Идя по тропинке на условный сигнал, я не забывал внимательно смотреть под ногив смоленских лесах оставалось много всякого военного «мусора», в том числе мин, Пусть этот участок леса на первый взгляд не был засорен войной, только я хорошо помнил: полгода назад на моих глазах, буквально в аналогичной обстановке, погиб мой сослуживецкапитан Грачев. Тогда мы занимались поиском вещдоков в таком же милом лесочке, который война вроде бы тоже обошла стороной. Капитан вовремя не заметил в густой траве тоненькую стальную проволоку«растяжку» немецкой противопехотной мины Когда ехали сюда, я прочитал Сынку целую лекцию на эту тему. Вскоре я его увидел: Горохов, сидя на корточках, что-то разглядывал на земле, рядом стоял капитан Горячевв руке он держал лист бумаги.
Товарищ майор, Николай Петрович! радостно закричал Горячев. Есть след, естьзасветился наш «голубок», к едрене-фене! Проявил себя все-таки!
Успокойся, Виктор, охладил я его оптимизм, ты так радуешься, будто мы его уже взяли.
Возьмем, товарищ майор, обязательно возьмем! А след первым Сергей обнаружилмолодчага!
Горохов встал с корточек и даже покраснелему была приятна похвала такого опытного офицера-контрразведчика, как Горячев. Капитан протянул мне листок бумаги:
Вот, смотрите, товарищ майорточно его след!
Тютелька в тютельку! добавил Горохов.
В районе выброски вражеского десантатам, где был обнаружен седьмой парашют сбежавшего агента, ребята-оперативники тщательно обыскали и осмотрели окружающую местность. Хотя след разыскные собаки не взяли, на месте приземления «Седьмого» удалось обнаружить четкие отпечатки его сапогих тщательно перерисовали. Сейчас у меня в руках был рисунок отпечатка правого сапогаточно такой же след был передо мной, на земле. Сомнений быть не могло: мы тщательно промерили длину отпечатка, ширину каблука и подметкивсе совпадало!
Наш сапог, офицерский, размер примерно сорок второй, подвел итоги осмотра капитан, сапоги новые, неизношенные, и след свежий. Отпечаток он оставил случайно: перепрыгивал канавку, по которой протекал небольшой ручей, и, наверное, оступился, угодил правой ногой на сырую землю.
Втроем мы вернулись к «Виллису», где нас покорно ожидали, стоя в сторонке, Мария Степановна и Ульяна Петровна.
Ну, дорогие товарищи колхозницы, от лица командования выносим вам благодарность! Я с чувством пожал руку обеим женщинам и добавил:Обязательно свяжемся с вашим председателем: будете премированы, потому как очень нам помогли!..
Ошибка исключена? перебил меня подполковник. Точно след «Седьмого»?
На все сто, Юрий Иванович, абсолютно точно, головой ручаюсь!
Горобец удовлетворительно потер руки, потом начал разливать чай в стаканыво время моего рассказа он успел приготовить прекрасную заварку из своих московских чайных запасов.
Давай, майор, к столучайку погоняем! Ну, а дальше что?
С удовольствием прихлебывая крепчайший горячий чай, я поведал подполковнику обо всех деталях только что проведенного поиска.
Теперь как минимум необходимо выяснить: куда он направился, хотя бы в каком направлениив западном или восточном, заключил я.
Вопрос чрезвычайно важный, поддержал Горобец, учитывая те обстоятельства, в каких оказался вражеский агент: группа его уничтожена в момент приземления, следовательно
Следовательно, Юрий Иванович, не удержался я, если «Седьмой» отказался от дальнейшего выполнения задания и, оставшись один, решил возвращаться назад, к немцам, то путь его, безусловно, будет пролегать на запад, к линии фронта.
Ну, а если двинулся на восток, к Смоленску, скорее всего намерен продолжать выполнение задания! закончил Горобец фразу. Впрочем, могут быть и варианты!
Подполковник долил чай в стакан и посмотрел на меня с улыбкой:
Я ведь тебя изучил, Николай Петрович, насквозь вижу: что-то вы там, в райцентре, выяснилине томи душу, выкладывай! Главное скажи: ухватились за ниточку?
Похоже, ухватились, Юрий Иванович! Сейчас мои ребята здесь, в городе, кое-что выясняют, но пути его ведут в Смоленскэто точно! Именно сюда он выехал накануне ночью!
Далее я подробно доложил о своих разыскных действиях в райцентре и на железнодорожном узле, включая вокзал и прилегающую территорию. Там мы разделились: капитану Горячеву я приказал отправляться в районное отделение госбезопасности, Горохова послал в военную комендатурусообщить местным товарищам новые данные по беглецу и совместными усилиями активизировать розыск именно здесь, на месте. Сам же отправился в линейный отдел милиции, который располагался в здании вокзала. Чутье мне подсказывало: если «Седьмой» двигался по лесам на этот железнодорожный узел, то только с одной цельюпоскорее отсюда выбраться первым же подходящим поездом. Таким образом, он никак не мог обойти стороной местный вокзальчик, который был весьма невелик, и дежурный милиционер, чья смена была вчера вечером и ночью, мог оказаться очень полезен. В линейном отделе, предъявив книжечку в красной обложке с надписью «Контрразведка», я узнал от дежурного офицера-капитана, что вчера работала смена старшины Кравчукасейчас он отдыхал после дежурства. Ввиду серьезности дела за старшиной, который жил неподалеку, послали милиционера, и уже через двадцать минут Кравчук явился самолично. С ним мне явно повезло: немолодой, опытный старшина оказался зорким и наблюдательным человеком. («Не слишком ли много сегодня счастливых случайностей? суеверно подумал я, беседуя с Кравчуком. Как бы не сглазить удачу!»)
В частности, вспоминая вчерашнее дежурство, старшина упомянул о появившемся в зале ожидания поздним вечером армейском старшем лейтенанте: в шинели, фуражке и с вещмешком. Самое главное, что приметы вражеского агента, сообщенные членом его абвергруппы Калныньшем, совпадали с описанием подозрительного старлея, о котором сообщил наблюдательный Кравчук.
Мы ведь, товарищ майор, почти ничего не знали про этого беглого шпиона-парашютиста, как бы оправдываясь, рассказывал старшина. Накануне дежурства, вечером, собрал нас капитан для инструктажа и сообщил: «Так и такв лесных массивах в пятидесяти километрах к югу прошлой ночью уничтожен вражеский десант. Но один гад ушелпоступила ориентировка от военных из контрразведки. Так что смотреть в оба, проявлять бдительность: враг может быть в форме военнослужащего». И все: ни примет, ни воинского званияищи иголку в стоге сена! А тут знаете сколько военных и другого народа ежедневно перед глазами проходитголова кругом идет! Поди узнай, кто из них вражеский шпион! Я ведь во все глаза глядел, я
Успокойтесь, старшина, прервал я милиционера, никто вас ни в чем не обвиняет. Вы вот упомянули про старшего лейтенантапоясните.
Помню точно: трое офицеров здесь уже сидели, а четвертыйстарлей этот, позже к ним подошел. Выпивали вместе. Потом они ушли уже вчетвером, а кудаврать не буду, не могу знать, товарищ майор!
Про капитана-воентехника старшина рассказал, что встречал его на местном авторемзаводе: похоже, тот принимал там какую-то автомобильную технику. Впрочем, точно Кравчук не знал, но и того, что сообщил, было вполне достаточноя тут же позвонил в райотдел госбезопасности, куда послал капитана Горячева и приказал направить его ко мне. Дальнейшее было делом техники: прихватив по дороге Горохова из комендатуры, мы доехали до авторемзавода, где направились прямиком к военпреду. Тот очень быстро, по описанию внешности, вспомнил того капитана и даже сообщил его фамилию и номер войсковой части в Смоленске.
Конечно, след этот мог быть ложным, но ничего лучшего у нас пока все равно не было. Пусть «местные» коллеги продолжают поиск в райцентремы же отправились обратно в Смоленск.
Сейчас Горячев с Гороховым должны быть в том самом автобате здесь, в Смоленске, где служит капитан Борис Сыкчин, сообщил я Горобцу. Кстати, с ним были два офицера-лейтенантамы их тоже установили: Игорь Смирнов и Володин Александр.
Ты исключаешь, что эти трое и «Седьмой», если это действительно он, каким-то образом связаны? спросил подполковник.
Вряд ли. Привязался к ним для отвода глазискали-то одиночку! Но чем черт не шутит: Горячевоперативник опытный, разберетсяя ему дал четверых бойцов из дежурного взвода для усиления. Подождем, Юрий Иванович, скоро все прояснится!
Дай-то бог! Я вот тут прикидывал: послали эту абвергруппу, судя по составу и вооружению, для какой-то крупной диверсионной операции. Но для какой? Вот в чем вопрос!
Сам об этом думал: может, для взрыва железнодорожного моста через Днепр?
Не знаю, не знаю задумчиво произнес Горобец, устало потирая виски. Пока мы можем только гадать.
Раздался телефонный звонок, подполковник взял трубку аппарата на своем столе, устало произнес:
Подполковник Горобец! Есть, товарищ генерал. Нет, пока ничего определенного, работаем. Слушаюсь, товарищ генерал!
Я сразу понялзвонил Орлов. Горобец, напряженно выслушав генерала, положил трубку и кивнул на телефон:
Торопят Москва крайне недовольна: такая философия получается
Потом он вздохнул, молча сел к столу и машинально начал перебирать какие-то бумаги. «Невесело шефу, подумал я сочувственно, с него начальство результат требует, а не наши оперативно-разыскные мероприятия. Результат, которого пока нет!»
Капитан Горячев и лейтенант Горохов.
В этот момент в дверь постучали, и на пороге выросли Горячев и Гороховнесмотря на усталость, лицо лейтенанта сияло.
Есть результат, товарищ подполковник, он здесь, в Смоленске! выпалил с ходу Горохов, забыв про субординацию, согласно которой первым должен был доложить капитан.
Горобец удивленно поднял на них усталый взгляд от бумаг на столе, потом глянул на наручные часы: шел третий час ночи Начальник отдела снял очки, которыми пользовался, когда работал с документами, и тяжело поднялся со стула, сообщил:
Только что звонил генерал Орлов: рация с позывными ВОГ снова вышла в эфир!
Черт бы все побрал! Миронов хлопнул кулаком в открытую ладонь другой руки, что выражало у него крайнюю степень душевного волнения.
Больше месяца молчали, гады, вступил в разговор Горячев, и вот, пожалуйста, в самый неподходящий момент снова заработали. Мало нам головной боли по розыску сбежавшего агента, так натееще подарочек!
Стоп! подполковник энергично постучал по столу. А не связаны ли эти два события: выход в эфир неизвестной рации и появление «Седьмого»? Ну-ка, капитан, доложите, что вы узнали в автомобильном батальоне!
Горячев коротко и толково доложил результаты беседы с капитаном Сыкчиным и его сослуживцами-лейтенантами. Удалось выяснить, что неизвестный старший лейтенант, назвавшийся Николаем, доехал с ними до Смоленска в санитарном вагоне. То, что офицеры из автобата никак не связаны с «Седьмым», а оказались лишь случайными попутчиками, в этом капитан Горячев был абсолютно убежден. После беседы с ними он и Горохов вихрем домчались на «Виллисе» до дежурного по железнодорожной станции, выяснив у него, на каких запасных путях проходит формирование санитарного эшелона.
Таким образом удалось отыскать и переговорить с военфельдшером старшиной Наливайко, который, к сожалению, ничего нового не сообщилон расстался со старлеем утром и больше его не встречал. По приметам, сообщенным опрошенными военнослужащими, неизвестный старший лейтенант полностью соответствовал описанию «Седьмого», которое дал Калныньш.
Капитан доложил результаты поездки в автобат и на станцию коротко, без лишних деталейон не привык «нагружать» начальство не относящейся к делу информацией. На самом деле встреча с военфельдшером не обошлась без неприятного инцидента. Когда офицеры-контрразведчики нашли на путях нужный им санитарный эшелон, шел уже второй час ночи.
Этот самый! кивнул головой пожилой стрелочник, посланный проводить их дежурным по станции.
Вагоны стояли темные, словно покинутые людьми: изнутри не было слышно ни звука. Но когда Горячев со своим юным напарником пошел вдоль эшелона, то уже из третьего на их пути вагона они услышали какой-то звуквроде музыка играла.
Что это? удивленно спросил Горохов.
Похоже на патефон, отозвался капитан, пластинки крутят. Сейчас выясним!
Он ловко вскочил на подножку вагонадверь его оказалась незапертой, и Горячев шагнул внутрь, за ним поспешил Горохов. Офицеры оказались в том самом санитарном кригере, в котором рано утром в Смоленск прибыл интересующий их старший лейтенант, но, конечно, еще не знали об этом. Зато очень быстро познакомились со старшиной Наливайко, которого, собственно, в данный момент и искали. При свете керосиновой лампы за откидным столиком у плотно зашторенного вагонного окна расположилась живописная компания: трое мужчин и три женщины. Вагон был хорошо протоплен, и мужики, разоблачившись до белых нательных рубах и армейских галифе, сидели без сапог, босиком. Женщины были в легких белых халатиках, вольно полурасстегнутыходна из них устроилась у мужчины на коленях. Вот он-то (кстати, им оказался тот самый Наливайко) вдруг отсадил свою подругу в сторону, резко встал и буквально как бык попер на стоящего впереди капитана Горячева, осыпая его ругательствами:
Мать вашу, пехота сраная, думаешь, погоны офицерские нацепил и можешь тут ходить, девочек наших лапать!
Он пьяно замахнулся, нетвердо держась на ногах, и попытался ударить капитанано не на того напал! Неуловимым движением, даже не сдвинувшись с места, Горячев захватил его кисть и резко заломил так, что нападавший взвыл и почти сел на пол. Не отпуская его, капитан достал свободной рукой из нагрудного кармана шинели красную книжечку и громко крикнул:
Контрразведка «Смерш»! Всем сидеть спокойно и не дергаться! Есть здесь старшина Наливайко?
Да отпусти ты, больно! подал голос «обезвреженный» нападавший. Я Наливайко!
Потом, конечно, все встало на свои местадаже начальник эшелона откуда-то появился: немолодой толстый майор в очках долго извинялся перед контрразведчиками за это, как он выразился, «маленькое недоразумение».
Опять этот Наливайко проводы устроилвы уж не обессудьте, завтра на фронт отправляемся! Фельдшер он неплохой и мужик героический, бывший морякдаже медали имеет. Правда, в штрафниках побывал за свои «художества», но искупил, как говорится, кровью. Только вот насчет спиртика слабоват и по женскому полу Коллектив у нас, понимаете ли, по большей части женский, так что по-разному случается: липнут к ним всякиеиногда и отваживать приходится. Вы уж извините его, дурака, товарищ капитан.
Извинения принимаются, майор! важным и нравоучительным тоном произнес Горячев. Но тем не менее политико-воспитательная работа у вас явно не на высоте!
Он многозначительно глянул на сидящего тут же с виновато опущенной головой старшинувиновника переполоха. При этом Горохову показалось, будто в глазах капитана промелькнул какой-то озорной чертик. В общем, все обошлось, и Горячев даже не счел нужным докладывать в отделе об этом незначительном происшествиио чем и Горохова предупредил.
Значит, так, подполковник Горобец прошелся по кабинету, будем подводить итоги дня сегодняшнего и определяться по нашим действиям на завтра, впрочем, уже на сегодня. Если «Седьмой» прибыл в Смоленск, то как военнослужащий он может встать на учет в военной комендатуре: капитан, проверьтеначните с привокзальной! В Смоленск ежедневно прибывают и убывают сотни военных, а нам известно только имя и воинское званиеда и то предположительно
Подполковник сделал небольшую паузу, потом негромко закончил свою мысль:
Так что тут наши шансы не очень велики, но тем не менее Вы все поняли, капитан?
Так точно, товарищ подполковник!
Не факт, что неизвестный старший лейтенант и есть тот самый «Седьмой», это тоже надо помнить. Не сбрасывайте со счетов и другие версии, добавил Горобец.
По рации с позывными ВОГ, товарищ подполковник, какие будут указания? спросил майор.
Генерал Орлов одобрил мой приказ: оперативно-разыскной группе майора Миронова сосредоточиться исключительно на розыске «Седьмого»! Неизвестный передатчик я поручу группе капитана Земцова, хотя нутром чувствую: есть тут какая-то взаимосвязь. Ладно, идите пока, отдохните пару часикови за дело!