Похоже, что твой бывший был частично виноват, и все же в конце он все равно оставил тебя. Надеюсь, в следующий раз ты не выберешь такого победителя.
Мне столько всего хочется сказать. В следующий раз? Звучит так, словно Кейр ищет работу добровольца. Но это просто принятие желаемого за действительное.
«Это не принятие желаемого за действительное,напоминаю я себе.Как бы мил он не был, ты поврежденный товар, а он нет. Не забывай об этом».
Я больше не повторю эту же ошибку,говорю я, глядя ему в глаза.Планирую еще довольно долго не вступать ни в какие отношения.
Думаю, ты умна,к моему удивлению, отвечает он.
Умна?
Но все равно не надо все специально планировать именно таким образом. Если подобному суждено произойти, позволь всему идти своим чередом. Но, чтоб ты знала, судя по всему, твой бывший настоящий мудозвон.
Я начинаю смеяться, тут же рукой прикрывая рот.
Мудозвон,повторяю я,давненько не слышала подобное слово.
Но ты ведь согласна со мной?
Да,говорю я, имитируя его акцент.Марк был настоящим мудозвоном, это точно. Все стало сложно, и он свалил.
Что-то подсказывает, что ты, так или иначе, не нуждалась в нем.
Ты чертовски прав,я поднимаю свой бокал и чокаюсь с ним.
Он откидывается назад и быстро улыбается мне.
Сколько у тебя сегодня времени, прежде чем ты меня покинешь?
Покину?моргаю я, глядя на него.
Вот черт.
Быстро вынимаю сотовый из сумочки и смотрю на время. Встреча начинается через пять минут.
Смотрю на Кейра.
Как ты узнал, что мне куда-то надо?
Я наблюдательный, помнишь? За последние несколько минут ты расслабилась. А остальное время вела себя так, словно следила за часами.
Господи. А он и, правда, наблюдательный. Мне нужно быть с ним поосторожнее.
Не важно, куда я собиралась,отвечаю я.Теперь я никуда не пойду.
Он удивленно поднимает брови.
Даже так? И почему?
Пожимаю плечами, явно обыденно. Я знаю, что не должна пропускать встречу, мне нужны Анна и Реджи и все в группе поддержки. Насколько я знаю, еженедельные встречи - единственное, что удерживает меня в здравом уме.
Но нечто в этом мужчине делает то же самое. Я не могу это объяснить. Я все еще не знаю этого парня, но этого достаточно, чтобы заставить меня сначала пойти в паб в надежде найти его, а затем заставить меня остаться.
Последнее, чего я хочу, внушить ему неправильную идею.
Решила вместо этого выпить побольше пива,говорю ему, а потом пью это самое пиво.
Он смотрит на мое горло, пока я глотаю, и на мгновение мне кажется, что я вижу вспышку тепла в его взгляде, нечто более чувственное, а не веселое. Но, прежде чем успеваю сосредоточиться на ней, она быстро исчезает.
Он прочищает горло.
Я определенно могу помочь тебе в этом. Мог бы даже присоединиться к тебе.
Мы оба допиваем наше пиво, и он встает, намереваясь взять еще. Я внимательно слежу за ним, когда он подходит к бару, смеясь с барменом. Она симпатичная, с веснушками на носу, круглым лицом, и ей, очевидно, нравится Кейр. Он с ней так же дружелюбен, как и со мной.
То, что я чувствую, это не ревность - не совсем. Мне просто интересно, почему этот мужчина решил выпить со мной, а не с кем-то другим. Я сказала ему, полагаю, немного преждевременно, что была здесь не для отношений. Я пришла в бар не подцепить парня. И все же он был очень рад угостить меня выпивкой два раза на этой неделе.
«Может быть, он думает, что ты сексуальная»,говорю я себе.
Раньше именно это я и предположила бы. Но с момента инцидента мне с трудом верится, что какой-то мужчина может хотеть меня. Марк был первым примером, и независимо от того, сколько раз я думала, что между нами все может быть кончено, то, что меня отвергли, все еще причиняет боль. Подобное оставляет на мне практически такой же глубокий след, как и то, что в меня стреляли.
«Отказ порождает одержимость»,также говорю себе, цитируя Тони Роббинса. Да, в последнее время я много занимаюсь самоанализом.
Хотя я вижу, как легко стать одержимой Кейром. Он, безусловно, самый мужественный мужчина здесь, не говоря уже об Эдинбурге. Полная противоположность Марку. В то время как все мои бывшие предпочитали отглаженные рубашки и уложенные волосы, Кейр приверженец футболок Хенли и практичных штанов. Если вы будете думать о защитнике, именно его и будете представлять.
Хотя слишком поздно для этого.
Теперь он идет ко мне с напитками, потоки пены проливаются через край и бегут по его большим рукам. Что-то прячется в его глазах, когда они встречаются с моими, что-то скрытое, и я даю себе слово провести остаток вечера, узнавая о нем больше и наблюдая за ним, как он, кажется, наблюдает за мной.
Затем это случается.
В баре раздается выстрел.
Я кричу и инстинктивно бросаюсь под скамью, ужас наполняет меня, мир становится нечетким и серым.
Должно быть, я хнычу. Испуганный, хриплый звук, как у загнанного животного, исходит из моего горла. Я закрываю глаза и молюсь о том, чтобы все закончилось, ногтями впиваясь в деревянную скамью.
Он нашел меня. В конце концов, он не умер. Он пришел закончить свою работу.
Джессика,доносится еле слышный голос.
Рука касается моего плеча.
Я вздрагиваю и открываю глаза. Потолочные светильники светят позади темного лица, и я словно снова смотрю в мертвые глаза Льюиса Смита.
Джессика,повторяет он, у него грубый акцент, и я начинаю четче видеть его лицо.
Кейр стоит надо мной, его рука на моем плече. Он приседает на один уровень со мной, другой рукой отводя волосы с моего лица.
Все в порядке,говорит он, внимательно глядя на меня. Он выглядит так же испуганно, как я себя чувствую.Это была просто пробка от шампанского.
Я моргаю, пытаясь понять, что, черт подери, только что произошло.
Пробка от шампанского.
Я была абсолютно уверена, что это был выстрел. Более того, я думала, что переживаю все снова. Думала, мертвые пришли за мной.
И я выставила себя полной идиоткой.
Я пытаюсь успокоиться и сеть. Кейр пытается помочь мне, но я быстро отмахиваюсь от его помощи.
Нет, я в порядке,но я не в порядке. Мое сердце вот-вот выскочит из груди. Тем не менее, я должна притворяться.
Мне как-то удается улыбнуться, пока я прихожу в себя, осторожно оглядываясь. Как я и думала, несколько человек смотрят на меня, вероятно, раздумывая, что, черт возьми, не так с этой крошкой, что ей пришлось резко нагнуться и укрыться, когда вылетела пробка от шампанского. Мои щеки горячие и красные, но, более того, я чувствую отвращение к самой себе за то, что настолько уязвима. Возможно, в конце концов, мне и не следовало пропускать встречу.
Но, хотя все есть еще время перейти через улицу, и, хотя логическая, рациональная часть моего мозга говорит мне, чтобы я пришла в себя и пошла, я остаюсь.
На данный момент.
Что там произошло?садясь, тихо спрашивает он. Подталкивает мое пиво ко мне. Внезапно мне хочется выпить кучу шотов, схватить бутылку виски и выпить до дна, пока не перестану чувствовать вообще все.
Я надеялась, что он проигнорирует то, что только что произошло, так же, как он проигнорировал мою сестру, которая на прошлой неделе ошиблась и спросила его, состоит ли он в группе поддержки. Я ожидала, что сегодня он спросит об этом, но пока об этом, казалось, он упоминать не собирался, но спросил о том, что произошло только что.
Ничего,отвечаю я.
Ничего?повторяет он, очевидно не веря мне.
В моем распоряжении много лжи, и все же мне необходимо достаточно много времени, чтобы придумать оправдание.
Просто я нервничаю,говорю я ему.Плохо спала прошлой ночью.
Осторожно смотрю на него. Кейр удерживает мой взгляд, он кажется таким же твердым, как и объятие. У меня нет выбора, кроме как смотреть на него, провоцируя узнать меня, настоящую меня.
Наконец, он говорит:
Ты не производишь на меня впечатление нервной особы.
Нет? А какое я на тебя произвожу впечатление?
На его губах возникает улыбка.
Той, которая обычно не стала бы тратить на меня время.
Теперь моя очередь удивляться.
Ага, конечно.
Я серьезно. Ты не просто красивая, Рыжик, ты смелая. Ты ешь таких ребят, как я, на завтрак. И парни вроде меня не станут возражать.
Тогда как мой пульс начал замедляться от ранее испытанного страха, эти слова заставляют его снова участиться. На этот раз кое-что еще волнует меня. Эти чертовы бабочки.
Нечего ответить на это?говорит он, дерзко поднимая подбородок, зеленые глаза игриво блестят.Какой сюрприз.
Я не ем...,начинаю я, а потом замолкаю. Независимо от того, что я скажу, прозвучит не очень хорошо.Неважно.
О, пожалуйста, продолжай,поддразнивает он.
Мне бы хотелось услышать о том, что ты ешь, а что нет.
Я смотрю на него, совсем не весело.
Очень смешно. Так или иначе, ты должен быть смелым, если ты калека. Мир неумолим, и, если ты не проложишь себе путь, останешься позади.
Кажется, тени заполняют его глаза, лоб немного хмурится.
Не уверен, что к тебе следует применять термин «калека».
Ну, я не могу ходить без костылей,говорю ему, защитное тепло растет в груди.И как только на следующей неделе снимут гипс, кто знает, какой женщиной после этого я буду? Мне могут потребоваться месяцы, чтобы снова научится ходить без какой-либо помощи, и я все равно никогда не буду прежней. Я никогда не смогу сделать все эти гребаные вещи, которые я когда-то считала само собой разумеющимися.
Он немного наклоняет голову, оценивая меня сквозь длинные темные ресницы.
Самое время.
Самое время для чего?практически рявкаю я.
Он кивает в мою сторону.
Для этого. Расскажи мне, как ты на самом деле себя чувствуешь. Ты смелая, Джессика, как я уже сказал. Но эта смелость скрывает что-то в равной степени болезненное и мощное.
Проклятый наблюдательный наглец.
Я громко вздыхаю, словно все это время задерживаю дыхание, и не смотрю ему в глаза.
Прости.
Не стоит. Я рад, что увидел часть тебя настоящей.
Я все время была настоящей,быстро указываю я, хотя это отчасти ложь.
Я знаю,мягко говорит он.Но у всех есть оболочка. Я просто счастлив, что увидел то, что есть под ней.
В его словах слышится подтекст. Слишком плохо, что эта идея не приводит меня в ужас.
Я меняю тему разговора.
Так ты говорил, что раньше был механиком. И хочешь открыть свой собственный магазин. Такое чувство, что есть какая-то недостающая часть. Чем еще ты занимаешься? Что еще делал?
Я много путешествовал,говорит он, поглаживая свой бокал с пивом. Я обращаю внимание на его руки и то, как он хватает стекло. И ненадолго представляю себе, как эти руки сжимают мою грудь, и как будут ощущаться на моей мягкой коже.
Вау, Джесс, попридержи коней.
Я прочищаю горло.
Ездил в какие-то в интересные месте?спрашиваю я, зная, что он говорил об этом довольно расплывчато.
Интересные, да. Вернусь ли я обратно? Мне потребовалось большая часть жизни, чтобы понять, кочевая жизнь не для меня.
Сколько тебе лет?
Тридцать восемь,отвечает он.
И ты путешествовал большую часть своей взрослой жизни?
Он кивает, и его глаза путешествуют по узорам на стенах, словно он что-то ищет.
Да. Шотландия - дом. Я почувствовал, что пришло время начать все заново.
Быть ответственным.
Что-то в этом роде,говорит он, глядя теперь на меня и слегка улыбаясь.Мы не можем избежать ответственности перед собой. Или другими.
Ему не нужно напоминать мне об этом. Прежде всего, если бы я не ощущала ответственность за Кристину, не уверена, что жила бы в Эдинбурге. Я люблю этот город, но в последнее время, даже до происшествия, у меня была сумасшедшая идея собрать вещи и уехать. Сбежать и начать все с начала. Теперь, как никогда раньше, я ощущаю себя привязанной к этому месту, словно я раненное животное с одной ногой в капкане.
К счастью, Кейр меняет тему на более безобидную. Мы говорим о погоде и о том, что никто из нас не видел большую часть Шотландии, за исключением Эдинбурга, Глазго и Абердина. Мы говорим о регби, о том, как его кузен Лаклан был одним из звездных игроков в Эдинбурге (и если он тот парень, о котором, я думаю, матерь божья, он горячий. Полагаю, горячие шотландские гены распространяются на всю их семью).
Затем мы говорим о татуировках, потому что у вышеупомянутого Лаклана их очень много. Я упоминаю русалку, которую я набила вокруг лодыжки. Которую, к сожалению, я, вероятно, никогда не покажу снова, учитывая, что она нарисована на моей раненой ноге, и слова Ральфа Уолдо Эмерсона «Никогда не теряйте возможность увидеть что-нибудь прекрасное» на ребрах. Кейр говорит мне, что у него есть несколько штук, но ведет себя очаровательно скрытно, не рассказывая подробности о них.
Что ж, это несправедливо,говорю ему, тяжело ударяя ладонью по столу.Я только что рассказала тебе о своих.
Он допивает свое пиво и вытирает рот ладонью.
И это была твоя ошибка.
Дай угадаю, поясница? Племенная татуировка в нижней части спины?дразню я.
Тебе придется найти их самостоятельно,говорит он. Голос его низкий и грубоватый, от чего у меня на затылке волоски встают дыбом.
Я начинаю чувствовать себя не в своей лиге. В тот момент, когда я поправляю ноги, боль поражает меня, сразу же напоминая мне, кто я.
Вероятно, я скоро пойду,поспешно говорю ему. Время пролетело, и в баре стало тихо, лишь один мужчина разговаривает с барменом.
Ты легко сдаешься,замечает он, разочарование написано у него на лбу.
Я хмурюсь.
Относительно чего?
Относительно моих татуировок,говорит он.Тебе не любопытно.
Мне любопытно, я просто...
Я тебя испугал.
Быстро качаю головой, ненавижу, что он снова оказывается прав.
Нет, ты меня не напугал. Я...
Почему бы тебе не поужинать со мной?прямо спрашивает он.
Теперь я ошеломлена. Мне так же должно быть страшно, но я ощущаю тепло от этого приглашения.
Хм, я так не думаю,понимаю, что отвечаю ему.
Я знаю, как ты себя чувствуешь,говорит он мне.Знаю, ты только что закончила отношения. И в курсе, что тебе не нужны еще одни. Понимаю, что тебе не любопытно узнать о моих татуировках самостоятельно. Я все понимаю.
Тьфу. Но он не понимает. Потому что мне чертовски любопытно, и, если бы это зависело только от моего эго, тела, моей похороненной, долго игнорируемой похоти, я бы абсолютно точно сказала «да».
Я все это знаю,продолжает он.Но это не значит, что мы не можем поужинать друг с другом. Ты мне нравишься, Джессика. Я хотел бы узнать тебя получше. Не по воле случая. А сознательно. Как друга, если не остается ничего другого.
Мужчины и женщины не могут быть друзьями,упрямо говорю я.Особенно это касается привлекательных мужчин и женщин, которым нравится вместе выпивать в барах.
Никогда не узнаешь, если не попробуешь.
Что-то сжимается у меня в груди, словно сердце тянется к нему. Словно оно говорит мозгу сдаться и следовать за ним.
Я достаю телефон и смотрю на время, мне необходимо взять себя в руки, пока моя сила воли не отказала мне.
Мне надо вызвать такси.
В течение долгого времени Кейр наблюдает за мной. Тишина, напряженность между нами, оседает как туман. Затем он поворачивается и щелкает пальцами в сторону бармена, прося ее взывать мне такси.
Он поворачивается ко мне, открывая ладони так, словно говорит, что он пытался, и произносит:
Жаль, что я не смог убедить тебя. Может быть, тогда я еще увижу тебя. Если удача окажется на моей стороне.
Может быть,говорю я ему, и вспоминаю, что именной я говорила в последний раз, когда ушла.
Будучи настоящим джентльменом, он помогает мне подняться на ноги, и я позволяю ему, чувствуя себя ужасно за то, что отвергла его. Я знаю, что проведя месяцы в одиночестве, я оглянусь в этот момент и пожалею, что не сказала «да».
Но я также знаю, что еще не готова рискнуть. Если взрыв пробки от шампанского ассоциируется с выстрелами и заставляет меня спрятаться, в ближайшее время я буду чертовой катастрофой.
Он провожает меня на улицу, и я последний раз вдыхаю его аромат, что-то ментоловое и пряное, как зубная паста с корицей.
Такси подъезжает практически сразу, и вдруг приходит время прощаться.
Спасибо за выпивку и компанию,говорю я Кейру, протягивая руку.
Он берет мою руку в свои ладони, его хватка твердая и теплая, а затем наклоняется. Я задерживаю дыхание, когда он нежно прикасается губами к моей скуле, а затем шепчет мне на ухо низким голосом, от которого дрожь пробегает по позвоночнику: