Испугался? фыркнула она, в голубых глазах сумасшедшие искорки. Вот, в следующий раз, подумаешь, прежде чем скрывать что-нибудь или мне врать. У меня разговор короткий!
Он выдохнул тяжко, покачал головой.
Ведьма!
Ладно, она попыталась выбраться из-под него, а теперь серьёзно тебе и вправду пора. Второй день лавка простаивает Мне работать надо.
А я тебе всё возмещу, пообещал Ворон, не торопясь её отпустить.
Ты на дом копи, богатей! засмеялась она. Эливерт, в самом деле, давай прощаться Приходи, как стемнеет. Я тебе сейчас второй вход покажу. Со двора, а не с улицы.
Я знаю, где у тебя второй вход
Пошляк! Я про дверь
А я про что? фыркнул Ворон, поцеловал в шею, поглаживая по бёдрам, подтянул её чуть выше. Я же вор. Я сразу присматриваю все пути отступления. Сейчас уйду Немножко ещё Хорошо?
О, Небеса! Прекрати! засмеялась она. Что ты опять делаешь?
Ну Ещё разок На посошок мурлыкнул он в ухо Аллонде и слегка прикусил мочку.
***
Солнышко припекало всё сильнее, над сырыми булыжниками мостовой поднимался едва различимый парок. Похоже, день снова будет жаркий
До осени оставалось ещё больше двух месяцев, а денег у Эливерта уже накопилось достаточно. И можно было хоть сегодня уезжать, но он не спешил сообщить об этом Аллонде.
Нет, Ворон не передумал и не пожалел о своём предложении. Он даже отдал распоряжение одному надёжному человеку знаться поиском их будущего дома. Не в столице правда, как изначально хотела Аллонда, а где-нибудь на окраине. С этим она уже почти смирилась.
В столице, конечно, людей много, и затеряться проще, да и нравилась атаману старая часть города Кирлиэса. Вокруг королевского дворца всё было помпезно кричащим, раздражающим, а вот дальше, за рекой уютные улочки, много садов и деревьев, и дома не такие роскошные, но живые, настоящие, светлые, так похожие на дом из его детства. Но всё-таки с таким прошлым, как у Ворона, спокойнее жить где-нибудь у границы, в глуши, где никому не придёт в голову тебя искать.
Он склонялся к Эстиу, земле в Северо-Западном Пределе. Горы до небес, сосновые леса окружают старинный город, зимой даже снег иногда бывает. А ещё река Эстиу стоял на берегу сказочно красивой речушки.
На дом там уже должно было хватить, но Ворон решил подстраховаться. Всё-таки у его зазнобы аппетиты неумеренные, вдруг захочет особняк под стать замку владетеля Эстиу милорда Данкалнау. А у него не хватит на такой И что тогда делать? Глазами хлопать, дескать, давай другой поищем, по средствам?
Да и нужен запас золотишка на первое время, пока обживутся.
Ворон планировал завязывать с воровством, а значит, нужно будет собственное дело начинать, скорее всего, торговлю. В делах купеческих атаман разбирался не хуже тех, кого грабил.
Второй вариант кузница. В этом деле опыт у него был хороший, больше трёх лет пахал на кузнеца Горбача денно и нощно. Но только вот делал он это не добровольно, а будучи рабом безвольным. И потому работа такая в душе настолько тесно сплеталась с воспоминаниями о худших днях его жизни, что хотелось зажмуриться и сбежать куда подальше.
Ладно, с этим разберётся потом После свадьбы. Не пропадёт. Голова есть на плечах, руки-ноги на месте, а что ещё надо? Остальное всё в твоих руках.
Эливерт давно привык не ждать подарков от жизни. Хочешь жить умей вертеться, хочешь жить хорошо вертись в три раза быстрее. А когда твоя женщина любит носить глейнские жемчуга и плащи из меха макдога, тут уж изворачивайся наизнанку
Ради Аллонды хотелось изворачиваться, вертеться, прыгать выше головы, идти на неоправданные риски Ради Аллонды хотелось жить. Хотелось так, как никогда прежде.
И пусть Нивирт глумится вот влюбится по-настоящему, поймёт, что значит женщина в жизни мужчины. Все эти гулянки, девки, вино, разговоры до утра и смех до слёз, дороги и просторы, опасные ночные вылазки, драки и потехи, и даже удовольствие от хорошо провёрнутого дельца всё это не идёт ни в какое сравнение с простым человеческим счастьем просыпаться утром рядом с любимой женщиной.
Не сказать, чтобы всё было гладко. Порой и они ссорились. И это всегда было так у-у-у-х-х-х! Стены в доме дрожали, и стекла звенели. Будто две молнии грозовой ночью схлестнулись в тёмном небе.
Аллонда вообще любила уколоть, поиздеваться, задеть Но он снисходительно прощал ей стервозность, как прощал и многое другое.
Не мог только понять зачем? Не мог понять, как можно намеренно сделать больно тому, кого любишь. Он тоже не подарок. И порой заслуживал. Но эту её особенность понять никак не выходило. Ему никогда не нравилось причинять боль. Даже тем, кто заслуживал, даже врагам. Иногда приходилось. И бить, и пытать, и убивать уже приходилось. Но от этого всегда было тошно. Какая в этом может быть радость?
А вот в пылу ссоры он тоже не думал над тем, что говорил. И тогда они сцеплялись как бешеные псы. Рычали и кусали, не отдавая себе отчёта.
А потом мирились! Также яростно и неистово, как ссорились. Иногда Элу казалось, что Аллонда устраивает сцены нарочно, ради вот этих безумных примирений. Он не знал ни одной женщины столь ненасытной и жадной до любовных ласк.
И лишь одно временами смущало Она никогда не мечтала о том, что будет. То есть, наверное, мечтала, но не говорила об этом вслух. Он считал дни до осени, болтал о том, как лучше устроить свадьбу, где купить дом, как они заживут там вдвоём, и сколько у них будет детей. Она всегда улыбалась в ответ и иногда добавляла новых красочных подробностей, но никогда не начинала эти разговоры сама. Это было странно
Он думал, что все женщины мира только и мечтают о том, чтобы выйти замуж. Его бывшие подружки зачастую начинали мечтать о таком без всякого на то повода, едва стоило сказать: «Добрый вечер!». Хотя Что он в этом понимает?
Подружек было не так уж густо. Нет, спал он со многими (всех уже и не вспомнить), но это всё было так мимолётно, пусто. Одно дело кувыркаться в постели, другое две жизни в одну соединять.
Жить вместе. Это было ново, непривычно, сложно Ворон давно уже привык быть одиночкой, никогда прежде ему не нужно было оглядываться на других.
Нет, был верный друг Нивирт, были братья из вольницы. И за них он отвечал, тут не поспорить. Но женщина рядом это совсем другое. Пришлось с невесёлым смехом признать, что жить, как все обычные нормальные люди, он просто не умеет.
Но он учился Учился прилежно и быстро. Учился дарить подарки, выводить свою даму в милые её сердцу места, галантно ухаживать за столом, говорить приятности, расчёсывать её белокурые локоны вечером перед сном, выбирать для неё одежду и украшения, приносить что-нибудь вкусненькое с рынка, обнимать и целовать просто так, а не потому, что сейчас хочется трахнуть, присылать ей короткие записки о том, что ему надо задержаться или уехать, дабы она не ждала и не волновалась понапрасну. Он учился думать о ней больше, чем о себе. И у него получалось
И он радовался, как ребёнок, этому новому. Ворону казалось, что он уже созрел, что пришло время остепениться. Очень хотелось скорее сыграть свадьбу. А для этого нужно провернуть ещё одно дельце, сорвать куш побольше, и всё свобода!
Вручит своих ребят в надёжные руки Нивирта, и сбежит с любимой подальше Ищите ворона в небе!
***
Кто он такой, Аллонда догадалась довольно быстро. Может быть, даже сразу, ещё в то, самое первое утро. Ума ей было не занимать. А тут и гадать много не нужно.
Эливерт Наречие Юга и Севера не имел существенных различий, кирлийцы понимали герсвальдцев без труда. Имя его на герсвальдском диалекте означало «ворон». И Аллонда, жительница Эсендара, большого торгового города у самой окраины Кирлии, конечно, это знала северян здесь всегда хватало с лихвой. О том, что сам он с Севера тоже догадалась легко, хоть в отличие от тёмных северян (спасибо за это матушке-южанке) был он русым и сероглазым.
Эл и не собирался таиться. Когда она спросила пару дней спустя, есть ли у него родня, честно ответил, что мать и сестру не видел много лет, с тех пор, как их деревню разорили и всех угнали в рабство. А отец сбежал. Или, возможно, его тогда убили. Была ещё тётка Иланга, но про неё говорить и вспоминать не хотелось вовсе. Да и, пожалуй, её тоже уже много лет нет в живых. Пусть! В Бездне ей самоё место, проклятой!
Значит, я правильно подумала, что ты из Герсвальда, спокойно кивнула его белокурая голубка. Вифриец?
Эл кивнул, чуть напрягаясь. Понятно, что с Севера (в Кирлии не было рабства), понятно, что из Вифрии только там северная и южная кровь смешались настолько, чтобы мог получиться такой вот парнишка, не похожий на герсвальдцев вовсе. А ещё она знает, что он из вольницы, что денег у него немерено У простого воришки столько откуда?
Ворон. Вифриец. Вор.
Да уж! Кто же ты такой, Эливерт?
Байки про Вифрийского Ворона ходили в Великом Городе не только среди своей братвы, мирный люд тоже был наслышан. Все знали, что эрр Лахти, эсендарский Глава стражей порядка, посулил тысячу фларенов за голову неуловимого разбойника и по двести фларенов за любого из его шайки.
Эливерт выжидающе смотрел на неё. Она помолчала задумчиво, подошла, уселась на колени, обвивая за шею руками, мягкие губки скользнули по его губам, заставляя забыть всё тревоги и страхи.
Долгий поцелуй.
Потом она заглянула в его прозрачные серые глаза, спросила без привычного ехидства:
А кому ты доверяешь, Эливерт? Есть в этой жизни хоть кто-нибудь, кому ты веришь?
Он пожал плечами, не зная, что ответить.
Мне, шепнула она чуть слышно ему в ухо. Мне ты можешь верить. Я никогда тебя не предам, Ворон! Я никогда тебя не предам, любимый, поверь!
Он обнял её двумя руками, прижимая к себе крепко-крепко, и не сказал ничего. Слова были не нужны
***
Движение за спиной Эл уловил каким-то внутренним чутьём. Звериная натура присуща любому хорошему вору. Чувствовать такое, что словами не объяснишь. Просто угадываешь, просто знаешь. Ведь глаз на затылке нет, и даже сквознячком не повеяло, но сейчас он резко пригнулся и вильнул в сторону, развернулся стремительно, готовый отразить удар. Нападавший пролетел мимо, споткнулся и едва не растянулся во весь свой немалый рост.
Жить надоело? зашипел Эливерт. Сколько раз говорить не подкрадывайся так! Чиркну пером не глядя будешь знать!
И тебе доброе утро, братишка! широко улыбнулся Нивирт, на его смуглом лице не было и тени раскаяния.
Вот он был настоящим северянином темноволосый, кареглазый, статный красавец, на полголовы выше Ворона, и уж точно шире в плечах. Он казался сильнее, мощнее и старше. Но в шуточных схватках приятелю ни разу не удавалось одержать верх над Вороном. Не хватало ловкости. Нивирт при всех преимуществах был довольно неуклюж и медлителен.
А Эливерт с детства отличался изворотливостью. Шустрый до неуловимости, гибкий, хваткий и хитрый. Соображал он очень быстро. И не просто махал кулаками, Эл успевал думать, угадывать: куда нанести удар, что делать через мгновение, что выкинет сейчас противник. Ворон не проигрывал никогда. Но Нивирт всё равно упрямо пытался его подловить и хоть раз застать врасплох.
Наидобрейшее! усмехнулся Эл, сгребая приятеля за плечи. Пойдём-ка выпьем бутылочку «Жемчужной лозы», пока время позволяет! И надо будет заскочить к мастеру Злуту по дороге
Нивирт насмешливо покосился на друга.
Так рожа счастливая, как у того дурачка, что просит милостыню у храма Великой Матери, на шее новый засос Ты никак опять у своей голубушки ночевал?
А где же мне ещё ночевать? хмыкнул Ворон. Вот женюсь, совсем к ней переберусь.
Так и теряют лучших друзей, вздохнул Нивирт, и оба дружно захохотали. Не уберёг я тебя от белокурой ведьмы. А к Злуту на хрена? Ворон, ты опять ей цацки покупать будешь? Сколько можно? Вам уже ювелирную лавку открывать пора!
Неплохая мысль, кстати, друг мой Может, завязать с воровством и камушки продавать?
***
К ювелиру решили зайти сразу, а уж потом дальше.
Увидав, кто пожаловал, невысокий полноватый хозяин лавки спешно выкатился из своей мастерской в комнатку для встречи посетителей.
Вообще, гостей обычно встречала его дочь. Была она учтива, молода и хороша собой, благодаря этому и торговля шла у них на редкость бойко. Конечно, в том была не только заслуга девчонки, старый Злуту творил изделия невероятной, просто сказочной красоты и отменного качества.
Барыгой мастер не был, но всё-таки некоторые связи с вольницей имел. Потому знал побольше некоторых в этом городе, но умел мудро держать язык за зубами, за что Эливерт испытывал к нему неподдельное уважение и даже симпатию.
Сейчас Злуту повелительно махнул дочери, чтобы исчезла пока с глаз долой, чем изрядно огорчил Нивирта, уже давно лелеявшего мечты по совращению хорошенькой дочери ювелира. На его несчастье, та была не только мила, но ещё и благовоспитанна, и очевидно надеяться молодому разбойничку было не на что, но он, как обычно, не унывал.
Проходите, гости дорогие! Присаживайтесь! Чем угостить? Для винца, пожалуй, ещё рано, или подать?
Для хорошего винца, эрр Злуту, нет неподходящего времени, засмеялся Ворон.
Извольте! Сейчас закивал учтиво хозяин, но Эл его перехватил.
Нет, нет, эрр Злуту, мы спешим. Не беспокойтесь!
Да как же это! мастер огорчился вполне искренне. Только пришли и
Ну, не последний раз ведь похлопал его по спине Эл. Я к Вам по делу. Вы ещё не продали то жемчужное ожерелье? В прошлый раз мне показывали
Нет, удивлённо покачал головой ювелир. На такое изделие, мой дорогой эрр Эливерт, покупателя найти не так просто Сами понимаете глейнский жемчуг! Не всякий у нас готов сто фларенов выложить
Считайте, нашёлся такой, готовый усмехнулся атаман. Несите скорее сюда своё сокровище, эрр Злуту!
Благодетель Вы мой! ахнул старик. Вот что значит понимающий человек! Я сразу разгадал, что Вы ценность-то постигли. Такой жемчуг Его видеть надо, чувствовать Камни, они же, как люди, они живые. Сейчас я, мои милые, сейчас! Обождите, принесу!
Мастер, шаркая ногами, убрёл в глубину дома.
Ворон! шёпотом заорал Нивирт. Сто фларенов! Ты очумел?
Эливерт только улыбнулся самодовольно.
Твою ж! вздохнул его друг и покачал головой. Сто фларенов. Сто! Иногда мне очень хочется трахнуть твою девку, просто чтобы понять, чем она тебя взяла
Движение было молниеносным. Нивирт моргнуть не успел, а цепкие пальцы Ворона уже впились ему в горло.
Прости, прости с трудом прохрипел Нивирт, отмахиваясь беспомощно и нелепо.
Железная длань разжалась. Паренёк закашлялся, хватая воздух ртом.
Эй, брат Ну, правда, прости меня! Знаю, что дурак! провыл Нивирт, отдышавшись.
Забыли! ледяным тоном отозвался Эливерт.
Когда вернулся эрр Злуту, прижимая к сердцу шкатулочку с драгоценным ожерельем, оба приятеля уже болтали о какой-то ерунде, и никому бы в голову не пришло, что случилось пару мгновений назад.
***
Слышь, брат, погоди-ка! Нивирт поймал Эла за локоть. Давай потолкуем вон там в теньке
Опоздаем покривился Ворон. Что по пути никак?
Никак. Без тебя всё равно не начнут, широко ухмыльнулся северянин. Ты только мне в горло опять не вцепляйся, выслушай спокойно! Эл, ты же знаешь, что я тебе зла никогда не пожелаю! Ты мой друг, самый верный, единственный и настоящий. Брат, мы с тобой столько вместе прошли! Я за тебя убью, и ты за меня убьёшь! Уже убил. Ворон, никогда я этого не забуду, что ты из-за меня первую кровь пролил, из-за меня и за меня! Шкуру мою спас. Ты даже не задумался тогда, что с тобой за это сделают Если б не ты, Горбач бы меня насмерть забил, и не было бы уже Нивирта на свете белом. Такое ведь не забывается, брат, такое не забывается
Знаю, смущённо кивнул Ворон. Ты чего это разошёлся? Ты из-за Брось, Нив! Ну, погорячился я! Да разве я бы тебя Просто Ты мне такое не говори больше! Иначе я за себя не отвечаю
Вот именно! Вот именно, что не отвечаешь! друг вцепился ему в плечи, заглянул в лицо. Я не буду про неё ничего говорить. Мне нет дела до неё. Я про тебя говорю! Послушай, у меня за тебя душа болит, за тебя! Ты же свихнулся совсем! Да, она красивая, и умная, и что там ещё не знаю Но так нельзя! Она с тебя даже не верёвки вьёт! А не знаю Ты доиграешься! Ты это понимаешь? Ты вообще понимаешь, что с тобой происходит? Может, это приворот, а? Я всё смеялся, что она ведьма. А может это и вправду так? Я не от зависти это говорю, не от ревности, не от глупости. Ты же друг мой, я помочь хочу. Ну, ты же мне веришь? Ты знаешь, что я плохого не скажу. Брат, ну брось ты её! Брось, пока не поздно