Мужики захохотали.
Пустят его туда! Жди!
Нужен он там, как заноза в пальце!
А почему не пустят? Почему? будто защищал Бурмакина Степан Минеевич.
Да что же он там понимает? Там, поди, одних только лампочек тыща, если не более, и каждая к делу!
А что же он в нашем деле понимает? Однако же его пускают!
Вот потому у нас и перигей!
Как, как ты сказал? Степан Минеевич поднес ухо к Целищеву.
Перигей, говорю! Только-только подниматься начнем, и опять рылом в землю!
А разве перигей и перегиб одно и то же? с изумлением спрашивал Степан Минеевич. Городишь бог знает что. Вижу теперь, что ты в тонких науках еще меньше моего разбираешься
Мужики смеялись. Всем было ясно, что он еще с вечера обкатал новое для него слово, подвел разговор к точке, а сам как бы ни при чем.
Целищев встал с подоконника и подошел к столу.
Константин Андреевич, а ведь если погода не переменится, так через недельку и сев начинать можно.
Вот и хорошо. Значит, не надо мешкать. Получайте семена. Накладные уже готовы Гурьян Антипович!
А? приподнялся тот с дивана.
Направьте на станцию четыре машины за удобрением. Привезите свое и то, что отгружено «Авангарду». Багров вчера сказал забирайте, так же пропадет. Суперфосфат и селитра нам нужны.
Сейчас направлю, Константин Андреевич. Да вот беда, с покрышками у нас туго. Того и гляди, разутыми останемся.
Но ведь Сельхозснаб обещал.
С той поры на обещалках и ездим.
Сейчас буду звонить
Закончив дела в конторе, Костя обошел фермы, строителей, побывал в Кареве, в Шерстнях, на дальние участки раскисшие дороги не пускали. Когда вернулся в правление, там его поджидали учительница Зоя Викторовна и старшеклассники Игорь Ануфриев и Аня Швецова.
Ну, как вы тут без меня? Продолжали работу или надоело? Костя радостно пожимал им руки.
Вот, Константин Андреевич Зоя Викторовна раскинула на столе похрустывающий лист ватмана, весь расцвеченный красными, зелеными и коричневыми полосами. Это кислые почвы. Это бедные свободным фосфором. Выполнено, конечно, любительски. Не было сушильных шкафов, реактивов мало. Обследовали только часть земель Вообще я вам должна сказать, что колхозу необходимо иметь постоянную агрохимлабораторию. Эти сведения уже через год могут устареть.
Да, да, я об этом думал Костя, склонившись над картограммой, внимательно изучал ее. Ну, спасибо вам! Вооружили!.. А то ведь я походил на командующего без карты. Не смейтесь, ответил он на улыбки Ани и Игоря. Я теперь вижу, куда везти калийные удобрения, куда фосфаты. Вот если бы вы всегда так помогали! Союз колхоза и школы, а?
Говорите, что еще, баском произнес Игорь.
Ну а директор ваш, Аркадий Зотыч, не переменил свое мнение относительно школьной производственной бригады?
Переменил, ответила Зоя Викторовна. Пришла директива из области. Собирается прийти к вам для беседы.
Ах, директива! А без нее никак?.. Костя посмотрел на учительницу, потом на ребят. Да вы, я вижу, этому не рады?
А чему радоваться-то, Константин Андреевич? бойко, без смущения заговорила Аня. Было свободное лето теперь не будет.
Кто вам такое сказал?
А что, разве не так?
А вот и не так! Совсем не так! Да вы садитесь, садитесь поближе. Разговор у меня с вами будет не короткий и он сам пододвинул к столу стулья. Когда я возвращался домой, то заехал в село Ильинское, где школьная производственная бригада существует уже третий год. Познакомился со всем интересно! Ребята живут лагерем. В палатках. На всем готовом. Разбиты на три смены. Одна смена работает, а две другие отдыхают. Вот ты, Аня, говоришь «лето свободное». А многие ли уезжают из села на каникулы? Слоняются, не зная, чем себя занять. Да у ильинских ребят отдых куда интереснее! На машинах коллективно ездят в театр, в музеи, уходят на экскурсии по области! В прошлом году побывали даже в Москве на вырученные деньги. И работают не так уж много, четыре-пять часов в сутки, а потом в лес, на луга, спортом занимаются!
И что же они выращивают?
Рожь. Шестьдесят гектаров. Кукурузу, мальву, свеклу, подсолнечник. Председатель там не очень-то дорожил удобрением: «Берите, не жалко!» а ребята все пустили по назначению, и урожай у них выше колхозного. Ржи намолотили по двадцать три центнера с гектара! Не верите?.. Я и сам не верил, пока приходные квитанции не показали. Да вы соберитесь группой и поезжайте туда! Командирую!
Константин Андреевич, а технику нам дадут? спросил Игорь.
Конечно!
А не получится так вспашут нам, посеют, и останется только сорняки выдирать да колоски собирать?
Все будете делать сами, от начала до конца! Ну, конечно, под руководством агронома. Возможно, я сам возьмусь вам помогать.
Тогда я согласен! А что? обратился Игорь к Ане. Летом все равно в колхозе работаю, так чем в помощниках ходить, на подхвате, я сам за руль. Трактор и комбайн водить умею.
В окно заглянул Геннадий Семенович. Он был в резиновых сапогах и брезентовой куртке, в руках держал лопату.
Увидев в кабинете Игоря и Аню, крикнул с нарочитой строгостью:
Вы почему тут? Все уже у реки!
Игорь и Аня выбежали из кабинета. Зоя Викторовна тоже поднялась со стула.
Зоя Викторовна, обратился к ней Костя, хочу узнать, как вы устроены с жильем в нашем селе?
С жильем?.. Да никак. Снимаю угол у колхозницы.
Угол?.. Скоро мы построим несколько типовых домов, и в первом же для вас будет комната.
Зоя Викторовна засмеялась.
Вот уж не думала, что моя помощь колхозу так обернется! А я, оказывается, расчетливая!
Это мы выгадываем! Ну, еще раз спасибо! он протянул ей руку, и они попрощались.
Я тебе помешал вспугнул ребят? спросил Геннадий Семенович, когда учительница вышла из кабинета.
Да нет ничего О школьной бригаде толковали.
А-а я так и подумал. А мы парк уже строим. Выкорчевываем пеньки. Чуть подсохнет, пустим бульдозеры выравнивать площадки.
Я мельком видел, когда на ферме был. Место выбрали удачное.
Пошли, поближе посмотришь.
Пошли!
Костя глянул на улицу, убедился, что никого поблизости нет только на другом конце села видны какие-то старухи, и прямо через окно выскочил из кабинета.
Геннадий громко захохотал, и они вместе направились под угор, где парни и девушки с лопатами, с топорами, смеясь и галдя, выкапывали, выдирали из земли замшелые коряги.
* * *
За несколько дней до начала сева в колхозе побывал Бурмакин. Это был его первый приезд после смерти Артема Кузьмича. Разговаривая с Костей, Бурмакин то и дело пересаживался с места на место, вставал, ходил по кабинету.
Так, так Значит, руководим?.. Большая честь для молодого специалиста Большая честь.
Костя пришел в кабинет из машинного парка, где тракторы выводились из-под навеса, и мысленно был еще там. Обдумывал, правильно ли распределены машины по участкам. От его рук и одежды исходил запах солярки.
Бурмакин достал из портфеля какие-то разлинованные бумаги и перелистывал их.
Значит, с семенами дело обстоит неплохо?
Семена есть, ответил Костя, прислушиваясь к рокоту машин.
А деньги механизаторам на зарплату?
Не больше, чем в любом из соседних хозяйств.
Не больше?.. Все потому, что не научились умно хозяйствовать, колко заметил Бурмакин.
«Ну научите, если умеете?» взглядом спросил его Костя.
Не надо было свиней сдавать в ноябре. Подержали бы еще месяц-два, и сдали бы с большим привесом.
А получилось бы наоборот, усмехнулся Костя. Не раз он уже слышал такие советы, в которых все было дельно, кроме одного: в них не учитывались возможности. Осенью у нас была свекла, картошка, жмых, и мы все это скармливали интенсивно. А если бы растянули на зиму, то
Зачем же тогда уменьшаете посев кукурузы? Вот они недостающие корма!.. Нынче по всей области королева полей шествует победно, а у вас
Да, мы площадь под нее займем меньшую, но землю подготовим. Обеспечим надлежащий уход.
Это что же? Все та же линия? При очередном переходе с дивана в кресло Бурмакин остановился перед Костей. Те же излюбленные тормоза?
Не позволяя себе закипать, Костя ответил спокойно:
Тормозное устройство не отменяется и в космических ракетах Немало я видел хозяйств, где пренебрегали этим, Их надолго вышибало из колеи.
Вот что, Журавлев! Вы не Артем Кузьмич, чтобы гнуть по-старому! У вас просто нет должного влияния, авторитета в области!
А вы считаете, что если я буду гнуть по-вашему, то авторитет у меня появится? не удержался Костя.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
Да, я не Артем Кузьмич, продолжал Костя. В этом вы правы. Но вот перед вами цифры. С ними-то вы не можете не считаться. Из них видно, что нам приносила кукуруза на больших площадях доход или убыток.
Так это же составлено еще при Артеме Кузьмиче! Бурмакин лишь мельком взглянул на столбцы цифр.
А разве он имел обыкновение брать их с потолка?
Журавлев, не забывайтесь!.. вспылил Бурмакин, но удержал себя и заговорил укоряюще, недоумевая: Не понимаю Молодой специалист, выпускник известной на всю страну академии, а держите сторону стариков-домоседов, которые дальше своего угла не бывали и всякое начинание встречают в штыки.
Не всякое.
Но Бурмакин как бы не расслышал реплику и продолжал тем же тоном:
А ведь вам, агроному, не надо объяснять, кто такой Гарст, как ведется животноводство, например, в Дании. И вместо того чтобы перенимать лучшее, вы
Глаза Кости колюче сверкнули. Ему давно уже хотелось ударить этого человека резким словом, ударить за прошлое, за ту боль, которая неистребимо жила в сердце, но он не знал, как это сделать, и вот он сам ставил себя под удар.
Когда-то здесь один человек говорил примерно то же самое Костя отошел от окна, и теперь свет бил прямо в Бурмакина. Он ничего не знал о Гарсте, не читал заграничных журналов. Война солдатом закинула его в чужедальний край, и пришлось ему побывать в Германии. Плохое он там увидел плохим, хорошее хорошим. Вернувшись, вот в этой конторе рассказывал мужикам обо всем увиденном, и того человека не стало.
Бурмакин непонимающе смотрел на Костю.
Помните этого человека?
Я?.. Нет.
Ну конечно. Если бы он был один. Наверно, и в других селах вы выкорчевывали таких неугодных, инакомыслящих
Тогда было другое время Многие побывали за границей, и кое-кто поддался враждебной нам идеологии
Не смейте клеветать на моего отца! вскричал Костя, и все в нем слилось в один мускул. Он был коммунист! Он добровольцем ушел на фронт! Еще и раны не зарубцевались, а он уже работал в колхозе!
В кабинете стало тихо-тихо, и было слышно, как на улице, у колодца, о чем-то разговаривают женщины; звякнула цепь, соскальзывая в сруб.
Если бы не выкорчевывали, то мы бы уже, наверно, обошли тех, у кого вы теперь призываете перенимать опыт с горечью произнес Костя. Да, я учусь у Артема Кузьмича. Почему вы укоряете меня этим?.. Он мне дорог своим сердечным отношением к делу, и я хотел бы на него походить. А с кого, интересно узнать, берете пример вы?
Бурмакин был уже у дверей, собирался уйти, но последние слова остановили его, и в его глазах проглянуло что-то живое, словно он задумался: а в самом деле, с кого?
Вы не назовете мне этого человека, продолжал Костя, и я скажу вам, почему! Артема Кузьмича нет, но он жив во всем. Походите по избам, поговорите с людьми. А тот, с кого вы «делаете жизнь», состоит из словесной шелухи и потуг что-то значить! И вы можете подражать карьере такого человека, но не его делу!
Живое выражение глаз Бурмакина подернулось ледяной стылостью.
Журавлев вы поворачиваете разговор в опасную плоскость. Это что же долой руководство?
Нет, это вы поворачиваете его!.. Я хочу дельных советов, продолжал Костя уже спокойнее. Я за руководство, и вы не торопитесь уезжать, поживите у нас, вникните во все. Вот недавно здесь был Павел Макарович Багров, он действительно мне помог, и я благодарен ему за это.
Бурмакин вернулся от двери, кинул портфель на стол.
Ну что у вас? В чем затруднения?
Но они просидели не более часа. Реальность цифр никак не совпадала с тем, что было привезено Бурмакиным, и он сердился, нервничал. Откуда-то был звонок и он поспешно собрался, уехал в другой колхоз, где без него никак не могли обойтись.
Геннадий, которому Костя передал этот разговор, сказал:
Тебе председателем, наверно, долго не быть Бурмакин человек мстительный.
А я и не собираюсь удерживаться в председательском кресле ценой развала хозяйства.
Ну а лучше будет, если в него сядет случайный человек?
Что же я должен был делать?.. Во всем ему поддакивать?.. Да, клеверища распашем! Да, овес и вику долой! Все под кукурузу! И земли будут пустовать, зарастать сорняками! Да, огороды обрежем! И люди побегут из колхоза, потому что
Я тебя на это не толкаю! лицо Геннадия покраснело, и весь он ощетинился, как еж. Сам знаю: чем быстрее такие, как Бурмакин, делают себе карьеру, тем труднее нам.
В чем же я неправ?
Ты хотя бы подипломатичнее. Себе навредишь и колхозу
Гена, но мне противно Совесть моя корчится при мысли, что с человеком, который мной руководит, я должен быть настороже, себе на уме И это вместо того, чтобы видеть в нем друга, советчика, которому можно во всем довериться? Ну почему так?..
Я тебе объясню губы Геннадия застыли в недоброй улыбке. Если бы все, кто состоит на должности, думали прежде всего не о чинах да наградах как выхвалиться побольше, а о том, будет ли, к примеру, у Анны Изместьевой взамен развалившейся избы новая, или когда дети Марфы Марковны пойдут в садик, то такое положение не возникало бы.
Значит, я прав?
Прав-то ты прав Но теперь держись!.. И не бери ты, пожалуйста, всю ответственность на себя, Константин. Чуть что, зови меня, зови правленцев!
А я только на это и рассчитываю, улыбнулся Костя.
ПЕРЕД ВСТРЕЧЕЙ
В доме отца Нину ждали большие перемены. Она вошла в коридор и не сразу узнала свою квартиру. Все в ней было перевернуто, сдвинуто с привычных мест. Грузчики, пыхтя и переругиваясь, тащили вниз в стоящую у подъезда машину отцовскую конторку, кресла, кушетку. Какая-то старушка, согнувшись и что-то бормоча себе под нос, собирала в совок мусор. А вперемежку со старой громоздкой мебелью стояли новенькие, пахнущие лаком стулья на тонких ножках, сервант, кровати с поролоновыми матрацами.
Ниночка! воскликнула Маргарита Алексеевна. Она вся так и светилась счастьем. Дима! Ты посмотри, кто к нам приехал! Ниночка! и она порывисто обняла ее, поцеловала.
Дмитрий Антонович появился из-за книжного шкафа, употевший, раскрасневшийся. Руки у него были в пыли, и он, подойдя к дочери, растерянно и словно виновато улыбаясь, сделал какой-то неопределенный жест, указывая на беспорядок в квартире, хотел что-то сказать, но лишь провел грязной рукой по лбу.
Дима, натянуто засмеялась Маргарита Алексеевна и начала вытирать ему лицо полой халата. Да нагнись же! Ты у меня как ребенок. Все-то за тобой надо смотреть, говорила она, не переставая улыбаться. Обратилась к Нине: Ну, в самый разгром ты к нам явилась! Ни раньше ни позже!.. Мама, где ты?
Иду, иду, послышалось с лестничной площадки, и в квартире появилась та самая старушка с совком.
Поздоровайся. Это Нина. Наша Нина.
Старушка закивала головой, несмело протянула руку.
Видишь, что мы тут учинили! И он еще противился, жалел старую мебель! Маргарита Алексеевна снова кинула на мужа взгляд, как на капризного, привередливого, но горячо любимого ребенка. А что в ней хорошего, такой тяжелой? Купили чешский гарнитур! Кресло на мизинчике поднимаю! Прелесть!..
Нина слушала ее молча, как бы раздумывая, куда ступить дальше, куда поставить чемодан и вообще нужно ли было сюда приезжать.
Ты, наверно, устала, заговорил Дмитрий Антонович.
Да, да, конечно, устала! подхватила Маргарита Алексеевна. Ниночка, ты располагайся в своей прежней комнате. Чемодан оставь здесь. Мы там уже вымыли и все, что вносим, подвергаем, так сказать, обработке. Мама, оботри, пожалуйста, Нинин чемодан от пыли. А вот тряпка для ног, и она подала пример, как надо тщательно обтирать ноги, прежде чем войти в ту комнату. Устраивайся. Спать можешь на диване. Мы его пока сохранили, не хочется отдавать за бесценок. А тебе, мама, придется поспать на раскладушке.