Фыонг продолжает: "Девятнадцатого октября в 11:50 вечера мы начали атаку на Плейме. Мы атаковали с трёх направлений. Это был 33-ий полк. Его бойцы атаку отрепетировали. Когда мы окружили Плейме, АРВ направила один полк в качестве деблокирующей группы. Двадцать третьего октября в час дня первые подкрепления достигли нашей засадной позиции. Засаду устроил наш 320-ый полк. Сражение проходило вдоль четырёх километров провинциальной трассы?5. Противник нанёс много ударов с воздуха, яростно бомбя наши позиции. Бои продолжались до двадцать пятого октября. Мы уничтожили первую группу сайгонских сил, но другие подразделения АРВ заняли высоты и продолжили сражаться. Мы не смогли уничтожить всю деблокирующую колонну. Слишком много оставалось тех, кто выжил. В результате воздушных ударов наш 320-ый полк понёс серьёзные потери, и в пять часов вечера двадцать пятого октября мы приказали нашим войскам выходить из района боевых действий, включая силы, окружавшие Плейме. Им было приказано быстро отступить и готовиться к борьбе с американцами. Таков был конец первого этапа кампании.
Два полка, участвовавшие в той битве, только недавно прибыли с севера, и у них не было достаточных знаний об этой области. Командиры этих двух полков также были новичками. Во время французской войны они командовали ротами. Командиром 320-го полка был майор Ма Ван Минь. Командиром 66-го полкаподполковник Ла Нгок Тяу. Двадцать восьмого октября американцы сбросили часть войск в тылу нашей базы. В то время штаб-квартира генерала Тю Хюи Мана, фронт B-3, находилась в Плейбонгкло.
С двадцать девятого октября по девятое ноября проходил второй этап кампании. В то время наши войска были в большом беспорядке. Мы испытывали много трудностей. Вы сбросили войска близко к нашему штабу и очень близко к нашим подразделениям. Наши подразделения оказались разъединены, разрозненны, а потом, 3-го ноября, американцы высадились в Плейтхе у границы с Камбоджей. Вы уничтожили много тайников с запасами провианта, а также наш госпиталь. Мы потеряли оружие, военную технику, матчасть и линии связи. Когда мы отступали, вы бросили войска, чтобы отрезать наши подразделения. Мы потеряли связь с отступающими частями. В течение этих десяти дней вы стали причиной многих страданий и неразберихи. У наших солдат не было времени отдохнуть и перегруппироваться. Когда мы отступили к нашей базе сюда [Тьыпонг], нам пришлось посылать солдат слишком далеко, чтобы доставить рис и продукты питания для своих подразделений. Обычно на путь туда уходил один день, один день на путь обратнодва дня туда и обратно. Нам не хватало средств связи. У нас было очень мало раций, а те, что имелись, находились в очень плохом состоянии. Ваши атаки были очень эффективны. Мы же старались, используя местность, избегать контактов и потерь. Штаб генерала Мана теперь находился в Плейтхе. Он передвинулся ближе к границе, на юг от Тьыпонга".
Генерал-лейтенант Нгуен Хыу Ан, ныне начальник Главной военной академии вьетнамской армии, осенью 1965-го года был старшим подполковником и заместителем командующего фронтом B-3. С передового командного пункта недалеко от места действий он руководил неудачной засадой против южновьетнамских деблокирующих сил, направлявшихся в лагерь в Плейме. Во время отступления он перенёс свой командный пункт обратно на склоны массива Тьыпонг.
Десятилетиями высшие командиры северовьетнамской армии оставались призрачными, загадочными фигурами, воевавшими часто под боевыми псевдонимами. Не так много было известно об их происхождении и фактах жизни, даже секретные папки Центрального разведывательного управления и Агентства военной разведки содержали скудную информацию. Биография Ана принадлежит солдату, находившемуся на действительной службе более сорока пяти лет, большую часть из которых он провёл в боях двух великих войн Вьетнама:
"Я родился в 1926-ом году в Ханое. Мой отец работал техником в аэропорту Бахмай. С 1937-го года он участвовал в антифранцузском движении и был заключён французами в тюрьму в 1939-ом. Так что я заразился этой инфекцией от своего отца, и с юных лет она стала моей страстью. Когда в 1945-ом году наша Осенняя революция добилась успеха, я вступил в армию. Первым моим званием было "рядовой". Вслед за этим меня направили в училище, готовившее командиров отделений. Я также поступил в политическое училище и стал ротным комиссаром. Но я попросил вернуть меня обратно на должность боевого командира. Итак, в армии я прошёл все уровни: капрал, сержант, командир роты, командир батальона. При Дьенбьенфу я стал заместителем командира, а затем и командиром полка. Мой полк сражался на [французском опорном пункте] "Элиан I", держа в своих руках укрытие французского командира, генерала [Кристиана де ла Круа-де-] Кастри. Когда Французская война закончилась, я стал офицером штаба, а затем командиром дивизии. Я командовал четырьмя различными дивизиями: 35-ой дивизией, 1-ой дивизией и 308-ой дивизией, очень известной дивизией с гордой историей. Четыре года назад я занял свой нынешний пост начальника Главной военной академии. До этого я руководил военным училищем, которое готовит командиров полка. У меня трое детей. Моя дочь майор и замужем за майором. Мой второй сынинженер. Мой старший сынпроектировщик в морском строительстве. У меня трое внуков, все девочки. Моя жена была учителем химии, но сейчас вышла на пенсию".
О кампании при Йа-Дранге Ан повествует: "На первом этапе, когда мы атаковали лагерь в Плейме, мы окружили эту позицию, чтобы уничтожать подкрепления. Наша цель была выманить сайгонскую колонну АРВ в поход на подмогу. Мы располагали значительными силами, но не собирались освобождать территорию. Мы намеревались уничтожать силы противника. После начала этой кампании, мы узнали, что американские войска высадились во Вьетнаме. На первом этапе мы надеялись, что если атакуем Плейме, то появится АРВ, и мы устроим засаду на её подкрепления. Мы думали, что на втором этапе подойдут американцы, и мы на них нападём. Мы уже знали, что американцы могут высадить свои войска далеко позади нас. Поэтому на третьем этапе мы были готовы атаковать американцев в наших тыловых районах. Ближе к засаде мы устроили передовой командный пункт, включив в него меня, замкомандующего фронтом В-3, и подполковника Дык Ву Хиепа, заместителя политкомиссара фронта B-3, который теперь тоже является генерал-лейтенантом. Нас сопровождала очень маленькая группа, всего, наверное, человек сорок. В штабе было несколько офицеров разведки и оперативных офицеров. Это была очень небольшая, но очень мобильная группа управления".
Старшему генералу Тю Хюи Ману, бывшему главному политическому комиссару Народной армии и до недавнего времени члену Центрального комитета Коммунистической партии, сейчас около восьмидесяти лет. Он уволился из армии только в 1990-ом году. Его звание старшего генерала самое высокое во вьетнамской армии, оно эквивалентно званию пятизвёздного генерала в американской армии; только пять человек, в том числе Во Нгуен Зиап, когда-либо достигли его. Личная история Мана: "Я присоединился к революционному движению в 1930-ом году, сразу после образования Коммунистической партии Индокитая. В Контуме французы посадили меня в тюрьму. В 1945-ом году, во время Осенней революции, я вступил в армию и стал командиром полка. Я командовал несколькими полками и участвовал во многих кампаниях Французской войны. Во время Дьенбьенфу я был политкомиссаром колонны 316-ой дивизии. Генерал Нгуен Хыу Ан был одним из моих комполка в наступлении на Дьенбьенфу. В 1964-ом году я перебрался в Южный Вьетнам. Сначала я находился в дельте центрального Вьетнама, а затем в 1965-ом году переместился на Центральное нагорье".
Генерал Ман рассказывает, что прибытие первых американских боевых частей в Южный Вьетнам, особенно 1-ой кавалерийской дивизии, уже в июне 1965-го года вынудило внести серьёзные коррективы в планы осенне-зимнего наступления. "Мы использовали наш новый план, чтобы выманить тигра с горы. Сначала мы атакуем Плейме, затем подкрепления АРВ попадают в нашу засаду. Тогда, я был в том уверен, американцы воспользуются своими вертолётами, чтобы высадиться в нашем тылу, в районе Йа-Дранга. Нашим намерением было вытащить американцев из Анкхе. У нас не было никаких планов освобождения территории, только уничтожать войска". Ман указывает, что на первом этапе он задействовал пять батальонов: один усиленный батальон, чтобы обложить лагерь у Плейме, четыре, чтобы подготовить засаду на трассе?5; шестой же батальон оставался в резерве. "У нас не было достаточно войск", говорит Ман, объясняя провал засады.
Характер кампании радикально изменился, когда северные вьетнамцы прекратили атаку на Плейме и отказались от попытки устроить засаду. Генерал Ман приказал 320-му и 33-му полкам вернуться в базовый лагерь у Тьыпонга для отдыха и перегруппировки. 320-ый полк достиг позиции на камбоджийской границе к югу от Тьыпонга практически нетронутым, но несчастный 33-ий полк, понёсший тяжёлые потери и измотанный в боях, подвергся дополнительным ударам при отступлении на запад, беспощадно преследуемый ротой воздушной разведки 1-ой бригады.
Захваченные документы и допросы пленных показали, что к моменту достижения базового лагеря возле Тьыпонга 33-ый полк ВНА докладывал, что около сорока процентов его офицеров и солдат, включая двух из трёх командиров батальонов, были убиты. 33-ый полк потерял практически все свои восемнадцать 12,7-мм зенитных пулемётов и одиннадцать миномётов, а в 1-ом батальоне 33-го полка, который осуществлял осаду Плейме, в строю осталось до роты человек. Генерал Ан говорит, что 33-й полк, достигнув базового лагеря, получил пополнения и восстановил численность приблизительно до девятисот человек. Но надежды и планы генерала теперь вращались вокруг вновь прибывшего 66-го полка, который не принимал участия в атаках на Плейме.
Три полка генерала Мана перегруппировались в базовом районе Йа-Дранг-Тьыпонг. Во время долгой войны с французами этот район служил убежищем Вьетминю. Начиная с 1954-го года, в течение многих лет преемник Вьетминя Вьетконг ограниченно использовал долину Йа-Дранга в качестве укрытия. Генерал Ман не мог выдумать более подходящего места для секретной перевалочной базы, чтобы провести кампанию 1965-1966-ых годов. Здесь было вдоволь воды для приготовления пищи, для стирки, питья и ухода за пострадавшими. Здесь находились глубокие лесистые ущелья и укрытые джунглями долины для базирования войск, размещения госпиталей и хранения припасов. Под навесом джунглей имелись отличные тренировочные площадки и широкие тропы, по которым войска могли передвигаться даже днём, не будучи обнаруженными с воздуха. Лучшим из всего было то, что долина Йа-Дранга служила удобным и надёжным районом пересечения камбоджийской границы.
Северовьетнамские носильщики уже переправили сюда на своих дюжих велосипедах и вьючных лошадях огромное количество риса, арахиса и соли, а также большие канистры с растительным маслом, те самым создав запасы для войск. Принесли тонны боеприпасов, оружия, полевых телефонов EE-8 и телефонного кабеля WD-30. Один огромный северовьетнамский склад снабжения раскинулся на квадратную милю за рекой Йа-Дранг, менее чем в трёх милях к северу от большого поля у основания массива Тьыпонг.
66-ой полк фронта B-3 состоял из 7-го, 8-го и 9-го батальонов, каждый из которых имел полную или почти полную численность в 40 офицеров и 515 рядовых. Ещё находились на тропе и планировали подойти в середине ноября батальон 120-мм миномётов и батальон крайне необходимых зенитных установок. Генерал Ман также мог призвать местных ветеранов батальона Н-15 из главных сил Вьетконга, численность которого составляла шестьсот человек, выполнять обязанности носильщиков, проводников и воинов.
Октябрь и начало ноября оказались не лучшим временем для генерала Мана. Если старый план захвата Плейку и наступления по трассе?19 в сторону побережья действительно был отвергнут Ханоем и заменён на новый план, цель которого заключалась в том, чтобы научиться воевать с новыми американскими боевыми частями, то урок обошёлся очень дорого. Партию игры в "лис и гончих", которую сыграла 1-ая эскадрилья Джона Б. Стоктона из 9-го кавалерийского полка, "гончие" выиграли с лёгкостью.
Тем не менее, генерал Ман намеревался получить то, чего, по его словам, он и хотел: решительное сражение с батальоном американских "кавалеристов" прямо на собственном заднем дворе. И где же оказался противник, когда явился 1-ый батальон 7-го кавполка? В неуютной близости. По данным Мана, Ана и Фыонга, большая часть 33-го полка была рассредоточена в двухмильную линию вдоль восточной стороны Тьыпонга. 9-ый батальон 66-го полка находился в пятистах ярдах на юго-запад от большого луга у подножия горы. 7-ой батальон 66-го полка находился на гребне прямо над этим лугом, на расстоянии не более девяноста минут хода. 8-ой батальон 66-го полка находился в полудне марша на северо-востоке, за рекой Йа-Дранг. Вьетконговский батальон Н-15 был на расстоянии примерно восьми часов пути. 320-ый полк стоял за камбоджийской границей, в десяти милях на северо-запад.
Рассказывает генерал Ан: "Когда вы высадились здесь, то приземлились прямо посреди трёх батальонов 66-го полка, наших резервных сил. Это был самый сильный наш полк. При полной численности каждый батальон имел около четырёхсот пятидесяти человек. Там же располагался и штабной батальон. Общая численность полка составляла около тысячи шестисот человек".
Когда пришло время присвоить кодовое обозначениедля использования на картах и в радиопереговорахтому полю у подножия Тьыпонга, которое мы, наконец, выбрали для высадки, эту честь ему оказал мой оперативный офицер капитан Диллон. Обычно он выбирал короткие слованазвания животных или птици однозначные цифры; буквы алфавита выражались фонетической системой НАТО. В тот день он выбрал букву "X", или "Экс-Рэй" в алфавите НАТО. Северные вьетнамцы в 1965-ом году тоже пользовались кодовыми буквами, чтобы скрывать идентичность своих полков. Генерал Ан говорит, что в то время кодовой буквой для 66-го полка была "Х".
Так была подготовлена сцена.
"ЭКС-РЭЙ"
5. В долину
Великая радость кавалерии состояла в том, чтобы держаться вдали, на вольном воздухе, в чистом поле, подальше от этих треклятых советов. Бьюфорд ощущал прекрасное отсутствие командира, тишину над собой, пьянящую свободу.
В старом французском форте за колючей проволокой, в лагере спецназа Плейме мы с сержант-майором Пламли выбрались из плащ-палаток. Было 4:30 воскресного утра, 14-ое ноября, и 1-му батальону 7-го кавалерийского полка предстояла сегодня работа. Мы вернулись к оперативной палатке, работавшей круглосуточно. За ночь никаких изменений в приказах не поступило. Но за чашкой кофе Мэтт Диллон сообщил интересные сведения, которые выудила прикреплённая к нашему штабу группа радиоперехвата. Рассказывает Диллон: "Они перехватили закодированное и похожее на оперативную сводку сообщение на мандаринском диалекте с позиции, находящейся где-то на линии от лагеря у Плейме напрямую через поле у подножия горы Тьыпонг. У лейтенанта разведки была карта с проведённой по ней линией. Он сказал, что радиопередатчик стоит где-то на этой линии. Я не помню, как долго длилось это сообщении, не это меня беспокоило. Меня беспокоило направление, откуда оно пришло. Лейтенант сказал, что, по его мнению, где-то там, возле горы Тьыпонг, возможно, расположился северовьетнамский полк".
Мы с Пламли побрились, позавтракали сухпайками и выпили чёрного кофе. Затем я собрал рюкзак, приготовил боеприпасы, почистил винтовку М-16 и пистолет 45-го калибра. В то утро с наступлением дня в Плейме было прохладно и свежо, по земле стелились клочки тонкого тумана. Стояла середина сухого сезона, и солнце, выглянувшее из-за горизонта, обещало жаркий день.
Из штаба бригады на вертолётах "Чинук" подлетали Джон Херрен и его рота "браво". Я вышел на грунтовую полосу, чтобы встретить их, а также проинструктировать наряд воздушной разведки. Те же "Чинуки", что привезли роту "браво", подняли потом большие орудия батареи "альфа" 1-го дивизиона 21-го артполка, чтобы перебросить их в зону высадки "Фолкон", откуда те будут поддерживать наш десант вглубь долины. Бойцы Херрена отошли к кустам к югу от взлётно-посадочной полосы, чтобы отдохнуть. У них ещё оставалось время перекусить, наполнить фляги, проверить и почистить оружие. К сожалению, они были не так свежи, как следовало бы. Штаб бригады всю ночь держал их в состоянии боевой готовности.
Я подошёл к "Хьюи" Брюса Крэндалла и коротко проинформировал тех, кто будет сопровождать нас в разведполёте над долиной Йа-Дранга. Полковник Тим Браун в целом указывал, где нам, по его мнению, действовать после высадки, но теперь нужно было выбрать саму зону высадки, и желательно такую, чтоб могла принять за раз как можно больше из наших шестнадцати "Хьюи".