В любом случае, я тебе запрещаю общаться с Глоссером. Поверь, это ради твоего блага.
Я рассмеялась.
Что еще для моего блага? Готовить тебе завтрак и пытаться глотать твой член? Давай хоть без лицемерия.
Он прищурился, и я моментально пожалела о сказанном. Почему молчать так сложно в его присутствии? Кто все время тянет меня за язык?
Торнтон отпустил меня и сделал шаг назад.
Без лицемерия? Ладно. На колени, Кэти.
Бенингтон, прошептала я, догадываясь, что сейчас будет.
Я не собираюсь делать вид, что у меня нет естественных потребностей, что ты не принадлежишь мне. Было бы глупо сейчас идти дрочить в душ. На колени, Кэти. Я хочу, чтобы ты мне отсосала. Это чистая правда, никакого лицемерия.
Вставая на колени, я решила, что больше никогда ничего не скажу ему. Далась же мне эта правда? Как будто я всю жизнь мечтала узнать, чего хочет Торнтон с утра пораньше, кроме овсянки и кофе.
Я ждала, что Бенингтон снова будет таранить мой рот членом, как вчера, но он не спешил.
Все сделаешь сама, проговорил он. И давай живее. Мы опаздываем.
Я решила не спорить и не сопротивляться. Опустив боксеры, я взяла в руку напряженный член Торнтона, прикрыла глаза и выдохнула. Вчера было не так противно, когда он заставлял меня сосать его пальцы. Член, конечно, толще, но ведь можно снова попытаться поймать ритм.
Тебе страшно, малыш? совсем другим тоном спросил Бенингтон. Противно?
Нужно было соврать, но я кивнула. Никакого лицемерия.
Я не буду тебя трогать, Морковка. Делай все медленно. Постепенно. Хочу, чтобы ты научилась. Тогда это будет приятно для нас обоих.
Медленно и постепенно? Как вчера я брала в рот его пальцы. Начать нужно с малого.
Я провела рукой по его члену, задевая головку большим пальцем. На ней выступила капелька влаги. Торнтон тихо охнул.
Этот краткий звук придал мне немного смелости, и я коснулась кончика губами. Вкус и запах не были противными. Терпкий мускус и свежесть. Я провела языком и пососала, заставляя Торнтона охнуть. Это поощрение придало мне сил и уверенности. Я снова и снова посасывала головку, поглаживая его рукой. Бенингтон накрыл мои пальцы своими и заставил провести по члену, сжимая его, синхронно с моими губами.
Да, малыш. Рукой и ртом. Одновременно. Не торопись. Привыкай.
Он убрал руку, и я повторила то, что он показал. Бенингтон застонал громче. Проклятье. Эти звуки порождали во мне идиотское ликование, которое разбегалось теплом по всему телу и концентрировалось в виде сладкой боли между ног.
Мои губы двигались ритмичнее и быстрее. Я не вбирала его глубоко, но стала задевать языком головку, иногда попадая в углубление. Каждый раз, когда мне это удавалось, Бенингтон вздрагивал и выдыхал мое имя со стоном.
Я забыла, что он заносчивый ублюдок, забыла страх и даже игнорировала твердый пол, в который упиралась коленями. Мне почти нравилась гладкость его кожи и твердость плоти. Нравились его стоны. Он был таким уязвимым, открытым. Ради этого девицы были готовы отсосать в библиотеке? Отчасти я их понимала.
Когда Бенингтон коснулся моей головы, я вздрогнула.
Тише-тише, Морковка, поспешил успокоить он. Просто хочу убрать твои волосы, смотреть на тебя. Ты горячая
Говоря это, Торнтон отодвинул мои волосы с лица. Это было чувственно и горячо. Его прикосновения сегодня были невесомыми, нежными. Я умудрилась захныкать, не выпуская его член, даже чуть глубже всосала. Бенингтон дернул меня за волосы и протолкнул головку почти до горла. Я как раз вдохнула и удивительно легко приняла всю его длину, а потом и струю спермы, что выстрелила мне в горло.
Торнтон отстранился, а я инстинктивно сжала губы, кажется, продлевая его удовольствие. Он последний раз глухо простонал, пряча член в боксеры.
Через десять минут в гостиной, распорядился Бенингтон. Прибери тут все. Кашу выброси.
Бенингтон выключил плиту и ушел как ни в чем не бывало. Я поднялась с колен, чтобы попытаться немного отчистить кастрюлю от пригоревшей овсянки.
Глава 6. Передышка
Бенингтон уже ждал меня, когда я вошла в гостиную. Он был одет, слава богу, но я все равно не смотрела на него. Странные чувства после всего, что произошло, еще не утихли. Я категорически не успевала осознавать события, которые закрутили меня снежным комом со вчерашнего дня. Нет, с самого первого дня. Все началось, едва я приехала в Торнвуд.
Бенингтон снова пропустил меня вперед, открыл и придержал дверь. Он тварь, конечно, но при этом ему не откажешь в манерах.
Я с трудом поспевала за ним, узнавая путь до кофейни. Когда мы вошли, он сразу направился к стойке.
Завтрак, Торнтон? спросил бариста, выбросив вперед кулак.
К моему удивлению, Торнтон ударил по нему своим, обозначая приветствие, очевидно. На фоне того, что с Алистером они игнорировали ритуалы, это выглядело очень интересно и неожиданно.
Да, Джонни. Как обычно. Капучино два раза. Кстати, это Кэти. Иногда она будет покупать мне кофе или еду. Все на мой счет, пожалуйста.
Как скажешь.
А сейчас, пожалуйста, зажарьте ей блинчиков по-фирменному.
Будет сделано, лорд Торнтон, ехидно подмигнул Джонни.
Говнюк, с улыбкой огрызнулся Бенингтон и повел меня к столу.
Джонни принес кофе, два стакана воды и корзинку с ягодами. Черт, я бы душу продала за голубику и малину среди осени. Не пытаясь даже делать вид, что равнодушна, я взяла одну и положила в рот, довольно прикрыв глаза.
Судя по тому, как ты улыбаешься, тебе нравится, не мог не отметить Торнтон. Почти такая же довольная, как А впрочем, неважно.
Я не стала переспрашивать, что он имел в виду, подозревая, что это было о минете, версия 2.0.
Сейчас послушай меня внимательно. Учитывая, что ты не умеешь читать мысли, довожу до твоего сведения, что на завтрак я ем овсянку на воде с небольшим количеством куриного мяса. Плюс фрукты или ягоды. В первой половине неделисиние и красные, во второйжелтые и зеленые.
Я подавилась.
Ты серьезно?
Более чем. Слушай, Кэти. Вопросы потом. Обедаю я в столовой, это не твоя забота. Ужининдейка или перепел, допустима куропатка. Кроме вторника и субботыэто дни рыбы. Лосось желательно в конце недели. В началебелые сорта.
Наверно, мои глаза расширялись, пока он вещал. Я даже не заметила, что нам принесли еду.
Ешь. Торнтон подвинул мне тарелку. В воскресенье я обычно ужинаю вне дома, но все же ты должна быть готова. Понятно?
Понятно, что ты конченый, Бенингтон. Что я должна делать с этой бесценной информацией? Назначаешь меня начальником своего холодильника?
Почти. Начальником отдела снабжения и логистики. Мой скаут в запое, а вся информация по еде была у него. Джонни тоже в курсе, но по большей части о завтраках. Он может легко организовать регулярную доставку. А вот все остальное ложится на твои плечи. Раз уж ты исполняешь все мои желания, первым делом утоли голод.
Он подвигал бровями, и я поняла, что имеется в виду не только еда.
Постарайся не попадаться мне на глаза, не бесить. Хотя последнее, наверно, невозможно, но попробуй. И дай мне свое расписание.
Зачем?
Просто дай, Кэти.
Я достала листок с расписанием занятий и протянула Торнтону. Он быстро сделал снимок телефоном, бросив:
Поешь. Даже это дерьмо со взбитыми сливками лучше, чем ничего.
Я решила не говорить, что вполне утолила голод круассаном, побоялась перечить. Блинчики выглядели чудесно, но после пренебрежения Торнтона я совершенно не получила удовольствия от еды. Он как будто проклинал взбитые сливки своими дебильными заскоками. Сам Бенингтон при этом быстро съел овсянку и отправил следом ягоды. Он допил кофе и, пока ждал меня, цедил воду.
В пятницу у тебя персональная встречи с куратором? спросил он, изучая попутно мое расписание.
Да, кажется.
Отлично, их можно совместить с моими чуть позже. Будешь ждать в библиотеке.
Я отложила нож и вилку, проговорив:
Это нелепо. Ты не сможешь совместить наше расписание. Я все равно буду ходить одна.
Не будешь, Кэти. Я позабочусь об этом. Если ты закончила, нам стоит пойти. Занятия через пятнадцать минут.
Конечно.
Я глотнула воды и встала. Мы поблагодарили Джонни и вышли из кофейни. Пронизывающий ветер чуть не сбил меня с ног. Не знаю, совпадение это было или умышленно, но Торнтон закрыл меня от ледяных порывов. Он снова положил мне руку на плечо, как и вчера вечером. Жест, который одновременно казался мне собственническим и покровительственным. Я смирилась и не стала пытаться избавиться от него.
Торнтон вел меня к учебному корпусу то ли как маленькую, то ли как зверушку. Или как маленькую зверушку.
На нас смотрели еще в кофейне, но там было немного народу. Во дворе университета же народ без стеснения сворачивал головы. Я слышала даже обрывки разговоров.
Проспорила.
Все его желания.
Та самая, его «дочь».
Кажется, все знали о случившемся накануне вечером.
Не забывай, что мы вместе обедаем, напомнил Торнтон у аудитории.
Да, сэр, не сдержала я ехидства.
Он сверкнул глазами, убрал руку с моего плеча, развернулся и ушел.
Поднимаясь по ступеням, чтобы сесть повыше, я почти чесалась от взглядов однокурсников. Анж нигде не было видно. Наверно, и не стоит теперь надеяться на ее дружелюбие. Я заняла свободное место. До лекции еще было десять минут. Проверив мобильный, я увидела вызов от Вайолет. Мда, очень вовремя. Хотя Я всерьез подумывала позвонить Ви и посоветоваться. Она как никто разбирается во всех этих элитных клубах, кажется, даже сама состояла в каком-то Оксфордском союзе. Но решиться мне не пришлось.
Ко мне подсела девушка, которую я видела еще вчера. Анж нас даже знакомила, но имя вылетело у меня из головы. А вот она мое помнила.
Привет, Кэти. Я Мира, помнишь? Мы вчера не пообщались толком. Как ты? Как первые дни? Нравится в Торнвуде?
- Да, все хорошо. Спасибо, Мира, вежливо ответила я, теряясь от ее слишком яркой улыбки.
У нас сегодня небольшая вечеринка в холле. Будем играть в буриме или просто напьемся. Еще не решили. Хочешь? Приходи тоже. Можешь даже не одна. В семь. О, мне пора. Надо еще пригласить Луиса.
Она упорхала так же внезапно, как появилась. Ее место тут же заняла кудрявая Салли. Ее я запомнила из-за немытых волос, которые сегодня снова блестели от жира.
Кэти, привет. Как ты смотришь на то, чтобы вступить в клуб романской филологии?
Эээ, не знаю даже. У меня пока плотный учебный план. Надо догнать целый месяц.
Салли махнула рукой.
Уверена, тебе это не составит труда. Вот буклет. Найди меня, обязательно. Ладно? Увидимся.
Анж так и не появилась на лекции. Зато до конца занятий я получила еще два предложения для вступления в клуб и одно приглашение на вечеринку. Если в первый день на меня косились, а во второй поглядывали тайком и с интересом, то сегодня народ бесцеремонно глазел. Особенно, когда в столовой я села за стол рядом с Торнтоном.
Бенингтон пришел один. Он ел печеный картофель и сочный стейк. У меня аппетита не было вообще, разве что легкий салат не вызвал приступа тошноты.
Ты на диете? спросил Торнтон, когда я села рядом с ним под табличкой.
Разговаривать не очень хотелось, но пришлось ответить.
Нет. Просто не голодна.
Это плохо. Почему?
Угадай с трех раз, мать твою, выпалила я.
Тише, шикнул Бенингтон. Не надо орать.
Не надо? Серьезно? Поздно, Бенингтон. Очевидно, о нас знают все.
Он хохотнул.
О нас. Как мило, дорогая. Я рад, что ты осознаешь всю серьезность наших отношений.
Очень смешно. Эту серьезность осознают все вокруг, Бенингтон. Особенно твоя подружка, которая не сводит с меня глаз весь обед. Если бы она была чуть более одарена, у меня бы уже случилось отравление токсином от ее ядовитого взгляда.
Рос не будет тебя беспокоить, заверил Бенингтон, как всегда невозмутимо.
Было бы прекрасно, если бы меня не беспокоил ты.
Не знаю, что на меня нашло. Наверно, осознание настигло только теперь. Мне ведь жить с этим до конца года. И потом вряд ли я избавлюсь от репутации использованного презерватива Торнтона.
Бенингтон, отмени это. Прошу тебя, взмолилась я. Ты ведь можешь получить любую. Пожалуйста. Что мне нужно сделать? Извиниться? На коленях?
Нет, я предлагал это вчера. Сегодня уже не хочется. Правила клуба позволяют отменить все мои желания только в одном случае.
Я загорелась надеждой.
Каком?
Если ты исполнишь по желанию каждого, кто свидетельствовал. И если я соглашусь на это.
Но ты не согласишься.
Разумеется.
Бенингтон даже отложил прибор и посмотрел на меня с минуту, не отводя глаз. Мне как всегда стало не по себе от жгучего взгляда.
Я так тебе противен, серьезно? Ты готова лечь под каждого, лишь бы не принадлежать мне?
Разумеется, я не хотела ничего такого. Мне даже в голову не пришло, что желания его друзей могли быть интимными. Хотя пора уже, наверно, спускаться небес. Пока я это делала, Бенингтон, очевидно, принял мое молчание за подтверждение своих слов.
Что ж, Кэти, спешу тебя огорчить. Я не собираюсь отменять твое рабство. Увижу еще раз наедине с Глоссеромпожалеешь.
Я сглотнула. На языке вертелись оправдания, но говорить я ничего не стала. Он все равно сделал выводы, бессмысленно стучать в закрытую дверь.
Торнтон вернулся к еде, и мне пришлось последовать его примеру. Мы молчали весь обед.
Твои занятия заканчиваются в четыре. Чтобы была дома не позднее четверти пятого. Займись ужином.
Его повелительный тон выбешивал, но я не стала острить, лишь сказала:
Я хотела позаниматься в библиотеке. Мне нужно подготовить тезисы для эссе.
Завтра начнешь, ответил он. Сегодня дома занимаешься моими делами. Понятно?
Понятно, прошептала я.
Хватит гонять траву по тарелке, пойдем.
И мы пошли. Торнтон держал руку на моем плече, как и вчера вечером, сегодня утром. Этот жест был абсолютно невинным. Но я была уверена, все знаютя его собственность.
Судя по тому, как народ шептался, действительно все знали.
Отсидев кое-как оставшиеся лекции, я поняла, что у меня нет даже смены белья в доме Торнтона, но идти к себе в комнату я не решилась У меня был номер Анж, я набрала ее по пути во флигель.
Привет, Анж, как дела? начала я с общих фраз.
Прекрасно, Кэти. Сама как? Ты не ночевала дома.
Да. Я теперь живу у Торнтона.
Удачный карьерный взлет, ехидно подметила моя соседка. Полагаю, ты грамотно засунула свою глупую гордость куда подальше. Весь кампус только и гудит, что о вас с Торнтоном. Он получил по лицу от Рослин, или это вранье?
Получил, призналась я. Анж, давай не будем об этом? Мне нужны мои вещи. Пожалуйста, можешь принести хоть что-то?
Кэти, твоих больше вещей нет в комнате.
Как это?
Их забрали, пока я была на лекциях.
Кто? Куда?
Без понятия, но твои шкафы пусты.
Я сосчитала до пяти, пытаясь не паниковать. Как ни крути, Анж единственная, у кого я могу спросить. Слова Бенингтона за обедом волновали меня куда сильнее пропавшей одежды.
Анж, я должна исполнять все его желания.
Знаю, Кэти. Все знают. Конор разболтал и про Рослин, и про тебя. Хотя и так видели все, кто был в пабе.
Я сглотнула, но собралась и не стала реветь, спросила:
Может, ты знаешь, как отменить все? Торнтон сказал, только его воля и по желанию от каждого свидетеля освободят меня.
Так и есть. Кэти, подтвердила Анж. Ты давала клятву при свидетелях?
Да.
Тогда Торнтон прав. Брат рассказывал мне о подобном случае в Оксфорде. Проиграл один из аристократов. Его подружка помогла. Она отсосала каждому из свидетелей.
Потрясающе. Вот к такой карьере жизнь меня точно не готовила.
Понимаю, согласилась Анж.
Повисла пауза, но тут Анж вспомнила.
Есть еще одна возможностьперестать быть студенткой Торнвуда.
Как это? ахнула я.
Кажется, даже минет по кругу пугал меня меньше.
Все, что произошло в Торнвуде, остаётся в Торнвуде, философски изрекла Анж.
Разве то не про Вегас выражение?
Без разницы. Если ты отчислишься или переведёшься, даже просто уедешь, то не будешь принадлежать Бенингтону.
На глаза навернулись слезы. Вряд ли меня примет с распростертыми объятиями Оксфорд или Сент-Эндрю. Университеты уровня Торнвуда забиты под завязку. А просто уехатьэто можно мне сердце вырвать и бросить на мостовую. И то вряд ли будет больнее.
Я быстро поблагодарила Анж и попрощалась. Разговаривать об учёбе или погоде не было сил. Да и вряд ли она бы стала обсуждать что-то кроме моего фиаско.