Да, этого я не ожидала.
Ну разумеется. А она казнила себя за то, что познакомила вас с Адамом Дэвентри, холодно заметил Колфакс. Вам было невдомек и то, что она решила, будто вас убили из-за того, что вы увидели или услышали в Стеклянном доме нечто такое, чего не должны были видеть или слышать.
По лицу Нелли потекли слезы.
Юджиниядобрый человек, дрожащим голосом сказала она, но откуда мне было знать, что она столь неравнодушно ко мне относится и начнет выяснять обстоятельства случившегося со мной? Всем было на меня наплевать.
Сожалею, но вынужден прервать трогательную сцену, подал голос Дэмиен, она уже становится чересчур сентиментальной.
Сайрус знал, что нотки усталости и скуки, прозвучавшие в его голосе, означали опасность. Дэмиену всегда не нравилось, когда не он, а кто-то другой находился в центре внимания.
Ну и что дальше? осведомился Колфакс.
Ты закончишь свой небольшой косметический ремонт. Доставай кубок.
Сайрус не шелохнулся.
Немедленно, жестко приказал Марч.
Пожав плечами, Колфакс сунул руку в розовую массу теплоизоляции и стал шарить там, пока его пальцы не наткнулись на предмет, обернутый в защитную пленку.
Ну? нетерпеливо окликнул его Марч. Он там?
Что-то в самом деле есть, отозвался Сайрус и, просунув в отверстие вторую руку, сдвинул предмет с места и приподнял его.
Не отдавайте ему, умоляюще произнесла Нелли. Как только кубок окажется у него, он нас всех убьет.
Заткнись! рявкнул Дэмиен. Побыстрее, Кол-факс. Мне надоело ждать, пока вернут мою собственность.
Это не ваша собственность, с нажимом произнесла Юджиния. Мне не хотелось бы уподобляться Индиане Джонсу, но кубок должен находиться в Либрукском музее.
Он принадлежит мне, прошипел Дэмиен сквозь зубы. Давай его сюда, Колфакс.
Спокойнее, Марч. Он довольно тяжелый, не забыл?
Сайрус и сам забыл, что кубок Аида был весьма увесистым. Его кроваво-красный цвет без труда угадывался даже под толстым слоем целлофана.
Осторожнее, с неожиданным для нее самой напряжением попросила Юджиния.
Ее поведение поразило Сайруса до глубины души, она словно забыла, что на нее направлен пистолет, который держит человек, готовый в любую секунду выстрелить без каких-либо колебаний.
Сайрус чуть изменил позу, чтобы ему стало удобнее вытаскивать кубок сквозь дыру в стене.
Забудь о чертовом кубке, Юджиния, пробормотал он сквозь зубы. Возможно, ты еще не заметила, но у нас с тобой есть сейчас проблемы посерьезнее Оп-ля!
Сверток выскользнул у него из рук и медленно покатился по ковру. На миг Юджиния, Нелли и Дэмиен словно оцепенели. В другой обстановке выражение ужаса, написанное на их лицах, показалось бы Сайрусу комичным.
Ты уронил его! вскрикнула Юджиния и непроизвольно протянула руки к кубку.
Нелли тихо ахнула.
Неуклюжий болван! заорал Дэмиен. Этому кубку почти две тысячи лет!
Оттолкнув Юджинию, он направил дуло на Сайруса, но лежащий на ковре сверток так и притягивал его взгляд. Сайрус тем временем успел сунуть руку обратно в толстый розовый слой, нащупав пистолет, который он спрятал там, когда понял, кто непрошеным пожаловал в дом Юджинии.
Не вынимая руки, Колфакс прицелился с максимальной тщательностью, какую позволяла ему неловкая поза, и нажал на курок. Пуля, прорвав слой изоляции, угодила в правую часть груди Марча, но тот, отброшенный ударом к противоположной стене, все же успел выстрелить. Правда, один раз, а затем сполз на пол, выронив пистолет и кейс.
Наступила полная тишина, однако Сайрус знал, что она продлится недолго. Соседи наверняка уже звонили сейчас по 911. Он встал на нога и подошел к Юджинии, не сводя глаз с Дэмиена.
Ты в порядке?
Да, чуть слышно произнесла та, но тут же сделала над собой усилие и повторила, уже громче:
Да, я в порядке. Благодаря тебе. О Боже, Сайрус, что с тобой?
Ничего, все нормально.
У тебя же кровь идет.
Колфакс наконец почувствовал боль и онемение в левой руке.
Он меня только слегка зацепил.
Нелли, звони 911, приказала Юджиния, срывая с себя шарф.
Подруга, открыв рот, изумленно смотрела на Дэмиена.
Он мертв?
Звони 911, повторила Юджиния, перетягивая шарфом плечо Сайруса, чтобы остановить кровотечение. Тот охнул. Извини. Тебе надо лечь, а то может возникнуть шок.
Никакого шока, рана поверхностная, задеты лишь мягкие ткани.
В глазах Юджинии заблестели слезы.
Сайрус, он же мог тебя убить.
Ее испуг за него смягчил боль в руке лучше всякого лекарства, но Сайрус решил, что сейчас не время и не место об этом говорить. Пройдя через комнату, он остановился возле лежащего Марча, который зашевелился и приоткрыл затуманенные болью глаза, но, когда увидел Колфакса, в его взгляде мгновенно вспыхнула лютая ненависть.
Значит, ты в конце концов все же выиграл, пробормотал он сквозь зубы.
Да, вышло как в сказке о черепахе и газели, которую любил рассказывать мне дедушка Бо. Сайрус поднял носовым платком пистолет Марча. Тыгазель, ячерепаха. Она ползет медленно, но всегда достигает своей цели.
Пошел ты знаешь куда со своим дедушкой и с его сказкамиДэмиен закашлялся. Он когда-нибудь говорил тебе, что старые грехи отбрасывают длинные тени?
У Сайруса вдруг похолодело в животе.
Говорил, сказал он, присаживаясь на корточки рядом с Марчем.
Это так и есть, с трудом выговорил Дэмиен. Ты мог бы сколотить огромное состояние, более того, мог получить реальную власть. Все должно было достаться тебе, сукин сын.
Но ты решил получить это вместо меня?
Да. Только допустил одну ошибку. Решил, что могу контролировать тень
Голова Дэмиена упала набок.
Сайрус поднялся на ноги, взяв с пола кейс, где мог бы поместиться компьютер, и откинул крышку чемоданчика. Когда он увидел черный металлический футляр, то быстро вытащил из кармана своей куртки сотовый телефон.
Ты нужен мне в Сиэтле, Квинт. Садись на ближайший рейс и лети сюда.
Понял, уже лечу, ответил Яте.
Юджиния положила руку на плечо Сайруса, и он коснулся ее пальцев. Его взгляд упал на кровавое пятно, расплывающееся по элегантному белому пиджаку Дэмиена, и он невольно подумал о том, что именно такую окраску приобретает, отражая свет, кубок Аида.
Глава 23
Юджинию очень беспокоила молчаливая мрачность Сайруса. Он замкнулся в себе после того, как они побывали в больнице и полицейском участке. Но после двухчасовой встречи с Квинтом Ятсом он вернулся таким, что Юджиния начала всерьез подумывать о том, не позвонить ли ей в «Скорую помощь»и выяснить симптомы так называемого отложенного шокового синдрома.
Правда, состояние Колфакса было не похоже на шоковое. Он выглядел спокойным, хладнокровным, и невозможно было сказать, что происходит у него в душе. Тем не менее Юджиния очень беспокоилась.
Дальнейшая судьба кубка Аида еще не определена. Пока он находился в Либрукском музее. Возможно, это на девять десятых законно и справедливо, но трудно сказать заранее, устроит ли такой исход Сайруса, а учитывая его несокрушимое упорство, дело нельзя считать решенным окончательно.
Будучи не в силах смотреть на испачканный кровью пол и дыру в стене, Юджиния сняла номер в отеле в деловой части города, ибо Сайрус, видимо, забыл, что им надо где-то ночевать. Ничего из происходящего вокруг его, похоже, не интересовало. Так было до того момента, когда Юджиния сняла телефонную трубку, чтобы заказать обед в номер.
Тут Колфакс словно очнулся от забытья.
Не надо заказывать еду сюда, ее вечно приносят холодной.
Поэтому, уйдя из отеля, они прошли несколько кварталов до Первой авеню, где по обе стороны выстроились кафе и закусочные. Вечер был погожим, и хозяева многих заведений выставили часть столиков на тротуар. Сидящие за ними посетители были в пиджаках и брюках модных в этом сезоне пастельно-блеклых и черных цветов, а кое-кто в джинсовых рубашках. Все с удовольствием ели копченую рыбу на хрустящих хлебцах, запивая холодным шардоннэ или пивом местного изготовления.
Юджиния выбрала свое любимое кафе. Узнавшая ее хозяйка проводила их с Сайрусом к одному из немногих свободных столиков. Несколько минут Юджиния пыталась сосредоточиться на меню, но поняв тщетность затеи, шлепнула карточкой по столу и, наклонившись вперед, спросила:
Может, тебе лучше было лечь в постель?
Что? спросил Сайрус, не поднимая глаз от своего меню.
Юджиния наклонилась еще ниже и, стараясь перекрыть шум голосов, повторила:
Я говорю, тебе лучше было лечь в постель. Колфакс наконец взглянул на нее. Ей показалось, что в его глазах промелькнула смешливая искорка, и она почувствовала облегчение, ее действительно тревожила странная отрешенность Сайруса, в которой он пребывал чуть ли не целый день.
Мне нравится, когда ты демонстрируешь, что помешана на моем теле, сказал он. Не беспокойся, в конце концов мы с тобой обязательно ляжем в постель. Но сначала мне нужно поесть.
Я говорю не о сексе, покраснела Юджиния и тут же пришла в ужас, ей показалось, что она произнесла это слишком громко. Однако никто не взглянул в их сторону.
Ты уверена? развеселился Сайрус.
Боже мой, ведь тебя ранили несколько часов назад. Она посмотрела на его левую руку. Гавайская рубашка, украшенная розовыми фламинго, скрывала аккуратную белую повязку. Нагрузки тебе сейчас противопоказаны.
Вряд ли еда станет непосильной нагрузкой для моей руки. Сайрус умолк, ибо к столу подошел официант. Что будешь заказывать?
Жаренное на решетке филе тунца с острым соусом, почти не глядя в меню, ответила Юджиния. И сделайте гарнир из васаби.
Мне то же самое, подхватил Сайрус. Я соскучился по тунцу. Сайрус передал обе карточки официанту и тут заметил стоящий перед Юджинией бокал вина. И еще принесите мне пива.
Пока официант добросовестно записывал в блокнот заказ Сайруса, она нетерпеливо барабанила пальцами по столу.
В чем дело? осведомился Сайрус, когда они остались наедине.
Тебе не кажется, что не следует мешать спиртное с обезболивающими таблетками, которые тебе дал врач?
Пожалуй, не стоит. Но поскольку я никаких таблеток не принимал, все обойдется.
Ты не выпил таблетки? с ужасом спросила Юджиния. Разве у тебя не болит рука?
Выпью бутылку пива, и сразу все пройдет.
Тогда я сдаюсь, вздохнула Юджиния.
Вот и хорошо, давай сменим тему.
Я полагаю, ты хочешь поговорить о кубке Аида.
По-моему, пока он в Либрукском музее, с ним ничего не случится, пожал плечами Сайрус.
Его явное равнодушие к ценнейшему шедевру не успокоило Юджинию, а, наоборот, усугубило ее тревогу.
Давай покончим с этим, пока я не сошла с ума.
С чем?
С тем, что тебя грызет. Юджиния дотронулась до его руки. Послушай, некоторая подавленностьвполне нормальная вещь после всего случившегося.
Но я не чувствую себя подавленным, просто думаю, изумился он.
Со стула, на котором я сижу, очень трудно заметить разницу, ответила Юджиния и после некоторого колебания добавила:
Ты думаешь о прошлом?
Тут подошел официант с пивом и стал наливать его в бокал, однако Сайрус жестом дал понять, что этого делать не нужно. После его ухода он взял бутылку и прямо из горлышка отпил большой глоток.
Если говорить о прошлом, то ты была права в отношении Кэти.
Да?
Она в самом деле предала меня. Наверное, я просто не хотел сам себе в этом признаваться, ибо это означало бы, что она не любила меня, раз поддалась Дэмиену Марчу.
Сайрус, мне очень жаль.
В известном смысле я был нужен ей, сказал Кол-факс, разглядывая этикетку на бутылке. Но это ведь не любовь?
Я думаю, любовь тоже подразумевает, что один человек нужен другому, растерянно ответила Юджиния. Любовьсложная вещь, в ней столько всего. И у каждого человека любовь в чем-то не такая, как у других. Наверное, именно поэтому ей нельзя дать точное определение.
Она в чем-то похожа на искусство, кивнул Сайрус.
Да. Ты не можешь описать, но всегда узнаешь его, когда видишь.
Проблема в том, что пока ты не столкнешься с любовью, ты не понимаешь, что это такое, верно? Глаза Сайруса были невероятно зелеными. Потому-то человек и делает ошибки.
Да.
Кэти была моей ошибкой.
Все позади, Сайрус. Ты отомстил за нее, а прошлое должно остаться в прошлом.
Я хочу, чтобы ты знала одну вещь, сказал он, катая в ладонях бутылку с пивом.
Какую? Юджиния затаила дыхание.
Кэти давно ушла из моей жизни. Но это не означало, что я должен был забыть и о Дэмиене Марче. Это не одно и то же, хотя тут все же есть определенная связь. Ты понимаешь, о чем я?
Да. Привязанность к человекуодно, справедливостьсовсем другое. Если исчезло первое, не обязательно на этом основании игнорировать второе.
Колфакс отпил из бутылки и с преувеличенной осторожностью поставил ее на стол.
Ты утонченная женщина, витающая в облаках высокого искусства, директор музея. Как тебе удается так хорошо меня понимать?
Ты забыл о моей интуиции. Я директор музея, утонченная женщина, витающая в облаках высокого искусства и обладающая невероятной интуицией.
Я думал, твоя интуиция распространяется только на сферу искусства.
Поверь, Колфакс, тынастоящий шедевр.
Значит, твоя интуиция помогает тебе меня понимать? спросил он без тени улыбки.
Нет, я не думаю, что это главная причина.
А какая же главная?
Для тебя так важно знать?
Да, важно.
Все дело в том, что в серьезных вещах у нас с тобой много общего, сказала Юджиния, тщательно подбирая каждое слово.
Лицо Сайруса мгновенно прояснилось.
Я не был уверен, что до тебя это дойдет.
Значит, он пребывал в странном настроении не из-за прошлого или кубка Аида, его тревожило будущее их отношений, подумала Юджиния, не зная, радоваться ей или горевать. Внутренне изнемогая, она ждала продолжения, но Сайрус молчал. Тогда она решила заговорить первой:
Ты хочешь сказать еще что-то?
Да.
«Вот оно», мелькнуло у нее в голове. Юджиния не знала, что сделает, если он скажет, что ему было с ней хорошо, но теперь пришло время расстаться.
Сайрус вглядывался в пивную бутылку с таким вниманием, словно в хрустальный шар для определения судьбы. Если он скажет, что их отношения не могут продолжаться долго, она прыгнет на него прямо через стол, сорвет гавайскую рубашку и превратит ее в мелкие клочья.
Колфакс глотнул пива. А если он ничего не скажет, подумала Юджиния, у нее помутится рассудок.
Сайрус опять поднес бутылку к губам.
Она скомкала в кулаке салфетку. Похоже, ее начало одолевать безумие, это же нечестно: она сидит как натянутая струна, а он, удобно расположившись напротив, потягивает пиво и не замечает ее страданий.
Видимо, она правильно оценила его с самого начала, подумала Юджиния, дрожа от нарастающего гнева, он явно мужчина не ее типа. Она просто не могла его полюбить.
Полюбить.
Юджиния закрыла глаза. Господи, да ведь именно это и произошло, она его любила. Подумать только, человека, который носил гавайские рубашки, которому нравились аляповатые морские пейзажи, у которого стекленели глаза, едва она начинала говорить об искусстве.
Нет, это уж слишком. Юджиния готова была упасть на пол и в отчаянии молотить кулаками по каменным плитам. Открыв глаза, она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, после чего сказала:
Твое счастье, что яутонченная, воспитанная женщина и не стану устраивать истерику на публике, ставя тебя в неудобное положение.
А? Сайрус удивленно поднял бровь.
Юджиния испытала острое желание пнуть его под столом ногой, чтобы хоть таким образом заставить говорить.
Ну? Что ты хотел сказать?
Марч шантажировал Закери Элланда Чендлера.
Что! От неожиданности Юджиния пролила на стол вино. Вот тебе и интуиция, подумала она, отставляя бокал и героическим усилием настраиваясь на разговор, касающийся совершенно другой темы. Ты уверен?
Квинт нашел в компьютере Марча целый файл. Он называется «Тень».
Юджиния вспомнила, как Сайрус убрал в платяной шкаф атташе-кейс, когда с улицы донеслось завывание сирен. Он открыл его всего на секунду, но она успела разглядеть внутри нечто черное, металлическое.
Теперь ясно, почему ты не сказал о компьютере полиции.
Нельзя было рисковать. Сайрус не мигая смотрел на нее. Я же не знал, что окажется на диске. Когда Марч сказал, что старые грехи отбрасывают длинные тени, до меня дошло. Ведь человеком, шантажирующим Закери Элланда Чендлера, может оказаться именно он.