И не такое случается, мадам. Богатые старые джентльмены, бывает, женятся на молодых сиделках. Видите ли, они начинают чувствовать, что без них пропадут, а девицы, естественно льстятся на их денежки.
Уверена, что дедушку не проведешь. Он для этого слишком умен!
Да и мы то же самое говорили. У нее ничего и не вышло, хоть и старалась изо всех сил, смею вас уверить.
Он приблизился ко мне и зашептал:
Только хочу вас предупредить, мадам, что оначистой воды авантюристка.
Понимаю.
И еще кое-что. Наша дочкаона замужемприезжала нас навестить недавно, как раз перед вашим возвращением, мадам. Так вот, она увидала сестру Грей и сказала, что ее фотография встречалась ей в газете. Она была в этом уверена, только ей казалось, что имя ее вовсе и не Грей.
А почему ее фотография была в газете?
Какое-то расследование. Морин точно не помнила, но что-то нехорошее, это точно.
Но, может быть, она перепутала? Может, речь шла о конкурсе красоты или еще о чем-нибудь в этом роде?
Нет-нет. Морин бы запомнила, если бы конкурс. Там было что-то про суд. И ее там звали медсестра такая-то, Морин не запомнила имени, но только не Грей. Вот лицо запомнила. Такое лицо трудно забыть.
А вы ее саму не спрашивали?
Ах, нет, мадам. Разве мы такое можем спрашивать. Она обиду разыграет, оскорбится. Доказательств ведь у нас нет. Не за что зацепиться. Да и теперь, когда вы тут, его светлость совсем другим стал. За него теперь можно не бояться. Так мы с миссис Доусон решили. Но только все равно мы смотрим за ней в оба.
О! Миссис Пендоррик! Доброе утро!раздался сзади мелодичный голос.
Я резко повернулась. Альтэа Грей улыбнулась мне. Я почувствовала, как краска стыда заливает щеки. А что, если она все слышала?подумала я.Голоса ведь так разносятся на открытом воздухе.
По вам и не скажешь, что вы полночи не спали,продолжала она.А ведь, держу пари, так оно и было. Ах, какой был вечер! Лорд Полорган просто в восторге, как все прекрасно прошло.
Доусон незаметно удалился, оставив нас вдвоем. Я вглядывалась в лицо молодой женщины, пытаясь понять, что делало его таким запоминающимся, таким необычным. Прекрасные светлые волосы, густые брови, гораздо темнее волос, живые темно-синие, как фиалки, глаза, прямой, почти египетский нос, неожиданный при таком бело-розовом, чисто саксонском цвете лица. Это было загадочное лицо, лицо женщины, знающей свет, женщины с прошлым, которая не желает, чтобы это прошлое влияло на ее настоящее и будущее. Я была уверена также, что, даже если она ничего и не слышала, она все равно знала, что Доусон говорил о ней и говорил отнюдь не доброжелательно.
Я вспомнила, что молодой человек, Джон Полдри, с которым я танцевала вчера, тоже был уверен, что лицо Альтэа Грей ему знакомо, и тоже связал его с каким-то судебным разбирательством.
Идя теперь к дому рядом с ней, я чувствовала некоторую настороженность.
Лорд Полорган надеялся, что вы придете сегодня утром. Я сказала ему, что наверняка придете.
Я немного волнуюсь, как он чувствует себя после вчерашнего?
Ему это пошло на пользу. Положительные эмоции. Ему так понравилось, что бал в честь его красавицы-внучки удался.
Улыбка не сходила с ее лица, и мне показалось, что улыбка эта слегка насмешливая. И хотя в ее словах не было ничего обидного, я почувствовала, что Альтэа Грей в душе смеется надо мной.
Неделей позже, ночью, меня разбудил звонок. Телефон стоял с моей стороны кровати, и я успела поднять трубку прежде, чем проснулся Рок.
Это сестра Грей. Вы не могли бы сейчас подъехать? Это срочно. Лорд Полорган очень плох и просит вас.
Я вскочила с кровати.
Что случилось?спросил Рок встревоженно.
Я объяснила. Мы стали быстро натягивать на себя какую-то одежду. Он пытался успокоить меня.
Который час,поинтересовалась я в машине на пути в Полорган.
Начало второго.
Ему совсем плохо, раз она позвонила!воскликнула я, чуть не плача.
Рок накрыл ладонью мою руку, как бы говоря, что он со мной, что бы ни случилось.
Доусон встретил нас у двери.
Боюсь, мадам, что он совсем плох.
Я побежала вверх по лестнице. Рок следовал за мной, но в спальню не вошел, а остался ждать у двери.
Подошла Альтэа.
Слава богу, вы пришли. Он вас все время спрашивает. Я позвонила тотчас же, как узнала.
Я приблизилась к кровати. Дедушка полулежал, откинувшись на подушках. Вид у него был совершенно измученный, и я заметила, что ему трудно дышать.
Дедушка!позвала я тихонько.
Он беззвучно зашевелил губами, пытаясь произнести мое имя.
Опустившись на колени, я взяла его руку в свои и поцеловала. Я была в отчаянии. Неужели я снова потеряю его, так скоро?
Я здесь, дедушка. Я с тобой. Приехала сразу, как узнала.
По легкому движению головы я поняла, что он слышит и понимает меня.
Альтэа шепнула мне:
Ему не больно сейчас. Я сделала укол морфия. Доктор Клемент прибудет с минуты на минуту.
Я взглянула на нее и по выражению ее лица поняла, что положение очень серьезное. Как в тумане, я видела Рока возле кровати. К нему подошла Альтэа и что-то сказала. Я перевела взгляд на дедушку.
Фэйвел,прошептал он чуть слышно, и его пальцы шевельнулись в моих.
Я приблизила лицо к его губам.
Ты здесь, Фэйвел?
Да, дедушка.
Фэйвел... прощай, девочка моя.
Нет!
Он улыбнулся слабой и грустной улыбкой.
Так недолго... Но это было счастливое время... самое счастливое... Фэйвел, тебе следует быть...
Лицо его мучительно искривилось. Ему было трудно говорить.
Не разговаривай, дедушка. Тебе нельзя напрягаться.
Он нетерпеливо поморщился.
Быть... осторожнее... Фэйвел... будь... осторожна.... Теперь это... все... твое. Помни...
Я догадалась, о чем он хотел сказать. Теперь, когда я стала богатой, он боялся за меня.
Дедушка, не волнуйся за меня. Не думай ни о чем. Только поправляйся. Ты должен поправиться! Я прошу тебя!
Он покачал головой.
Не мог найти...
Но воздуху ему не хватило. Он закрыл глаза и отдохнул немного.
Устал... Фэйвел... постарайся... Когда у тебя деньги... все по-другому. Может, я... был не прав... но я хотел... Ах, жаль, что я не смогу остаться еще ненадолго... чтобы помочь тебе, Фэйвел...
Он задыхался. Лицо его посерело, и он без сил откинулся на подушки.
Прибыл доктор Клемент, и по его лицу я поняла, что конец близок.
Мы сидели в той самой комнате, где было сыграно так много партий в шахматы и выпито так много чашек чая,доктор Клемент, Рок, Альтэа Грей и я.
Говорил доктор Клемент:
Такого ожидать можно было в любой момент, как это ни печально. Он позвонил в колокольчик?
Нет. Я бы услышала. Моя комната рядом. Колокольчик всегда стоит на столике возле кровати на случай, если ему что-нибудь потребуется ночью. Доусон вошел к нему в комнатузакрывал на ночь окна и увидел свет в спальне. Он нашел лорда Полоргана на полу. Тот задыхался и у него были сильные боли. Доусон позвал меня, и я сделала укол морфия.
Доктор Клемент подошел к двери.
Доусон!позвал он.Вы здесь, Доусон?
Доусон появился на пороге.
Значит, вы вошли и увидели лорда Пол органа в беде.
Совершенно верно, сэр. Я увидел свет и решил проверить, все ли в порядке. Я видел, что он просит чего-то, но не мог понять, чего именно. А когда понял, что ему нужны таблетки, то сначала не мог их найти и позвал сестру Грей. И она сделала укол морфия.
Значит, припадок случился, потому что он не успел принять нитроглицерин.
Я всегда говорила ему, чтобы он держал их под рукой,сказала Альтэа.
Доусон посмотрел на нее с презрением.
Я нашел их, сэр, уже потом. После того, как сестра сделала укол морфия. Коробочка валялась на полу, раскрытая, и таблетки рассыпались. Колокольчик тоже был на полу, сэр.
Он, должно быть, все свалил, когда потянулся за таблетками,предположила Альтэа Грей.
Я взглянула на Рока. Он сидел молча, уставившись прямо перед собой.
Да. Все это очень печально,пробормотал доктор Клемент.Давайте-ка, миссис Пендоррик, я вам дам успокоительного. И непременно ложитесь в постель и постарайтесь хоть немного поспать.
Доктор прав, дорогая. Я отвезу тебя домой. До утра ведь все равно ничего не сделать.
Доктор грустно улыбнулся мне.
Ему уже ничем нельзя было помочь,сказал он.
Ах, если бы он сумел принять таблетки вовремя!воскликнула я в отчаянии.
Может быть, это помогло бы, а может, и нет. Так или иначе, теперь уже ничего не поправишь.
И все-таки, если бы не роковая случайность...начала я и вдруг встретила пристальный и многозначительный взгляд Доусона.
Страшное подозрение мелькнуло у меня в душе.
Что же делать, дорогая, что же делать,говорил между тем Рок.Кто же мог предвидеть, что так случится. Он потянулся в спешке, опрокинул колокольчик, уронил коробочку...
Я поежилась, как от холода. Мне хотелось поскорей уйти из этой комнаты. Выражение лица Доусона испугало меня, и я избегала смотреть в спокойное красивое лицо Альтэа Грей.
Рок взял меня под руку и повел к машине. Как со стороны я видела все, что произошло с той минуты, как мы с Роком вошли в дом. Я видела себя возле умирающего дедушки, слышала его прерывающийся голос, умоляющий меня быть острожнее, предупреждающий об опасности впереди. Роки Альтэа вместе... она что-то говорит ему. Что?.. Какое выражение у них в глазах, когда они смотрят друг на друга?
Пойдем, дорогая. Ты совсем без сил. Доктор Клемент прав. Это ужасное потрясение для тебя.
Горькими были для меня следующие недели. Только теперь, потеряв его, я поняла вполне, как дорог стал мне дедушка. Только теперь я почувствовала, чего лишилась. Мне недоставало не только его общества, не только моей радостинесколько даже самодовольнойот сознания своей нужности, необходимости ему. Я вдруг почувствовала, что лишилась той уверенности, того чувства защищенности, которые давал мне этот волевой и сильный человек, знающий жизнь и людей. Я всегда знала, не отдавая себе в этом отчета, что, окажись я в беде, он придет мне на помощь и сумеет защитить меня, свою плоть и кровь.
Это чувство незащищенности, одиночества пугало и удивляло меня сейчас. Ведь у меня был муж, которого я безумно любила, который был счастьем моей жизни. Разве не у него мне нужно было бы искать защиты? Но смерть дедушки вдруг заставила меня осознать правду о моих отношениях с Роком. Мысль о том, что я могу когда-нибудь потерять его, была для меня невыносима, дороже него и меня никого и ничего не было. И все же я не могла полностью доверять ему, я не знала его. Я ревновала и подозревала его...
Поскольку я была наследницей, я много раз встречалась с поверенными, ответственными за исполнение завещания, и была занята круглый день. Завещание было очень простое: мне переходило все состояние, которое оказалось огромным, Доусонам была назначена большая пожизненная пенсия,
Альтэа Грей получила тысячу фунтов, все слуги также были вознаграждены в зависимости от длительности их службы в Полоргане. Большая сумма была оставлена на помощь сиротам (дедушка сам вырос без родителей), и я была до слез этим тронута. Налоги на наследство, мне сказали, будут огромны, но мое состояние все же останется очень внушительным..
И снова, в который раз, мир вокруг меня переменился. Судьба давала мне богатство, отнимая при этом радость и беззаботность жизни, бескорыстную дружбу окружающих.
Мне чудилось, что Дарки и доктор Клемент с сестрой чувствуют себя со мной не очень ловко, что в деревне шепчутся за моей спиной, когда я прохожу. Я стала не просто миссис Пендоррик, но богатой миссис Пендоррик. Но более всего меня угнетали перемены в самом Пендоррике. Морвенна и Чарльз радовались втайне, близнецы поглядывали на меня искоса, как будто слышали про меня какую-то сплетню и увидели меня в новом свете.
Откровеннее всех высказалась Дебора.
Барбарина тоже была наследницей, но ни в какое сравнение с вами ее состояние, разумеется, не идет,сказала она.
Она была права. Теперь я уже не могла сказать себе, как прежде: «Рок любит меня. Иначе разве бы он женился на такой бедной девушке, когда в Пендоррике так нужны средства!» Я не могла отмахнуться, как прежде, от истории Барбарины.
Деньги дедушки коснулись и наших с Роком отношений. Через несколько недель после похорон со мной беседовал мой поверенный и указал мне на, как он выразился, «желательность составления завещания», что я и исполнила, завещав все, за немногим исключением, моему мужу.
Наступил сентябрь. Вечера стали короче, а по утрам стояли туманы, но дни были еще жаркими, почти как в июле.
Прошло два месяца, а я все еще оплакивала дедушку. Я ничего не предпринимала в Полоргане, и Доусоны, и все остальные слуги оставались там. Альтэа Грей решила отдохнуть, прежде чем искать другое место, и сняла небольшой коттедж в миле от Пендоррика, который хозяева сдавали отдыхающим на летние месяцы.
Я понимала, что надо что-то делать с домом, и после некоторых раздумий нашла выход. Я решила устроить в
Полоргане приют для сирот, таких же брошенных, никому не нужных детей, каким был когда-то дедушка.
Когда я рассказала Року о своих планах, он покачал головой.
Это не простое дело,сказал он.
Мне кажется, дедушка бы одобрил. Он ведь сам рос сиротой.
Рок отошел к окнумы были в спальнеи стал смотреть вдаль на море.
Рок, тебе что, не нравится моя идея?
Дорогая, я считаю, что такое решение нельзя принимать, не подумав хорошенько. Это очень серьезное начинание.
Кончено, Рок. Я и думаю пока..
Сейчас все так усложнилось. Придется преодолевать множество бюрократических препон... И ты думала, во сколько обойдется содержание такого заведения?
Я пока еще не продумала детали, просто у меня возникло такое желание или намерение. Но я, конечно же, все взвешу и потом решу.
Нам много чего придется продумать,заметил он.
Мне показалось, что такая перспектива не очень ему по душе, я решила некоторое время не говорить об этом, но так легко отступать я не собиралась.
В это время я часто заходила к старику Джессу Плейделлу, который всегда радовался моему приходу. Я редко приходила с пустыми руками, но мои визиты значили для него гораздо больше, чем подарки.
Тот сентябрьский день навсегда останется в моей памяти, потому что это был первый день настоящего страха, и именно тогда я осознала, что картина мира переменилась для менядеталь за детальюи я оказалась лицом к лицу с жестокой действительностью, полной страшных подозрений и настоящего ужаса.
День начался, как обычно. Утром я сбегала в магазинчик миссис Робинсон за табаком. Дебора попросила меня заодно купить ей шпилек, а Морвеннанемного мочала подвязывать растения в саду. Выходя из дома, я встретила Рейчел с девочками, и они проводили меня до самого магазина. Когда я вернулась, Рок с Чарльзом направлялись на ферму.
К Джессу я выбралась лишь к вечеру и застала его на месте, греющимся в последних лучах заходящего солнца.
Я присел а рядом, и мы поболтали немного, а потом вошли в дом выпить чаю, так как становилось прохладно. Ему нравилось самому готовить чай и ухаживать за мной, я знала это и не мешала ему хозяйничать.
Мы пили душистый крепкий чай, и Джесс рассказывал о старых днях, о том, какие сады были в Пендоррике в его время.
Ах, мэм, если бы вы только видели, как там все было лет сорок назад! Под моим началом работали еще четыре садовника, весь день мы трудились. Какой цветник был на скалах, вы бы видели! Прямо картинка!
Он мог говорить об этом часами. Я многое узнала о жизни в Пендоррике сорок или пятьдесят лет назад, когда Джесс был молод и полон сил. Жизнь для хозяев дома была беззаботнее и лете, чем сейчас, но и тогда уже чувствовались перемены.
А вот когда я мальчишкой еще был, тогда совсем другое дело,вздыхал Джесс.
Я старалась представить себе жизнь в Пендоррике восемьдесят лет тому назад. Кто тогда был владельцем домадед Рока? Прадед?
Тогда и мысли не было, чтобы могло чего-то не хватать,рассказывал Джесс.И думать не думали, что когда-нибудь по-другому будет, а не так, как спокон веку повелось. И бухта Полорган наша была, а дома этого и в помине не было...
За рассказами время пролетело незаметно, и было уже около шести, когда я собралась, наконец, уходить.
Уже стемнело. Туман, который весь день висел над морем, сгустился и местами почти скрывал дорогу. Пахло морем. Я остановилась у кладбищенских ворот, глядя на надгробные камни, которые, казалось, плыли по воздуху, то появляясь, то скрываясь в тумане. И вдруг я услышала голос, тот самый высокий, слегка не в тон голос. Казалось, он доносится с кладбища.
А по чем я отличу
Вашего дружка?
Шлык паломника на нем,
Странника клюка.
Сердце у меня бешено забилось, я почувствовала дрожь в коленях. Я огляделась кругом, но не увидела ни души.
Кто-то пел там, среди могил, и я должна была выяснить, кто. Я открыла калитку и вошла на кладбище. Кто бы это ни был, я была уверена, что это кто-то из обитателей Пендоррика, и потому направилась к фамильному склепу. «Должно быть, это Кэрри,говорила я себе.Именно она приносит венки Барбарине, а раньше она наверняка часто слышала, как Барбарина пела эту песенку, и запомнила ее. Это непременно Кэрри!»
Подойдя к склепу, я остановилась, пораженная: дверь была распахнута настежь. Такого раньше не случалось, и у меня сложилось впечатление, что открывают ее, только когда кто-нибудь из Пендорриков умирает.
Я приблизилась и снова услышала голос:
Помер, леди, помер он,
Помер, только слег,
В головах зеленый дрок,
Камушек у ног.
Мне показалось, что голос доносится из склепа.
Кэрри?позвала я, спускаясь по ступенькам.Кто тут? Кэрри, вы здесь?
Я заглянула внутрь и опять позвала:
Кэрри! Кэрри, откликнитесь!
Мой голос гулко отозвался в каменной пустоте склепа. Ответа не было. Внутрь вели еще ступеньки, и я осторожно спустилась, вглядываясь в темноту.
Когда глаза привыкли, я различила в слабом свете из открытой двери очертания каменных саркофагов по стенам. Пахло сырой землей. Я сделала несколько шагов, и вдруг наступила полная темнота. От испуга я несколько секунд не могла пошевелиться. Горло у меня перехватило, я задыхалась. Я даже не сразу поняла, что кто-то закрыл дверь в склеп, я поняв, содрогнулась от ужаса.
Кто здесь?закричала я.Кто закрыл дверь?
Я повернулась, споткнулась о ступеньку и упала, больно ударившись о камень. В панике я вскочила на ноги и, добравшись до двери, толкнул а ее, что было силы. Дверь даже не дрогнула. Потеряв голову, я принялась колотить по двери кулаком и звать на помощь, но очень скоро поняла, что это бесполезно. Услыхать меня снаружи можно было, лишь вплотную приблизившись к двери.
Вдруг обессилив, я опустилась на холодные ступени. Кто-то специально заманил меня в склеп, кто-то, кто хочет уничтожить меня. Сколько я смогу пробыть здесь, пока не умру от голода, отчаяния и жажды? Но ведь меня хватятся очень скоро. Рок станет искать меня, он придет сюда...
Рок!позвала я в отчаянии.О, Рок... приходи быстрее!
Я спрятала лицо в ладони, страшась взглянуть вокруг, старалась увидеть мертвецов Пендоррика. Кто-то и меня хочет видеть среди них...
Вдруг я почувствовала рядом какое-то движение. Я прислушалась. Чье-то дыхание?
Я почувствовала, как волосы зашевелились у меня на голове. Я попыталась взять себя в руки. Я не верю в привидения, говорила я себе. Но так легко было говорить наверху, при свете дня, в освещенной комнате. Я же оказалась погребенной заживо среди мертвецов. И кто-то двигался рядом в темноте...
Никогда в жизни мне еще не бывало так страшно. Способность думать почти оставила меня, я не чувствовала ничего, кроме животного ужаса.
Вдруг чья-то холодная рука коснулась моей. Как со стороны я услышала свой крик: «Барбарина!». В эту минуту я верила легенде Пендорриков, верила, что Барбарина заманила меня сюда, чтобы теперь мой призрак витал в доме, а сама она смогла отдохнуть.
Фэйвел!раздался рядом испуганный шепот, и я опомнилась.
Хайсон!воскликнула я.Хайсон!
Я почувствовала огромное облегчение и одновременно стыд за то, что так ей обрадовалась. Но я ничего не могла с собой поделать. Как хорошо, что я не одна здесь! Никогда еще я не была так счастлива услышать человеческий голос.
Хайсон, как ты сюда попала?
Она поднялась по ступенькам и села рядом, прижавшись ко мне.
Бр-р-р! Тут страшно, когда закрыта дверь,заметила она.
Это ты закрыла дверь, Хайсон?
Я? Так я же сама закрыта здесь вместе с тобой.
Как же ты тут очутилась?
Я знала, что-то произойдет...
То есть, как это знала? Что знала?
Да вот знала... И сюда пришла посмотреть, все ли с тобой в порядке.
Что ты имеешь в виду? Как ты могла знать?
Я уже говорила, что я чувствую... А потом я услышала пение, и дверь была открыта... Я и зашла.
А меня ты видела?
Ага. Я зашла сюда за минуту до тебя. Когда ты вошла, я спряталась за ступеньками.
Ничего не понимаю. Кто же тогда пел? Что все это значит?
Это значит, что Барбарина тебя заманила. Хочет, чтобы ты заняла ее место. Она не знала, что я тоже здесь.
Барбарина умерла. Давно.
Ее душа не может успокоиться. Из-за того проклятья. 41 уже совершенно владела собой и вновь обрела способность мыслить здраво. Удивительно, как много значит присутствие другого человека, пусть ребенка, в подобных ситуациях.
Чепуха!возразила я.Барбарина умерла, а вся эта история о привидениипросто легенда, сказка.
Она ждет, когда умрет следующая Невеста.
Не собираюсь я умирать.
Мы обе умрем,заявила Хай сон беспечно, и я поняла, что она ничего не знает о том, что такое смерть. Она никогда не видела смерти. По телевизору она видела: человек бежит, потом упалраз, и умер. В ее представлении смерть мгновенна и безболезненна, как игра. Хайсон ведь еще совсем ребенок, которому нравится изображать из себя ясновидящую.
Не говори глупостей, Хайсон. Вовсе мы не умрем. Воздух сюда поступает. Нас скоро хватятся и станут искать.
С какой стати нас станут искать в склепе?
Нас везде будут искать.
Кто станет искать в склепе? Никому и в голову не придет.
Я задумалась. Я пыталась догадаться, кто сделал это, кто дождался, когда я выйду от Джесса и пойду мимо кладбища, чтобы, как сирена, заманить и погубить меня. Кому-то я очень мешала. Этот кто-то дождался, пока я зайду в склеп, вышел из своего убежища и запер за мной дверь.
Страх совсем оставил меня. Теперь, когда я знала, что мой противникживой человек, а не призрак, я могла помериться с ним силами. Я должна найти выход.
Кто-то запер дверь,сказала я.Кто бы мог сделать это?
Барбарина,прошептала Хайсон.
Оставь, Хайсон. Это сделал кто-то живой, а Барбарина давно мертва.
Она здесь, Фэйвел... в гробу. Вон там, рядом с дедушкой. Она не может успокоиться и отдохнуть. Она устала... Поэтому она и закрыла тебя здесь.
А кто, по-твоему, открыл дверь?
Барбарина.
Хайсон, не впадай в истерику. Мы должны попытаться выбраться отсюда.
Мы никогда не выберемся. Почему она меня закрыла тоже? Любопытной Варваре... Бабуля меня предупреждала. Не надо было мне приходить.
Конечно. Тогда бы я была единственной жертвой.
Голос мой звучал мрачно. Мне было стыдно, потому что, конечно же, для бедной девочки это ужасный шок, но мне и подумать было страшно, что бы я без нее делала и как бы чувствовала себя, не будь ее со мной.
Мы здесь останемся навеки,продолжала Хайсон.Будет как в «Омеловой ветви». Откроют дверь и найдут наши скелеты.
Глупости!
Ты помнишь, после бала... мы говорили об этом.
Страшная догадка вдруг возникла у меня. Тогда ночью после бала один из них мог придумать этот план. Песенка подала идею. Там был дубовый шкаф, туткаменный склеп.
Я поежилась. Кто хочет избавиться от меня? Есть ли другое объяснение?
Послушай, Хайсон, нужно что-то делать,сказала я, беря ее за плечо.Давай еще раз попробуем толкнуть дверь. Может, ее просто заклинило.
Дверь закрыла Бар...
Ерунда!
Я осторожно поднялась на ноги.
Давай, Хайсон, соберись!
Она нам не позволит...
Мы снова попытались открыть дверь, но она даже не дрогнула.
Интересно, сколько мы уже тут сидим?
Час,предположила Хайсон.
Нет, должно быть, не больше пяти минут. Время ужасно медленно течет, когда ты в темноте и напуган. Они непременно хватятся нас, когда сядут ужинать. Сначала поищут в доме, потом припомнят, что я была в деревне... Здесь где-то должна быть вентиляционная решетка. Давай-ка поищем. Через нее мы можем покричать.
Кому кричать? На кладбище никого нет.
А вдруг есть. И если нас ищут...
Я дернула ее и поднял а на ноги, и мы осторожно, держась вместе, стали спускаться по ступенькам. Я почувствовала, что ее бьет дрожь.
Тут такой холод!пожаловалась она.
Я обняла ее за плечи. Мы двигались почти ощупью среди едва различимых в темноте каменных саркофагов с умершими Пендорриками.
Вдруг я увидела слабый свет и, подойдя, обнаружила вентиляционную решетку. Теперь я точно знала, что воздух в склеп поступает. Приблизив лицо к решетке, я закричала:
На помощь! Мы в склепе. На помощь!
Голос мой звучал глухо, и я поняла, что меня можно услышать только стоя почти вплотную к стене. Но все-таки я продолжала кричать, пока не охрипла. Хайсон стояла, прижавшись ко мне и дрожа от холода.
Давай-ка сперва попробуем открыть дверь,предложила я.
Мы опять толкали дверь, и опять она не поддалась. Хайсон всхлипывала и дрожала от холода. Я сняла кофту, и мы завернулись в нее вдвоем, сидя на ступеньках. Я старалась успокоить девочку, говорила, что нас скоро найдут, что здесь совсем не как в дубовом шкафу, потому что поступает воздух,мы ведь видели решетку, не так ли? Так что нам нужно просто подождать. Мы, может быть, услышим их голоса и тогда будем кричать вдвоем.
Наконец она перестала дрожать и задремала.
Я же не могла спать, хотя была совершенно измучена. Я страшно замерзла, все тело затекло и болело. Так я сидела на ступеньках, прижимая к себе спящую девочку, вглядываясь в темноту и мучительно ища ответа на вопрос: кто сделал это?
Я не знала, сколько прошло временибыло слишком темно, чтобы различить стрелки на моих маленьких наручных часиках. Хайсон спала, иногда вздрагивая и всхлипывая во сне, и я крепче прижимала ее к себе, гладила по голове и шептала успокоительные слова. Сама же я сидела без сна, ломая голову, как выбраться отсюда.
Я представляла себе, как в Пендоррике они все спускаются к столу, как начинают волноваться, что нас долго нет, и наконец идут искать. Рок, наверное, с ума сходит от беспокойства, также как и Морвенна.
Фэйвел?... Где мы? прервал мои размышления голос Хайсон.
Спи-спи. Все хорошо. Я с тобой.
Мы в склепе... Фэйвел, мы еще не умерли?
В чем-в чем, а в этом я совершенно уверена,заверила я девочку, невольно улыбнувшись.
Значит, мы не привидения?
Я потрепала ее по волосам.
Нет! Привидений и не существует вовсе.
Ах, Фэйвел, как это ты не боишься говорить такие вещи... здесь... среди них?
Если бы они существовали, то дали бы нам о себе знать, ведь так? Хотя бы для того, чтобы доказать мне. Согласна?
Я почувствовала, как Хайсон задержала дыхание, вглядываясь в темноту. Помолчав немного, она спросила:
Мы тут всю ночь просидели?
Не знаю. Вряд ли.
Здесь все время будет так темно, как ты думаешь?
По идее, через решетку должен проникать свет, когда рассветет, конечно. Давай проверим?
Все тело у нас так затекло, что мы едва могли двинуться.
Ой,воскликнула вдруг Хайсон испуганно.Что это? Ты слышала?
Я напрягла слух, но ничего не услыхала.
Тебе, наверное, показалось.
Мы стали осторожно спускаться по ступенькам.
Вот... опять,сказала Хайсон шепотом.Слышишь? По моим расчетам, мы уже должны были дойти до места, где располагалась вентиляционная решетка. Света не было, и поэтому я заключила, что еще ночь. Я прислушилась.
Фэйвел! Хайсон!донесся до меня голос, и одновременно я увидала электрический свет, мелькнувший сквозь вентиляционное отверстие в стене.
Спотыкаясь, я бросилась туда, крича:
Мы здесь... в склепе. Мы здесь!
Свет возвратился, и я услыхала голос Деборы:
Фэйвел! Это вы, Фэйвел?
Да. Мы тут!
А Хайсон?
Она со мной. Мы заперты в склепе.
Заперты?
Пожалуйста, найдите ключ... быстрее.
Конечно-конечно! Я сейчас... я скоро!
Свет исчез, и мы с Хайсон остались стоять в темноте, прижавшись друг к другу и едва веря своему спасению.
Прошли, казалось, часы, прежде чем открылась дверь и Рок сбежал вниз по ступенькам. Мы бросились к немуя и Хайсон,и он прижал нас обеих к себе.