Девушку буквально распирало любопытство. Никогда в жизни ей ещё не приходилось видеть голого мужчину.
На всякий случай она подбежала к балюстраде галереи и выглянула вниз. Мать и горничная стояли посреди кухни и ожидали, пока кухарка нагреет воду в трёх больших ведрах.
«Успею», - решила для себя Марианна.
Она крадучись подобралась к кровати, присела на корточки и взялась за край простыни. Руки девушки дрожали, она никак не могла заставить себя приподнять её.
«Всё же я поступаю нехорошо», - решила Марианна и разжала пальцы.
Но любопытство оказалось сильнее.
«Я только одним глазком, я же должна знать, как выглядит мужчина», - пальцы девушки вновь прикоснулись к простыне.
Но в эту минуту в коридоре послышался шум, и Марианна тут же, отбежала к окну. Мимо двери прошёл лакей и даже не заглянул в спальню.
«Ну и пугливая же я! Может, прикрыть дверь? Нет, так я не услышу шагов матери».
Марианна вновь опустилась на корточки возле кровати и чуть-чуть приподняла простынь. Увиденное заставило замереть её сердце.
- До чего же интересно! - прошептала она.
На этот раз девушке стоило большого труда опустить простынь. Но подняться с корточек было уже выше её сил.
«Я ещё раз, одним глазком», - пообещала себе Марианна.
На этот раз она отвернула простынь целиком и не отрываясь, смотрела на то, что видела уже второй раз в жизни.
Она протянула свою дрожащую руку и коснулась бедра юноши.
Тот тихо застонал.
Девушка пугливо отдёрнула пальцы, но убедившись, что Хуан Гонсало не приходит в сознание, провела пальцем по жёстким курчавым волосам.
- Всё-таки это неприлично, - вздохнула Марианна, прикрыв юношу простыней, но немного криво - так, чтобы слегка нагнувшись, можно было без труда разглядеть то, что находится под ней.
«Если зайдёт мать, я скажу ей, он ворочался, и простыня сползла, а я сама боялась поправить. Да она постесняется заводить об этом разговор».
Девушка наклонилась и взглянула в лицо раненого. Утончённые и вместе с тем суровые черты лица.
«Он молод, - подумала девушка, - наверное, чуть старше меня. Но он смел, в этом ему не откажешь. Вместо того, чтобы броситься бежать, он выстрелил. Смерть грозила моему отцу, но если быть честной до конца, парень имел право на месть».
И вдруг веки Хуана Гонсало дрогнули. Он встретился взглядом с Марианной. Сперва юноша не мог понять и вспомнить, где он находится и что произошло, но постепенно память возвращалась к нему. Он вспомнил тот момент, когда его палец лёг на спусковой крючок винтовки, вспомнил ослепительно яркий выстрел, блеск пламени, грохот, вспомнил, как зажмурил глаза и почувствовал липкую кровь на своём лице.
«Я убил его или нет?» - подумал юноша.
Он не знал, что случилось после того, как прогрохотал этот ослепительный выстрел. И только сейчас понял, что находится в комнате не один.
Он смотрел в глаза девушки, той, которую он видел в конюшне. И тут он почувствовал боль в бедре.
«Ах, да, вилы, - вспомнил, он - она вонзила мне вилы в ногу. Наверное, это его дочь»
- Вам лучше? - с дрожью в голосе спросила Марианна.
И тут ненависть заполнила душу Хуана Гонсало.
Девушка протянула руку, чтобы убрать прядь волос, прилипшую к вспотевшему лбу юноши, а тот внезапно сел, схватил её за руку и громко закричал:
- Отдайте мою землю! Слышите, отдайте мою землю!
Марианна испуганно закричала, пытаясь вырвать руку, но Хуан держал её крепко и тянул к себе.
- Землю! Отдайте землю!
- Я ничего не знаю, - пролепетала девушка, - вам нужно поговорить с моим отцом, с управляющим
- Все вы такие, - зло прошипел Хуан Гонсало и сильно сжал пальцы.
Марианна почувствовала боль, ей даже показалось, что кости её хрустят под сильными пальцами юноши.
- Землю, отдайте землю!
- Мама! Отец! - закричала Марианна, пытаясь вырваться.
И тут юноша побледнел, его глаза закатились, и он бессильно опустился на подушки, потеряв сознание. Пальцы его сами собой разжались, и Марианна быстро отдёрнула руку.
- Уф, - вздохнула она, - надо же, как я напугалась!
Она размяла запястье, и тут в комнату вбежала донна Мария в сопровождении горничной.
- Что случилось? - с порога спросила мать.
- Ничего. Мне показалось, он приходит в сознание, и я испугалась.
Сеньора де Суэро с ужасом посмотрела на упавшую, на пол простыню.
- Сейчас же выйди из комнаты! - крикнула она дочери.
Та, не споря, вышла в коридор.
А донна Мария накрыла юношу.
Внизу, у входной двери, послышались голоса, это приехал доктор.
- Где раненый? - спросил седовласый старик, и дворецкий повёл его на второй этаж.
Марианна осталась ждать у дверей, спальни. Ей не терпелось узнать, сильно ли она повредила ногу юноше вилами.
Вскоре доктор вышел на галерею, и Марианна услышала, как он объяснял матери:
- Ничего серьёзного, артерия не задета, в общем, через пару недель он сможет ходить.
Донна Мария замялась.
- А теперь он сможет встать?
- Не думаю, - засмеялся доктор, - во всяком случае, я с такой раной не смог бы стоять на ногах.
- Да, но с этой же раной он сумел выйти из конюшни и попытался застрелить дона Родриго, - напомнила донна Мария.
- Тогда он, скорее всего, ещё не почувствовал боли и действовал под влиянием стресса.
Доктор и донна Мария спустились по лестнице.
«Значит, всё хорошо, - вздохнула Марианна, - и никакой моей вины в случившемся нет. Откуда я могла знать, что на уме у этого юноши? Да, в общем-то, я могу собой и гордиться, если бы не вилы, он мог застрелить отца. Хотя это старинное ружьё, наверное, висело без дела лет двадцать и всё равно бы не выстрелило».
Проводив доктора, донна Мария вернулась в гостиную, где застала своего мужа с рюмкой в руке. Рука дона Родриго дрогнула, и несколько капель спиртного пролилось на ковёр. На этот раз, правда, жена ничего не сказала своему мужу о вреде пьянства.
- Что ты, дорогой, собираешься делать со своим пленником?
- Я уже послал за управляющим. Думаю, его надо подлечить, а затем передать властям. Пусть суд решит, чего он заслуживает.
- Ты не боишься предать это дело огласке?
- Я об этом думал, дорогая, наверное, и сеньор Кортес действовал не совсем законно, поджигая дом этого бедняги. Так что с передачей его властям спешить не будем. Может, мы сумеем договориться.
- Да, Родриго, но держать его в своём доме опасно.
- Что сказал доктор?
- Ещё несколько дней юноша не сможет подняться с постели.
- Это вселяет надежды, - улыбнулся дон Родриго и, улучив момент, когда жена отвернётся, пропустил рюмочку рома, а затем попытался спрятать рюмку за тяжёлый графин.
Это не укрылось от донны Марии, но она сдержала справедливый гнев.
- Дело в том, дорогой, что ко мне сегодня приедут подруги, ты не забыл об этом?
- Как же, я помню, - недовольно скривился дон Родриго. - Может, стоит отменить приём?
- Нет, скрыть происшедшее всё равно не удастся, если о нём узнали слуги, и лучше будет, если мои подруги узнают о нём из первых уст.
Донна Мария уже представила себе, как она примется рассказывать соседкам о покушении на своего мужа. Обычно по вечерам им не о чем было поговорить, а теперь присутствие злодея дома могло придать вечеринке шарм.
- Да, я не буду отменять приглашение, - повторила донна Мария, радуясь тому, что всё внимание будет приковано к ней.
- На всякий случай, - успокоил жену дон Родриго, - мы закроем этого злодея на ключ.
- Что ж, это разумно, - согласилась донна Мария.
Лишь только сеньор де Суэро двинулся к выходу, как Марианна тут же отскочила от полу прикрытой двери, за которой она, притаившись, подслушивала разговор отца и матери.
Когда дон Родриго шёл по коридору, Марианна уже сидела возле камина в столовой.
- Ты не боишься? - спросил её отец.
- Чего?
- Всё-таки в доме злодей
- Он не опасен, - улыбнулась девушка, - к тому же, если что, я смогу постоять за себя.
- Да, ты у меня молодец, - улыбнулся дон Родриго, - только не забудь переодеться к вечеру, сегодня у нас гости.
- Гости? - воскликнула девушка.
- Ну, не совсем те, о каких ты мечтаешь, - рассмеялся дон Суэро, - это будут гостьи, наши соседки.
- А-а, - не скрывая своего разочарования, вздохнула Марианна, - представляю себе, как они начнут кудахтать, услышав о покушении на твою жизнь.
- Ладно, всё могло быть и хуже, - улыбнулся дон Родриго, - я думаю, они попросят рассказать и тебя, ведь ты, можно сказать, спасла мою жизнь.
- Нет, я здесь ни при чём, - смутилась Марианна, - тебе спасло жизнь старое ружьё.
- Нет, мне спасло жизнь провидение, - поднял вверх указательный палец дон Родриго. - Значит, ещё не время мне умирать.
- И мне тоже, - добавила Марианна.
Отец и дочь расхохотались.
- Что-то не к добру мы смеёмся, дочь.
- Ещё бы, мы с тобой так переволновались
- Хорошо то, что хорошо кончается, - глубокомысленно заметил дон Родриго, успевший к этому времени принять ещё одну рюмку рома, спрятанного за скульптурой в коридоре.
По всему дому он сделал множество тайников, в каждом из которых хранилась какая-нибудь ёмкость со спиртным и стояла пара рюмок. Поэтому, дон Родриго и любил прогуливаться по дому, зная, что всегда сможет промочить горло.
Взгляд дона де Суэро упал на большие напольные часы. Стрелка близилась к трём часам дня.
- Ну вот, времени осталось не так много, всего два часа, так что готовься к приёму гостей.
- Гостий, - напомнила Марианна и состроила кислую мину, чем повеселила своего отца.
- Только не вздумай с таким выражением на лице появиться перед соседками, иначе потом мать замучит нас упрёками.
- Я буду улыбаться вот так, - и девушка двумя пальцами растянула уголки своего рта так далеко, насколько это было возможно. - Такая я тебе нравлюсь?
- Главное, чтобы ты понравилась нашим соседкам, а тебя я люблю любой.
- Я тоже.
Дочь поцеловала отца в щёку и побежала наверх.
Проходя мимо спальни для гостей, она услышала постанывание и не преминула заглянуть в щелку. Хуан Гонсало сидел на кровати и ощупывал рану на бедре. При каждом прикосновении он болезненно морщился и беззвучно ругался.
Марианне захотелось войти и попросить у молодого человека прощение за нанесённую рану. Но заметив недобрый блеск в глазах юноши, она отказалась от прежних мыслей и отправилась в гардеробную подыскать подходящий наряд для вечеринки.
Девушка вертелась перед зеркалом, пытаясь заглянуть себе за спину, чтобы удостовериться, красиво ли завязан бант.
«А всё-таки он красив, - размышляла Марианна. - Пусть он негодяй, пусть хотел убить моего отца, но в красоте и смелости ему не откажешь. Я бы даже рискнула назвать его благородным».
И может быть, впервые в жизни, девушка очень внимательно всмотрелась в собственное отражение, пытаясь взглянуть на себя так, словно она человек со стороны.
- Немного курносый нос, - вынесла себе приговор Марианна, - несколько глупых веснушек и не очень ровные брови. А в остальном всё отлично. И чего это я так принаряжаюсь, какое мне дело до мнения наших соседок?
А тем временем гостьи прибывали одна за другой. Они приезжали вместе со своими служанками, каждая из женщин хотела блеснуть нарядами, экипажем, украшениями.
Но донна Мария достойно подготовилась к встрече. На ней было шикарное, правда, немного старомодное платье, в ушах сверкали серьги с большими бриллиантами.
Каждая из соседок считала своим долгом осведомиться.
- Это правда, что в вашего мужа стреляли?
Донна Мария делала большие глаза и спрашивала:
- А откуда вы знаете?
Затем шёл подробный пересказ всей истории покушения, к тому же, раз за разом он обрастал новыми подробностями. В глазах соседок Хуан Гонсало Ортего представал во всё более и более мрачных тонах.
Особую пикантность сегодняшней вечеринке придавало то, что злодей находится совсем рядом, на втором этаже. Гости время от времени прислушивались, не слышно ли стонов или бреда раненого.
Каждая из них готова была поклясться, что слышит возню наверху и в душе радовалась, что сможет похвастаться этим дома. На время разговоры уходили в сторону, женщины говорили о нарядах, о полевых работах, но неизменно возвращались к прежней теме.
- Скажите, а он, в самом деле, из дворян? - осведомлялась донна Сантана у хозяйки дома.
- Не знаю, - пожимала плечами донна Мария, - лицо у него не очень-то благородное. Да и стал бы дворянин стрелять в другого дворянина?
К всеобщему удовольствию по распоряжению сеньоры де Суэро дворецкий принёс искореженную винтовку, из которой стрелял Хуан Гонсало.
Женщины одна за другой подходили к оружию и с интересом рассматривали загнутые полосы металла, пробуя на ощупь, острые ли зазубрины.
- Это же надо, - изумлялась донна Сантана, - так разворотило ружьё, а он остался жив!
- Наверное, богу было угодно, - отвечала хозяйка дома, - чтобы негодяй предстал перед судом.
- А где ваш супруг? - поинтересовалась одна из гостей.
Донна Мария хотела ответить, но та не дала ей сказать и слова.
- Ах да, я понимаю, что он взволнован и, наверное, отдыхает.
Донна Мария усмехнулась, ей не очень-то хотелось, чтобы её муж предстал перед гостями. Дон Родриго уже прилично успел накачаться ромом и мог сморозить какую-нибудь глупость.
На время все наиболее интересные темы оказались исчерпанными, и хозяйка дома прибегла к своему обычному спасительному предложению:
- А, не хотите ли, послушать, как играет на фортепиано моя дочь Марианна?
- О, это будет великолепно! Я довольно долго не видела её, она прелестная девушка, - наперебой стали раздавать комплименты соседки.
Дворецкий был послан за Марианной, и вскоре появилась она сама. Её платье было вызывающе дорогим, и девушка держалась слишком самоуверенно для того, чтобы понравиться не очень-то искренним женщинам.
- Ты звала меня, мама?
- Да, я хотела, чтобы ты поиграла гостям.
- Я не буду, - ответила Марианна.
Зависло тягостное молчание. Никто из женщин не мог себе, и представить такой дерзости - дочь отказывается повиноваться матери. Да и просьба-то пустяковая - поиграть на фортепиано. Дело пошло на принцип.
Донна Мария процедила:
- Наверное, ты, Марианна, не совсем точно поняла меня?
Донна Сантана, чтобы хоть как-то приостановить ненужный спор, вставила:
- Я так хочу послушать, как ты научилась играть!
Девушке ничего не оставалось, как сесть к роялю. Но она не спешила притронуться к клавишам, все ждали, когда же, наконец, зазвучит музыка.
И тут дворецкий ввёл в гостиную управляющего сеньора Кортеса и сопровождавших его людей. Дон Диего остановился на пороге и с нежностью посмотрел, на Марианну.
Та вздрогнула, руки её застыли на крышке инструмента.
- Дон Диего, - обратилась к управляющему донна Мария, - Марианна как чувствовала, не начинала, пока не придёте вы.
- Я не буду играть, - вновь возразила ей дочь.
- Дон Диего, попросите её вы, - сказала донна Сантана.
Сеньор Кортес выступил вперёд и, картинно, поклонившись дочери хозяина, произнёс:
- Я очень хотел бы услышать, как вы играете.
- Вы это слышали сотни раз, дон Диего.
- Я прошу вас.
- Ну ладно, - вздохнула Марианна и с грохотом открыла крышку инструмента.
Она немного помедлила, занеся пальцы над клавишами, затем принялась играть фортепьянный этюд. Ей доставляло удовольствие на память воспроизводить замысловатые пассажи, пробегать ребром ладони по клавишам, извлекая из инструмента непрерывный каскад звуков.
Все заслушались, внимая её чудесной игре.
Прошло уже около получаса с того времени, как Хуан Гонсало осознал, где он и вспомнил, что с ним произошло в мельчайших подробностях. Досада и негодование на самого себя захлестнули юношу. Он понимал, что другого шанса отомстить дону Родриго ему, возможно, и не представится, понимал, пройдёт день или два и его отправят в тюрьму, где ему придётся дожидаться суда. И приговор, конечно же, не принесёт ему облегчения.
Он слышал шум голосов внизу, грохот подъезжающих экипажей. И вдруг внезапно всё стихло. Послышались звуки музыки, прозрачной и в то же время неистовой. Они подхлестнули Хуана Гонсало, заставили его напрячься и встать с кровати.
Он спустил ноги и, морщась от боли, поднялся. Раненая нога не желала слушаться. Вцепившись в спинку кровати, юноша пробрался к окну и выглянул на улицу.
На площадке перед дворцом собралась целая дюжина экипажей. Кучера, сбившись в кучку, курили и о чём-то оживлённо спорили. Один из мужчин поднял голову и взглянул в окно.
Хуан Гонсало отшатнулся, чтобы остаться незамеченным.
«Чёрт, тут слишком высоко, чтобы прыгать. Да у меня даже не хватит сил взобраться на подоконник».
Хуан Гонсало подошёл к двери и прислушался.
«Вроде бы никого рядом нет».
На всякий случай он постучал костяшками пальцев по дверному косяку.
Ни звука в ответ.
«Наверное, они даже не выставили охрану», - подумал Хуан Гонсало и толкнул дверь.
Но та не поддавалась.
«Закрыли на ключ!».
Юноша, держась за дверную ручку, присел и заглянул в замочную скважину: так и есть, ключ торчал в ней.
«Я должен выбраться отсюда. Возможно, мне удастся выскользнуть чёрным ходом. Внизу гости и дай бог, чтобы за разговором никто не услышал того, как я попытаюсь покинуть спальню».
Хуан Гонсало обмотал руку полотенцем и изо всей силы ударил в дверную филенку.
Жалобно хрустнуло дерево, на глянцевой поверхности двери появилась трещина.
«Ещё несколько ударов и я выломаю филенку. А тогда открыть дверь не составит труда».
А в это время Марианна играла этюды. Её руки легко проносились по клавишам, девушка по памяти воспроизводила сложные по исполнению мелодии.
Но головы подруг её матери были заняты мыслями, далёкими от тонкостей музицирования.
Донна Сантана, не отрываясь, смотрела на сеньора Кортеса, управляющего имением.
Она наклонилась к своей соседке и прошептала ей на ухо:
- Какой красавец, дон Диего!
- Да, этого у него не отнимешь, - вздохнула другая женщина, - если бы ему ещё и богатство, вот завидная партия была бы для одной из наших дочерей.
- Я думаю, - прошептала донна Сантана, - не пройдёт и полгода, как он посватается к сеньорите де Суэро, и донна Мария не сможет ему отказать.
Марианна в пол уха прислушивалась к разговору женщин. Этюды она великолепно знала наизусть и могла играть, не задумываясь.
Но тут до чуткого слуха девушки долетел грохот.
«Кажется, это наверху, - подумала Марианна и тут же догадалась, - наверное, это наш пленник пытается покинуть спальню».
И ей тут же вспомнилось, как она не раз, будучи наказанной, ещё ребёнком, выбиралась из запертой комнаты. То спускалась по решёткам винограда со второго этажа, то подбирала ключи.
И ей нестерпимо захотелось, чтобы Хуану Гонсало тоже удалось выбраться так, как удавалось выбираться ей в детстве.
Она внимательно, но очень быстро пробежалась взглядом по лицам присутствующих.
«Нет, никто из них ещё ничего не услышал. Нужно заглушить звуки, доносящиеся сверху», - приняла решение Марианна и, сменив музыку, резко ударила пальцами по клавишам.
Раздались звуки жаркой неистовой румбы. Гостиница наполнилась неудержимо-весёлой, громкой мелодией.
- Что такое? - забеспокоилась донна Мария.
- Это румба, - перекрикивая звуки инструмента, прокричала Марианна, - чудесная музыка, такую любят в Мексике.
- В Мексике? - переспросила донна Сантана.
- Слушайте, слушайте, это великолепная мелодия.
Женщины с недоумением переглядывались, донна Мария покраснела.
Невозмутимым оставался лишь управляющий имением. Он стоял, подкручивая свои идеально подстриженные усики, и с нежностью смотрел на девушку. Казалось, что бы она ни сотворила, какую бы глупость ни совершила, нежности в его взгляде не убавится.
Дамы чувствовали себя чрезвычайно неловко. Донна Мария прокляла тот час, когда попросила Марианну сыграть на рояле.
Дон Родриго, находившийся в это время в коридоре и как раз, прикладывавшийся к рюмке, чуть было не поперхнулся, заслышав резкую смену мелодии.
- Ну и дочка, - пробормотал он, - ну и задаёт же она им жару! Так и продолжай, Марианна, - расчувствовавшись, дон Родриго налил себе ещё одну рюмку рома и надёжно спрятал её за бронзовой статуей.
Хуан Гонсало тем временем бил и бил кулаком в дверь. Он уже не обращал внимания на то, услышат его или нет. Единственным желанием было добраться до ключа и после этого оказаться на воле.
Конечно же, далеко парень уйти не мог, но так существовала хотя бы призрачная надежда избежать суда, избежать расправы над собой. Ему не было времени раздумывать, почему это хозяйская дочка вдруг сменила мелодию, достаточно было и того, что под такую неистовую музыку можно было спокойно ломать дверь.
Ещё пара ударов и доска, хрустнув, вывалилась.
Хуан Гонсало бросил ненужное теперь полотенце на пол, просунул руку в образовавшуюся дырку и, раздирая в кровь кожу о торчащие щепки, повернул ключ в замке.
Каждый шаг давался ему с неимоверным трудом. В коридоре не было за что ухватиться. Опираясь о стены, юноша брёл по направлению к галерее.
«Лишь бы никто не попался навстречу, лишь бы никто не перехватил меня прежде, чем я спущусь вниз. А там будь что будет».
Хуан Гонсало пробовал представить себе планировку дома. Но его принесли сюда без сознания, и оставалось надеяться только на везение.
Наконец его рука коснулась перил галереи. Лестница с высокими ступеньками резко уходила вниз, а затем сворачивала вправо. Снизу неслись неистовые звуки румбы.
Юноша приосанился, мелодия вливала в него новые силы. Скрепя зубами, он преодолел несколько ступенек, затем встал и отдышался.
«Чёртова девчонка, если бы не её вилы, я давно бы улизнул в окно. Но тогда тебя не положили бы в спальне, - спохватился юноша, - так что всё, что случается, случается по своим законам».
Одной рукой он упёрся в стену, другой в перила, и таким образом, смог снять тяжесть с раненой ноги.
Ступенька, ещё ступенька
Так он добрёл до поворота. Перила кончались, а винтовая лестница казалась непреодолимым препятствием.
Нога юноши скользнула по ступеньке, он не удержался и с грохотом покатился вниз по лестнице. Он не успевал ничего ни разглядеть толком, ни сообразить, только понял, что музыка смолкла.
Наконец, ударившись головой о балюстраду, он перестал падать и с усилием открыл глаза. Мир перед ним вращался, он только видел его фрагменты: испуганное лицо пожилой женщины, ножка рояля, ряд стульев, тяжеловесные люстры с хрустальными подвесками, статуя с подносом в руках
И тут к юноше вернулся слух.
Женщины истерично визжали:
- Убийца! Убийца! Он выбрался на волю! Сеньор Кортес, помогите! Родриго, сюда!
Хуан Гонсало попытался приподняться, но ему удалось только опереться на локоть и привалиться спиной к балюстраде.
Не спеша, вразвалку, к нему приближался дон Диего. Зловещая улыбка змеилась на губах управляющего.
- Ты сжёг мой дом! - с ненавистью выкрикнул Хуан Гонсало. - Ты! - и он указал на управляющего рукой.
В двери показался перепуганный дон Родриго. Он так растерялся, заслышав женские крики, что даже забыл оставить в коридоре бутылку и, стоял, сжимая её в руке.
Но донне Марии сейчас было не до пьянства мужа.
- Сделайте же что-нибудь! - закричала она.
Не доходя до поверженного юноши несколько шагов, дон Диего открыл встроенный шкаф, вынул из него ружьё и даже не удосужившись проверить, заряжено ли оно, навёл ствол на Хуана Гонсало.
- Может быть, ты, парень, и прав, возможно, я и сжёг твой дом.
- Это ты! - закричал юноша.
- Я и не спорю, очень много домов мне пришлось сжечь. Так что я даже не помню, был ли среди них твой.
Если бы не эти слова, Хуан Гонсало, возможно, и не предпринял бы отчаянной попытки напасть на своего обидчика. Но небрежно брошенная фраза подхлестнула его.
Он собрал все свои силы и, оттолкнувшись от балюстрады, ухитрился-таки перехватить ствол винтовки.
Дон Диего, не ожидая подобного от раненого, инстинктивно, боясь потерять оружие, вцепился в него, что было сил.
Хуан Гонсало рванул ствол винтовки на себя и дон Диего, не удержав равновесие, рухнул на пол.
Ещё мгновение, и Хуан Гонсало, опираясь на ружьё, поднялся на ноги, поставил ступню на шею управляющего и занёс приклад над головой.
- Я тебе покажу, мерзавец, кто из нас сильнее!
Дон Диего беззвучно шевелил бескровными губами, не зная, что и сказать.
Вновь завизжали женщины. К счастью, никто из них не мог взглянуть в этот момент на Марианну, всё внимание было приковано к сцене единоборства Хуана Гонсало и дона Диего.
Марианна с восхищением смотрела на юношу.
«Это же надо, - думала она, - раненый, а смог победить такого противника, как дон Диего! Вот это настоящий парень, настоящий мужчина!»
- Ты умрёшь! - прохрипел Хуан Гонсало.
Но, понимая, что не найдёт в себе сил ударить лежащего прикладом по голове, отбросил ружьё и, застонав, опустился на пол. Руки его дрожали, бескровное лицо исказила гримаса боли. Из-под повязки на ноге потекла кровь.
Только тут Хуан Гонсало понял, что выглядит не лучшим образом: надетая наизнанку рубашка, штаны с отрезанной штаниной.
- Чёрт с вами, - пробормотал он, - ваша взяла, - и, привалившись к стене, тяжело задышал.
Дон Диего, избегая смотреть в глаза собравшимся, поднялся, отряхнулся и, подойдя к Хуану Гонсало, негромко сказал:
- Теперь я вижу, ты и впрямь настоящий дворянин, простолюдин, убил бы меня. И чтобы выяснить, кто из нас прав, а кто виноват, я предлагаю тебе завтра утром стреляться. Пусть всё решит бог.
Хуан Гонсало кивнул и силы покинули его.
Очнулся молодой человек в той же спальне для гостей. Дырка в двери оказалась заколоченной, в коридоре явственно слышались шаги охранника.
«Ну, вот и всё, - подумал юноша, - завтра мне предстоит стреляться с управляющим. Один раз я уже выстрелил в дона Родриго, надеюсь на то, что пистолеты у них чистят регулярно и мне не придётся погибнуть от собственного выстрела. Стрелок из меня никудышный».
В это время внизу Марианна и дон Родриго пытались утешить донну Марию. Соседки, перепуганные случившимся, поспешили покинуть дом семейства де Суэро.
И теперь донна Мария рыдала навзрыд.
- Да успокойся ты, мама, - пыталась утешить её Марианна.
- Не нужно плакать, - шептал сеньор де Суэро.
А донна Мария между всхлипами, втягивая воздух, ощущала явственный запах рома.
- Может, ты выпьешь рюмочку? - предложил дон Родриго своей жене.
Не дожидаясь согласия, он бросился к столику, налил две рюмки и одну из них предложил жене.
- Крепкое спиртное всегда успокаивает, дорогая, - и он вылил содержимое рюмки себе в рот.
Марианна осуждающе посмотрела на отца, а донна Мария так и не притронулась к предложенному ей спиртному.
- Боже мой, - шептала женщина, - за что эти несчастья на мою голову? Почему я не могу жить спокойно так, как живут наши соседи?
- Я же говорил тебе, - в сердцах воскликнул дон Родриго, нужно было продать наследство, отказаться от этих земель. Теперь мы никогда не наведём там порядка. Крестьяне и арендаторы ненавидят нас, и виноват в этом - дон Родриго немного с опозданием огляделся вокруг.
Управляющий стоял в двери.
- а, виноват в этом - дон Родриго замялся, - в общем-то, никто не виноват, - зло выкрикнул он и покинул гостиную.
Но добраться до очередной рюмки рома сеньору де Суэро помешал управляющий. Он догнал его в самом конце коридора, когда хозяин дома уже подходил к заветному месту, и обратился:
- Сеньор
- Что, дон Диего?
- Я попросил бы вас быть завтра моим секундантом.
- А кто же тогда будет секундантом юноши? - дон Родриго задумался, не в силах вспомнить имя неудавшегося убийцы.
- Вы, сеньор, собираетесь, стать его секундантом? - удивлению дона Диего не было границ.
- Да, должен же кто-то быть и на его стороне. У вас, сеньор Кортес, есть друзья и не думаю, что кто-нибудь откажется стать вашим секундантом.
- Я понял вас, сеньор, простите меня за неуместное предложение.
- Что ж, прощаю, - засмеялся дон Родриго.
- Я прошу вас, сеньор, не сообщать властям пока о случившемся.
- Вы так уверены в своей меткости? - немного погрустнел сеньор де Суэро.
- Да, я сумею расквитаться за себя, и, простите, за вас, сеньор.
- Я предоставлю вам эту возможность, - глубоко вздохнул дон Родриго, и его рука потянулась к тайнику со спиртным, но затем хозяин дома передумал, - я сам подготовлю пистолеты.
- Я благодарен вам, сеньор.
Дон Родриго, уединился у себя в кабинете, но его одиночество вновь оказалось непродолжительным.
В дверь постучали.
- Кого там ещё несёт? - не очень-то любезно осведомился хозяин имения.
Дверь открылась и вошла Марианна. Лицо её казалось задумчивым, а пальцы подрагивали.