Во время второго интервью он меня едва не побил, а на третье вообще не явился.
И я думала, что теперь он меня возненавидел на веки вечные. Правда, наша нормальная беседа длилась всего пару минут.
Гаррихороший мальчик. Конечно, ему приходится очень тяжелобыть в центре внимания не всегда лестно и приятно. Да и порой опасно. Этому надо учиться с детстваскрывать свои эмоции. Гарри жеслишком искренен. Вот Виктор де Ноблэон должен был бы уметь себя сдерживать. Но, насколько я вижу, он еще больший истерик, чем Гарри.
Ой, не напоминай мне про него! Рита тяжело вздохнула. Он просто садист. Его папочкавот кто истинный аристократ! Хотя и сволочь редкостная.
Она хихикнула, когда почувствовала руки на своем теле. Бирюзовые глаза засветились. Свои игриво хлопнула его по руке.
Мы еще до постели не дошли, а ты уже приставать начал! Что дальше-то будет! Мне и представить страшно!
* * *
Все-таки мне кажется, что мы должны пожениться, тихо произнес Антуан де Вилл, обнимая за талию свою медноволосую любовницу.
Ты серьезно? женщина накручивала на палец прядь длинных, пышных волос.
Последнее время, к ее счастью, де Ноблэ оставили ее в покое. Может, нашли кого-нибудь помоложе? В принципе, ее это устраивало. Ни с кем из них, кроме разве что Элеоноры, она общаться не хотела. Правда, иногда, когда неугомонные гормоны начинали бушевать, она желала того бурного секса, который превращался в безумие, в грозную стихию. Но эта буря ломала все в ее душе, и она понимала это.
Последнее время твои статьи получаются все лучше и лучше. Видно, что ты стараешься быть более объективной, а не плюешься ядом в кого попало, как взбесившаяся змея. Теперь ты иногда даже замечаешь, что у знаменитостей есть и достоинства, а не только лишь недостатки. А некоторые даже жертвуют на благотворительность
Они тихо рассмеялись.
Я почему-то вспомнила ту свою статью о гибели матери Гарри Джонсона, прошептала Рита, по-прежнему глядя в пустоту. Тогда многие писали гадости об этой смерти. Все-таки уж слишком скандальной она была Как и смерть принцессы Дианы. Ты понимаешьсложно удержаться от такого лакомого кусочка. Но я вдруг поняла, что есть пределы, за которые я не хочу ступать. Одно делоработа, а другоеполностью сгноить душу.
Не думай, я понимаю, как тебе было сложно удержаться от соблазна написать про Адама Джонсона и его молоденьких любовниц, мужчина поглаживал ее по бедру. Так что я тебя не осуждаю. В конце концов, журналистика, как и политика, это весьма грязная работа. Любимая, почему ты такая изможденная? Может, тебе отпуск взять? Что тебя беспокоит?
Их взгляды встретились.
Да ничего особенного, просто я боюсь за свою душу, только не вздумай смеяться! она приподнялась, пронзив его раздраженным взором. К тому же, мне бы хотелось, чтобы ты мной гордился, а не терпел мои ужасные выходки. Пожалуй, мне пора подумать о своем поведении.
Я безумно рад, что я так тебе нужен, улыбнулся Антуан. Может, тогда ты в конце концов выйдешь за меня замуж?
Да! неожиданно громко воскликнула Рита, кидаясь к нему на шею. Сейчас это будет правильно. Это придаст мне силы верить в то, что я смогу измениться. Что все будет хорошо.
Но по ее глазам было видно, что она сама в это не верит, хотя и очень старается.
* * *
Она не могла поверить. Ее широко распахнутые бирюзовые глаза казались стеклянными. А онасама себестатуей, поставленной на этом кладбище. Все стояли вокруг так, словно смерть Антуана де Вилласамо собой разумеющееся событие. Будто так и должно быть.
Рита Свои не замечала чужих слез, потому что не могла выплакать свои. Ей казалось, что ее сердце умерло, а душаистлела.
Впервые в жизни она поняла, что ей не нужно ничего, кроме этого человека, но он умер от банального сердечного приступа.
Ей самой хотелось умереть.
Самая большая ирония на свете: «Женские штучки» ожидал от нее пафосной статьи про похороны директора знаменитой закрытой школы, в которой училось аж две знаменитости: Гарри Джонсон и Виктор де Ноблэ. Желтоватый привкус гнили должны были добавить статье и их близкие отношения, о которых все-таки узнали. Журналисты умеют раскапывать информацию, особенно если это касается их конкурентов. И сразу после гибели Антуана в различных газетах и журналах появились псевдо-скорбные статьи, а в особо «желтых»фотографии импозантного пожилого мужчины рядом с моложавой красавицей-репортершейих, оказывается, несколько раз тайно сняли в их любимом кафе, куда они иногда ходили. А то, что он ее целовал и нежно прижимал к себе, не позволяло выдать эту интимную встречу за обычное интервью. Появились слухи, что она расплачивается за интервью с некоторыми особенно «важными клиентами» собственным красивым телом.
А ведь еще за день до этого страшного события, в реальность которого она до сих пор не хотела верить, они валялись на кровати и, громко хохоча, придумывали текст пригласительных на свадьбу. Продумывали менюАнтуан серьезно подходил к разным развлекательным мелочам, поднаторев в праздничных вечеринках своей школы. Он казался ребенком, который предвкушает рождество или день рождения.
Что-то такое светлое было в его глазах.
Она вдруг тогда поверила, что все будет хорошо.
А теперь
Надежда умерлатеперь очередь за ней.
Собственная жизнь вдруг показалась никчемной и ненужной. Пустой. Черно-белой, словно негатив.
Словно ее душе выкололи глазаи остался лишь мрак.
А она стояла, совершенно позабыв, что надела в этот ужасный день, не видя никого и ничего, кроме гроба. Не замечая испытывающих, полных ненависти и презрения, взглядов остальной толпы «активных участников похорон». На похороны пришли журналисты, выпускники и ученики его школы, родители Риты, которые старались стать подальше от опозорившей их дочери, учителя. Но ни у кого из них не было в глазах столько боли. Хотя остальные, кто видел застывшее лицо репортерши, воспринимали ее «кривляния» за притворство. Некоторых удивляло, что она не взяла с собой фотографанесколько особенно ушлых представителей желтой прессы все-таки засняли парочку удачных ракурсов.
Гарри Джонсон неожиданно решил вернуться и побыть в одиночестве возле могилы де Вилла. Юноша очень уважал и ценил старого директора, который к тому же вел у них историю, делая свой предмет поучительным и интересным. Большинство учеников его просто боготворили, понимая, какой умный и светлый человек встретился им на их юном пути, когда появление подобных личностей оказывает положительное влияние на формирование детской психики, сотворяя первое понятие об идеалах.
«Классный был учитель! И всегда защищал меня от репортеров», с этими тоскливыми, гложущими душу мыслями, юноша вернулся к могиле, где уже никого не было. Таинство смерти, и по совместительству балаган, уже закончилось.
Однако, подходя к надгробию, он неожиданно увидел хрупкую женскую фигурку, стоящую на коленях перед могилой. Странным образом среди мраморных статуй она казалась еще одной. Само олицетворение скорби.
Подкравшись поближе, юноша услышал рыдания. Темно-фиолетовый, неприлично яркий плащ и огненные волосы с коричнево-кровавым оттенком, обнажившаяся белая шея с золотой цепочкой. Он сразу узнал женщинуи кулаки сжались автоматически.
«И здесь эта сучка! Никуда мне от нее не деться».
Как ты мог! Почему ты меня покинул, почему?! Как я буду дальше жить! Моя жизнь бессмысленна! причитала она, почти лежа на земле.
Гарри поискал глазами фотографа, который, естественно, обязательно должен был заснять эту «трагическую» сцену.
«Какая дешевая реклама! Неужели у «Женских штучек» уже закончились сенсации? Да ни один читатель, даже псих, не поверит, что эта сука может страдать и плакать по Антуану де Виллу! Это же просто смешно! И гадко. Хотя, я читал, что они спали вместе. Ну да, она же на все пойдет ради своих гадких статеек».
Что ты здесь вытворяешь! вне себя от бешенства закричал он, рывком поднимая ее за плечи. Что это за дешевый цирк?! Да как ты посмела делать рекламу своей мерзкой газетенке на смерти де Вилла! У тебя что, не только совесть закончилась, но и мозги отказали?
Неожиданно она обмякла в его руках и сильно побледнела, закрыв глаза.
О, как неожиданно! Как театрально! Изобразить обморок в объятиях звезды! выкрикнул он, яростно тряся хрупкое тело и одновременно все же пытаясь найти взглядом притаившегося фотографа.
Но никого не было.
А обморок казался до ужаса настоящим.
Матерясь про себя, он положил ее на землю, борясь с искушением просто швырнуть, подложив под голову ее же собственную сумочку. Гарри подождалженщина не приходила в себя. Он с удовольствием хлестнул ее по щекеникакого эффекта.
Не зная точно, что помогает при обмороке, он на всякий случай решил сделать искусственное дыхание.
И впервые хорошенько рассмотрел ее вблизи. Очень красивое, тонкое лицо, только чересчур бледное. Побелевшие губы красивого, изящного рисунка. Длинные коричнево-золотистые ресницы, тонкие светло-коричневые брови.
«Великолепная картина: прекрасная дама в обмороке, а над нейверный рыцарь! Кошмар какой. Надеюсь, репортеры нас не сфотографируют».
Глава 6Однажды назвав себя лисой
Это твой дом? Гарри неловко переминался с ноги на ногу, пока Рита, скинув пальто, готовила им кофе на кухне. А где куча слуг?
Живут у родителей. Двое, она слабо улыбнулась. Мне и так проблем хватает. Тебе сколько ложек сахару?
Две.
Лимон, сливки?
Лимон.
Они оба чувствовали себя неуютно, но разойтись было бы еще более неловко. К тому же Гарри ощутил, что странным образом успокаивается на этой большой, красивой кухне. Женщина в плотно облегающих штанах и свободной рубашке совсем не казалась той страшной, злобной стервой, к которой он привык. Впрочем, раньше он никогда не пробовал пить чай на кухне со скандальной журналисткой журнала «Женские штучки».
Почему ты плакала, там, на кладбище? вдруг напрямик спросил юноша, забирая из ее рук большую кружку.
Она прямо и твердо посмотрела ему в глаза:
Потому что любила. Он хотел на мне жениться. Мы много лет были любовниками.
Джонсон чуть не упал со стула, широко распахнув глаза.
Правда что ли? Нет, я, конечно, читал сплетни о вашей связи, но не думал, что у вас были длительные отношения. Это странно!
Зачем мне врать? с горечью и болью спросила она, садясь напротив, стискивая чашку. Ради чего вообще жить? Это у тебя есть великий смыслтвое предназначение. Стать известным актером, как отец. Настоящей знаменитостью. Чтобы твоя звезда появилась на Алее славы. Есть к чему стремиться, не так ли?
Ты и про это знаешь?! Гарри был шокирован и во второй раз чуть не свалился со стула. Ты что, мысли читаешь?
Это было несложно, спокойно отозвалась она. Ведь это же очевидно, Рита пожала плечами. Раз ты тоже начал актерскую карьеру, а не стал, допустим, продавцом обуви.
Большинство детей голливудских знаменитостей и вообще знаменитостей идут по проторенным родительским тропкам только потому, что за это больше платят. И эти деньги легче заработать. На любой другой работе пришлось бы доказывать свой профессионализм, а тутпросто потрясти регалиями предков. Хотя, конечно, многие завидуют, и будут обвинять в том, что мыбездарности. Но широкой публике на это наплевать! Можно подумать, великие эстеты!
Кривая усмешка появилась на его лице.
Да, я тебя понимаю. Хотя свою карьеру я делаю как раз вопреки моим родителям. Моя мама сперва меня очень поддерживала, а потом отдалилась. А потом мы с ними вообще перестали общаться. Они даже не подошли ко мне на похоронах, не утешили, хотя ЗНАЛИ, что я люблю любила Антуана.
Челюсть Гарри отпала.
И почему ты мне все это рассказываешь? поинтересовался он, наконец справившись с шоком. Ты же вроде как железобетонная.
Потому что мне все равно. ОН покинул меня. Мне плохо. И мне безразлично, что ты обо мне думаешь! Я вовсе не железная леди, а обычный человек.
Ее голос звучал тускло, безжизненно, как старая запись на пленке.
Я тоже очень плохо лажу с отцом, отозвался Гарри, словно выполнял свою часть сделкиправда за правду. Но я как-то привык. И ты привыкнешь. Своих родителей невозможно перевоспитать. Мой отец всегда отвечает, что яйцо курицу не учит. И всегда поступает по своему. По крайней мере, открытой конфронтации у нас нет. Обычное равнодушие. Ну, он хотя бы мне деньги давал, когда я еще не зарабатывал сам.
Она только фыркнула.
Я не мазохистка, как ты! Неужели тебе не хочется нормальной семьи? Вырваться из порочного круга: работа-дом-работа?
Иногда хочется, признался Гарри, глядя в пустоту, совсем как Рита. Просто ну да, я очень боюсь. Многих вещей.
Я даже расстался со своей девушкой из-за моих страхов. Я не хотел открывать ей свою душу, а девушки отчего-то любят вывернуть тебя наизнанку. Наверное, чтобы потом удачнее манипулировать.
Взгляд женщины стал заинтересованным.
Это она тебе так сказала? Или ты сам придумал? Почему-то все мужчины считают, что видят женщин насквозь. А когда те совершают нечто выходящее за рамки их скудных представлений о женском полесразу же обижаются или ведут себя агрессивно.
Для всех моих девушек я выступал в роли Прекрасного принца, то есть, своей общественной версии, в которую я перевоплощаюсь на публике и перед камерой. Поверхностное очарованиеи никаких внутренних проблем, никаких комплексов, юноша невольно увлекся, а женщина затаила дыхание, чтобы не спугнуть его откровенность. И на самом деле не ради газеты, а ради самого процесса «облегчения души». Сейчас ей нужен был кто-то, кто мог ее хоть как-то отвлечь, ибо рана была слишком свежа и ужасно болела. А так она могла думать не о себе, а об этом парне, который, оказывается, не только красив, но и умен. Я не хотел с ними связываться. Потому что они либо оказывались такими же пустышками, как и я, играющими в разные ролевые игры, либо хотели знать все мои тайны, а я этого не хотел. К тому же, некоторых из них просто подмывало после первой же ночи прибежать в редакцию какого-нибудь журнальчика, вроде твоего, и «покаяться». За большие деньги, конечно же!
Она сочувственно покивала.
Ну, думаю, что многие красавицы не отказались бы тебе помочь в решении твоих личных проблем, немного язвительно заметила женщина, пододвигая к нему тарелочку пирожных. Стоит только их попросить «спасти» тебя от этого ужасного-ужасного мира!
Гарри отрицательно покачал головой.
Нет, я бы не смог им довериться. Как они могли решить мои проблемы, если я не хотел об этом рассказывать? А если б захотел да, многие сделали бы вид, что они меня понимают, попытались бы стать для меня лучшим психиатром на свете, но это тоже была бы игра. Ради моих денег. Ведь ты, как опытная журналистка, скорее всего, видишь всех насквозь. И я видел. Особенно бросалось в глаза, что эти девушки не стоили моих откровений. Да их мало интересовал мой внутренний мир.
Ты не смог никому довериться?
Да.
Жалеешь?
Что могу умереть одиноким Казановой? Кактебе сказать больше всего я жалею, что не смог спасти свою мать. Хотя я был тогда слишком маленьким, чтобы хоть как-то повлиять на нее или на отца.
Сука-судьба, прошептала она. Ладно, Рита решительно встала. Думаю, теперь нам надо рассла-биться.
Она решительно потянула его в спальню.
Но я я не пытался давить на жалость лепетал парень, широко распахнувшимися глазами глядя, как она раздевается. Я вовсе не стремился уложить тебя в постель!
Перестань. Нам обоим нужно забыться. Или мы сойдем с ума от боли, а это глупо. И не бойся, я не буду тебя использовать. Никто не узнает.
Ты так говоришь, словно секскакая-то постыдная тайна, Джонсон потихоньку раздевался.
Пожатие точеных плеч:
Секс со мнойточно. Я тебя на двенадцать лет старше, мне двадцать восемь, а тебе только шестнадцать, пусть даже и выгляжу хорошо. Хотя сейчас, наверное, хреново.
Нет, ты красивая.
Спасибо. Комплименты необязательны. Я и так настроена на интим.
Обнаженная, она подошла к дрожащему худощавому парню с уже сформированной, красивой фигурой.
«Эта его бывшая девушкапросто идиотка! Упустить ТАКОЕ! Да на ее месте я бы его из кровати не выпускала! И уж точно научилась бы его слушать. Неужели это так сложно?»
Ну, я не знаю, что тебе нравится. Как ты хочешь? засуетился парень, пытаясь выглядеть гением от Камасутры.
Ничего особенного: просто засунь его в меня! Я сейчас не настроена на длительные ласки. Я просто хочу, чтобы меня жестко отымелии это все.