- Все хорошо. Я рядом.Горячим, хриплым шепотом на ухо. - Все хорошо Прости меня, Олька Ну не могу я там стоять, пока ты здесь пока тебе так плохо Прости меня
Я вроде бы слышу все это через набат сердца в ушах а смысл никак не доходит. Теряю момент, когда мои пальцы стискивают кожу его куртки с такой силой, что она скрипит и трещит под судорожными пальцами. Не трезвит. Накатывает еще сильнее, захлестывает разум, ударяет еще больнее. И еще больнее.
- Кричи. Сейчас. Отпусти ее. Я с тобой. Я с тобой до конца. - Тихим шелестом и последним выстрелом.
Вырвалось не криком, а каким-то животным воплем сотрясающим тело, сжигающим душу. В нем сокрушалось и билось все то, что так долго и так ненасытно пожирало изнутри, а потом гнило и травило. Тело задрожало, забилось, не желая дать выход потоку ужаса и я почти замолчала, но Зорин укусил мое плечо. Укусил до отчетливой боли, кнутом хлестнувшей тянущие меня обратно в омут оковы вины и страха. Скрежет от натянутых цепей, их стон и последние звенья у опоры покрытой пеленой ужаса с кровью и стоном вырываются. Исторгаются. Унося за собой ужас в животном вое, гаснувшем в кронах деревьев.
Кажется, ноги подкосились. Но он удержал. Он меня удержал. Прижался горячими губами к моему лбу, сильнее стискивая в объятиях.
Голова будто чугунная, мышцы ослабевают. Одновременно мир вокруг вдруг становится видимым. Осязаемым. Наполняется цветом, запахом, звуками. Будто очнулась ото сна. Впервые за долгое время.
Внутри сосущее чувство пустоты и, парадоксально, покоя. Будто отсекли гниющую плоть. Ее не хватает, больно, все ноет, но легче. Ведь боль другая. От этой самой отсеченной части, а не от того, что так гнило в отгороженном участке все равно отравляя все существо.
Осознание медленно приходит в разум. Осознание его губ на моем лбу, силу пальцев, сжимающих плечи, прижимающих меня к нему к его груди. Тепло его тела, его запах на моей коже, его учащенное дыхание в мои волосы. Ускоренное биение его сердца, стучащего с такой силой, что это ощущается даже сквозь преграду из ткани между нашими телами. Он рядом. Обнимает и ждет меня.
Мои руки медленно, неуверенно и так боязливо обнимают его плечи. Слышу рваный выдох. Сжимает меня сильнее. Он дождался.
- Поехали домой.Этот мой голос, будто и не мой. Звучный такой. Чистый и ясный, несмотря на саднящее чувство в горле, в теле. В нем.
Снова рваный выдох. Облегчения. Губы снова целуют меня в лоб.
Оборачиваюсь, смотрю на вытесненное в мраморе изображение. И просто больно. Без ужаса. Просто боль. Наконец-то. «Я вернусь» - неслышно выдали мои губы, и я иду вслед за своей рукой, зажатой в ладони Зорина.
***
Есть такое чувство, когда в твоей жизни не произошло ничего вроде бы физически значимого, а дышать становится легче. Ты вроде и до этого дышал свободно, ничто этому не препятствовало, а мир будто насыщается новыми оттенками палитры, которые прежде не замечал, но они оказались такими красивыми, влекущими, что ты открываешь новое для себя, не постигнутые до глубины чувстваочарование, вдохновение, легкость. Свобода. Прежде всего от себя.
Ты вроде все это знаешь, знаешь привкус каждого чувства на языке, но когда внутри что-то очень довлеющее рассыпалось в прах, ощущаешь все совсем по другому. Ярче и насыщеннее.
Прошло три дня, как я начала воспринимать все ярче. Вкуснее. Без привкуса пепла, изредка запорашивающего мир вокруг. Раньше это вообще довольно часто было. До его появления. До Зорина. Знаю, что это не правильно, когда мир смыкается на одном человеке, но на Саше он бы и не сомкнулся никогдау меня есть мама и Лана. Но то, что он мой центр притяжения, это однозначно.
Зорин вообще не настаивал на душещипательных беседах после того дня. Не настаивал ни на чем. Он был спокоен, иногда язвителен и привычно насмешлив, но очень осторожен. Относился ко мне как не знаю, к чему-то хрупкому. Пока разговор не касался моей машины. «Твоя гребанная тарантайка от ветра плющится, Олька! Боже мой, как тебе вообще не страшно в эту хрень садиться!» - театрально трагично прижатая ладонь ко лбу и закатывание глаз. И этот человек заколачивает миллионы, да.
Я сижу в кафе и пытаюсь вывести итоги сезона, когда Зорин снова словно бы телепортируется, внезапно и неоткуда.
- Расчетный счет указан неверно был в договоре купли-продажи территории хряка. А то раз я наличкой двести рублей я у тебя в тот раз не взял, еще надумаешь деньги мне втихушку на счет кинуть и неизвестно кому они уйдут.
Я недоуменно смотрю на опущенные на стол передо мной документы и поднимаю глаза на Зорина, плюхающегося на стул напротив меня. Улыбается и стягивает авиаторы, одновременно просит Свету принести кофе.
Фыркаю, подписываю и откладываю документы на край стола, собираясь дальше заниматься кассовыми отчетами - через неделю завершение сезона, а у меня еще конь не валялся. Точнее, валялся. И это все, что он сделал.
- Угум, все. Ты подписала. Да, Олька? Ты подписала и отступать тебе некуда.Я настораживаюсь замечая лукавый блеск его глаз.Так что вот тебе твоя копия, эту мне отдай, а то порвешь нахер.Он быстро вытянул листы и кинул копию. - А теперь переверни и прочитай, что ты только что подписала.
- Договор дарения?у меня отвисает челюсть и я потрясенно смотрю на Зорина, довольно лыбящегося во все тридцать два. - Зорин, ты совсем что ли?
- Угум. Вообще совсем.По злодейски ржет он, и глумливо добавляет, - а теперь прочитай про имущество даримое тебе «Соколом». Про движимое. Про недвижимое, бывшую территорию хряка, не так интересно.
Да он у него совсем мозги набекрень.
- Порше Панамера Зорин у тебя что с головой?с подозрением спрашиваю я, чувствуя, как у меня начинает дергаться глаз.
- Нормально все с ней. Просто так ты бы машину от меня не приняла. Мы ж все такие самодостаточные.Издевательски хихикает, но тут же становится серьезным, когда к столу подходит Света и ставит перед ним кофе, а когда она уходит переводит взгляд на меня с дергающимся глазом, и усмехаясь, поясняет, - я всякий раз переживаю когда ты на своей говновозке едешь куда-то. У нее ж металл на бочине от ветра гнется. А разбитая задница? Это ты мне врешь, что в тебя Игорь въехал. По любому об кустик задела бампер и отвалился.Фыркает, и уже серьезно и спокойно поясняет. - Ну не спокойно мне на душе, что ты на такой рухляди ездишь.
- Ей два года!дар речи возвращается одновременно с тем, как смятение внутри разрушает возмущение.
- А такое впечатление, что два столетия назад ее где-нибудь в конюшне три пьяных таджика собирали.
- Зорин!..
- Это переходит уже все границы, да?
- Нет, ты просто охуел!
- Согласен. Но подпись-то твоя стоит, Ольга Дмитриевна.Он демонстративно помахал перед моим носом бумагами, а когда я попыталась их цапнуть, расхохотался и отстранился.Так что вот. Будем впихивать в тебя атрибуты бизнес-вумен. Это я про безопасную машину. Мы, типа, партнеры же. Я не хочу чтобы моего партнера однажды от порыва ветра его тарантайка зажала.
- Сколько она стоит?исподлобья смотрю на него я, сжав губы и кивнув на договор в его руке.
- Дар-ствен-ная. Не договор купли-продажи, договор да-ре-ни-я. Так что цену тебе знать ни к чему. А, если ты за налоговую беспокоишься, то не переживай, процент ты уже отчислила. Круто, когда у тебя есть чужие реквизиты , скажи же?Зорин глумливо улыбается, глядя на меня.Завтра поедем на учет тачку поставим, с территорией свои заморочки, но там мои юристы займутся и
- Я не возьму.
- Угум, конечно пошли, конечно покажу, чего ты так меня упрашиваешь.Встает и протягивает мне руку, улыбка на его губах становится мягче, взгляд серьезным.Оль, пожалуйста.
Сдаюсь и принимаю его руку. Челюсть при виде черного зверя на стоянке стремится к полу. Замираю, смотрю на глянцевый бок и не верю. Зорину очень нравится эти реакции моего застывшего от изумления тела.
- Зорин, нет - слабо возражаю я, когда он сжимает в руке иммобилайзер и машина открывается.
- Да ладно брось.Широко улыбается и фактически буксирует меня к ней.- Просто посмотри. Она очень хорошо стоит на дороге, о-о-очень твердо. Она спокойная и плавная. Комфортная и красивая. Пятьсот пятьдесят лошадей под капотом, разгон до сотни три и шесть, топ-оптимал крутящего момента пока не дашь газу, не заподозришь, что характер у этого спокойного шика просто огненный на самом деле. Она ведет себя как бизнес-класс, но по сути только надави на газ. В плане сборки, нюансов и акцентов, надежностисамая качественная тачка в мире. Все идеально, все выверено. Ну и цвет цвет роскоши.Зорин распахивает водительскую дверь и жестом приглашает меня сесть. - Это я тут тебе расписываю, чтоб заманчиво для женского сердца звучало. Секла бы ты в машинах, ты бы поняла, что в ней привлекает мужчину.
- Говоришь не о машине?с трудом сглатываю, и перевожу взгляд с бежевого салона на него.
- Автомобиль должен соответствовать владельцу.Усмехается и кивает в салон. - Примерь ее, Олька. Вы идеально сочетаетесь.
- Это машина Игоря?все еще стою в нерешительности в шаге расстояния.
- Она под заказ, Оль. С салона тридцать минут назад забрал, ждал ее полторы недели. Она для тебя и сделана под тебя. Так, как я тебя чувствую. Садись уже, - закатывает глаза и рванув меня за локоть фактически запихивает на переднее водительское.
Быстро обходит машину и плюхается на пассажирское. Тянется и тыкает в кнопку запуска.
- Так, краткий экскурс. На заднем сидении книжонки всякие полезные, потом прочитаешь, я тебе самое необходимое расскажу. Вот, смотри, - тыкает в панель приборов. - Посередине тахометр. Левее, вот здесь, спидометр, рядом окно информации по дороге. Здесь чаще знаки, которые считывают матричные фары, типа предупреждение об ограничениях и тому подобном... Приучишь себя взгляд туда бросатьпригодится. Лично мне по боку, я больше на антирадар ориентируюсь и по старинке глазками собственными знаки расшифровываю. Здесь вспомогательные системы меняются, это вот сюда нажимать. Ты куда смотришь? На дисплей смотри. Вот это кнопка - херачешь по функциям, ну, абс и прочему, если изменить хочешь Так, здесь, функции фиксированы и очевидны. Что по части рулятоже очевидно. Вот эти крутилки только в мультимедиа фигачат, а если вот так зажать, то с руля можно систему управления настраивать. Но тогда вот сюда нажать потом надо. Так, чего тут по расходу? Одиннадцать литров вообще хуйня, у меня до двадцати шести доходит. У тебя топливобензин, запомни это. Зальешь дизель и машинке за упокой свечку ставь. Про мультимедиа говорить не буду, там и тупой разберется. Так, все панели сенсорные, иногда для включения функций надо удерживать доступ. Вот как, например, с настроем направления потока воздуха. Здесь вообще смех и только. Вот, посмотри, какой местный прикол здесь есть. Сука, из года в год эту херотень тянут. Жмешь вот сюда, выбираешь это и пиздец нахуй как весело всем в салоне становится! Тыкай в любую точку на сенсоре, она систему обдува туда будет настраивать. Вернее, она так думает, что туда направляет, а ты наивно ей веришь и вместе вы нихуя друг друга не понимаете, но со стороны это выглядит очень забавно. По крайне мере со мной. Ибо я злиться просто жутко начинаю. Ты ей, допустим, вот сюда показываешь, а если она неправильно тебя понимает, а по первому времени так и будет - Порше проверяют всех своих хозяев именно так, так что не расстраивайся так вот, если система тебя неправильно понимает, то вообще ахтунг начинаетсяТут, короче, смотри, в чем вся херня - на оси салон делишь, и вот так по очереди смещаешь, но вот за эту линию не заступай, иначе вы друг друга снова не пойметеЯ первые полдня дня вообще с открытыми окнами ездил, пока не понял, как мне с этими компьютерными мозгами бороться. В смысле, взаимопонимание находить Это минус. Единственный. А, не-е-е-ет. Еще есть подогрев и вентиляция, там тоже безудержное веселье, пока не разберешься. Жмешь вот сюда и палец не отпускаешь, летом ладно, зимой следи, чтоб палец сухой был. Это проблематично, если, допустим, на ручках дверей снег, в Панамере бесконтактный доступ по этой хуйне пока не предусмотрен. В Мерине предусмотрен, а здесь нет. Но зато здесь есть другие плюхи, которых в однохерственном мерине нет. Плюх здесь больше. Так, а это у нас что?.. Это что, блять, такое? Почему у меня такого нет?.. Ну-ка, дай нажму Ох, нихуя, не буду больше нажимать. И ты не жми. Чего это за хуйня такая, диковинная? Нажми на газ, полюбас в содружестве работать должно. Ну, а я чего говорил!
Зорин удовлетворенно улыбнулся и перевел на меня взгляд:
- Что?и такое искреннее недоумение в голосе.
Прикусила губу, сдерживая внутреннюю дрожь, так и пытающуюся застелить слезами глаза. Не знаю я, как такое описать. Непередаваемое чувство.
- Олька, ты чего?уже беспокойство в голосе, подцепляет подбородок пальцами и тревожно смотрит в глаза.Ты чего ревешь-то, дурочка? Как будто я не дарю, а отнимаю. Ну-ка прекращай.
Притягивает мое плачущее лицо и ласково оглаживает по спине. А я все никак не могу собраться. С ним всегда слабая. Постоянно. И ничего поделать с этим не могу.
И не могла. Не могла я ездить на Панамере. Это вообще страшно, когда машина умнее своего хозяина. Поэтому проехавшись с Зориным от кафе до дома, я наотрез отказалась кататься, пока не прочитаю руководство. Зорин поржал и сказал, что сломал мою машину, и что хер я найду, что именно он в ней сломал и ездить мне придется на Панамере.
Все-таки есть у него это уникальное свойство вроде и любишь его и восхищаешься им, а иногда нестерпимо просто хочется огреть его чем-нибудь тяжелым и посильнее.
Вечером собирались посидеть в баре с Денисом и Наташкой и ещё какой-то парой, но Игорь кардинально поменял наши планы и мое мнение о нем.
Позвонил Зорину и сообщил, что немного косячнул с дозой, попросил привезти к нему Валентину Сергеевну. Саша, разозлившись, заорал на него, что его только утром выписали и ради приличия можно было бы хотя бы день продержаться. Игорь что-то ответил, Зорин побледнел и я, успокаивающе коснувшись его локтя, отрицательно повела головой. Он прикрыл глаза и отключился.
Когда мы с наркологом приехали к Игорю, тот уже был в бессознанке. Зорин мрачно цедил виски и курил на кухне, пока я сидела рядом откинувшись на его плечо, сжимала его пальцы, а Валентина Сергеевна колдовала над Игорем в его спальне. Где-то с час. Потом Зорин ей заплатил и она отбыла восвояси. Игорь уже пришел в себя, лежал под капельницей и бессмысленно смотрел в потолок. Саша замахнулся на него ополовиненной бутылкой, но я успела его перехватить и усадить в кресло. Игорь смотрел на нас равнодушно, бесконечно усталым взглядом. Меня немного потряхивало и я ушла на кухню попить воды.
На краю стола замечаю пачку Сашиных сигарет. Первая не успокоила, но вторая более-менее. Зло глядя на ополовиненный стакан в своей руке, который я сжимала с такой силой, что он обещал вот-вот треснуть, глубоко вдохнув и выдохнув, пошла назад. Моя рука уже тянулась толкнуть дверь, но я остановилась:
- У Ларисы годовщина в этом году. Ты поедешь к ней?ровный голос Игоря, с такой какой-то странной интонацией, заставляющей меня окончательно замереть у двери в его спальню.
- Наверное.Спустя паузу неохотно отзывается Зорин.
- Возьмешь меня с собой?
Что-то звонко стукнуло, мгновением позже понимаюбутылка. Зорин выронил бутылку.
- Очередной маневр, Игореш? Поплачешь у ее могилки, растрогаешь меня до слез, а потом опять деньги клянчить будешь? Или на уши будешь приседать, пока ехать будем?
- Да нет.Отвечает ровно и негромко.Скорее всего я вкинусь и проваляюсь всю дорогу на заднем сидении в полубессознательности. Да и плакать мне что-то не хочется. Особенно у ее могилки.
- Тогда зачем?
- Н не знаю.С краткой запинкой отвечает Игорь.Мне хочется у нее кое-что спросить. Глупо, я в курсе - не ответит и прочее. Просто хочу, чтобы мой вопрос прозвучал.
- Какой вопрос?
- Я хочу задать его ей. Ее скелетику под двумя метрами земли.
- И все же?
- Сань. По мне так вопрос очевидный«за что?» Тебе уже психиатр сказал?
- Про эпилепсию? Сказал.
Краткая пауза, фырканье Зорина, тут же прервавшееся под тихим неровным уточнением Игоря:
- Про биполярку.
Тяжелая, давящая тишина. У Игоря биполярное расстройство. У Катькиного однокурсника такое было. Жутко видеть, как человек живет цикламито период поднятого настроения и любвиобильности вплоть до абсурда, то тяжелейшая, глубочайшая депрессия
- Я да, сегодня утром он сказал.Голос Саши едва заметно дрогнул.И что стартанула крыша у тебя в подростковом возрасте, поэтому ты такой неуправляемый. С башкой с рождения беда была, а активизировалось в подростковом возрасте при сильном стрессе.Жуткий смешок.И он прав - мама же тогда забеременела. И крыша у тебя поехала.
- У матер у Ларисы тоже биполярка была, да? Ее в психушку не только из-за белочки забирали
- Пару раз обострение было.