И доподлинно узнать, кто я! горячо дополнил его паренёк. Понятно, что ясын Божий, как и все мыно
Халкос на греческом значит «медь», принялся рассуждать опытный мужчина, присаживаясь на кочку. Само по себе это ни о чём не говорит. «Аркадий Халкос», скорее всего, значит, что твой отец из местечка, где добывают медь. Есть такой городХалкида на острове Эвбея. Это недалеко от Афин. Может, он оттуда?
Наверное, усаживаясь подле Бато, обрадованно поддержал его Иса.
Хм, критически хмыкнул тот. Пешком только тудаэто года два. Не меньше. А вдруг он из Халкидона? Это городишко на Боспоре Фракийском. Это ближе. За два года можно обернуться туда и обратно.
Боспор ФракийскийЭто пролив возле Фракии? проявил осведомлённость юноша, вспоминая уроки Мардохея.
Ориентируешься? удивился Бато. Да, это пролив между Пропонтидой и Скифским морем. Ну, и куда же твой курс? не без иронии обратился он к своему юному визави.
Сразу и не скажу, обескураженно признался Иса. Но, обычно, задачи решают в порядке очерёдности. Значит, пойду туда, что поближе, а понадобитсядальше.
А заблудиться не боишься?
Вот поэтому я и увязался за тобой, дядя Бато.
А разрешения спросил? А ежели я буду против? Или пойду другой дорогой?
ТогдаТогда у меня выбора нет, с непоколебимой твёрдостью заявил Иса. Пойду сам. И будь что будет!
Н-да, размышляя, прищурился Бато. Так и быть, до Халкидона я тебя беру. До него наши стёжки-дорожки совпадают. А дальшеты уж самИдёт?
Идёт! просиял лицом юноша.
Но учти, парень, тебе придётся помогать мне: и тележку по очереди станем тянуть, и больных обхаживать
2
Так начался самый долгий переход в жизни Исы, в процессе которого он овладевал азами целительского мастерства. Широко шагая по каменистой дороге, Бато учил его, что ногти лекаря должны быть коротко подстрижены, а рукивымыты кипячёной водой (желательно дождевой). Аналогично предварительной обработке в виде омовения водой предаётся и врачебный инструмент, и оперируемая часть тела больного. При необходимости пациент до начала процедур подвергается обезболиванию, в том числе путём внушения.
Обезболивание путём внушения! удивлялся новоиспечённый помощник знахаря, подстраиваясь под темп передвижения наставника. Разве такое возможно?
Ещё как возможно! уверял его наставник. Вот скажи-ка мне, парень, по поводу чего чаще всего люди обращаются к нашему брату лекарю?
Ну-у-у, задумался тот. Я ведь кроме тебя, Бато, ни у кого больше и не бывал. Наверное,из-за переломов?
Не-а. В холодное времяиз-за простуды, а круглый годиз-за зубов. Ты что, ни разу не видел зубодёров?
А-а-а, припомнил Иса, Видел. Когда ходил из Еврона на побывку домой, то в Салеме на рынке видел этогокаламистра. Так он сначала одному мужику волосы стриг, а потом у другого зуб выдирал.
И как тот мужик с зубом?
Ему сначала вина дали, но когда каламистр стал зуб вытягивать, мужик всё равно верещал и этоматерился. Кровище! Жуть! Кто ждал своей очередивсе разбежались!
То-то же! реагируя на слова Исы, столь радостно воскликнул Бато, словно и ему тоже удалось удрать от кровожадного зубодёра. Видишь! Выпивка сама по себе не облегчит. А вот ежели человеку сделать нужное наущение, настроить его, то он и орать не будет.
Ну да?!
Именно. Только умеючи это надобно делать. И, конечно же, человек должен доверять целителю. Вот когда ты был маленьким, то случалось падать, ушибаться?
Угу.
И к кому ты бежал?
К маме, глубоко и прерывисто вздохнув, ответил Иса.
А она что делала?
ХмДула на ушибленное место, гладила, целовала
И помогало?
Ага.
То-то же! Так же и остальные люди. Когда человек мается зубом, он на знахаря глядит как на бога. И тут важно подкрепить его веру, а затем дополнить грамотными действиями. Конечно же, и самому надо быть готовым. Я себя внутренне заранее настраиваю к приёму. И к моменту воздействия на больного у меня, допустим, руки будут чуть теплее или холоднее, чем обычно. По надобности.
А когда, Бато, ты это покажешь?
Да вот скоро придём в большую деревню Старый Ханаан. Там меня уже знают. Пятый или шестой визит. И в меня веруют.
А почему веруют?
Да потому, что за моим словомправда. Обещал помочьсделал. Ни разу не было такого, чтобы подвёл. Но за неисполнимое не берусь. Ни-ког-да! Например, открытые повреждения черепа, сердца, позвоночника, загнившие раны или заражения тканей
Что так?
Шансов нет. Для врачевания это пока сфера неведомого. И людей подведёшь, и уверенность в себе потеряешь. Да и ответ держать придётсяРаньше в Месопотамии врачу, ослепившему больного, отрубали руку. А если лишился зрения богатый, то и самого лекаря ослепляли.
Ух-тыОпасное занятие!
А ты как думал! Вот у голозадых юбочников прежде нормальных врачей не было
А кто этоголозадые юбочники? засмеялся Иса.
Да так римлян обзывают, разъяснил ему Бато, Они тех, кто носит штаны, свысока прозвали варварами, а сами-то кто? Голозадые! Ведь их солдаты ни под юбками, ни под теми же птеругами ничего не носят. Вот, положим, у персов они переняли конницу. Стали пересаживаться на лошадей, но лезут на них, всё одно, плешивой своей кормой. Тьфу! Так вот, прежде юбочников лечили или греки-рабы, или греки-вольноотпущенники. Зато в последнее время и они осознали, что значит «врач»: ныне у них медициной занимаются свободные люди. Но услуги эти страшно дороги. Потому обычный люд никому, кроме таких, как я, не нужен.
Стало быть, на нас больных хватит?
Ещё бы, махнул рукой целитель. Ведь что такое жизнь? Это непрерывная форма болезни, которая длится от рождения человека и до его смерти.
Но есть же и нехилые люди, возразил ему юноша.
Абсолютно здоровый человекэто наивный чудак, которого не обследовал доктор, усмехнулся великан от медицины. Покажите мне этого шутника, разрешите с ним поговорить, дозвольте заглянуть ему в рот и в задний проход, а также дайте понюхать эти места и отобрать пробы оттуда
И что?! широко раскрыл глаза один из тех оригиналов, кого имел в виду его собеседник.
И перед вами ходячий труп! загоготал Бато, который, как всякий нормальный медик, был в меру циником. Вопрос времени, когда с него снимут мерку под саркофагГа-га-га!
И Бато долго ещё учил Ису науке врачевания.
3
В Старый Ханаан путники пришли поздним вечером и заночевали у знакомого Батобывшего его пациента. На следующий день, после завтрака, малая медицинская бригада выдвинулась на полянку, расположенную близ деревенской площади. Там лекари стали готовиться к приёму: Бато раскладывал и обрабатывал врачебные инструменты, в то время как Иса развёл костёр, поставил на огонь котёл с водой, а также прикатил к центру полянки несколько широких устойчивых чурок, на которые предстояло садиться пациентам.
Постепенно на лужайке собрались местные обитатели, а также жители из окрестных деревень, которым сообщили о приходе знаменитого в некоторых кругах эскулапа. Все они желали мира пришельцам на своём языке, и рассаживались прямо на траве. Но большинство из них, кроме того, уважительно приветствовали старшего врачевателя по имени. Отвечал им не только Бато, свободно владевший местным наречием, но и Иса. Юноша здоровался не только из подражания наставнику, но и потому, что финикийский язык был похож на арамейский. А именно на арамейском разговаривали в Древней Рее.
Затем Бато перешёл к опросу больных. Он ещё раз персонально поздоровался с ними, узнал имя каждого и выяснил, что их беспокоит. Бато как в воду глядел, говоря накануне, что многие страдают зубами. Так получилось и в этот раз: четверо пришли с зубной болью, а пятый сидел с незакрывающимся ртом. Большинство же из присутствующих были родными или близкими страдальцев. Остальныепросто зеваки, которые пришли на очередное представление, даваемое целителем.
И следует признать, что Бато оправдал их ожидание, когда к вящей ажитации сельчан в несколько приёмов ввёл четверых пациентов в сонное состояние, удалил больные зубы, а затем вывел их из транса. Но если деревенские жители внимали происходящему подобно праздным ротозеям и верхоглядам, то Иса бдительно следил за процессом: лекарь предупредил его, что один из следующих сеансов помощник будет проводить под его контролем, но самостоятельно.
За первым актом Бато приступил было ко второму действию: он стал обследовать горемыку с разверзнутым ртом. Вот тут-то и случился казусВпрочем, обо всём по порядку.
Анамнез Бато стал выяснять у брата страдальца, поскольку
сам бедолага говорить не мог.
Та-ак, осматривая травмированное место, осведомился он, как нас зовут? Извиняюсь, забыл имя.
Санхунйатон, подсказал родственник.
Как-как?
Санхунйатон.
Угу, невозмутимо подтвердил уяснение информации целитель. Можно, я буду называть его простокгмСан?
Можно.
И что же случилось с Саном?
На него жена орала, снижая тон сообщения и смущённо оглядываясь на собравшихся, пояснил брат.
Да. Ну что жеДело житейское. А дальше?
Всё, пожал плечами родственник.
Как всё? А само-то травмирование?
ДыкЯ и говорю, обречённо пожал плечами родственник, дополнительно понизив голос (в то время как почтенная публика, напротив, напрягла слух). Жена орала, оралаНу, и вот
Может, я чего-то не вполне понимаю, громко переспросил Бато. Она орала, а травма у Сана?
Хы-ы, досадуя на непонятливость эскулапа и на огласку обстоятельств конфликта, скривился брат. Ширазнаешь, как она орёт?!
И от крика Ширы у Сана
Да не-е-еВишь ты, раньше Санхунйатон молчал, а тут его прорвалоИ он впервые за всю прожитую жисть к-э-эк заорал на неё! И вот, со вздохом показал «семейный переводчик» на перекошенный рот потерпевшего.
Н-да, не хватайтесь мужики за непосильную работу, подытожил доктор.
В толпе захихикали. Но неуместную иронию Бато тут же пресёк жестом приподнятой руки. Он завершил осмотр травмированного и, разминая руки, прокомментировал его результаты: «Ничего страшного. Односторонний передний подвывих челюсти. Сейчас небольшая подготовочка, Сан, а потом я аккуратненько вправлю»
Однако, в этом месте развития событий намерения врача были самым беспардонным образом прерваны неожиданным событием: воплями раздвигая толпу и сея ажиотаж, на полянку ворвалась женщина с ребёночком в руках. При этом уста её издавали не заурядный крик, а неистовый вой, коему позавидовал бы и раненый лесной бык. Иса даже вздрогнул и в обстановке всеобщей паники подумал, что прибежала та самая пресловутая Шира, которая сейчас начнёт добивать несчастного Сана.
Впрочем, тотчас выяснилось, что визитёрша-горлопанка никакого отношения к злополучной Шире не имеет. Просто в те времена в Финикии в принципе проживали весьма и весьма фонетически одарённые фемины.
Он умирает, умирает! стенала несчастная, тряся чадом перед Бато.
Тихо! Молчать! рявкнул лекарь, приводя её в чувство.
Женщина умолкла, но теперь из её глаз потоком хлынули слёзы. Бато меж тем бережно взял малыша, которому на вид было около трёх лет, из рук матери. Лицо мальчонки было синюшным, он дышал прерывисто и задыхался. Нос у него был неестественно раздут, а из правой ноздри что-то торчало.
Это Мириам со своим мальцом Антипой, сочувственно сообщил кто-то из публики.
Мириам! Чтослучилось с твоим сынишкой? внятно и чётко, выдерживая интервалы между словами, задал вопрос целитель.
Онон со старшимиграл, тоже делая паузы, но из-за того, что давилась рыданиями, принялась рассказывать Мириам. Баловались фасольюСовали в носУ Антипки фасолины застрялиЯ в доме былаСлышу, он заревелВыбежала Увиделавот энто, указала она на сына. ВспомнилаСёдня же лекарь будетПотащила егоА он уж и идти не можетИ за-задыхаетсяЗа-задыхается! и она залилась слезами.
Ещё бы! воскликнул Бато. Да ты его элементарно загнала! Гляди: у меня он успокоился, продышался. Одышка и синюшность уже проходят.
Мириам и все присутствующие уже без переполоха посмотрели на Антипку и убедились, что врачеватель говорит правду.
Надо только фасолины достать, успокаивая Мириам, сказал Иса.
Именно, резюмировал его учитель, осторожно усадив мальчонку на чурку.
Впрочем, реализовать благое намерение оказалось не столь легко, как поначалу представлялось. Во-первых, зондаж зубным крючком боба, который едва виднелся из правой ноздри, не позволял сделать зацеп. И во-вторых, лишь только эскулап притронулся к носу ребёнка, как тот испуганно задёргался и захныкал. И вот тут Бато всем доказал, что настоящий профессионал работает не только эффективно, но также творчески и даже артистично.
Повернувшись к сельчанам, он, в нетерпении щёлкнув большим и средним пальцами руки, спросил:
У кого-нибудь естьэтотрыболовный крючок?
Есть! Есть! первым среагировал вихрастый пацанёнок из толпы.
Давай.
На! довольный, что пригодился в таком важном деле, пацанёнок шустро отцепил замызганный крючок от пояса, протянув его лекарю.
И пока Иса очищал рыбацкий аксессуар, сам лекарь разжал кулачок Антипки, в котором малыш сжимал стручок фасоли. На глазах у изумлённой публики, решившей было, что кое-кто стал сходить с ума, Бато извлёк из стручка боб и засунул его себе в нос таким образом, что тот чуть выступал из ноздри. Затем он взял у Исы крючок и, наощупь нанизав на него фасолину, вытянул её будто рыбку из проруби.
Увидев такой фокус, Антипка не мог не проникнуться доверием к мастеру по «вылову бобов». И позволил ему проделать то же самое с собой. Несколько манипуляций и, под одобрительные возгласы деревенских жителей, Бато извлёк из носика малыша первый посторонний предмет. Теперь настал черёд второго.
Со вторым бобом всё обстояло гораздо каверзней: он миновал узкий носовой проход и находился в носовой полости. При каждом прикосновении к нему он перемещался вглубьк преддверию носоглотки, причиняя боль маленькому Антипке. До этой фасолины и добраться-то было сложно, не поминая уж про то, чтобы крючком зацепить. В крайнем затруднении Бато выпрямился и, почёсывая ухо, огляделся по сторонам, ища выход из тупика. И тут его осенило!
Эскулап от бога прошёлся по полянке, отыскивая нечто, ведомое только ему. И нашёл то, что искал: он сорвал травинку с метёлкой в верхней части. Подумав, он сорвал ещё одну. И с таким «вооружением» вернулся к малышу. Продемонстрировав травяной сбор Антипке, Батозасунул одну из травинок себе в нос иоглушительно и раскатисто чихнул
Пока вся ошеломлённая честная компания раздумывала над тем, как расценивать столь неоднозначное поведение лекаря, тот стремительно ввёл метёлку в правую свободную ноздрю мальчугана и там пощекотал. Антипка зашёлся-задохнулся в глубоком вдохе, а затемзвонко и протяжно чихнул. И злополучный боб ракетой вылетел наружу, врезавшись в лоб Бато, который склонился над мальцом, контролируя лечебный процесс.
Надо отдать должное чувству юмора Бато: заполучив «хук» от фасолины, он взмахнул руками, вскрикнув: «Не надо, Шира!» И всем своим громадным телом, подобно гигантской горилле, шмякнулся на лужайку.
Вот тогда-то весь народ разразился гомерическим хохотом, в котором была и радость за Антипку, и признание и любовь к истинно народному врачевателю Бато!
Но и это было ещё не всё! В общем веселье почти никто не услышал, как вскрикнул горемыка Сан. Он, не в силах оставаться в стороне от общей потехи, тоже загоготалИ вскрикнул от болиИ в эту же секунду его челюсть сама встала на место.
Когда эта весть дошла до собравшихся, вседеревенское веселье полыхнуло с новой силой.
Нескоро, но тишина и порядок на поляне всё же восстановились. Потому врачевателю оставалось только зафиксировать челюсть Сана пращевидной повязкой, а также проинструктировать его о том, как в дальнейшем принимать пищу. На этом лечебный сеанс был завершён, и восторженные жители Старого Ханаана повели Бато и Ису пировать.
Кстати сказать, в процессе угощения Бато куда-то неоднократно отлучался со смазливой крутобёдрой ханаанкой по имени Элисса. А по возвращении он всякий раз пел на вульгарном греческом припев из похабной песенки:
На щекезатрещина,
А на сердценежность:
Пукнула мне женщина
Прямо на промежность!
Слушая его, Иса краснел. Бато же похихикивал и говорил: «Слышь, парень, тут одна на лужайке на тебя оч-чень завлекательно поглядывалаМожет, тебе дать мужской чехол? У меня есть чистая бычья кишка? Га-га-га!»
Юноша, реагируя на его эскапады, осуждающе крутил головой. А в сердце у него возникала пульсирующая щемящая боль. То давала о себе знать мука от того, что он не в состоянии был забыть Ма из Далены. И страдание щемило, ибо то была душевная зарубка от девушки, не достойной светлых воспоминаний.