Пять раз в течение дня предпринимали немцы атаки крупными силами пехоты и танков при поддержке авиации. И всякий раз безуспешно. Воины дивизии с честью справились и с этой боевой задачей: фашистские танки в Макеевку не прошли. Среди 16 уничтоженных танков мы насчитали 6 «тигров».
Успешно были отражены массированные атаки гитлеровцев и на участке соседней 50-й гвардейской стрелковой дивизии. Как позже выяснилось из показаний пленных и захваченных документов, гитлеровское командование бросило в бой остатки 306-й пехотной, 3-й горнострелковой дивизий и дополнительно 302-ю пехотную дивизию, срочно снятую с другого участка фронта.
В тяжелом бою 301-я стрелковая дивизия совместно с правым соседом 230-й стрелковой дивизией 9-го Краснознаменного стрелкового корпуса и левым соседом 50-й и 54-й гвардейскими стрелковыми дивизиями 3-го гвардейского стрелкового корпуса отбили сильные контратаки гитлеровцев на макеевском рубеже и удержали освобожденную Макеевку.
5-я ударная армия развивала наступление в направлении Сталино. 301-я стрелковая дивизия получила задачу атаковать город с северо-востока.
Владимир Семенович, сказал мне полковник Петренко, по собственной инициативе я вызвал второй танковый батальон к себе. Как-нибудь отчитаюсь перед начальством. Куда мы его направим?
Посоветовавшись, мы решили ввести батальон в боевые порядки дивизии вдоль шоссе МакеевкаСталино.
Подготовка дивизии к предстоящему бою велась на ходу. Для решения вопросов на месте офицеры штаба дивизии и политического отдела были посланы в стрелковые полки. Соседи слева и справа также находились в движении. Наступление советских войск развивалось на всем южном крыле фронта. Пришло сообщение, что войска Юго-Западного фронта освободили Славянск, Краматорск, Константиновку.
Темное покрывало ночи быстро спустилось на холмы и степь. Опыт подсказал, что ночными действиями следует завершить начатое днем. Теперь, когда разбитый враг еще не пришел в себя после дневных контратак, самое время ударить по нему. Я отдал приказ полкам продвигаться вперед. В ночи прогремело «Ура!». Внезапной атакой они выбили противника из траншей, и батальоны первого эшелона бросились туда, где только что встали столбы взрывов артиллерийских снарядов, и овладели Новобутовкой и Новочайкино.
Шахтерская столица вставала перед нами вечером 6 сентября заревом пожарищ и тучами дыма. Там еще орудовали команды гитлеровских минеров и факельщиков, разрушая и сжигая здания. Пылали общежития студенческого городка и учебные корпуса индустриального, медицинского и педагогического институтов. Горел Дом Советов. Чувствовали фашисты, им не удержаться в Сталино, как до этого в Макеевке, и торопились уничтожить в городе все.
На рассвете взвод старшего сержанта Лавричева из 1052-го полка взял гитлеровский опорный пункт на шахте «Щегловка», уничтожив в рукопашном бою до 50 гитлеровцев, ворвался в поселок Щегловка. Рота автоматчиков капитана Абдусулина Джумбаева из 1050-го полка овладела опорным пунктом па высоте около шахты «Мария», затем самой шахтой и продвинулась вперед до восточной окраины Сталино вдоль дороги, идущей из Макеевки.
В результате ночной атаки дивизия не только нанесла противнику значительные потери, но и обеспечила условия для броска непосредственно в город. К 10 часам утра полки заняли исходное положение на рубеже речки Кальмиус.
С одного из терриконов близ шахты «Мария», где было выбрано место для наблюдательного пункта, были видны в первых лучах восходящего солнца траншеи, занятые гитлеровцами, огневые позиции их артиллерии. Хорошо просматривался и боевой порядок нашей дивизии: все стрелковые полки вышли к северо-восточной окраине Сталино. Дивизионная артиллерийская группа меняла свои огневые позиции, выдвигаясь ближе к восточной окраине города. Справа шла 230-я стрелковая дивизия нашего корпуса. Наши фланги еще не были сомкнуты. Слева 50-я гвардейская дивизия 3-го гвардейского стрелкового корпуса вела тяжелый бой южнее шахтерского поселка Калиновка.
Поскольку все три полка были в первом эшелоне дивизии, а времени для перестроения не было, я решил не менять боевого порядка, однако потребовал от командиров полков, чтобы они имели сильный резерв или вывели по одному батальону во второй эшелон. Второй танковый батальон мы сочли целесообразным поротно придать стрелковым полкам. С учетом того, что правый фланг дивизии открыт, был создан сильный дивизионный резерв в составе отдельного мотострелкового батальона, первого танкового батальона 140-й танковой бригады, двух батарей 507-го истребительно-противотанкового полка. Он был выведен за правый фланг дивизии в район западнее поселка Щегловка. Здесь в доме 52 на улице Энгельса мы развернули командный пункт дивизии. Так были сосредоточены основные усилия соединения для удара по северо-восточной окраине города.
В прозрачном бирюзовом небе все выше поднималось солнце, согревая уставших бойцов. Многие из них, едва остановившись, падали от усталости, как говорится, валились с ног. И это понятно, ведь уже больше недели дивизия в беспрерывных маршах и атаках, днем и ночью! Приказ Верховного Главнокомандующего, приказ Родины гласил: «Неустанно и упорно преследовать врага, не давать ему закрепляться на оборонительных рубежах, не давать ему отдыха ни днем ни ночью».
Наступательный порыв заставлял советских воинов превозмогать усталость и сметать оборонительные заслоны врага. Велико было чувство долга перед жителями Донбасса, ждавшими своего вызволения из фашистской неволи. В стрелковых ротах и батальонах, по оврагам и балкам, в исходном положении для наступления прошли короткие митинги, на которых солдаты и офицеры с гневом клеймили фашистских палачей и клялись быстрее освободить шахтерскую столицу. «Здесь, в Донбассе, заявил боец второго батальона 1052-го полка И. Соломахин, мы собственными глазами увидели звериный почерк захватчиков и еще раз убедились, что фашистов можно образумить только пулей. На моем счету 14 убитых «фрицев». Клянусь эту цифру удвоить». Командир взвода роты автоматчиков лейтенант Андроник Сафаров заявил: «Мы первые ворвались в Макеевку. Сделаем все возможное, чтобы первыми войти в город Сталино». Многие воины заявили о своем желании идти в бой коммунистами. Только в 1052-м стрелковом было подано 26 заявлений с просьбой о приеме в члены партии и 100 заявленийв комсомол.
К 10 часам 7 сентября мы полностью разместили командный пункт дивизии северо-западнее шахты «Мария», в лощине, прикрытой небольшим холмом.
Во всех полках шла напряженная работа, артиллеристы вели пристрелку, проводилась перегруппировка в боевых порядках, подвозились боеприпасы. Я давно верил в боевую зрелость командиров частей, но перед боем решил еще раз встретиться с ними. Со мной пошел в полк и Александр Семенович Кошкин.
Командир 1052-го стрелкового полка со своим командным пунктом разместился у террикона недалеко от студенческого городка, в небольшой лощине с воронками и ямами, превращенными саперами в окопы и щели. Получилось укрытие для штаба полка и узла связи. В нескольких метрах от основания террикона находился замаскированный окоп командира полка. При виде его я вспомнил время, когда сам командовал полком, и подумал: «А другого в бою не придумаешь. Было бы укрытие да обзор поля боя. Ведь и мой командный пункт не намного лучше, только людей и окопов больше. В наступлении нам, полковым и дивизионным командирам, не до землянок и блиндажей».
Хорошее впечатление осталось от доклада начальника штаба майора П. И. Кучерявенко. По карте и на местности он подробно доложил о противнике и решении командира. Очень грамотный и боевой офицер. Комбаты понимают, что от них требуется многое, чтобы освободить столицу Донбасса. С Александром Прокофьевичем Епанешниковым мы пошли в его окоп для наблюдения. Он посмотрел на местность и сказал:
Фронт у полка широкий, студенческий городоксильный опорный пункт, фланг у нас по-прежнему открытый. Поэтому я и построил боевой порядок полка в два эшелона; майор Цаюк пойдет со своим батальоном уступом вправо.
Я согласился с ним и сказал, что усиленный дивизионный резерв пойдет на правом фланге дивизии, то есть за его полком.
Командный пункт майора Ф. И. Мицулы разместился па западном скате высоты, недалеко от дороги шахта «Мария»Сталино. Здесь так же саперами были улучшены естественные укрытия, а на небольшом холме вырыты и замаскированы окопы для наблюдения. Командир полка охарактеризовал противника и местность.
Второй эшелон, сказал он, я вплотную подвел к первому. С началом атаки саперы проделают проходы к противотанковому рву, и по ним батальоны быстро проникнут на позиции гитлеровцев.
Затем он рассказал о порядке использования артиллерии и минометов, пожаловался, что у него, кроме батальона и одной полковой минометной батареи, ничего нет.
Понимаю, Федор Исаевич. У меня есть сильная дивизионная артиллерийская группа. Может, раздать ее по полкам?
Он согласился, что в интересах дивизии всегда следует создавать сильную артиллерийскую группу, но хорошо бы иметь ее и в каждом стрелковом полку.
Подождите, придет время и в вашем полку будет артиллерийская группа. А пока используйте минометную батарею.
На командном пункте 1054-го стрелкового полка ко мне с докладом подошел начальник штаба капитан Александр Георгиевич Шурупов. Н. П. Мурзин опять «ползал» где-то в батальонах. Я приказал его вызвать. В душе у меня накипала злость на командира полка. Но в дивизии любили этого офицера за личный героизм, и мне он был дорог, что не мешало, однако, время от времени делать ему внушение и объяснять, что без моего разрешения он не должен оставлять командный пункт.
Долго сердиться на Мурзина нельзя, да и решение на бой им было принято продуманно. Капитан А. Г. Шурупов четко доложил мне о нем, и во мне окрепла уверенность, что полк со своей задачей справится так же успешно, как это всегда было в предыдущих боях.
Когда в полдень с полковником А. С. Кошкиным вернулись к себе на командный пункт, там находились генерал С. С. Броневский; полковник А. В. Писарев из Генерального штаба, подполковник П. В. Федотов из штаба Южного фронта.
Я понял, что надо доложить обстановку, нанес на карту С. С. Броневского положение дивизии и свое решение. Он попросил, чтобы я расписался на карте, и дружелюбно сказал:
Это необходимо для доклада. Верховный Главнокомандующий лично следит за ходом операции по освобождению Донбасса. Как прикажете доложить о взятии города Сталино?
Будем очень стараться, заверил я. Надеюсь, сегодня город будет нашим.
Прекрасно. Желаю успеха. Не стану больше отвлекать вас. Знаю по себе, что в такое время гости тем приятнее, чем быстрее они уезжают, закончил он шутливо.
После отъезда генерала С. С. Броневского я собрал своих заместителей, чтобы уточнить ход подготовки дивизии к бою. Начальник штаба подполковник М. И. Сафонов докладывал первым, представляя мне на подпись боевую документацию. Каждый документ я брал с добрым чувством признательности Михаилу Ивановичу. Боевая обстановка быстро проверяет и сближает людей. Там, где в мирное время уходят месяцы и годы, чтобы командир и начальник штаба срабатывались, в бою иногда достаточно нескольких дней. В минувшую неделю напряженных боев Сафонов руководил штабом уверенно. При его непосредственном участии боевая документация разрабатывалась быстро и правильно, донесения в штаб корпуса поступали своевременно, связь с частями все время поддерживалась устойчивая. Он был требователен к штабам стрелковых полков, строго следил за выполнением моих распоряжений. Вот и сейчас офицеры штаба на командном пункте работали организованно. В короткий срок документация разработана и пойдет в полки, в штаб корпуса.
Начальник связи майор Н. Д. Григорьев, высокий, чуть сутуловатый, окающим баском изложил систему связи. Недавно назначенного командира 485-го минометного полка майора Ф. А. Зинина я спросил о положении дел у него. Из доклада следовало, что он быстро вошел в обстановку. В этом офицеру очень помог вездесущий комсорг полка лейтенант А. Г. Тульцевветеран, хотя и совсем юный. Он отлично знал свой полк, все время проводил среди комсомольцев: то у артиллерийских разведчиков, то на огневых позициях минометных батарей.
Времени на подготовку оставалось мало. Конечно, хотелось побольше его дать стрелковым полкам. Однако на войне действует жестокий, неписаный закон: чем дольше ты готовишься к атаке, тем больше возможностей даешь противнику для совершенствования его обороны. Тут должна быть найдена правильная позиция, выраженная в мудрой поговорке: «торопись не спеша».
Позвонил командир 1052-го стрелкового полка и попросил разрешения с началом атаки перемещаться сразу за первым эшелоном.
За первым батальоном пойду. Он штурмует студенческий городок. Надо быть ближе к главному. Я все обдумал и подготовил.
Ну раз все обдумал, разрешаю. Оставь па командном пункте майора Кучерявенко.
В 14 часов 7 сентября командиры полков доложили о готовности к атаке. Началась артиллерийская подготовка. Тапки пошли в боевые порядки пехоты. Штурмовики повисли над городом. Красные ракеты прочертили небо. Атака!
Стрелковые батальоны и танки пошли вперед. Первый эшелон 1052-го стрелкового полка врывается в студенческий городок. В его развалинах скрылась из виду группа офицеров и автоматчиков, возглавляемая подполковником А. П. Епанешниковым и его замполитом майором И. Я. Гужовым. На одном из зданий студенческого городка, где разместился командный пункт первого стрелкового батальона, майор В. Тушев водрузил Красное знамя. Здесь атака развивалась успешно. Вскоре выяснилось, что на нашем правом фланге, где сосед справа230-я стрелковая дивизия вела тяжелый бой за Александро-Григорьевку, образовался разрыв. Этим воспользовался противник и нанес удар.
Со своего командного пункта я видел, как из долины, что севернее Сталино, шли густые цепи пехоты с танками.
Куда бьет! проговорил Михаил Иванович Сафонов. Смотрите, заходит в тыл 1052-го.
Что ж, Михаил Иванович, неплохой маневр, верно? А что, если батальон Цаюка не устоит? Тогда готовь командный пункт к круговой обороне.
Я вызвал к аппарату полковника Н. И. Мамчура и приказал подготовиться к атаке на северо-восточную окраину Сталино.
Третий стрелковый батальон майора Павла Спиридоновича Цаюка оказался почти в окружении. Командир 1052-го полка доложил с нового КП из студенческого городка, что для усиления правого фланга он послал роту автоматчиков старшего лейтенанта Николая Шабанова, один огневой взвод полковой батареи, а также заместителя командира полка майора Н. А. Щербакова. В этот момент немецкая пехота с танками уже вклинилась в боевые порядки батальона. Разгорелся ближний бой. Артиллеристы сосредоточили огонь по танкам. Расчет орудия сержанта Александра Петрова подбил два танка. Это несколько охладило пыл гитлеровцев. Подоспела рота автоматчиков Николая Шабанова и с ходу контратаковала гитлеровцев, те пришли в замешательство, но все еще не отступали. Но вот по врагу с ходу ударил огневой взвод комсомольца из Донбасса Павла Харченко. Меткими выстрелами артиллеристы подбили еще три танка. Тем не менее немцы продолжали атаку. На отдельных участках шел рукопашный бой. Группа вражеских танков устремилась на роту автоматчиков. Один из них шел прямо на старшего лейтенанта Шабанова. Отважный офицер-коммунист подпустил его на самую короткую дистанцию и уничтожил связкой гранат. Но и сам он упал, сраженный вражеской пулей. Командир взвода старший лейтенант В. Канозобко отдал приказ: «Рота, слушай мою команду!» И автоматчики продолжали вести тяжелый бой.
Исключительное мужество и самообладание в этой обстановке проявил заместитель командира полка майор Николай Александрович Щербаков. Он собрал в один кулак роту автоматчиков и стрелковый батальон и под прикрытием огня артиллерийской батареи капитана Вялушкина провел контратаку. С большим мастерством действовали орудийные расчеты сержантов Дмитрия Строганова, Дмитрия Чернозуба, Евгения Лебедева.
Момент созрел, и я подал сигнал дивизионному резерву. Ударом в направлении северо-восточной окраины Сталино во взаимодействии с третьим батальоном 1052-го стрелкового он должен был уничтожить противника. Прошло 30 минут. Резерв скрыто, по балке, вышел во фланг и тыл врага и, развернувшись в боевой порядок, нанес по нему удар. Это был удачный маневр, поставивший противника в положение окруженного. Гитлеровцы пытались спастись бегством, оставив на поле боя свыше 500 убитых, восемь их подбитых танков остались догорать на северо-восточной окраине Сталино. В этом бою смертельную рану получил майор Н. А. Щербаков. Был тяжело ранен и отправлен в госпиталь старший адъютант батальона старший лейтенант В. С. Ямпольский.