Пить хочется.
И чаю приготовлю, садись
Они сидели за столом. Нина с сестренкой ели жареную картошку, а мать, не отрываясь, смотрела на них. В уголках ее постаревших глаз застыли счастливые слезинки
На другой день зачастили соседи. Они разглядывали награды, восторгались и расспрашивали о боевых делах на фронте. Уходили довольные, приговаривая: «Ты смотри, какая Нинка боевая стала!»
Не забыли Нину и заводские девчата. Первой забежала Валя Аленина, комсомольский секретарь. Она была все такой же неугомонной: засыпала вопросами и под конец уговорила выступить перед комсомольцами и молодежью на заводе. Нина согласилась.
До хлебозавода было не более километра, и Нина пошла пешком. Со своей улочки с необычным названиемПышкин огород она свернула на Бутырскую. Здесь стояли все те же тополя, мимо которых не раз бегала и на работу, и в кино. Все окружающее было так знакомо, что слезы радости затуманили ее глаза.
У проходной Обуховскую встретила Валя и повела в красный уголок.
Шли по двору мимо цеха, где когда-то вместе пекли хлеб. Из распахнутой двери вырвался и защекотал ноздри такой знакомый сытный запах свежеиспеченных буханок. Нина с удовольствием вдохнула его всей грудью и улыбнулась.
Вошли в зал, и все притихли. Нина увидела в первом ряду и директора завода Скурихина, и сотрудника отдела кадров Гурину. Кивнула нм, смущенно опустила глаза. А Валя тут же объявила:
Снайпер Нина Обуховская, воспитанница нашей комсомольской организации, сражается с оккупантами на Прибалтийском фронте. На ее счету более пятидесяти уничтоженных фашистов. Представляете?! Я попросила ее рассказать о своих боевых делах на фронте.
Раздались дружные хлопки, десятки восхищенных глаз смотрели на Нину. Очутившись первый раз в жизни перед такой необычной аудиторией, она оробела, мысли смешались. Сжав в руке пилотку, Нина мысленно подбодрила себя словами: «А ну смелее, гвардия!»и успокоилась, стала рассказывать о фронте, о боевых подругах и особенно про Аню Носову, как она, забравшись на сосну, выследила и уничтожила фашистского снайпера
Провожали Нину до проходной Клаша Зайцева и Маша Кочеткова, с которыми она работала в одной смене. Они вместе тушили зажигательные бомбы, падавшие на территорию завода в начале войны, когда фашисты рвались к Москве.
Возвращайся с победой, Нина! Мы ждем тебя! кричали они ей на прощанье
Долго бродила Нина по весенней Москве. Она видела, как похорошела столица по сравнению с суровым сорок первым. От знакомых улиц, беспокойного и тесного Арбата, парка Тимирязевской академии, куда заглянула буквально на пяток минут, повеяло воспоминаниями о веселых и беспечных днях довоенной жизни, припомнились подруги детства, одноклассники «Где они теперь? Куда разметали их дороги войны? Живы ли?..»
Глава 4Салют столицы
Воспитанницы вашей школы, участвуя в боевых операциях армии, метким снайперским огнем уничтожили 2138 немецко-фашистских извергов, посягнувших на свободу и независимость советского народа, на счастье нашей молодежи. В ожесточенных боях девушки-снайперы проявили высокое сознание своего долга перед Родиной и несокрушимую волю к разгрому врага. В самые тяжелые минуты они являлись примером дисциплины и организованности, нм присущи высокая идейность в достижении целикачества, воспитанные комсомолом, большевистской партией
Возвращение в батальон
Давно распрощались с Ниной столичные окраины. На окнами вагона уже мелькают луга, перелески. А у нее перед глазами мать, заводские подруги. Она задумчиво смотрит и смотрит в одну точку. Грустно
Промелькнул первый подмосковный полустанок, и словно бы оборвалась та слабая ниточка, которая связывала Нину со столицей. Но то заветное и близкое, что волнует каждого и зовется одним словомродина, что щемящей болью отзывается в груди, осталось глубоко в сердце. Оно не подвластно ни времени, ни расстояниям. И где бы ни был человек, он помнит о милом гнезде детства и юности, вскормившем его. И нет такой силы, которая бы порушила эту память.
Поезд прибыл в Невель. Вагон, в котором ехала Нина, замер напротив вокзала. Ступив на перрон, она остановилась в раздумье. Дальше надо было искать попутный транспорт. «У кого бы спросить, как выйти к большаку?»оглядывалась Нина в растерянности.
В дверях вокзала показался военный. Его лицо уродовал шрам, тянувшийся от уха к подбородку. Нина шагнула к нему и, вскинув руку к пилотке, обратилась:
Товарищ сержант, подскажите, пожалуйста, как выйти к большаку? И ее взгляд невольно остановился на щеке сержанта.
Что, дочка, али на фронт? тоном старшего, по-отечески поинтересовался тот.
Да. После отпуска я. Возвращаюсь в свою 21-ю гвардейскую Невельскую дивизию.
И я туда же! улыбнулся сержант. Выходит, мы с тобой однополчане. Раз такое дело, пошли вместе.
Сержант ходко шагал чуть впереди Нины. Она еле поспевала за ним. Послышался гул мотора. Переваливаясь с боку на бок, приближался грузовик.
Попробуем-ка проголосуем, сказал сержант и поднял руку.
Грузовик, это был довоенный ГАЗ-АА или попросту полуторка, скрипнув тормозами, остановился. Из кабины высунулся шофер. Его молодое лицо, чуть-чуть взрыхленное оспой, выглядело хмурым, вероятно, от недосыпания.
На передовую катишь? спросил сержант.
Так точно.
Заодно и нас подвези.
Садитесь, веселей будет!
Нина села в кабину, сержантв кузов, и полуторка двинулась по разбитой дороге.
Да вы усаживайтесь поудобнее, повернулся к Нине шофер. На его гимнастерке блеснули серебром орден Славы III степени и медаль «За боевые заслуги».
«Обыкновенный шофер, а какой герой!»подумала Нина и, не сдержав любопытства, спросила:
А за что вам «Славу» дали? Наверное, за недавние бои?
Это за Брянск! В сорок первом. Из окружения пробивались. Я тогда с одним лейтенантом на этой вот полуторке секретные документы вывозил по приказу полковника Долгих. Он помолчал и вдруг спросил: А ты, случаем, не рязанская?
Нет, москвичка.
А я рязанский, из Захаровского района. Моя деревенька Софьино на горе у речки Павловки приютилась А в какой ты дивизии?
В 21-й гвардейской Невельской. Снайперы мы. Мои подруги Аня и Полина тоже рязанские.
Ого! Вот не знал, что у меня землячкиснайперы! Моя сестра тоже на фронте, связистка.
Аня, как и вы, орденом Славы награждена, а Полинамедалью «За отвагу».
Боевые! Ну что ж, как вернешься, привет им передай. Скажи, мол, ваш земляк объявился, Колька Исаев. При самом штабе фронта у Еременко состоит на службе
Грузовик проскочил лес. И тут из-за облака, как коршун, неожиданно вынырнул «мессершмитт».
Вот, гад! Откуда только взялся? и шофер тормознул так, что Нина ударилась головой о лобовое стекло. Быстрей в кювет!..
Нина упала на дно канавы. В уши ворвался вой пикирующего самолета. Где-то поблизости сыпанул свинцовый град, и все стихло.
Она приподняла голову и огляделась. Сержант уже сидел в грузовике.
Вставайте, поедем! позвал он. Патроны у фрица кончились, а то кто знает, как бы обошлось
Значит, повезло нам, проговорила Нина, поднимаясь с земли.
Шофер, проверяя скаты ударами сапога, приговаривал:
Кажись, не задело. Уцелела, старушка, он ласково провел рукой по капоту. Три года с ней не расстаюсь. Ну что ж, милая, поехали дальше
Поздним вечером Нина добралась до своего батальона. Войдя в землянку, она отрапортовала Шуре Шляховой:
Гвардии ефрейтор Обуховская из краткосрочного отпуска прибыла!
Вольно, Шура обняла Нину.
Нинок! обрадовалась Аня. А мы еще со вчерашнего дня ждем тебя с Полиной. Раздевайся.
А как тут, все живы-здоровы? Что-то Клавы Маринкиной и Саши Виноградовой не вижу? Нина поставила вещмешок и начала развязывать тесемку.
На «охоте» они, Аня легонько ткнула кулаком в вещмешок. Чем это ты его набила? Пузатый, как футбольный мяч.
Это вам подарок от моих заводчан. Угощайтесь! и высыпала содержимое вещмешка на стол.
Ой, булочки! Сдобные! Баранки, белый хлеб! запрыгала в восторге Аня. Полина, Шура, Люба! Налетайте, а то не достанетсявсе одна съем.
Гуси, гуси! Га-га-га! Есть хотите? Да-да-да! смеется Шура, пробуя присахаренную булочку.
Вкусная!
Аж во рту тает! говорит Шура. Я такие только до войны у себя в Запорожье едала. Знаете, девочки, и ее васильковые глаза солнечно скользнули по подругам, у меня есть предложение написать на завод письмо и отблагодарить за этот вкусный столичный подарок. Кто за?.. Все. Идет! А теперь, Нина, расскажи нам о Москве.
Не знаю, с чего и начать. Гуляла по Красной площади. На Арбат заглянула. В Большой театр ходила
Вот те на-а-а, и в театре сумела побывать!
Кстати, Аня, твоего знаменитого земляка Пирогова слушала.
Ух, как здорово! Повезло тебе, Нинок! Я папе об этом пропишу.
Какая же ты счастливая, Нинка, даже и сама не представляешь! Еще, еще рассказывай нам про все, что видела в столице
В минуты затишья
«Здравствуйте, дорогие подругикурсанты Центральной женской школы снайперской подготовки! Разрешите вас поздравить с праздникомгодовщиной нашей школы, и примите наш боевой снайперский привет с передовой линии фронта.
Мыдевушки-снайперы, обучавшиеся в вашей школе в период декабрь 1942 г. июль 1943 г., где нам привили навыки снайперов Для того чтобы быть хорошим снайпером, требовалось много настойчивости и упорного труда, так как все выше перечисленные качества сами не рождаются, а достигаются упорной тренировкой над собой, и, самое главное, для хорошей учебы и боевой работы нужно уметь ненавидеть врага всеми силами своей души.
Весь советский народ ведет три года великую освободительную войну против гитлеровской клики и отдает все свои силы для быстрейшего изгнания врага с нашей территории и окончательного его разгрома. Вы, дорогие подруги, находитесь в школе и учитесь бить врага так же, как бьет его наша замечательная Красная Армия, оснащенная лучшей техникой в мире. Вам тоже доверено грозное оружиеснайперские винтовки. Берегите свою винтовку, любите ее, ухаживайте за ней. Учитесь из нее бить врага так, как бьют его советские снайперы.
Мы каждый день «охотимся» за гитлеровскими бандитами. Приходится долгими часами лежать под дождем, нередко занимать позиции прямо в болоте, но терпеливо и настойчиво выслеживать врага. Ни один еще фриц не уходил от наших метких выстрелов
Дорогие подруги! Упорно овладевайте снайперским делом, выполняйте все приказы командиров и начальниковбез этого вы не можете быть хорошими снайперами. Держите крепко в руках все завоеванные традиции нашей школы! Еще раз поздравляем вас с праздником!
Смерть немецким оккупантам!»
Такое письмо в начале мая 1944 года отправили в родную школу девушки-снайперы. Это был их фронтовой привет, боевой наказ младшим подругам
Теплый, прогретый солнцем майский ветер сушил землю. Среди луговых низин зеленели островки молодой поросли. Березки, около которых петляли траншеи батальона, манили к себе девушек шелестом бледно-зеленой листвы.
Наконец-то сброшены надоевшие телогрейки. Дверь землянки распахнута настежь, приятое тепло ласкает лицо, руки, шею.
А в Вешняках теперь празднуют годовщину, нарушает молчание Аня. Курсанты под Красным знаменем школы стоят. Екатерина Никифоровна, наверно, наше поздравительное письмо читает им. Представляю, замерли в строю молоденькие курсантики-девчушки, как мы были, не шелохнутся, слушают наше послание. Вот бы побывать сейчас там! и мечтательно прикрывает глаза.
Тс-с-с, девочки! Кажется, пушки?.. встрепенулась Нина, прислушиваясь к далеким глухим раскатам.
Не похоже, проговорила Полина. Тучи небо обволакивают. Это гром.
И в этот миг свежим порывом ветра со стола подхватило газету и швырнуло на пол.
Нина, закрой дверь! попросила Люба.
Сейчас Ой, девочки, тучи какие! Темные-претемные! Гроза будет.
Меня гроза однажды в степи застала, сказала Шура Шляхова. Страху натерпелась!
Грохочущий удар как будто расколол небо. В отсвете молнии, блеснувшей сквозь дверные щели, застыли испуганные лица девушек.
Ну, началось светопреставление! прошептала Макарова.
И это были те самые неустрашимые снайперы, которые не боялись выходить на смертельные поединки с врагом.
Гром перекатывался над землянкой с надтреснутым рыканием. Полумрак внутри землянки прожигали огненные блики. И вскоре по дощатой двери забарабанили упругие струи дождя.
Ух и хлещет! Еще затопит, прижалась Аня к Нине.
Тогда вплавь, как бобры, выбираться будем.
А я плавать не умею.
Придется на буксире тебя тащить. Ремень есть, подцеплю.
Аня, не волнуйся, дождь перестает, успокоила ее Полина. Слышишь, уже стихает.
И правда, шум за дверью ослаб. Реже и тише урчал гром, а вскоре и вовсе смолк.
Пронесло! облегченно вздохнула Аня, открывая дверь, и в землянку вместе с солнечными лучами хлынул свежий аромат весны. Девочки, а на улице какая прелесть!
В листьях берез искрились светлые капли. Все преобразилось, стало необыкновенно праздничным, будто и не было на свете войны
* * *
Рыбин идет! крикнула Аня.
Девушки засуетились, начали одергивать гимнастерки, застегивать воротнички. Люба Макарова спрятала свой блокнот в карман. Аня убрала со стола пилотку и котелок.
Здравствуйте, снайперская гвардия! остановился комбат у входа, заслоняя собою Булавина, шедшего за ним следом.
Здравия желаем, товарищ гвардии майор! Поздравляем вас с присвоением звания! дружно приветствовали его девушки.
Спасибо, спасибо, обвел он их улыбающимися глазами. Садитесь! Надо поговорить, и прошел к столу. Разложил карту. А ну, девчата, пододвигайтесь ближе Где-то тут, и его палец уткнулся в очерченное карандашом место, у Ольховки, немцы замаскировали пушку, а возможнотанк. Наши разведчики ищут эту «невидимку», но пока безрезультатно. Вчера были подбиты два наших танка. Чертова «невидимка»!.. Сами понимаете, мы не можем наступать, пока не уничтожим эту опасную огневую точку. Ваша задачавключиться в ее поиск и обнаружить как можно скорее. Думаю, не подведете?
Не подведем, товарищ гвардии майор!
Действуйте, девчата. Считайте это приказом! Вопросы есть?
Нет.
Замполит, у тебя что-нибудь есть?
Имеется, Булавин протянул Шуре Шляховой пачку газет. То, что отмечено красным карандашом, проработайте на комсомольском собрании. Ну а в остальном действуйте как комсомольцы, истребляйте оккупантов без всякой пощады до полной победыэто общая задача всего советского народа. Желаю вам всяческих удач!
И серые усталые глаза замполита прошлись по лицам девушек
* * *
Гимнастерка отволгла. Спине стало зябко. Нина обрадовалась, когда первые лучи солнца заиграли на узеньких листочках вихрастого мятлика, склонившегося к ее каске.
Второй час она наблюдает за позициями гитлеровцев, которые вытянулись у села с ласковым названием Ольховка. Который раз глаза ее останавливаются на околице, где над кручею приютилась церквушка, укутанная зарослями сирени и молодых тополей.
Первую избу от церквушки как будто караулит кряжистый тополь, кем-то обрубленный с одного бока. Далее, почти посередине улицы, в небо взметнулся одинокий колодезный журавль
Сколько ни присматривалась Нина к вражеским укреплениям, ей так и не удалось уловить ничего подозрительного. «Где же спряталась фрицевская «невидимка»? Как же они, проклятые, так хитро ее замаскировали?»ломала она голову.
В полдень со стороны села долетел звук одинокого выстрела. «Снайпер! замерла в ячейке Нина. Как там Аня? Неужели ее?!» Двигаться нельзя: обнаружишь себя и тогда
Лишь когда остывающее солнце спряталось за дальний холм, Нина покинула свой окопчик. В траншее она наткнулась на Аню, которая сидела, опершись на винтовку.
Аннушка, дорогая, жива? Ранена?!
Пустяки, чуточку царапнуло. Спасибо моей спасительнице. Вот, глянь. И протянула Нине свою каску.