Заботливый муж поставил воду на столик, а потом нежно обнял больную и помог ей сесть.
Дай только подушки поправлю,прошептал он, передвигая и взбивая их, пока не убедился, что теперь ей есть на что опереться. Он поднес стакан к губам жены и чуть-чуть наклонил. Люси немного отпила и откинулась, тяжело дыша от усилий, потребовавшихся на то, чтобы проглотить воду.
Грегори молча смотрел на жену. Она проглотила не больше нескольких капель.
Тебе надо еще попить.
Люси едва заметно кивнула и прошептала:
Погоди минутку.
Может, легче ложкой?
Люси закрыла глаза и снова слабо кивнула.
Грегори огляделся: вчера ему принесли чай, но поднос пока не уносили. Возможно, не хотели тревожить. Он решил, что быстрота намного важнее чистоты, так что взял ложку из сахарницы. Затем подумал, что Люси не помешает немного сладкого, и принес все вместе.
Вот, держи,прошептал он, протягивая ложку с водой.Хочешь немного сахара?
Люси кивнула, и муж положил кусочек ей на язык.
Что случилось?
Грегори с изумлением уставился на нее:
Ты не знаешь?
Она моргнула несколько раз.
Я истекала кровью?
И очень сильно,выдавил он, но не смог продолжитьне хотел описывать, сколько крови он увидел.
Грегори не желал, чтобы Люси все узнала, и, если честно, сам не прочь был бы об этом забыть.
Жена нахмурилась и склонила голову на бок. Через несколько секунд до Грегори дошло, что она пытается рассмотреть изножье кровати.
Мы все убрали,пояснил он и слегка улыбнулся. Как похоже на Люси убедиться, все ли в порядке.
Она легко кивнула, затем проронила:
Я устала.
Доктор Джарвис передал, что ты будешь чувствовать усталость несколько месяцев. Видимо, тебе придется некоторое время оставаться в кровати.
Она простонала, но даже этот звук вышел очень тихим.
Ненавижу постельный режим.
Грегори улыбнулся. Люси была деятельной дамой. Ей нравилось все устраивать, чем-нибудь заниматься и приносить всем счастье. Бездействие ее просто убивало.
Ужасная метафора, но что есть, то есть.
Он склонился над женой с серьезным выражением лица:
Ты останешься в постели, даже если мне придется тебя привязать.
Ты не такой,ответила Люси, слегка дернув подбородком.
Грегори решил, что она пыталась изобразить беззаботность, однако на проявление дерзости ушло много сил. Она снова закрыла глаза и тихо вздохнула.
Однажды я уже это сделал,напомнил он.
Люси издала забавный звук, который, вероятно, должен был означать смех.
Да, сделал.
Грегори наклонился и нежно чмокнул жену в губы.
Я спас положение.
Ты всегда спасаешь положение.
Нет, это ты спасаешь.
Он сглотнул.
Они встретились взглядами, чувствуя сильную и глубокую связь. Грегори ощутил, как что-то рвется в его душе, и на секунду подумал, что снова зарыдает. Но как только он почувствовал, что теряет самообладание, Люси пожала плечами и заметила:
Я все равно сейчас не могу пошевелиться.
Взяв себя в руки, Грегори отошел за оставшимся на подносе с чаем бисквитом.
Не забудь об этом через неделю.
Он не сомневался, что жена постарается выбраться из постели намного раньше, чем предписывали указания врача.
Где младенцы?
Грегори застыл, а потом повернулся и медленно ответил:
Не знаю.Боже милостивый, он совсем забыл.Наверное, в детской. Они обе идеальны: розовые и громогласные, все, как надо.
Люси слабо улыбнулась и устало вздохнула.
Можно мне их увидеть?
Конечно, я сейчас же за ними пошлю.
Только других не зови.Глаза Люси затуманились.Не хочу, чтобы они меня видели такой.
Я считаю, что ты прекрасно выглядишь.Он подошел и присел на край постели.Ты самое прекрасное создание из всех, что я когда-либо встречал.
Прекрати,одернула его Люси, так как никогда не умела принимать комплименты. Но Грегори заметил, как ее губы дернулись, то ли в улыбке, то ли от рыдания.
Сюда вчера заходила Кэтрин,признался Грегори.
Люси открыла глаза.
Нет, нет, не волнуйся,поспешно успокоил он.Я сказал ей, что ты просто спишь, как и было на самом деле. Она не встревожена.
Ты уверен?
Он кивнул.
Кэтрин назвала тебя Ла-ла-ла Люси.
Люси улыбнулась:
Она чудо.
Она прямо как ты.
Она не поэтому чуд
Именно поэтому,перебил муж с улыбкой.И я чуть не забыл: она назвала близнецов.
Я думала, имена им дал ты.
Я. Выпей еще воды.Грегори на мгновение прервался, чтобы дать жене промочить горло. Он решил, что отвлечение вниманияименно то, что нужно. Капельку тут, капельку тами они опустошат весь стакан.Кэтрин придумала малышкам вторые имена: Франческа Гиацинта и Элоиза Люси.
Элоиза?..
Люси,закончил он за жену.Элоиза Люси. Разве не замечательно?
К его удивлению, она не стала возражать. Просто слегка кивнула, а глаза налились слезами.
Кэтрин сказала, что выбрала это имя потому, что ты лучшая мама на свете,тихо добавил Грегори.
Люси не выдержала и беззвучно зарыдала, крупные слезы полились из ее глаз.
Мне принести младенцев?спросил ее муж.
Люси кивнула:
Пожалуйста. ИОна помолчала, и Грегори заметил, как она сглотнула.И приведи остальных.
Ты уверена?
Люси снова кивнула.
Только помоги мне сесть повыше. Кажется, я выдержу объятия и поцелуи.
И из глаз Грегори тоже полились слезы, которые он так старался сдержать.
Не представляю, что еще помогло бы тебе скорее пойти на поправку.Он пошел к двери, затем повернулся, держа руку на дверной ручке.
Я люблю тебя, Ла-ла-ла Люси.
Я тоже тебя люблю.
Грегори, должно быть, наказал детям вести себя очень благопристойно, решила Люси, потому что они излишне тихо зашли в ее спальню (в очаровательном порядке от старшей до младшего, создав чудесную лесенку по росту), встали у стены и мило сжали руки перед собой.
Люси понять не могла, кто эти детиее собственные никогда не стояли так спокойно.
Мне здесь так одиноко,сказала она, и, вероятно, все малыши бросились бы на кровать, если бы Грегори не остановил беспорядки решительным окриком «Осторожно!».
Хотя, если подумать, то хаос был предотвращен не столько благодаря словесному приказу, сколько тому, что отец успел схватить по крайней мере трех сорванцов, не дав им запрыгнуть на матрас.
Мимси не дает мне посмотреть младенцев,пробормотал четырехлетний Бен.
Это потому, что ты не мылся целый месяц,парировал Энтони, который был ровно на два года старше. У них с Беном даже дни рождения шли один за другим.
Как такое возможно?громко поинтересовался многодетный отец.
Бен очень скрытный,заметила Дафна. Однако при этом она пыталась пробраться поближе к матери, так что ее реплика вышла невнятной.
Как можно скрываться, когда так воняешь?спросила Гермиона.
А я перекатываюсь в цветах каждый день,лукаво пояснил Бен.
Люси с минуту помедлила, но потом решила, что лучше не слишком задумываться над словами сына.
Э-э, а в каких именно цветах?
Ну, уж не в кустах роз,ответил Бен, будто не мог поверить, что мама спросила его об этом.
Дафна склонилась над братом, осторожно втянула ноздрями воздух и объявила:
В пионах.
Нельзя определить подобное только по запаху,возмущенно выпалила Гермиона. Между девочками была разница лишь в полтора года, и если они не секретничали друг с другом, то ссорились, как
Ну, как истинные Бриджертоны.
У меня тонкий нюх,ответила Дафна и подняла голову в ожидании, когда кто-то это подтвердит.
Запах пионов особенный,согласилась Кэтрин, сидевшая у изножья кровати вместе с Ричардом.
Люси задумалась, когда же эти двое решили, что слишком взрослые, чтобы бросаться на подушки вместе с остальными. Они так выросли. Все. Даже малыш Колин уже не походил на младенца.
Мама?уныло сказал он.
Поди сюда, милый,прошептала она и потянулась к сыну.
Он был маленьким и пухленьким круглолицым мальчуганом, и ножки его до сих пор дрожали при ходьбе. Люси в самом деле думала, что он будет последним ее ребенком. Но теперь у нее еще две малышки, спеленатые в своих колыбельках и готовые дорасти до своих громких имен.
Элоиза Люси и Франческа Гиацинта. Тезки у них были просто замечательные.
Я люблю тебя, мама,сказал Колин, уткнувшись теплым личиком ей в шею.
Я тоже тебя люблю. Я всех вас люблю,выдавила Люси.
Когда ты встанешь с постели?спросил Бен.
Пока не знаю. Я все еще обессилена. Возможно, через несколько недель.
Несколько недель?переспросил он с ужасом.
Посмотрим,прошептала Люси и улыбнулась.Я уже чувствую себя гораздо лучше.
И так и было. Она все еще ощущала усталость, большую, чем когда-либо, руки ее отяжелели, а ноги были будто поленья, но на сердце у Люси стало легко и захотелось петь.
Я всех люблю,вдруг выпалила она.Тебя,обратилась она к Кэтрин,и тебя, и тебя, и тебя, и тебя, и тебя, и тебя. И двух младенцев в детской тоже.
Но ты же еще их не знаешь,заметила Гермиона.
Я знаю, что люблю их.Люси посмотрела на Грегори, стоящего у двери там, где его не могли видеть дети. По его лицу струились слезы.
И я знаю, что люблю тебя,прошептала она мужу.
Он кивнул и утер лицо тыльной стороной руки.
Вашей маме надо отдохнуть,напомнил он, и Люси засомневалась, не заметили ли дети надрыва в его голосе.
Но если они и заметили, то ничего не сказали. Немного поворчали, но ушли с той же благопристойностью, с какой вошли в спальню. Грегори выходил последним и напоследок бросил, прежде чем закрыть дверь:
Скоро вернусь.
Люси кивнула в ответ и опустилась обратно на подушки.
Я всех люблю,повторила она, радуясь, что эти слова вызвали ее улыбку.Всех люблю.
И она действительно всех любила.
23 июня 1840 г.
Катбэнк-мэнор
Уинкфилд, Беркшир
Милый Гарет!
Я задержалась в Беркшире. Рождение близнецов вышло весьма волнительным, и Люси должна оставаться в постели еще по меньшей мере месяц. Брат уверяет, что справится и без меня, но это смехотворная ложь. Люси сама молила меня остатьсяразумеется, не в присутствии Грегори; всегда приходится учитывать нежную натуру мужчин. (Знаю, ты не откажешь мне в удовольствии так думать; даже ты должен признать, что у постели больного от женщин намного больше пользы.)
Очень хорошо, что я сюда приехала. Не уверена, что Люси пережила бы роды без меня: она потеряла много крови, и иногда у нас не было уверенности, что она очнется. Я позволила себе сказать ей на ухо пару резких слов. Не помню точную формулировку, но, весьма вероятно, я угрожала покалечить ее. Я также могла подчеркнуть серьезность угрозы, добавив: «Ты знаешь, что я так и сделаю».
Разумеется, я говорила с расчетом на то, что Люси слишком слаба, чтобы понять основное противоречие моего утверждения: если бы она не очнулась, то не было бы никакого смысла ее калечить.
Убеждена, что ты сейчас надо мной смеешься, но Люси бросила на меня настороженный взгляд, когда пришла в себя. И прошептала от всей души: «Благодарю».
Так что я задержусь здесь еще ненадолго. Я ужасно по тебе скучаю. Вот такие события и напоминают о том, что действительно важно. Люси недавно объявила, что всех любит. Полагаю, мы с тобой оба знаем, что у меня для подобного недостает терпения, но я совершенно определенно люблю тебя. И ее. И Изабеллу с Джорджем. И Грегори. И вообще многих.
Мне в самом деле повезло.
Твоя любящая жена
Гиацинта
Джулия Куин «Где властвует любовь»: второй эпилог
Ты ей не сказал?
Пенелопа Бриджертон продолжила бы свою тираду, причем с превеликим удовольствием, но произносить что-либо с отвисшей челюстью оказалось крайне затруднительно. Ее супруг только что вернулся домой, совершив вместе с тремя братьями бешеный марш-бросок через южную Англию в погоне за их сестрой Элоизой, которая, судя по всему, ускользнула из дома, чтобы тайком пожениться с
О боже праведный!
Она вышла замуж?в панике спросила Пенелопа.
Ловким взмахом руки Колин бросил шляпу на стул и удовлетворенно улыбнулся, когда та достигла цели, проделав свой путь по идеальной горизонтальной линии.
Пока нет.
Значит, Элоиза все же не сбежала, чтобы тайком выйти замуж. Но ведь из дома-то она сбежала, причем тайком! Элоиза Бриджертонближайшая подруга Пенелопы. Элоиза, которая рассказывала ей обо всем на свете. Однако явно не делилась самыми сокровенными секретами, раз уж сбежала к мужчине, с которым не был знаком ни один член семьи, оставив лишь записку с заверениями, что все будет в порядке, и просьбой не беспокоиться.
Не беспокоиться????
Святые небеса, Элоизе Бриджертон следовало бы лучше знать свою семью. Да они с ума сошли от тревоги. Пока мужчины разыскивали беглянку, Пенелопа оставалась со своей новоиспеченной свекровью. Вайолет Бриджертон делала вид, что все хорошо, но Пенелопа не могла не заметить мертвенную бледность, разлившуюся по лицу свекрови, и то, как дрожали ее руки при каждом движении.
А теперь Колин вернулся, держась так, будто ничего плохого не случилось, не отвечая толком ни на один из вопросов супруги, и к тому же
Как ты мог ей не сказать?снова повторила Пенелопа, следуя за мужем по пятам.
Тот развалился на стуле и пожал плечами.
Время было на редкость неподходящим.
Тебя не было пять дней!
Да, но я же провел с Элоизой не все это время. Как ни крути, а дорога туда и обратно заняла пару дней.
Но но
Колин приподнялся ровно настолько, чтобы окинуть комнату быстрым взглядом.
Ты уже попросила принести чаю?
Да, разумеется,машинально ответила Пенелопа. Не прошло и недели после свадьбы, как ей стало ясно, что когда речь шла о ее новоиспеченном супруге, лучше было постоянно держать еду наготове.Но Колин
Я ведь спешил домой, ты же понимаешь.
Вижу,пробормотала она, проводя рукой по его влажным, растрепанным ветром волосам.Ты ехал верхом?
Он кивнул.
Из Глостершира?
Вообще-то из Уилтшира. Мы передохнули во владениях Бенедикта.
Но
Я скучал по тебе,обезоруживающе улыбнулся Колин.
Все еще не привыкшая к его любви, Пенелопа покраснела.
Мне тоже тебя не хватало, но
Посиди со мной.
«Где?»едва не спросила она. Потому что сесть можно было только к нему на колени.
Полная очарования улыбка мистера Бриджертона стала более страстной.
Мне тебя не хватает прямо сейчас,промурлыкал он.
К крайнему своему смущению, Пенелопа сразу опустила взгляд на брюки супруга. Услышав хохот благоверного, она сложила руки на груди и предупредила:
Колин, перестань.
Что перестать?поинтересовался тот, невинно глядя на жену.
Даже если бы мы не находились сейчас в гостиной и будь портьеры задернуты
Это как раз легко поправимо,заметил Колин, бросив взгляд на окна.
И даже если бы мы не вызвали сюда служанку,продолжила Пенелопа, чеканя сквозь зубы каждое слово,которая с минуты на минуту появится здесь, бедняжка, пошатываясь от тяжести подноса с твоим чаем,все дело в том
Колин вздохнул.
что ты так и не ответил на мой вопрос!
Я уже и забыл, в чем он заключался,моргнув, признался Пенелопе супруг.
Ей понадобилось целых десять секунд, чтобы обрести дар речи.
Я тебя убью!выпалила она.
Вот в этом я не сомневаюсь,небрежно заметил Колин.Ни чуточки. Вопрос лишь в том, когда это произойдет.
Колин!
Скорее все-таки раньше, чем позже,промурлыкал он.Но, по правде говоря, я полагал, что прежде заработаю апоплексический удар из-за плохого поведения.
Пенелопа изумленно воззрилась на супруга, и тот решил уточнить:
Из-за твоего плохого поведения.
За мной ничего такого не водилось, пока я не встретила тебя,резко возразила она.
Ха-ха-ха!фыркнул Колин.А вот это забавно.
И Пенелопе пришлось замолчать. Потому что, пропади оно все пропадом, ее супруг был прав. И так уж получилось, что именно в этом заключалось все дело. Колин, зайдя в холл, сбросив пальто и довольно пылко облобызав Пенелопу (на глазах у дворецкого!), небрежно бросил:
О, кстати, я так и не сказал ей, что ты Уислдаун.
А уж если и можно было счесть что-либо недостойным поведением, так это как раз сочинительство на протяжении последних десяти лет печально известных «Светских новостей леди Уислдаун». За прошедшие годы Пенелопа, скрываясь под псевдонимом, сумела оскорбить почти всех представителей высшего света, даже себя. (Разумеется, светскому обществу показалось бы подозрительным, если бы автор не посмеялась над девушкой, выглядящей, словно перезревший лимон, в ужасных платьях желтого и оранжевого цвета, которые ее заставляла носить мать.)