В тот день Иса и Бато неспешно шагали по дороге и, как обычно, вели интересные разговоры. Сначала знахарь проинформировал юношу о том, что, когда они свернут к Большому морю, то, где-то через десяток дней, на их пути будет город Тарс.
Известно ли тебе, чем знаменит этот самый Тарс? осведомился Бато.
Не-а, поразмыслив, ответил ему Иса.
А про Марка Антония ты наслышан?
Ещё бы, вспоминая уроки Мардохея, качнул головой юноша. Он правил империей на пару с Октавианом. И ему достались восточные провинции.
Именно. Так вот, когда Антоний был в Киликии, то посетил и Тарс, куда вызвал Клеопатру
Царицу египетскую?
Её самую. Хоть она и правила Египтом, но сама-то происходила из македонского рода Птолемеев, которые воцарились благодаря Александру Македонскому. И во времена Клеопатры Гай Юлий Цезарь уже подчинил Египет Риму. Тогда же, кстати, Цезарь и переспал с Клеопатрой. А когда его убили, то Клеопатра и обломилась Марку Антонию. Как раз в Тарсе и начались их шашни. Они даже совершили что-то типа свадебного путешествия в Иераполис. Там потасканная парочка купалась в лечебных источниках и любовалась белоснежными известняковыми террасами. Ну, это так, лирика, как говорят греки. Иераполис останется в стороне от нас, а вот на Тарс, мой юный друг, ты поглядишь
Противно! неожиданно прервал повествование Иса.
Что противно? не понял рассказчик?
Да шашни по очередиС одной и той жеКатание на колесницахОбжорство в три горла. Один презренный сундук по имени Мардохей, оправдывая римский разврат, даже ссылался на грека Сократа, который якобы говорил: «Никто тебе не друг, никто тебе не враг, но всякий человек тебе учитель».
Не знаю что имел в виду упомянутый тобой Мардохей, подумав, проронил Бато, однакоОднако, Сократ, видимо, подразумевал то, что даже угнетатель тебя учит и тому, как надо жить, и тому, как не надо житьЕщё один неглупый грек Протагор говаривал, что всё относительно, поскольку человекмера всех вещей. Иначе говоря, с одной стороны, Римярмо на шее. С другойюбочники эти строят акведуки, виадуки, тоннели
Но ведь всё это из-под палки! не выдержал даже косвенного признания заслуг захватчиков юноша.
Не спорю, одобрил его негодование наставник. Вот если бы на место голозадых поставить справедливых диктаторовА без таковых не обойтись. Суди сам, какие сейчас мы имеем выгоды: в пределах империи нет границ, торговля свободная, деньги единого образца, дороги общие. Вот мы с тобой, Иса, сколько идём, а никто нас не останавливает
Впрочем, стоило только оратору произнести последние слова, как он осёкся, потому что из-за поворота показался встречный конный разъезд из двух всадников. То были пресловутые римские солдаты. И Бато кое-как успел предупредить Ису, что нужно делать вид, будто латынь они не понимают.
Патруль тем временем подъехал к ним:
Стоять! Кто такие? Откуда идёте? по-латински надменно обратился к ним старший и по виду более опытный воин.
Не понимаем, ответил им лекарь по-финикийски и приветливо улыбнулся.
Откуда вы? Кто такие? задал им вопросы второй патрульный уже на сирийском языке.
Не понимаем, продолжал стоять на своём знахарь.
Римляне переглянулись меж собой.
Да пусть себе топают, предложил младший разъездной старшему, не подозревая, что смысл их речи вполне доступен задержанным. Кому они нужны?
Погоди, погоди, возразил первый, вглядываясь в Бато. Смотри, какой здоровенный бугаина! Мы хоть и на лошадях, а он всё одно вровень с нами. Помнишь, нас предупреждали про верзилу из ФракииСо шрамом на шееА у этого шея видишь прикрыта?
Ага, не мог не согласиться с ним младший. Надобно проверить.
Эй, ты, чурбан! повторно обратился старший патрульный к лекарю. Ну-ка, шею покажь!
И римлянин жестами дал понять великану, чтобы тот обнажил шею. Знахарь пожал плечами, прежде чем принялся расстёгивать пенулуАн тут
Ан тут случился такой сюрприз, что застал врасплох не только римлян, но и заставил остолбенеть на миг-другой ИсуНежданно-негаданно Бато выхватил из складок пенулы маленький свёрток и из него сыпанул какой-то порошок в глаза разъездным!От боли и ужаса те истошно заорали, а кони в испуге сиганули и понесли всадников в разные стороны: одного в направлении Фригии, второгок Финикии.
Старший патрульный не успел среагировать не только на выходку Бато, но и на крутой вольт лошади, выбивший его из седла. Он с такой силой грохнулся на каменистую дорогу, что, по-видимому, находился в спутанном сознании, поскольку на четвереньках полз вовсе не по тракту, а в кусты, и при этом нёс какую-то околесицу. Более молодой всадник успел ухватиться за удила, однако полностью укротить скакуна тоже не сумел, и тот, судя по дробному топоту и хор-рошему римскому мату, доносившемуся уже из-за третьего поворота, тащил со скоростью метеорита в какие-то, неведомые для того, тартарары
Пока Иса в оторопи стоял и моргал глазами, Бато, подобно здоровенному породистому жеребцу увлёк его вместе с тачкой в третью сторонупо козьей тропе к нагорью, на север, прочь от Большого моря и Тарса, где Марк Антоний разводил шашни с Клеопатрой
Бато и Иса, тяжело дыша от нагрузки, перевалили уже за вторую гору, прежде чем юноша пришёл в себя и остановился.
Дядя Бато, заявил он, я дальше с тобой не пойду!
Паикпаикпачиму? наконец осведомился знахарь, на которого вдруг напала икота.
А зачем ты им в глаза?! Они хоть и римляне, но тожелюди. А ты им, ни за что ни про чтов глазаНе по-божески это
Ишь тыикА онииксо всемикмиромикЗар-раза!икпо-божески?ик
Да мне до них дела нет! Мне надо, чтобы у нас всё было по-божески!
Сбавляя накал страстей, великан выставил вперёд громадную ладонь, давая Исе знать, что нужно взять паузу. И пока его юный попутчик молчал, лекарь достал из тачки кожаный мешок с водой, встал, низко наклонившись вперёд, и в таком положении сделал несколько глотков из бурдюка. Икота у него тотчас прекратилась.
Давай, друг мой, присядем и поговорим спокойно, предложил Бато. И я тебе всё растолкую.
Нудавай, не теряя ершистости, принял предложение к перемирию тот.
Успокойся и не переживай за этихсоглядатаев, и целитель, присаживаясь на траву, потянул за собой юношу. Я ж им в глаза бросил смесь на основе перца. Умоются слезами, прочихаются, потарахтят задницамии будут живы-здоровы.
Ты правду говоришь? опускаясь на землю рядом с Бато, недоверчиво уточнял Иса.
А я хоть раз тебя обманул? Или, думаешь, тот, кто всю жизнь лечит, может вот так, запросто, ослепить человека? усмехнулся многоопытный собеседник. Другой вопрос, что я изведал кто такой Иса. И отныне, кумекаю, уже ты вправе знать, кто же такой Бато
Он помолчал, собираясь с мыслями, и затем проложил:
Эти римляне ошиблись. Они приняли меня за кого-то другого. Никакой я не фракиец. И шрама у меня на шее нет. Я далмат. Вот, видишь у меня стигма?
С этими словами Бато отогнул край пенулы, обнажая правое плечо, на котором юноша увидел изображение конного всадника с копьём на фоне восходящего солнца.
Это кто? взглядом указал Иса на телесную картинку.
Это Митранаш воинский знак. Если римляне стигмой клеймят рабов и преступников, то у нас, далматов, Митрасимвол веры и свободного непобедимого солнца. А ещё восходящее солнце свободы мы выражаем в виде поднятой над головой руки с раскрытой ладонью и разведёнными пальцами.
А кто такие далматы?
Есть такой народ в краю, называемом Иллирия .
Иллирия?
Да. Это прекрасная страна. Она расположена севернее той самой Греции, куда ты так стремишься. Собственно, греки нас иллирийцами и прозвали. Так же, как их самих обозвали греками римляне. Ведь греки, так же как и мы, иллирийцы, объединение родственных племён. Там у них много чего намешано: и ахейцы с дорийцами, и эолийцы с ионийцами, и спартанцы с афинянами. Сами-то они себя иногда именуют эллинами. К чему я это рассказываю? Да к тому, что греки, как и мы, чаще грызлись меж собой, чем жили в союзе. Зато римляне сплотились прочно. И покорили и греков, и нас. А когда мы однажды восстали, жестоко расправились с нами.
Однаждыэто когда?
Та-ак, тебе же, Иса, семнадцать?
В сезон дождей исполнится.
Здесь будет не сезон дождей, а настоящая зима.
Значит, зимой.
Та-ак, принялся вычислять Бато. Стало быть, когда я тебя лечил, тебе было годка три-четыре Потом я уходил на восстаниеСтало быть, тебе стукнуло шесть лет, как мы начали освободительную войну, и исполнилось девять, когда было подавлено наше восстаниеВот за эти четыре года Рим уничтожил сотни тысяч иллирийцев. В том числе мою мать, отца, братьев, на мгновение прикрыл глаза рассказчик. Рубили головы мечом, кололи тела копьями, распинали на крестах. Ты, разве, Иса, не видел, как это вершили в Древней Рее с Удой Илейским и его соратниками?
С Удой?Н-нет. Маленький был ещё
Но ты же не отрекаешься от Уды? вперил испытующий взор в юношу иллириец.
Что ты, дяденька Бато! оскорблённо воскликнул Иса. Моя душа с ним! И если что, я свою жизнь за любимых людей без раздумий отдам. ОднакоОднако, чужую жизнь я не смогу забратьГосподь не давал мне такого права
Э-эх, Иса, с горечью проговорил Бато. Мне тоже не пришлось убивать. В годы восстания я лишь врачевал наших воинов и звал соплеменников на сечу с завоевателями. Да вот только не уверен, что я праведнее братьев своихБратьев, кои, обагрив себя кровью врага, сгинули на поле боя за нашу свободу. Сей мир устроен так, что только силой можно отстоять себя. Да?
Нет, дяденька Бато! решительно замотал головой юноша. Только с Господом в душе и с Божьим словом на устах мыслимо установить Царствие Божье.
Эх, Иса, Иса, засмеялся иллириец. Молод ты ещё! Ну, да ладноДавай о насущном: сегодня у нас одна дорога?
Одна, вздохнул его помощник по делам врачебным.
То есть, ты идёшь со мной?
Да.
Тогда хватит рассиживаться, поднимаясь, распорядился знахарь. Идём на север. Правда, там нас ждёт горная суровая Каппадокия. Помёрзнем, конечно. Потратимся на тёплую одежду. Зато в этой стороне нет римлян.
Глава вторая
1
Полагая, что в Каппадокии нет вездесущих посланников с Апеннин, Бато заблуждался. Со времени его последнего посещения этих мест, здесь многое изменилось. Империя распростёрла свою жадную захватническую длань и сюда. Именно в этом году горная страна, куда прежде римляне вторгались эпизодически, стала провинцией Рима.
Уже на третий день пути путники едва избежали встречи с большим отрядом захватчиковчастью конных, а частью пеших. Неразлучная пара чудом успела спрятаться в горной расщелине, расположенной в стороне от дороги. Там они и стали пережидать опасность, пока колонна маршировала мимо них. В арьергарде колонны имелись пленные. Их было около трёх десятков. Они плелись кое-как и сдерживали темп движения всего строя.
Куда их? прошептал Иса.
Куда-куда, процедил Бато, кого в рабство, а кого и казнят
Лекарь не успел завершить фразу, потому что в последних рядах мрачной процессии произошло какое-то волнение, донеслись крики. Юноша перенёс всё внимание туда и рассмотрел, что один из конвоиров несколько раз ударил пилумом по спине высокого пленного, которому было лет двадцать от роду. Видно было, что высокий себя плохо чувствует: его стало тошнить.
Что там опять застряли? по-латински закричали из авангарда отряда.
Да опять эта длинноногая дохлятина блюёт! раздражённо откликнулся конвоир.
Кончай егои дело с концом, последовало начальственное указание спереди. Так мы и к ночи не доберёмся
Иса даже не успел оценить суть последней реплики, как конвоир коротко размахнулся и всадил пилум снизу вверх в живот и далеев грудь высокого. Тот даже не успел закричать. Вернее, он хотел, но не мог даже вскрикнуть и втянуть в себя воздухнастолько ему было больно. Наоборот, он с низким звериным стоном непроизвольно выдувал из лёгких остатки того, что там было. И затем свалился бездыханный столь стремительно, что своей тяжестью вырвал из рук римлянина копьё, застрявшее в теле. Именно в тот миг Иса по-настоящему осознал смысл слова «издох»
У него от негодования потемнело в глазах. Он попытался вскочить и в бешенстве завопить на всё поднебесье Каппадокии про свою ненависть к извергам рода человеческого, как вдруг ощутил, что свет окончательно померк, а воздух покинул его также, как мгновением ранеевысокого пленногоТо Бато закрыл его глаза и зажал его рот своими богатырскими дланями, а туловище оплёл ногамикак мать ребёнка в утробе
Когда Иса пришёл в себя, зловещая колонна маячила уже на линии горизонта. Однако и погибшего на дороге не было.
Где?Где он? слабым голосом спросил юноша, сообразив, что он находится в крепких объятьях Бато. ЭтотВысокий
Его сбросили в ущелье, к реке, ответил знахарь. Как заразную собаку.
Он умер?
Да, он мёртв.
И там так илежит?
Надо полагать. Куда ж он денется?
Что ж мы, встрепенулся Иса. Наш долг его похоронить.
Нам нужно спешить, попытался наставить его на путь разумный Бато.
Я никуда не уйду, пока не похороню его, упрямо сказал строптивец таким тоном, что главному в их экспедиции стала очевидной бесполезность препирательств.
Тогда надобно погодить, пока голозадые скроются
2
Погребение совершали молча. Закончив благое дело, присели отдохнуть.
Э-эх, если бы наше восстание удалось, как бы подытоживая события дня текущего, посетовал Бато.
Но из-за чего же оно не удалось? хмуро осведомился Иса.
Да истина стара, как мирПредательствоВедь римляне испокон веков действуют по правилу: «Разделяй и властвуй!»
А кто вас предал?
Предать же могут только свои. Мятеж подняли мыиллирийцы. Однако нас поддержали и фракийцы с дакаминаши соседи с востока и севера. И ведь это не просто сосединаши братья. Мы же от фракийцев произошли. Да ещё в нас подмешана и скифская кровь. Скифияэто ещё на северо-восток от Дакийского царства. Так вот, поначалу они к нам примкнули. Но как стало горячобросили. Подкупили их юбочники. А затем начались разногласия между полководцами восставшихБатоном Иллирийским и Батоном Паннонским
Дядя Бато, так это твои тёзки, что ли?
Запомни, Иса, с нажимом и недовольством проговорил целитель, меня зовут Бато, а ониБатоны! Я не хочу, чтобы у меня с ними хоть что-то было общееИбо эти богатеи изменили воинской чести! Сначала Батон Паннонский продался римлянам. Ан изменника схватили сами паннонцы, да и выдали Батону Иллирийскому. Тот и казнил отступника
И поделом! воскликнул юноша.
Погоди! охладил его восторг учитель. На четвёртый год боёв римлянам удалось окружить нас близ городов Салон и Ардуба. И в критический момент уже Батон Иллирийский через своего презренного сына Сцеву вместе с приближёнными сдался голозадым. Те его простили, и сейчас эта крыса живёт и здравствует в городе Равенне.
АА с остальными восставшими что стало? подавленно спросил Иса.
Добивали нас в крепости Ардуба, горестно понурился Бато. Уж как мы молили богов вступиться за правое делоГде там! Кто погиб в пламени, как мой старший брат, кто утонул в реке, прыгнув с крепостной стены, как мой младшийМне повезлоудалось выплыть
Не кручинься, дяденька Бато, тронул его за руку юноша.
Э-э-эх, Иса! вскинулся иллириец, как три дня назад. Кручиниться? Не-е-е-етВот ты, думаешь, отчего я стремлюсь к Халкидону? Да оттуда недалече и до моей Родины. А там к назначенному сроку меня ждут друзья. И мы ещё свергнем юбочников в тартарары!
3
Два мечтателя передвигались по Каппадокии в глубоких кожаных башмаках, и нога в ногу с ними шагали один студёный месяц за другим. Юноша впервые увидел снег, который лежал небольшими сугробами, покрывая собой всё вокруг.
Край был горный и суровый, но местами очень красивый и необычный. Один фантастический ландшафт сменял другой. Особенно поражали Ису скальные столбы в виде гигантских грибов, что ростом были многократно выше дубов или олив, произрастающих в Древней Рее. Некоторые из таких столбов, похожие на фаллосы, заполняли собой целые урочища. Из-за них местные обитатели, смеясь, называли такие места долинами любви. А Бато, по-мужицки покрякивая, вспоминал Старый Ханаан и как бы про себя негромко ронял: «М-даИнтересно, как там поживает крутобёдрая Элисса?»