По правде, я даже подумать не могла, что получу от поездки в Котор такое удовольствие. Сначала Сергей показался настолько скучным и занудным, что веселее было тереть на терке кирпич, чем проводить с ним время. Но как только я прекратила цепляться к каждому его слову и жесту, выискивая то, что подтвердило бы мое предубеждение, все оказалось вовсе не так ужасно. И даже наоборот.
Валяться целыми днями на пляже мне не нравилось. Я обожала незнакомые города. Чувствовала себя так, словно мне отдавали их на разграбление. Носилась хаотично, как молекула в броуновском движении, фотографировала каждую щель в двадцати ракурсах, громко восторгалась, лезла за запретительные барьеры и покупала всякую ненужную ерунду. Вовку это страшно злило. Если уж он соглашался на экскурсию, то только настоящуюс экскурсоводом или хотя бы аудиогидом в наушниках, а не на бестолковую, как он говорил, беготню.
В Петроваце накануне я себя еще сдерживала, да там и смотреть было особо не на что, но в Которе разошлась не на шутку. Потому что он оказался очень таким моим. Серый, мокрый, с бродячими кошками. На одной частоте со мной. Если б еще не тапки эти ужасные. Но кто ж знал, что пойдет дождь и они будут так скользить.
Сергей на мое экзальтированное мельтешение реагировал спокойно. Без возражений шел следом и рассказывал кучу всего интересного. О Которе, о венецианской архитектуре. И я как-то неожиданно поняла, что чувствую себя с ним легко и непринужденно. Как будто мы давно уже знакомы. Возник, пожалуй, только один неудобный момент, когда он спросил, кем я работаю. Но, вроде, даже и не совсем соврала. Ну да, пишу на заказ. И как копирайтер тоже.
Хотя была еще одна неловкость накануне. Насчет моей машины. На Мегане, простеньком бюджетнике, я училась ездить в автошколе. Правду сказать язык не повернулся. Вовка при разводе заявил, что раз уж он виноват, судиться из-за мелочей не станет. Оставил мне квартиру и денег на счете столько, что ежемесячный процент набегал больше моей зарплаты. А еще Паршивцасиний Порше Кайен. Впрочем, для него это действительно были мелочи. Они с Лидкой сразу же купили себе дом в Парголово.
Подняться задарма получилось только до начала лестницы. У прохода под зонтиком сидел казенного вида мужичок, продающий билеты. И фотографировать оттуда действительно было нечего, разве что улицу, по которой поднимались. Сергей молча пожал плечами: а я говорилубедилась?
Мы начали спускаться обратно, и это оказалось еще сложнее, чем идти вверх. Как я ни осторожничала, подошва проскользнула по мокрой брусчатке, нога поехала
Как только Сергей успел меня поймать? Повернулся, подхватил, едва не упал сам, но удержался на ногах и еще крепче прижал к себе. Одна рука на спине, другая пониже.
Вчера, когда мы звонили на острове в колокол и его пальцы коснулись моих, что-то такое пробежало. Не искра искорка. Но я объяснила это себе тем, что все дело в обстановке. Где-то между серым небом и серым морем, высоко-высоко, и над всемколокольный звон, переворачивающий душу. Но сейчас
Все замерло внутриили нет, обмерло. Затаилось. Сжалось в бесконечно малую точку. Я как будто даже и не дышала. Застыла, уткнувшись носом куда-то ему в шею. А потом вдохнулаи окунулась в его запах, от которого из головы вымело остатки мыслей.
Нашли место обжиматься! возмутился противный женский голос. По-русски. Встали на дороге!
Сергей отпустил меня, я оглянулась. Толстуха в цветастом сарафане и белой широкополой шляпе с пыхтением карабкалась в гору. Интересно, она и правда собралась на самый верх? Не помрет по пути?
Мы отодвинулись, дали ей пройти. Посмотрели друг на друга.
Хотелось одновременно плакать и смеяться. В сумме получилась улыбканаверняка жалкая и кривая.
Извини я случайно.
Он явно собирался что-то сказать. Что-то ядовитоесудя по выражению, одновременно растерянному, испуганному и сердитому. Но не стал. Только буркнул:
Настя, смотри под ноги. Пожалуйста!
Помедлил секунду и взял меня за руку. И стиснул пальцы так, что я жалобно пискнула. Хватку ослабил, но все равно держал крепко. Пока не оказались на ровном месте. И даже стало немного жаль, что теперь страховать меня причин не осталось. Может, еще разок поскользнуться? Нет, это был бы уже перебор.
Настя, Настя, притормози! Недотрах, конечно, дело печальное. Но не настолько ведь все запущено, чтобы поплыть от случайных псевдообъятий, значащих не больше, чем намазанная кремом спина. Еще не хватало только, чтобы Диана оказалась права. Никаких курортных романов, пожалуйста. Потому что если уж закрутится, вряд ли сможешь вовремя остановиться и весело сказать на прощание: «Все было классно, Сережа, спасибо за компанию». Знаешь ведь, что простосексне твое призвание. Не умеешьне берись.
Мы походили еще немного, но теперь все изменилось. Сергей больше ни о чем не рассказывал, шел рядом и молчал. Да и у меня запал иссяк. К тому же дождь пошел сильнее.
Война войной, а обед по расписанию, он посмотрел на часы и кивнул в сторону открытого кафе под навесом.
Я заказала салат и стащила с его тарелки пару чевапчичей, запеченных колбасок, лежащих добрым стожком в окружении картофеля-фри и маринованных овощей. Здесь вообще все порции были такими, что двое вполне могли наесться, а троезаморить червячка. Впрочем, Сергей, похоже, запросто мог слопать слона. По фигуре и не скажешь.
Два капучино, попросил он официанта, пришедшего забрать тарелки. И два мороженых
20
Сергей
Какой смысл врать, что я не смотрел на Настю с мужским интересом. Смотрел. И не только в первое утро. Хотя сама по себе она меня и бесила. Месяц с лишним без сексаполбеды, не такой уж огромный срок. Но когда запустишь руку женщине в трусы, а в последний момент по какой-то сложной идеологической причине дашь обратный ход, подсознание вполне объяснимо негодует, заставляя невольно искать другой объект.
Да и смотреть на Настю, вынеся за скобки ее надутую физиономию, было приятно. Эстетически и эротически. Милице она, конечно, проигрывала по очкам, но если не сравнивать, выходило очень и очень ничего. Я бы не назвал себя всеядным, скорее, наоборот. Толстухи особо не возбуждали, костлявые тоже. Настю кто-то, возможно, счел бы слишком худой, а на мой вкус все было как надо. Выпуклости, впадины и изгибы, которые так и просились в руку. Не постоянно просились, но бывали моменты, да.
Вчера и особенно сегодня, в Которе, я вдруг понял, что она мне интереснаи не только фигурой. Интересна этой своей многослойностью, изменчивостью, азартом. Едва прекратила шипеть, с ней стало приятно разговаривать, о чем-то рассказывать и чувствовать живой отклик. И это ее удивленно-восхищенное «откуда ты все знаешь?»оно льстило и гладило самолюбие по шерстке. Почувствуй себя которским котом! Много ли мужчине надо? Нет, на самом деле много, конечно, но в некоторых ситуациях и этого вполне достаточно.
Не было только одного. Обычно я чувствовал, когда женщина меня хочет. Не обязательно даже так явно и откровенно, как Милица. Словно улавливал летучие феромоны желания, от чего в паху все наливалось теплом и тяжестью. Так вот Настю я в этом плане не интересовал. Ну что ж как там у меня было в объявлении? «Интим строго по договоренности».
Об этом я думал все утро, пока мы ходили по Котору. В фоновом режиме. Рассказывая ей о соперничестве Котора с Дубровником и о Венецианской республике, о палаццо и мраморной штукатурке. А сам при этом старался не замечать, как шорты обтягивают ее попу, когда она наклоняется сфотографировать очередную кошку. Как проступают соски под майкой. Опускал глаза и прилипал взглядом к золотой цепочке на тонкой щиколотке.
Говорил себе, что мне это не нужно. Хотя бы уже потому, что не нужно ей. А как только, вроде бы, уговорил, она поскользнулась на мокрых камнях и оказалась у меня в руках. Неожиданно. Прижавшись всем телом. То есть это я прижал ее к себе, успев подхватить, но какая разница?
Она раскрылась на мгновение, потянулась навстречуи тут же нырнула обратно в свою раковину. Выстроила пятиметровую каменную стену, захлопнула кованые ворота и подняла мост.
Это было очень странное чувство. Злость? Нет. Обида? Тоже нет. Досада, разочарование, недоумение? Черт его знает.
От кого ты прячешься, хотелось спросить. От меняили от себя?
То легкое и веселое, появившееся между нами вчера и сегодня, исчезло. Вернулось напряжениено происхождение его явно было иным. Все это напоминало обгоревшую на солнце кожу. Не больно, но лучше не трогать. А не трогать не получалось.
Раздражение вылезло за обедом, когда Настя без спроса полезла ко мне в тарелку. У Марьяны тоже была такая привычка. А я моментально становился псом, к которому в миску сунулась кошка. Сам мог отдать хоть все, но подобную бесцеремонность не выносил. Что мешает открыть рот и попросить? Промолчал, но мгновенно придумал страшную месть. Немного похожую на шутку с перцем. Такую же глупую.
Про которское мороженое писали на форуме Винского[1]. Не соврали. Это были не вазочки, а вполне так вазы. Примерно тройная порция. Ну, двойная точно. Мороженое, фрукты и взбитые сливки. От одного взгляда на этот кошмар слипалось всеот глотки до задницы. Настя, судя по выражению, тоже приобалдела.
Значит, ведерко можешь уговорить, да? Ну давай, вперед.
Ой, Насть Я, кажется, себя переоценил. Боюсь, не смогу. Придется тебе.
Хочешь сказать, мне есть две порции?! она вытаращила глаза и стала похожа на сову.
Ну, можешь не есть. Но кошки, боюсь, тоже не будут. И с собой не заберешь.
Первая прошла бодро. С восторгом и закаченными под лоб глазами. Разве что не стонала от удовольствия.
Точно не хочешь? предложила, покосившись на вторую вазочку, где мороженое уже начало подтаивать. Офигенно вкусное. В жизни такого не ела. Даже в Италии.
Ой, ну не ври ты, Настя! Даже если и была ты в Италии, в чем я сомневаюсь, нет в мире мороженого вкуснее итальянского джелато. Другое пробовать уже не обязательно. Посмотрю, как ты запоешь, когда второе прикончишь.
А можно мне еще кофе? не слишком уверенно попросила она, приступив ко второй порции. Только не капучино, а черный. Большой двойной.
Чего? не понял я. Это как?
Москва! фыркнула она. Ни черта не знаете. Двойной дабл. Не думаю, что есть в меню, но если попросить
Попросил. Сделали. Половину, запивая ядерным кофе, Настя кое-как осилила и остановилась.
Слушай, тебе плохо не будет? испугался я, уже ругая себя за эту выдумку. Может, не стоит?
Все нормально, пробурчала она, запихнув в рот очередную ложку. Очень вкусное мороженое.
Настя, а тебе правда тридцать лет? Не двенадцать? Ну ладно, в конце концов, я не заставлял. Хотелось бы знать только, что этожадность или упертость?
И ведь правда все слопала. Правда, я сомневался, что в ближайшее время ей снова захочется мороженого. Оставалось только надеяться, что до смертельной дозы глюкозы эти две порции не дотянули. Пока она ходила в туалет, залез в интернет и выяснил, что убить могут тридцать граммов чистого сахара на килограмм веса. Настя на глазок весила килограммов пятьдесят, поэтому можно было не беспокоиться. Заодно узнал, что смертельная доза шоколадавосемьдесят пять плиток за раз, кофесемьдесят чашек, а апельсиноводиннадцать тысяч.
Впрочем, рано обрадовался. Как только мы сели в автобус и выехали на серпантин, Настя сначала побледнела, потом позеленела, а потом жалобно проскулила:
Сереж, кажется, меня сейчас стошнит.
[1] Форум Винскогопопулярный в сети форум путешественников
21
Настя
Показывали во времена моего детства мультик такой, «Чип и Дейл спешат на помощь». Про дебильных бурундуков. А еще там был мышь Рокфор, который при одном упоминании о сыре превращался в зомби-наркомана и не успокаивался, пока не пожирал этот сыр до последней корки. Вот так и я с мороженым. Если дорваласьуже не остановиться. Пока не станет плохо. Или пока не кончится мороженое. Впрочем, подобные оргии я позволяла себе нечасто.
Было у меня подозрение, что Сергей устроил это специально. Заказал мне и себе, а потом сделал вид, что сам не может. Это он-то не может? Обжора! Такого убить легче, чем прокормить. Я же сказала ему, что запросто могу ведро мороженого смести. Ну и вотна тебе, Настя, ведро. Жаль, меню забрали, можно было бы посмотреть, сколько граммов в этой порции. В Италии я покупала coppetta grandeкоробочку с тремя шариками, вес каждого, в зависимости от места, от пятидесяти до семидесяти граммов. Тут тоже было, наверно, граммов двести. Плюс фрукты, взбитые сливки и шоколад.
Первая порция зашла на ура. Втораяуже тяжелее. Пришлось заказать еще кофе. Судя по озадаченному виду Сергея, я не ошиблась. Наверняка рассчитывал, что я с пыхтением сдамся, а он победно доест оставшееся. Типа, шутка-самосмейка. Сам шучу, сам смеюсь. Черта с два! Сдохну, но сожру! А тебе, рожа-Сережа, потом придумаю, как отомстить.
Разумеется, я справилась. Хотя удовольствие под конец сошло на нет. Но оно вполне компенсировалось удовлетворением от его растерянности. Вот так-то! Настя Маевская не сдается! Нашел с кем бодаться!
И все бы ничего, если б не обратная дорога. Об этом я как-то не подумала. Кондиционер в автобусе не работал, окна не открывались, а поднятые люки в крыше не помогали. От духоты замутило сразу же, как только выехали из Котора. А когда поднялись на серпантин, от мелькания за окном начало подкатывать к горлу. Закрыла глазастало еще хуже.
Боже, как же я ненавидела в тот момент мороженое, автобус, Котор, Черногорию, весь свет и себя, но Сергеяв миллион раз сильнее. Особенно потому, что пришлось признаться. Не хватало только, чтобы вывернуло прямо там.
Он тут же встал, подошел к водителю и что-то тихо сказал, наклонившись. Тот кивнул, проехал еще немного и свернул в крохотный карман на обочине, где обрыв за ограждением прикрывали чахлые заросли.
Пошли! Сергей протащил меня за руку по проходу, выволок из автобуса и подвел к кустам. Валяй!
Уйди! простонала я, пытаясь спрятаться за куст и при этом не скатиться туда, где далеко-далеко внизу плескалось море.
Еще чего! Смотри, не свались. Не волнуйся, я отвернусь.
Полоскало меня долго. Все это время автобус стоял с открытыми дверями, пришлось умирать еще и от стыда за то, что пассажиры смотрят в окна, ругая нас за задержку.
Все? Сергей протянул мне бутылку воды. Когда только успел достать из моей сумки?
Я прополоскала рот, сделала несколько глотков, умыла лицо. Пару раз глубоко вдохнула и пошла за ним к автобусу. К моему удивлению, смотрели на меня с сочувствием, а вовсе не с раздражением.
Лучше? спросил по-английски водитель. Если надо, говорите, еще остановлюсь.
А я ведь ему график сбила. С чего вдруг все такие милые? Здесь что, страна добрых самаритян?
Сядь с краю, скомандовал Сергей. И в окна не смотри.
Я хотела возмутиться: какого черта, сначала заставил меня обожраться мороженым, а теперь строит тут из себя. Но промолчала, потому что сама-дура-виновата, повелась на подначку, как маленькая.
Сидевшая через проход основательно беременная женщина протянула мне пузырек с таблетками. Сказала что-то, сообразила, что я не понимаю, перешла на английский:
Это от тошноты, возьмите. Запивать не надо. Беременным можно, я тоже принимаю.
Беременным? Я хотела сказать, что вовсе не беременна, но заметила краем глаза, как улыбается Сергей, прикрыв лицо рукой. Так, что едва морда не трескается.
Ну все, зараза, ты труп!
Бросив в рот таблетку, я поблагодарила и хотела вернуть пузырек, но женщина отказалась:
Оставьте себе, у меня есть. И купите еще в аптеке, это без рецепта. Пригодится, вам ведь не скоро рожать. Наверно весной?
В апреле, ляпнула я наобум.
Удачи!
Я незаметно впилась когтями Сергею под ребра, пытаясь выковырять почку. И прошипела тихо:
Какого хрена? Что ты тут натрепал?
То и натрепал, что жена беременна, токсикоз. А ты хотела идти потом пешком до следующей остановки и неизвестно сколько ждать следующий автобус? Слушай, перестань, больно же!
За секунду до этого я хотела его убить. Но представила, как мы плетемся по серпантину и рассмеялась, уткнувшись лбом ему в плечо. Сергей приобнял меня, но тут же отпустил.
What a nice couple[1]! умиленно донеслось откуда-то сзади.
Лекарство помогло, тошнить стало меньше. Правда, чувствовала я себя от передоза сахара все равно скверно. Когда доехали и добрались до гостиницы, ушла к себе, предупредив Сергея, что откушу ему голову, если только заикнется об ужине.