься со мной, он это обязательно заметит. Я замолкаю, делая вид, будто что-то обдумываю. Вот что я тебе скажу: в следующую субботу устраивается вечеринка, и на ней будет наш Лапочка.
Первое: не надо его так называть. Второе: откуда ты знаешь, где он будет? с подозрением спрашивает Ханна.
Оттуда, что это будет день рождения Бо Максвелла. Ну, квотербека. Там будет вся команда. Я делаю паузу. Ну, и мы тоже.
Гм-м-м. И что будет, когда мы придем туда?
Вопрос она задает небрежным тоном, но я-то знаю, что мне все же удалось направить ее мысли в нужное мне русло.
Будем тусоваться, выпьем пива. Я представлю тебя всем как свою девушку. Телкам захочется прикончить тебя. А ребята будут гадать, как это до сих пор они не запеленговали тебя своими локаторами. Кол тоже будет гадать, но мы сделаем вид, что этого не замечаем.
А почему это он будет гадать?
Потому что этот факт будет его бесить. Ты покажешься ему еще более недостижимой.
Она закусывает губу. Интересно, она понимает, как легко читаются ее эмоции? Тревога, гнев, замешательство. Все это отражается в ее глазах, и это восхищает меня. Я прилагаю все силы к тому, чтобы скрывать свои чувстваэтот урок я выучил еще в детстве, а лицо Ханны открытая книга. Это действует как освежающий душ.
Ты очень уверен в себе, наконец говорит она. Ты честно считаешь себя таким подарком, что одного появления с тобой достаточно, чтобы превратить меня в знаменитость?
Да. Я не самонадеян, я просто говорю правду. За два года учебы в этом колледже я заработал себе определенную репутацию.
А если честно? Иногда я даже наполовину не чувствую себя таким крутым, каким меня считают окружающие. Я уверен: если бы кто-нибудь потратил хоть немного времени, чтобы узнать меня, обязательно изменил бы свое мнение. Все это очень напоминает тот пруд, на котором я катался в детстве: издали лед казался блестящим и гладким, но стоило ступить на него, как становилось ясно, что он вдоль и поперек исчерчен коньками, а рытвины по краям такие глубокие, что по ним не проедешь. Вот и я такой, наверное. Весь покрыт рытвинами, которые никто не замечает.
М-да, что-то я сегодня расфилософствовался.
Сидящая рядом Ханна молчит, кусает губу и обдумывает мое предложение.
Я уже готов сказать ей, чтобы она все забыла. Мне кажется неправильным, что эта девчонка переживает из-за такого придурка, как Кол. Ее интеллекту и острому, как бритва, язычку можно найти лучшее применение.
Но тут я вспоминаю о своей комнате, о ребятах, которые рассчитывают на меня, и отмахиваюсь от своих сомнений.
Подумай об этом, продолжаю уговаривать я. Пересдача в следующую пятницу, так что у нас есть полторы недели, чтобы позаниматься. Я напишу работу, и в субботу мы с тобой двинем на вечеринку к Максвеллу и покажем Лапочке, как ты сексапильна и желанна. Он не устоит, поверь мне.
Первое: не называй его так. Второе: прекрати говорить, чтобы я поверила тебе. Я же даже не знаю тебя. Несмотря на ее сердитый тон, я уже знаю, что она сдалась. Послушай, я не могу весь семестр заниматься с тобой. Честное слово, у меня нет времени.
Только одну неделю, обещаю я.
Ханна колеблется.
Я не осуждаю девушку за то, что она сомневается во мне. Ведь и правда, я уже придумываю, как уговорить ее не бросать меня, пока длится курс Толберт, но спешить не надо, сначала выиграем одну битву и начнем следующую.
Ну что, договорились? спрашиваю я.
Ханна молчит, но когда я уже думаю, что надежды нет, она вздыхает и говорит:
Ладно. Договорились.
Офигеть!
Какая-то часть меня искренне шокирована тем, что мне удалось взять Ханну измором. Я целую вечность изводил ее, и вот победа у меня в руках. Но почему-то у меня такое чувство, что я чего-то лишился. Надо бы в этом разобраться.
Как бы то ни было, я мысленно хвалю себя, заезжая на парковку позади общежитий.
Ты в каком корпусе? спрашиваю я.
В Бристоль-Хаусе.
Я тебя провожу. Я отстегиваю ремень, но Ханна качает головой.
Незачем. Мне не нужен телохранитель. Она помахивает телефоном. Ты забыл, что я в любой момент могу позвонить в «Спасение»?
Мы замолкаем.
Ладно. Я протягиваю руку. Я рад, что мы с тобой заключили сделку.
Она смотрит на мою ладонь так, будто япереносчик лихорадки Эбола. Я закатываю глаза и опускаю руку.
Завтра я работаю до восьми, говорит Ханна. Так что можем встретиться после. Ты же живешь не в общаге, да?
Да, но я мог бы приходить к тебе.
Она бледнеет, как будто я предложил обрить ее голову налысо.
И позволить всем думать, что мы друзья? Ни за что. Сбрось мне свой адрес. Я буду приезжать к тебе.
Я еще не встречал людей, которых бы так отталкивала моя популярность, и я не знаю, как это воспринимать.
Допускаю, что это может мне понравится.
Между прочим, ты стала бы самой популярной девчонкой на своем этаже, если бы я приходил к тебе.
Сбрось мне свой адрес, твердо говорит она.
Слушаюсь, мэм. Я улыбаюсь. До встречи завтра вечером.
В ответ я получаю угрюмый взгляд. Ханна быстро открывает дверцу, без единого слова вылезает из машины, потом с явной неохотой стучит в пассажирское окно.
Сдерживая ухмылку, я нажимаю кнопку и опускаю стекло.
Что-то забыла? насмешливо спрашиваю я.
Спасибо, что подвез, сурово произносит девушка.
С этими словами она уходит. Ханна быстрым шагом идет к темным зданиям, и ее зеленое платье трепещет на ночном ветерке.
Глава 7
Ханна
Обычно я горжусь тем, что у меня есть голова на плечах и что я умею принимаю взвешенные решения. Но как быть с моим согласием заниматься с Гарретом? Глупее не бывает.
На следующий вечер по дороге к его дому я продолжаю костерить себя за это решение. Когда на вечеринке в Сигме он загнал меня угол, я собиралась послать его куда подальше, но он помахал Джастином у меня перед носом, как морковкой, и я схлопнулась, как дешевая палатка.
Надо же, я уже злоупотребляю метафорами.
Наверное, мне пора признать мрачную истину: мой здравый смысл скукоживается до нуля, когда дело касается Джастина Кола. Вчера вечером я ушла с тусовки, движимая одной целью: забыть о нем, а вместо этого я позволила Гаррету Грэхему пробудить во мне самую деструктивную для человечества эмоциюнадежду.
Надежду на то, что Джастин заметит меня. Надежду на то, что он тоже захочет меня. Надежду на то, что я наконец-то встречу человека, который вызовет у меня хоть какие-то чувства.
Просто удивительно, как сильно я одурманена этим парнем.
Я ставлю взятую взаймы машину позади джипа Гаррета, рядом с блестящим черным пикапом, но двигатель не выключаю. Я размышляю над тем, что сказала бы мне мой психотерапевт, если бы узнала о сделке с Гарретом. Думаю, она была бы против, но Кэрол всегда ратовала за расширение полномочий. Она постоянно настаивала на том, чтобы я держала свою жизнь под контролем и хваталась за любую возможность, позволявшую забыть о нападении на меня.
Итак, на настоящий момент сухой остаток следующий: после изнасилования я встречалась с двумя парнями. Я спала с обоими. И ни один из них не вызвал у меня такого же горячего и страстного желания, как Джастин Кол со своим томным взглядом.
Кэрол сказала бы мне, что любая возможность стоит того, чтобы ее изучить.
Гаррет живет в двухэтажном таунхаусе с белой лепниной по фасаду. Крылечко у дома небольшое, террасы нет, перед домомна удивление ухоженная лужайка. Преодолевая внутреннее сопротивление, я заставляю себя вылезти из машины и подойти к двери. В доме грохочет рок. В глубине души я надеюсь, что мой звонок потонет в этом грохоте, однако я слышу шаги. Дверь открывается, и я вижу перед собой высокого парня с взлохмаченными светлыми волосами и точеными чертами. Такое впечатление, будто он сошел с обложки GQ.
О, привет, говорит он, оглядывая меня с ног до головы. А мой день рождения только на следующей неделе, но если ты мой подарок, то я не возражаю.
Черт, как же я не сообразила, что Гаррет наверняка соседствует с таким же несносным типом, как он сам.
Я крепко сжимаю лямку своей огромной сумки и подумываю о том, чтобы вернуться в машину, пока Гаррет не узнал о моем приходе. Однако мой план рушится, потому что в дверях появляется Гаррет. Он босиком, одет в потертые джинсы и поношенную серую футболку. Волосы у него влажные, как будто он только что из душа.
Привет, Уэллси, весело говорит парень. Опаздываешь.
Я сказала в восемь пятнадцать. Сейчас восемь пятнадцать. Я перевожу ледяной взгляд на мистера GQ. Если ты намекал на то, что я шлюха, то ты очень сильно меня оскорбил.
Ты принял ее за шлюху? Гаррет сердито смотрит на приятеля. Это мой репетитор, брат. Прояви хоть каплю уважения.
Я не принимал ее за шлюху, я подумал, она стриптизерша, отвечает блондин. Как будто это меняет дело! Она же в костюме, черт побери.
В его словах есть резон. Под верхней одеждой можно разглядеть мою униформу официантки.
ЗЫ: хочу стриптизершу на день рож, заявляет GQ. Только что решил. Запал на такой подарок.
Я сделаю пару звонков, обещает Гаррет, но как только его приятель уходит прочь, он понижает голос:Не будет ему никакой стриптизерши. Мы все скинулись, чтобы купить ему новый айпод. Свой он утопил в пруду с карпами позади Хартфорд-Хауса.
Я смеюсь, а Гаррет вдруг набрасывается на меня, как горный лев.
Боже ты мой! Это был смех? Я не знал, что ты умеешь смеяться. Ну, еще раз, чтобы я успел заснять.
Да я смеюсь постоянно. Я делаю многозначительную паузу. Правда, в основном над тобой.
Он прижимает руку к груди, делая вид, будто я сразила его наповал.
А ты знаешь, что тыэто смерть для мужского эго?
Я закатываю глаза и закрываю входную дверь.
Пошли в мою комнату, говорит Гаррет.
Черт, он хочет заниматься в спальне? Наверное, другие девчонки об этом только мечтают, а вот у меня перспектива остаться с ним наедине вызывает тревогу.
Джи, это тот самый репетитор? слышу я мужской голос, когда мы проходим мимо комнаты, которая, как я предполагаю, является гостиной. Эй, репетитор, давай сюда! Есть разговор!
Я испуганно смотрю на Гаррета, но он лишь усмехается и ведет меня к двери. Гостиная представляет собой самую настоящую холостяцкую берлогу. Обстановка включает два кожаных дивана, поставленных под углом друг к другу, сложную на вид мультимедийную систему и журнальный столик, заставленный пивными бутылками. С дивана поднимается темноволосый парень с живым взглядом голубых глаз, такой же красивый, как Гаррет и GQ, и по его манере двигаться я понимаю, что он отлично осознает свою привлекательность.
В общем, так, строгим голосом заявляет Голубоглазый. Мой мальчик должен получить «отлично» на экзамене. Советую тебе не забывать об этом.
Я презрительно ухмыляюсь.
А иначе что?
А иначе я очень-очень расстроюсь. Голубоглазый нарочито медленно оглядывает меня сверху вниз, потом снизу вверх, задерживаясь на моей груди. Ты же не хочешь расстраивать меня, правда, красавица?
Гаррет издает смешок.
Не трать зря время, старик. У нее иммунитет к флирту. Поверь мне, я уже пробовал. Он поворачивается ко мне. Это Логан. Логан, это Уэллси.
Ханна, поправляю я его.
Логан на мгновение задумывается, потом качает головой.
Не-а, мне больше нравится Уэллси.
С Дином ты виделась в прихожей, а это Такер, добавляет Гаррет, указывая на рыжего парня на диване. Сюрприз! Этот парень такой же привлекательный, как остальные.
Наверное, думаю я, жильцы этого дома подбирались по признаку «чертовски сексуален».
Только Гаррета я об этом спрашивать не буду. Его эго и так распухло до небывалых размеров.
Привет, Уэллси, машет мне Такер.
Я вздыхаю. Прекрасно. Я так понимаю, что я теперь Уэллси.
Уэллсизвезда рождественского концерта, сообщает приятелям Гаррет.
Зимнего конкурса, поправляю я.
А я как сказал? Гаррет отмахивается. Ладно, давай браться за эту муть. Увидимся, ребята.
Я вслед за Гарретом поднимаюсь по узкой лестнице на второй этаж. Его комната в конце коридора. Судя по ее размерам и наличию отдельного санузла, это главная спальня дома.
Ты не возражаешь, если я быстро переоденусь? смущенно спрашиваю я. У меня в сумке нормальная одежда.
Он плюхнулся на край гигантской кровати и откинулся, опираясь на локти.
Давай начинай. А я буду наслаждаться шоу.
Я стискиваю челюсти.
Я имела в виду, в ванной.
Тогда неинтересно.
А никто и не говорил, что будет интересно, парирую я сквозь зубы.
В ванной чище, чем я ожидала, в воздухе все еще стоит слабый древесный аромат лосьона после бритья. Я натягиваю лосины, набрасываю черный свитер, собираю волосы в хвост и засовываю униформу в сумку.
Когда я выхожу, Гаррет все еще сидит на кровати. Он поглощен своим телефоном и даже не поднимает глаз, когда я вываливаю на кровать рядом с ним внушительную кучу учебников.
Как ты меня ни раздражаешь, но я тебя процитирую: ты готов браться за эту муть? саркастически спрашиваю я.
Он рассеянно отвечает:
Ага. Один секунд. Он длинными пальцами набивает сообщение и откладывает телефон в сторону. Извини. Теперь я весь внимание.
Варианты моего размещения ограничены. У окна стоит письменный стол, но там только один стул, причем он завален одеждой. Та же ситуация с креслом в углу. Сидеть на голом полу мне не очень-то улыбается.
Остается кровать.
Я с неохотой забираюсь с ногами на матрас и сажусь по-турецки.
Итак, думаю, нам первым делом надо пройтись по всем теориям. Нужно убедиться, что ты знаешь их суть. А потом мы начнем применять их к списку конфликтов и моральных дилемм.
Звучит неплохо.
Тогда давай начнем с Канта. Его этика довольно прямолинейна.
Я открываю буклет с лекциями, который раздала нам Толберт в начале года, и, листая страницы, нахожу материал по Иммануилу Канту. Гаррет заползает на кровать и полусидя устраивается в изголовье. Он тяжело вздыхает, когда я кладу ему на колени открытый разворот.
Читай, приказываю я.
Вслух?
Ага. А когда прочтешь, перескажи, что ты прочитал. Как думаешь, справишься?
Секундная пауза, затем его нижняя губа начинает как-то странно дрожать.
Может, сейчас не самое время говорить тебе об этом, но я не умею читать.
У меня отвисает челюсть. Матерь божья. Он наверняка шу
Гаррет разражается хохотом.
Успокойся, я просто пошутил. Он становится серьезным. А ты, что, серьезно подумала, что я не умею читать? Ну, Уэллси, ты даешь.
Я одаряю его ласковой улыбкой.
Меня бы это ни капельки не удивило.
Однако Гаррету все же удается удивить меня. Он не только прочитывает лекцию, гладко и четко выговаривая все сложные слова, но и почти дословно пересказывает основы категорического императива Канта.
У тебя фотографическая память? спрашиваю я.
Нет. Просто я умею работать с фактами. Он пожимает плечами. Но у меня не получается применять теории к моральным ситуациям.
Я даю ему поблажку.
На мой взгляд, все это полнейшая чушь. Откуда нам знать, что все эти философыуже давно сошедшие в могилуподумали бы о гипотетических вопросах Толберт? Нам известно только то, что они оценивали бы их отдельно, в каждом конкретном случае. Правильно и неправильноэто не черное и белое. Тут гораздо сложнее, чем