Ты ждешь дитя?
Да Гриша, уже два месяца как
Машенька, красавица моя, как же так? неприятно удивился молодой человек, опешив от слов девушки. Чемесов напрягся всем телом, осознавая, что эта связь, которая была задумана его покровителями с целью устранения Зубова, теперь еще осложнилась тягостью Озеровой. Тут же, существо Григория в негодовании возмутилось, понимая, что он не желает жениться на девушке. Ведь он и соблазнял ее только для нужной цели. Но тут же его сердце отчего-то сильно застучало и затвердило ему, что Машенька далеко небезразлична ему, и что его долг как порядочного человека, непременно взять ее замуж. Отметив на лице молодого человека сомнения, мрачность и напряженное размышление, девушка тихо спросила:
Ты не рад?
Чемесов долго молчал, не зная, как ответить на этот вопрос, отчего-то ощущая в своей душе два противоречивых чувства. Он не был в восторге от ее теперешнего положения и признания, но в то же самое время он осознавал, что ни девушка, ни ребенок не виноваты в настоящем положении вещей. И только он сам полностью был повинен во всем ее состоянии теперь. Он должен был сдерживать свои порывы и контролировать ситуацию, как от него требовала княгиня Д. Но он в последние месяцы так увлекся прелестницей Машенькой, что совсем забыл про осторожность и с каждой последующей неделей думал о задании, как о некоем неприятном недоразумении, которое решится само собой. Но в прошлую неделю княгиня велела надавить на девушку и по ее указке, он так и сделал. И вот, теперь Машенька была безмерно влюблена в него, в тягости и в тоже самое время, он отдавал ее, словно на заклание, ордену, в котором состоял и в котором княгиня Д. занимала ведущее место и требовала от него осуществления их плана. И все эти гнетущие мысли в этот миг терзали, жгли и мучили молодого человека и он не знал, как все это разрешить наилучшим образом.
Григорий скорчил, какую-то трагичную мину и глухо пролепетал:
Отчего же, я рад, только это все, так неожиданно.
Я тоже испугалась, когда лекарь сказал мне об этом. Но ведь мы теперь, наверное, должны пожениться?
Ну да, конечно, кивнул он. Но ты понимаешь
Да, я знаю. Сначала, я должна отнести платок, а потом уже и венчание. Так? спросила она так наивно и просто, что Григорий похолодел до кончиков пальцев ног.
Так, глухо вымолвил он, более не в силах смотреть в ее чистые прелестные глаза, понимая, что сам лицемерит, врет и использует ее. Но в этот же миг он понимал, что если он откажется теперь от выполнения задания ордена, задания которое они так долго готовили, то властелины этого ордена не только лишат его всех званий и денежного содержания, но и навсегда закроют дорогу в высшие круги знати. И уже более никогда ему не представится возможность возвыситься и занять высокую должность при дворе. Желая забыть все это жуткое, прекрасное, опасное и сладостное настоящее, Чемесов впился ртом в губки Машеньки и сильно прижал ее к себе. Лишь спустя несколько минут, ощущая сильное возбуждение, он тихо прошептал у ее губ. Все у нас будет, красавица моя, я обещаю тебе
Гришенька, я люблю тебя, ответила счастливо девушка.
В следующий миг Григорий подхватил Машу на руки и понес ее к кровати.
СанктПетербург, Зимний дворец,
1790 год, Май, 8, утро
Почти два долгих дня Машенька терзалась, сомневалась и страшилась принести платок в комнаты Зубова. Да, девушка не испытывала никаких чувств к Платону Зубову ни положительных, ни отрицательных. И оттого, перебороть себя и погубить его, было для нее просто невыносимой задачей. Да, впервые когда Григорий предложил это, она испугалась и тут же отвергла его жуткую просьбу. Но потом, думая и терзаясь, девушка осознала, что жизнь и спокойствие Григория для нее важнее угрызений совести и беспокойства собственной души, которая после душегубства, наверняка, окрасится в темные краски греха. Ее любовь к Чемесову переросла уже в бескрайнюю величину, ибо она была больна им. День и ночь Машенька думала о молодом человеке. Она исполняла все его желания, отвечала взаимностью, когда он хотел целоваться или миловаться в постели. Она делала все, чтобы угодить ему. Она улыбалась и постоянно при нем была в хорошем настроении. Она ластилась к нему, словно нежная кошечка и ворковала ему на ухо ласковые слова. Его близость, его слова, его взор были необходимы ей словно воздух, и едва ли она могла выдержать в разлуке с ним более суток.
Оттого спустя некоторое время, Маша начала задумываться, а может и правда угодить Грише и помочь ему избавиться от ненавистного Зубова, который преследовал его? И постепенно эта мысль стала в ее существе окрашиваться в притягательные правильные тона, а ее сердечко трепетно твердило, что ради любви к Грише она должна поступить именно так. По своей наивности девушка думала о том, что после ее поступка и ее помощи в устранении Зубова, Гриша поймет и удостоверится, как сильно она любит его, и тоже сможет полюбить ее гораздо больше, нежели сейчас. Вскоре эти мысли о счастливом скором будущем поселились в головке Маши, и уже к исходу апреля она свыклась с мыслью о том, что она непременно должна помочь Чемесову избавиться от его заклятого врага Зубова. К тому же теперь она носила под сердцем дитя, которого уже обожала и боготворила, как и его отца, и оттого девушка понимала, что отныне ее жизнь неразрывно будет связана с Григорием, а после устранения Зубова, уже никто не сможет помешать их взаимной любви и счастью.
В тот день она встала ранее обычного, около пяти утра. Быстро выбрав простое платье и собрав волосы на затылке в простую прическу, называемую цветоккорзинка, она проворно вышла из своей спальни. В ее руках было платье, завернутое в шелковый чехол, и создавалось впечатление, что девушка просто несет некий наряд по приказу государыни, забрав его из дворцовой прачечной. Но внутри широкого подола платья, девушка спрятала ту самую заветную коробку, которую три дня назад передал ей Чемесов. Машенька прекрасно понимала и осознавала, как это опасно и чудовищно, то, что она собиралась сделать. Но в тот миг, когда она проворно приблизилась к комнатам императрицы, в ее сердечке неистово застучала мысль том, что она безумно, до дрожи в коленках любит Гришу, который теперь казался девушке идеалом мужчины и был для нее самым дорогим существом на этом свете. И ради того, чтобы он был доволен ею, она была готова на все.
Едва достигнув первой комнаты императрицы, которая являлась гостиной, Машенька осторожно приоткрыла дверь и пробежалась глазами по сторонам. Комната была пуста. Два камердинера Екатерины Алексеевны сегодня были отпущены в увольнение до вечера, а третий, Михаил Иванович, немного приболел, и должен был появиться только к обеду. Об этом всем знала Маша, именно оттого она выбрала теперешнее утро для осуществления неприятного дела.
Маша быстро прошла в гостиную в золотистых тонах и, подойдя к книжному шкафу, проворно вытащила коробку и спрятала ее на одну из полок за книги. Далее девушка, захватив сверток с платьем, унесла его обратно в свою комнату. По дороге она лишь встретила пару слуг, которые в этот утренний час уже сновали по дворцовым коридорам, не обращая на нее никакого внимания, и лишь молча, кланялись ей.
Уже к восьми девушка вновь вернулась обратно в гостиную государыни. Пройдя далее в кабинет, Машенька присела на бархатный стул, ожидая, когда от императрицы выйдет приближенная фрейлина, которая помогала Екатерине Алексеевне совершать утренний туалет. Через полчаса из будуара императрицы появился Платон Зубов. Как и обычно, надушенный и при параде, в своем камзоле с бриллиантовыми пуговицами, с напудренными темно-русыми волосами, с жеманной развязной улыбкой на устах, он медленно оглядел Машу взором и напыщенно произнес:
Вы дорогуша, как обычно точны, словно часы.
Добрые утро, Платон Александрович, сказала почтительно Маша, чуть наклонив голову.
Только толку от этого нету. Императрица еще не одета.
Ничего я подожду, сколько потребуется, спокойно ответила Маша, поднявшись на ноги и отходя к окну, делая вид, что общество Зубова не занимает ее более.
Платон же скорчил кислую мину и медленно направился к выходу из кабинета. Однако, едва сделав пару шагов, он, не в силах сдержаться, вымолвил:
Ваша надменность и высокомерие, госпожа Озерова, умаляют все прелестные черты Вашего лица и нрава, и делают Вас вовсе некрасивой.
Она резко обернула к нему лицо, и вперила в лицо молодого человека внимательный холодноватый взор. В последнее время, Зубов постоянно пытался ее уколоть словами, едва они встречались наедине или на людях. Да это было нечасто, пару раз в неделю, но все же ей казалось, что Платон ищет только повод, чтобы сказать ей нечто нелицеприятное и обидное, понимая, что при его нападении Маша не может ему ответить тем же. И Машенька прекрасно знала, отчего Зубов травил ее. За ее холодность и за то, что она отказала ему во внимании, еще два месяца назад. Но девушка не сожалела об этом, ибо не собиралась ставить на одну чащу весов доверие государыни и интрижку с Зубовым, который был вовсе не в ее вкусе. К тому же самой Екатериной Алексеевной, которая неистово ревновала своего молодого фаворита, Платону было запрещено разговаривать с женщинами, но молодого человека видимо, это несильно заботило, оттого он не упускал случая приударить за очередной девицей.
Чуть приподняв подбородок, и напряженно посмотрев в глаза Платону, Машенька тихо вымолвила:
Моя красота не должна заботить Вас Платон Александрович, ибо она предназначена для моего будущего мужа.
Поджав губы Зубов, как-то злобно взглянул на нее, и более не вымолвив ни слова, быстро вышел из кабинета в направлении гостиной. После его ухода Маша с облегчением вздохнула и, вновь принялась ждать. Только около десяти от императрицы вышла ее приближенная фрейлина и велела Маше зайти. Девушка, как и обычно, получила наставления и поручения от Екатерины Алексеевны и около одиннадцати она осталась одна в спальне императрицы.
Она слышала, как в соседнем смежном кабинете, государыня давала распоряжения одному из своих секретарей. В это время Маша быстро прибирала постель императрицы и ее туалетный столик. Чуть позже, едва дождавшись того, когда Екатерина Алексеевна покинет свои покои и направится для трапезы в столовую, Маша проворно вышла из спальни государыни и отметила, что в кабинете никого нет. Она бегом промчалась в гостиную и достала из-за книг спрятанную коробку. Вихрем, вернувшись обратно в опочивальню императрицы, девушка проворно отворила потайную дверь и прошла на винтовую лестницу, которая вела вниз к покоям Зубова, находящимся на первом этаже дворца, под комнатами государыни.
Машенька влетела в пустую спальню фаворита и огляделась. Комод стоял сбоку от резного шкафа. Девушка прекрасно знала, что Зубов никому не позволял прибираться в своем белье. И сам раскладывал галстуки, чулки, нижние рубашки, платки и другие вещи по ящикам. По его приказу слуги складывали чистые вещи сверху на специально отведенную тумбу, а грязные подбирали с пола. Никому не позволялось прикасаться не только к комоду Зубова, но и к шкафу и кровати фаворита. Машенька подозревала, что в комоде он хранит какие-то тайные вещи или ценности, и оттого существовал этот запрет. Но ей было это неинтересно. Однако, об этом неприкосновенном комоде, она однажды рассказала Чемесову и, видимо именно оттого Григорий велел ей подложить отравленный платок в это место, чтобы другие люди, кроме Зубова, не могли пострадать от яда.
Подойдя к резному комоду, Маша поставила коробку сверху и, медленно открыв ее ключом, подняла крышку. Лишь на несколько мгновений она замерла, отражая напряженным взором холщевый мешочек внутри. Уже через минуту она дрожащими руками взяла мешочек и, медленно достав оттуда плотные белые перчатки, натянула их на свои тонкие ладони. Перчатки оказались невозможно большими и закрыли ее ручки почти до локтя. Далее девушка, застыв над коробкой, потянула белые ленты, торчащие сбоку, и вытащила дно. В потайном отделении лежал небольшой, кружевной шелковый платок, точно такой же, какие обычно использовал Зубов. Маша знала, что это его платок, ибо неделю назад она так же выкрала из этого комода один из платков и отдала его Грише.
В этот миг послышался шорох и Маша затравленно обернулась на приоткрытую в спальню дверь. Но никого не заметила. Опять стало тихо и девушка напряженно выдохнула, подумав, что ей это только показалось.
Понимая, что времени мало и может вот-вот появиться кто-нибудь из слуг, девушка проворно выдвинула верхний ящик комода, где лежали сбоку носовые платки, и затем, удерживая за ленты потайное дно в одной руке, второй дрожащей рукой она осторожно обхватила отравленный платок и мгновенно положила его поверх стопки с платками. Быстро вставив обратно потайное дно, Маша стремительно начала стягивать перчатки с рук. Уже, когда они оставались лишь на одних пальцах, она проворно стащила одну перчатку скинув ее в коробку, а вторую перчатку, чтобы не трогать ее руками просто стянула с руки, также кинув ее в коробку и захлопнула ее. Закрыв комод, девушка схватила коробку под мышку и прямиком устремилась вверх по потайной лестнице, вновь в спальню государыни. Дверь в спальню императрицы была чуть приоткрыта и девушка, вихрем пролетев мимо, выскочила в кабинет Екатерины Алексеевны. И тут же, она невольно налетела на камердинера Михаила, который в испуге ахнул. Замерев и быстро спрятав коробку за спину, Маша поздоровалась с камердинером и, обойдя мужчину, пролепетала, что ей некогда и устремилась в примыкающую к кабинету гостиную. Спустя пять минут девушка прибежала в свою комнату, сжимая в руках коробку и отражая в своих мыслях, что в коридоре ей повстречалась только пара слуг, которые гасили свечи и даже не обратили на нее внимания.
С горящими щеками и дико стучащим сердцем, Машенька, быстро сунув коробку под кровать, устремилась к кувшину с водой. Помыв руки водой несколько раз, она устало прислонилась к стене и тяжко выдохнула. Она понимала, что сделала все, что требовалось и теперь лишь только ждать. Однако, времени находиться долго в комнате, у нее не было, ибо по распоряжению императрицы ей следовало отправляться в Смольный институт и переговорить с тамошней начальницей, по вопросам, которые озвучила Екатерина Алексеевна ей час назад. Оттого Маша быстро переоделась в платье для визитов, надела верхний вышитый редингот, шляпку, ботиночки и перчатки и поспешила прочь из своей комнаты, намереваясь вернуться через пару часов и придумать, что сделать с коробкой.
Зимний дворец, 1790 год, Май, 8, день
Едва Машенька вошла в главный вестибюль Зимнего Дворца, как тут же наткнулась на матушку. Анна Андреевна словно ожидала ее, и едва завидев дочь, проворно подошла к ней и взволнованно прошептала:
Здравствуй, милая. Не виделись мы сегодня. Я дожидалась тебя. Мы должны немедленно возвратиться домой.
Что-то случилось, матушка?
Да, Машенька. Идем. У нас нет времени. Слава Богу, твой отец сегодня в увольнении. И я дожидалась только тебя.
Но мне надо доложить императрице о моей поездке в Смольный институт.
Нет, не сегодня. Это опасно, нервно выпалила старшая Озерова. Идем доченька. Я по дороге тебе все расскажу.
Анна Андреевна увлекла девушку на улицу. Уже через четверть часа Озерова с дочерью, преодолев просторную площадь перед Зимним дворцом, вышли на Невский проспект и поймали экипаж. Только здесь, в закрытом от посторонних ушей пространстве, Анна Андреевна решилась все объяснить дочери.
Мария Фёдоровна, благодетельница наша, теперь, около полудня поведала мне, что готовится приказ на арест всей нашей семьи.
Об аресте? испуганно пролепетала Маша и ее сердечко яростно забилось, ибо внутренним чутьем она поняла, что это как-то связано с отравленным платком. Мария Федоровна была цесаревной и женой наследника престола Павла Петровича. Именно у нее и служила фрейлиной мать Маши.
Да, милая. Оттого я вся на нерве. Мария Фёдоровна отметила, что Павел Петрович не знает всех подробностей, но ему доложили, что это как-то связано с фаворитом государыни нашей. Боюсь я, что отец твой, Кирилл Петрович, уж такой порывистый и несдержанный человек, сказал этому Платону Александровичу что-нибудь неприятное. Вот и осерчала на него видимо императрица.
Но, может батюшка тут ни при чем? пролепетала Машенька, холодея.
Не знаю, милая. Мария Фёдоровна расстраивалась, что не может заступиться за нас, ибо власть Павла Петровича невелика и он боится вызвать гнев матушки. Но Мария Фёдоровна милостиво позволила нам немедленно уехать из Петербурга, чтобы избежать ареста. Возможно, позже мы сможем вернуться. Я едва все узнала, сразу же поспешила к тебе в спальню, душа моя. Так тебя уже не было. А все в твоей комнате перевернуто. Такое впечатление, что обыск проводили у тебя и что-то искали. И наверняка, тайная канцелярия. Только не пойму, что они хотели найти у тебя, Машенька? Ума не приложу.